Кого-кого, а уж Клёновку точно не огорчало то, что её не взяли на Совет. Нет, конечно, для вида она весьма театрально повздыхала на главной поляне, провожая глазами уходящих, но в душе только порадовалась возможности лишний раз как следует отдохнуть в своё удовольствие. Сегодня был один из редких дней, когда порывы наставнического духа Всполоха так удачно соединялись с душевной потребностью его ученицы что-то делать и чему-то учиться, что они с раннего утра и почти до самого вечера не возвращались в лагерь. Сперва утренняя охота за завтраком для старейшин, затем отработка боевых приёмов на моховой поляне и дальше в лесу, и напоследок вечерний охотничий патруль, чтобы накормить делегацию перед дорогой. Вроде бы и обычное дело для воителя, но ученице, лишь две луны как вышедшей из детской, исполнение рядовых обязанностей в полном их объёме показалось тем еще испытанием, и потому поймать перед самым возвращением землеройку и донести её до лагеря кошечка смогла на чистом личном упрямстве. Не дождётся Всполох, не увидит, как она устаёт, не услышит, как тяжело дышит, не попросит она у него передышки, фигушки! Тем более, такие марафоны случались не слишком часто и регулярно, посему для разнообразия можно было и поднапрячься.

Ведь если не ставить себе задачи выше собственных возможностей, то так и будешь топтаться на месте и в итоге покроешься мхом и пылью.

В общем, как только за предводительницей, глашатаем и последним, тормозящим всю процессию старейшиной сомкнулись ветви кустов, рыжая с довольнейшим видом потянулась и зевнула. Спать не то чтобы особенно хотелось, да и мышеголово было бы упускать такую прекрасную ночь. Ночь, полную свободы. Ночь, в которую никто не будет носиться по всей территории племени, разыскивая одну ученицу. Лапы сами понесли её прочь, прочь из лагеря, куда подальше от всех этих правил, условностей, обязанностей и прочего наследия давно умерших котов. Она хотела жизни, хотела жить и чувствовать себя живой. Каждое напряжение мышц, каждый вдох прохладного воздуха, каждое прикосновение ветра к шерсти наполняло её неописуемым наслаждением. Она рассмеялась бы, от души рассмеялась, если бы только кошкам дано было выражать свои чувства подобным образом. Будь она лошадью - заржала бы, будь она волком - завыла на бледный диск полной луны, зовущий за собой.

В мир. В свободу.

Она остановилась лишь на полянке у обгоревшего платана. Забавное дерево, старое, должно быть, как мир, даже котов из Звездного племени наверняка застало, но при этом не падает, не рассыпается в труху, не думает показать слабину. Даже лес его принимает: в корнях живут мелкие зверьки, рядом стоящие деревья тянут свои ветви, словно пытаясь отсыпать листьев своему собрату. Клёновка глубоко вздохнула и выпустила когти, вонзив их в едва оттаявшую после сезона Голых Деревьев землю. Тонкое ушко уловило тихий звук, память тела сделала всё остальное. Вонзившись зубами в тельце маленькой полёвки, ученица в который раз почувствовала себя живой, трепещущей от восторга жизни и своих возможностей. Подхватив тёплую тушку, охотница вскарабкалась на низкую широкую ветку старого дерева и принялась рвать её зубами. И только насытившись, блаженно вытянулась во всю длину гибкого тела, янтарными глазами глядя на полную луну.

Шорох шагов нарушает устоявшуюся тишину леса. Она заметила незваного гостя раньше, чем он - её, и это дало ей неоспоримое преимущество. Полную власть над ситуацией. И ей это нравилось. Сейчас, в эту лунную ночь, когда она чувствовала себя так прекрасно и легко, свободно от обязательств и условностей, получить в свои лапки столь занятную игрушку было просто чудесным подарком. Янтарные глаза сверкнули, отразив блеск ночного светила. Кошка не двигалась, даже хвост перестал покачиваться, хотя по-прежнему чуть свисал с ветки, на которой она лежала. К дереву приближался кот. Конечно, было бы неожиданностью обнаружить здесь чужака, но всё же ему стоило бы быть хоть немного осмотрительнее. Окажись она чужаком, он был бы уже взят в плен. Ну или мёртв, смотря кто заявился бы к ним в гости под покровом Священного перемирия. Кое-кто до сих пор думает, что оно распространяется и на территории вне поляны Четырёх Деревьев. Наивные котишки.

Рябчик. Не сказать, что она была удивлена встрече именно с ним, она в принципе не ждала, что кому-то еще захочется прогуляться по лесу вместо того, чтобы мять бока на любимой подстилке или мерить из конца в конец главную поляну, с нетерпением ожидая возвращения отряда и свежих новостей с Совета. Только сейчас Клёновка подумала, что до сей поры не уделяла серому соплеменнику особого внимания. Ну, оно и немудрено: в детстве ей куда больше нравилось играть и общаться с Тьмушей, и некоторыми сверстниками, остальные же котята, старшие или младшие, её мало волновали. А потом... Потом она попала к Всполоху и начала строить себе репутацию хорошей ученицы, пытаясь при этом вырвать любую свободную минутку для невинных развлечений. Ей нравилось порой чувствовать себя одинокой волчицей, делать то, что хочется, не зависеть ни от кого больше. Играть в театр с масками и прекрасными жестами, несущими многообразие смыслов. Порой простых, а порой и губительных.

- Я решила, что немного свежего воздуха не повредит перед сном, - улыбнулась кошечка, не меняя позы. - Ведь я уже была на Совете в позапрошлую луну, и Комета решила взять тех, кто пошёл бы в первый раз.

Да я бы отказалась, даже если бы предложили... столько охотиться явно не по мне, так что всю ночь под этими дубами я бы не высидела!

- Ну а теперь и я могу задать тебе тот же вопрос, - продолжила Клёновка, сладко растягивая слова. - Раз ты не знаешь, кого выбрали на Совет, а кого нет, значит, тебя в это время в лагере не было, так ведь? Ты совершал прогулку, и, похоже, вполне долгую, ведь с твоей шерсти сдуло почти все запахи. Кроме одного - запаха твоего брата. И раз я его здесь не вижу, то...

Ученица лизнула свою лапку. Какое-то внутреннее чутьё тихо шептало ей, что сейчас, возможно, судьба этого серого котика попалась в её лапки, словно мышка в когти охотника.

- Но ведь он же просто пошёл в лагерь без тебя, правда? И я обязательно увижу его в палатке учеников, когда вернусь, - закончила рыженькая и подняла голову к луне, проглядывавшей сквозь листву. - Какая прекрасная ночь... Один лишь минус - куда бы ты не пошёл, за тобой будет следовать свет луны.

- Ну почему же, я бы с удовольствием сходила на Совет еще раз нынче ночью, - совершенно открыто и без тени на мордочку соврала Клёновка. - Всегда интересно послушать из первых уст, как дела у наших соседей. Не перевелась ли рыба в реке, так ли еще резвы кролики на пустошах, высоко ли нынче взбираются по стволам белки. Мудрый воитель ведь из любого пустякового слова сделает весомые выводы, а самые пустяковые и будничные вещи обратит в свою пользу.

Ну да, самые простые и будничные. Такие, например, как прогулка в лесу после заката, когда все остальные отправились на Совет. Рябчик попался в её лапки словно мышка. Что бы они там с братом ни устраивали, это обещало как минимум интересный сюжетный поворот. А как максимум - возможность получить определенную выгоду в зависимости от ценности знания. Великое Звездное племя, неужели в их прекрасном, но таком скучном лесу могло случиться что-то по-настоящему стоящее? Или она уже просто начала фантазировать себе занятия от безделья? Но котик просто напрашивался на то, чтобы выудить из него все тайны, какие только могли храниться в его серенькой полосатой головке. Иметь такого сторонника (или же марионетку) в племени было бы очень удобно: через луну, кажется, он уже станет воином и получит свободу делать, что захочет, и ходить, куда вздумается. И, в случае чего, сможет прикрыть решившую чуток загулять рыженькую хитрюшу.

- Разумеется, всем нам иногда хочется чуточку больше свободы, чем нам дано... - согласилась кошечка, медленно поднимаясь на лапки. - Только вот... одно дело - поступить по своему, и совсем другое... - мягкий прыжок вниз, - нарушать при этом закон.

Коготки царапнули по коре растущего наружу из-под земли корня, подушечки погрузились в мягкий мох. Желтые глаза сверкнули в темноте искорками, освещенные ликом луны, отразившие её холодное сияние. Ей нравилось играть. Порой в саму себя, порой в себя другую или не в себя вообще. Нравилось быть свободной хотя бы в выборе своего поведения. Нравилось играть другими, ловко наводя их на нужные для себя идеи, подбрасывая им факты, приправленные подходящими по ситуации соусами. Она смотрела на Рябчика, едва не смеясь от того, как нелепо он пытается подражать её манере разговора, столь неподходящей нескладному юнцу мужского пола. Он нервничал, и она видела это, видела его насквозь. Шаг за шагом ученица сокращала расстояние между ними, едва слышно ступая по зеленому ковру и медленно покачивая хвостом. Медленно, пока не оказалась с ним почти морда к морде.

- Говоришь, на границе территорий? Любопытно... - почти шепотом, гулко звеневшим в ночной тишине, произнесла она. - Раз ты не носишься по окрестностям как полоумная мышь и даже знаешь, где был твой брат... то прекрасно знаешь также, так ли чиста вода, - Клёновка чуть склонила голову на бок, смешливо глядя на серого. - Вопрос лишь в том, нужно ли это знать племени... Крушине? а может, Комете? - она обходит его сбоку, едва не касаясь хвостом серой шерсти. - Ведь если вдруг - но только если и вдруг! - его завтра не окажется в лагере, ведь начнутся поиски, вопросы. Его могло похитить чужое племя. Мог разорвать опасный зверь! Нужны ли племени... лишние волнения?

Она усмехнулась, и голоса шелест, подхваченный ветром, уносится вдаль.

Отредактировано Клёновка (28.05.2019 17:56:14)

Клёновка уже успела отвернуться, и котик не заметил, как по её мордочке скользнула хитрецой тень лёгкой улыбки. Этот выпад мог бы быть неплохой, даже хорошей попыткой. Но она посчитала уместным просто проигнорировать его. Крохотные косточки и шкурка несчастной полёвки покоились в дупле дерева вперемешку с прелыми листьями и какими-то - должно быть, беличьими - запасами, оставшимися с поры Голых Деревьев, еще до того, как серый вышел на поляну. Что может быть опасного и неразумного в том, чтобы утолить свой голод, когда тебе хочется есть? Воинский Закон в этом плане совершенно не гибок и до абсурдности прямолинеен. Должно быть, таким его создали твердолобые седоспинные предки, которые даже и подумать не могли о каких-то возможных "исключающих" обстоятельствах и теперь только и делали, что наказывали своим порицанием нерадивых потомком с верхушки Серебряного Пояса. Вот например, нельзя охотиться для себя, вся добыча должна сперва идти племени. Но она, знаете ли, весь день на это самое племя стирала подушечки на лапках и тупила коготки, ударно гоняя всех ящериц, мышей и ворон территории Теней. И то, что она после этого не взяла себе ни кусочка добычи из кучи, а предпочла поймать свежую, теплую, дичь и съесть её, пока еще не остыла кровь в жилах, не должно подвергаться какому-либо порицанию. Все сыты и довольны - разве не это главное для племени?

- Пока не случилось, - подчеркнула ученица первое слово. - Потому что пока никто не пропал и всё тихо и спокойно. Патрульные не зря денно и нощно прочёсывают границы племени, чтобы мы могли ходить по своему лесу без оглядки. Чего не скажешь о тех, кто выходит за его пределы...

Горячее дыхание котика опалило ухо, и Клёновка невольно чуть прижала его к голове (что, в принципе, можно было принять за испуг, хотя и было совершенно не так). Она никогда не боялась ни угроз, ни шуток, изящно маскируемых под угрозы. Благо, практики в оных ей от души хватало в общении с сестрой матери - Светозарой. А она, на минутку, была уже зрелой воительницей, не то что серенький Рябчик. Заметив, что он для пущей убедительности и придания весомости своим словам еще и выпустил когти, рыженькая не сдержалась и, сделав вид, будто и правда боится, легколапым ленивым прыжком отскочила в сторону, нарочно наступив при этом котику на переднюю лапу.

- Ох, прости, - усмешка. - Кажется, самый опасный зверь здесь - это всё-таки я.

Ну уж нет, малыш, - промурлыкало внутри. - Может, я и вышла из лагеря проводить ушедших на Совет, но уж точно без твоей "защиты". И за меня это охотно подтвердят и Тьмуша, и Мягколапка, и даже Всполох, если понадобится. А вот тебе как брату пропавшего точно будут задавать вопросы. Если он всё-таки пропадёт.

Несмотря на то, что котик уже давно влез в её личное пространство и теперь упорно пытался вторгнуться еще глубже, Клёновка оставалась невозмутима и даже не моргнула, встретившись взглядом с его зелеными глазами. Они чем-то напомнили ей болото. Затягивающее. Только не в самом приятном смысле. Что же, у него всё-таки есть что-то внутри, раз он решил попытаться бросить ей вызов. Что же, представление начинается.

- П-п-покинули лагерь... вместе? - одна за другой закрываются двери. - Ты хоть представляешь, что это значит? - шепот постепенно гаснущего света. - По лагерю точно пойдут нехорошие слухи! - медленно поднимается занавес. - Все будут думать, что я и... ты - пара!

Спектакль оскорбленной невинности начался заламыванием лап и запрокидыванием головы к луне, словно в попытках призвать её в свидетели обратного.

- Не пойду я с тобой никуда гулять! - маска выдаёт лишь ту толику эмоций, который ей нужны сейчас. - Вот же заладил... Бегаешь себе бегаешь по лесу весь день напролёт, охотишься во благо родного племени, не щадя собственных сил, а тут! Находится какой-то бессердечный котишка, который пытается даже в свободную секунду куда-то утащить, словно и без того не гудят бедные лапки уставшей кошки!

Мгновение - и рыжее тело уже картинно сползло на мох, боком прижимаясь к приятной прохладе. Её взгляд полон обиды и страдания. Не был бы платан таким уже давным-давно мертвым, наверняка и он бы пустил скупую слезу, глядя на столь несчастное создание.

И снова эта неумелая попытка в фальшь, снова до колик смешная ложь. Этому котику словно доставляет удовольствие выставлять себя мышеголовым и тем самым веселить её. Она видит его насквозь, даже несмотря на свой, казалось бы, еще весьма юный возраст. Но когда ты и сам не прочь поувиливать и скрыть пару-тройку фактов от других, когда ты не хочешь раскрывать своих истинных чувств и меняешь маски, роли, чтобы не давать никому власти над собой, ты за версту чуешь обман, ложь, попытки что-то утаить. Конечно, до мастеров скрытности, до подлинных ассасинов, до первосортных актеров и актрис Клёновке было ещё не дотянуться, и её ужимки почти всегда наглухо разбивались о стену с именем Всполох, но провести одного молоденького котика ей было также легко, как прихлопнуть птицу со сломанным крылом.

Особенно, если она знала правду.

Неужели ты думаешь, что в лагере может завестись слух, который обошёл бы мои ушки? - мысленно усмехнулась она, внутренне всё продолжая разыгрывать свою драматическую партию. - Случись это, не прошло бы и полудня, как Тьмуша наверняка принеслась бы ко мне с расспросами. Со Всполоха сталось бы отвесить по такому поводу пару этих его колких шуточек. Да даже Мятнолапка наверняка не удержалась бы от того, чтобы, смущаясь и млея, шепотом спросить у меня о том, что я обо всём этом думаю.

- Кто бы это ни был, ему всё равно ничегошеньки не светит! - сокрушенно покачала изящной головкой рыжая кошечка, опустив взгляд. - Как бы не хотелось мне разбивать его несчастное сердечко, разрывать его мечты и чаяния... увы! Я чувствую, что судьба моя велит мне сделать еще очень много всего полезного для племени, прежде чем поддаваться зову сердца и падать в объятья моего покорителя.

Или, скорее, вряд ли в ближайшем будущем найдётся кто-то, кто сможет по-настоящему покорить меня. Заинтересовать настолько, чтобы я отказалась от своих амбиций и желаний.

Второй удар, и вроде бы даже прямо в цель, но... как же неумело был сделан этот выстрел! Попав в мишень, возможно, по чистой случайности, выпущенная наобум трясущимися руками в порыве отчаяния, стрела расщепилась надвое и едва-едва повисла на месте, колышимая ветерком. Достаточно одного легкого дуновения, чтобы щепки разлетелись в прах, и уже невозможно будет сказать, чьё было острие и чему оно принадлежало. Клёновка вперила в Рябчика негодующий взор. Сперва он покушается на её честь, а теперь еще и смеет насмехаться над ей способностями! Вот же нахал!

- Да будет тебе известно, что каждый отправившийся нынче ночью на Совет отведал дичи, пойманной мной за весь сегодняшний долгий день! - и это действительно было правдой - попробуй побегать с утра и до ночи по ельнику! - Если бы ты был в лагере, то знал бы. Все они - старейшины, королевы, Ива - все полакомились моими белкой, двумя птицами и парой землероек. Себе же за труды я выбрала из общей кучи лишь крохотную мышку, которой едва хватило на пару укусов. И лишь бессердечный обвинит меня в том, что я взяла свой скромный ужин с собой сюда, чтобы поесть в долгожданном покое, не нарушаемом хождением взад-вперед чересчур любопытных до новостей котов.

Она состроила гримаску недовольства - он явно многое себе позволял, вот так вот пялясь на неё без зазрения совести и понимания элементарных правил приличного поведения. Это немного раздражало. Ну что же, сделать что ли ответный выпад? Не все же защищаться.

- Хотя, конечно, какое может быть до такой мелочи дело тому, кто, в отличие от меня, вообще не интересуется другими. Твой брат сбежал, и спаси его душу Звездное племя, если просто по собственной трусости или глупости! А возможно, он просто предал племя Теней и прямо сейчас выдаёт наши секреты врагу! Или милуется с какой-нибудь соседской кошечкой! А ты знаешь об этом, покрываешь его и даже не собираешься предупредить родное племя о возможной опасности. Хорош будущий воин, нечего сказать.

И Клёновка, фыркнув в его сторону, отвернулась, словно и сам Рябчик в её глаза теперь навеки стал предателем.

Я обвиняю тебя лишь в том, что ты маленький глупый котик.

Всё время, пока Рябчик говорил, Клёновка всё также полулежала к нему спиной, прикрыв глаза и купаясь в овациях. Наслаждение от собственной победы было прекрасным, но, на удивление кошечки, каким-то мимолетным. Сперва она подумала, что дело всего только в слишком лёгкой победе, ведь, по сути, это была лишь верхушка того, что она могла разыграть, окажись в более неблагоприятных для себя любимой условиях. Всполоха расколоть стократ сложнее, не говоря уже о том, чтобы показывать грандиозный спектакль самой Крушине или упаси Звёздное племя Комете! Правда, это было по-своему интересно и даже забавно. Что уж говорить о том, что ни одно неловко брошенное слово котика нисколько не обидело рыжую красавицу. Его выпады могли быть опасны, но, что уж говорить, он оказался в невыгодной позиции сразу же, как появился на этой поляне, и поражение было предрешено, раньше или позже.

И всё же слова серого, на сей раз полностью искренние, поумерили пыл златоглазой, и она тихонечко вздохнула. Нет, здесь ловить совершенно нечего, хотя бы потому, что этот пушистый дуралей скорее сам расколется перед остальными, чем будет плясать под её дудку за молчание. Кошечке не понять было отсутствия родителей, она, слава предкам, жила в относительно крепкой счастливой семье, уж точно не желавшей как-либо покидать нажитое местечко. Она не могла представить одиночества, которое, вероятно, испытывали братья. И всё же эта история как-то умудрилась тронуть её. Это всё влияние звёзд, не иначе. В такие ночи лирическо-романтическое настроение овладевало само собой.

- Значит, ушёл искать родителей... - негромко произнесла ученица, всё еще глядя вдаль. Затем приподнялась и перебралась в сидячее положение, обернув лапки тонким хвостом. - Если подумать, то это не так страшно. Но ему всё равно следовало бы спросить позволения Кометы. Исчезновение любого воина - это удар для племени, оно порождает слухи, сомнения, страхи.

По сути он поступил точно также, как и их родители, - подумалось Клёновке. - С той лишь разницей, что о своём уходе он хотя ы известил Рябчика. Только вот проще от этого никому не станет.

Рыженькая медленно повернула голову, устремив взгляд на Рябчика. Ей кажется, или он выглядит каким-то даже немного грустным? Уши дрожат, да и хвост не знает, куда себя деть. Бедный, бедный котик. Она поднялась, подошла чуть ближе, коснулась кончиком хвоста его плеча. На большее рассчитывать не приходилось, однако знающие могли бы с уверенностью сказать, что уже и такого знака внимания от этой дамы более чем достаточно, чтобы умереть счастливым.

- По крайней мере, теперь мне не приходится сомневаться в том, где лежит твоя верность, - произнесла она с легким смешком. - Ты выбрал племя, оставшись дома. Мудро. И глупо. Тебе решать, чего тут больше. И тебе же решать, предупредить ли остальных, дабы твой брат не разделил незавидную славу ваших родителей.

С этими словами Клёновка легко потянулась и глянула в сторону лагеря. И правда, наверное, стоит уже возвращаться.

- Только заходить будем по отдельности.