---> главная поляна

С задорно торчащим хвостом Проталина вступила под сень кустов, отчего ветви растений протестующе закачались из стороны в сторону. Оглядев свою новую палатку, кошечка сочла её достаточно уютной: пень сбоку защищал от ветра, листья хотя бы частично могли укрыть от дождя, а островки мхов, распределённые по земле согласно какой-то особой логике, говорили о том, что оруженосцы привыкли спать небольшими группками.

Опустив голову и с шумом втягивая в себя воздух, новоиспечённая ученица принялась медленно бродить меж лежанок. Здесь непросто было различать запахи - смешиваясь друг с другом, они уже не так явно выдавали образы соплеменников, - однако вскоре Проталина справилась и с этим. Красующийся на искомой подстилке чёрно-рыжий клочок лишь подтверждал, что это было местечко Маковки, а подстилка рядом, судя по всему, принадлежала Вихрелапке. Прикинув, что Проталине не хватит лишь немного, чтобы уместить свои чёрно-белые бока подле подруг, она осторожно сдвинула один моховой полог к другому.

- Ага, теперь в самый раз! - кивнула самой себе ученица.

Предварительно приметив кусочки мха в углу палатки, она принялась за другую часть работы: формирование собственного гнездышка. Это Проталина умела. Кусочек за кусочком она укладывала ярко-зелёные лоскутки на подготовленном ею пятачке, закончив лишь тогда, когда по размерам её новая подстилка походила на соседние. С гордостью глянув на это произведение искусства и затем отметив, что её лежанка определённо самая уютная - как бы другие оруженосцы хвосты от зависти не покусали! - Проталина наконец-то улеглась на новом месте.

Кинув взгляд в сторону выхода, дабы оценить вид, который открывался отсюда на главную поляну, она попыталась хотя бы частично распробовать ощущения, которые она теперь будет испытывать от пробуждения на новом месте. Конечно, здесь не пахло молоком, как в детской, но от того не становилось хуже! А учитывая, что причина смены спального места заключалась в том, что Проталина теперь аж целый оруженосец, то эта палатка казалась одним из лучших мест в лесу! После палатки воителей, конечно.

Свернувшись калачиком и укрыв носик хвостом, кошечка наконец-то закрыла глаза. Сегодня Проталина засыпала с улыбкой.

Напитавшись впечатлениями прошедшим днём, Проталина видела один сон за другим. Вот она взбирается на дерево за белкой, а вот уже агрессивно перекрикивается с каким-то речным оруженосцем на границе... Жаль, что нельзя как в её снах - быть самой-самой, не прикладывая к тому совершенно никаких усилий.

Вот и Одуванчиковый пришёл напомнить о реальности, вынуждая свою подопечную разлепить один глаз за другим. Так шуметь - ещё бы она не проснулась!

- А нельзя ли будить понежнее? Хвостом бы пощекотал, что ли... - хрипло, пока ещё не расставшись с сонливостью, мурлычет ученица в ответ. Только потом спохватившись, что Одуванчиковый сейчас вряд ли настроен шутить, она примирительно поднимается на лапы. - Ай, ладно, только не ворчи! Вот, я встала. Нам уже пора?

Палевый воитель кивает, коротко даёт указания и, удовлетворившись протяжным "ага-а-а" от зевающей во всю пасть Проталины, оставляет ученицу наедине с собой.

"Одуванчиковый какой-то другой теперь, совсем мне не улыбнулся," - мелькнула мысль, пока кошечка, прижав лапкой хвост, деликатно расчёсывала языком длинные чёрные шерстинки, - "он со всеми своими учениками такой строгий или просто не с той лапы встал?"

Кушать не захотелось даже тогда, когда вся шубка Проталины приобрела вид, достойный своей обладательницы. Ученица понимала, что по-хорошему ей стоит послушаться наставления Одуванчикового и всё-таки набраться сил перед долгой дорогой, но даже самая толстенькая мышка не возбудит её аппетит под холодным, выжидающим взглядом наставника. Махнув лапой на затею поглазеть на кучу с едой, кошечка поспешила к воителю, который уже дожидался её возле папоротникового туннеля. Одуванчиковый, чью особую скупость на слова Проталина отметила уже дважды, молчаливо ныряет в проход, и дочери Ласточки ничего не остаётся, кроме как следовать за палевым хвостом.

"Пока что не стану на него сердиться. Посмотрю на его поведение ещё немного, а там уж что-нибудь придумаю", - мысленно предоставив наставнику поблажку, кошечка наконец-то оставляет лагерные стены позади и этим знаменует начало своей ученической жизни.

---> светлый лес

Разрыв

Шумолап медленно потянулся, поочерёдно открывая то один, то другой глаз. Гам, доносившийся с главной поляны, а также практически пустая палатка говорили о том, уже пора было вставать. В то время, как ученик приводил себя в порядок, он внимательно осматривал ещё лежавших в палатке котов. Одним из таких был темношкурый братец. Герой вчерашнего дня.
- Грачик! – громко рявкнул Шумолап, в несколько прыжков оказавшись практически над ухом брата. – Ну ты вчера и выдал! - не без доли удивления выдал кот. Шумолап мог только догадываться, что такого надо было сказать, чтобы Смерчезвёзд так обозлился. Но дело, безусловно, касалось Иволги. Оруженосца она со своими котятами вообще не волновала: он о них не думал, в лагере видел мельком, и Цап с ними. А вот то, что всегда спокойный и в какой-то степени равнодушный Грачик умудрился так влипнуть, занимало сейчас все мысли. Грачик, их Грачик, всегда такой деловой, бубнящий что-то себе под нос, а не высказывающий прямо в морду. А теперь он ответственный за отхожее место в лагере. Каких сюрпризов только не увидишь в этом лагере…
- Ну? – кот сел напротив брата, не сводя с того горящих глаз. – Давай, рассказывай.

- Вчера в племя принесли не племенного котенка.
Шумолап задумчиво дёрнул ухом: это что же, они в племя всех нечистокровных котят собирают? Но на самом деле ученик не чувствовал какого-то явного негодования по этому поводу. Всё же он был сыном своих родителей, а его отец помогает всем беспомощным котятам, и воспитал эту черту в сыне.
-  Эта… Только представь себе, эта!.. – в голосе Грачика с каждым словом звучало больше и больше негодования. Ученик чуть заметно качнул головой, следя за братом.
- Что же ты так поздно опомнился? – в памяти Шумолапа ещё была жива та обида на брата и сестру, когда они остались вместе с Смерчезвёздом, когда тот рассказал о своей новой… кошке. – То гуляешь с Смерчезвёздом в паутиннике, – играя в примерного сыночка. – то готов разорвать на части Иволгу. Надо было тогда со мной уходить. А теперь хоть у нагретых камней утопись, он у нас примерный отец прекрасных дочек, – последние слова Шумолап выплёвывает с нескрываемым раздражением. Ну и юмор у Звёздного племени! Почему у них с Иволгой родились именно дочки? Девчонкам-то даже бока не подерёшь.
- Смерчезвезд все просто проглотил…
- Ох, Грачик, – ученик встал со своего места и, подойдя к брату, по-братски толкнул того в бок. – Вот это ты, конечно, боец. Я ушам своим не поверил: мой тихоня Грачик, да наказан, – ученик усмехнулся себе в усы.
- Ладно, Цап с этой Иволгой. Признавайся, что будешь делать? Или всерьёз решил несколько лун безвылазно сидеть в лагере из-за этой блохастой? – что в данной ситуации можно сделать, Шумолап не представлял. Но точно знал, что два прытких и далеко не глупых ума точно смогут что-то надумать.

----> лагерь

Несколько раз на поляне он ловил её фигурку, шустро перемещавшуюся с места на место, то пропадая в узком лазе в дневном патруле, то возвращаясь с охоты или с тренировки. И всё это время она старалась не замечать его. Львиногрив хоть и чувствовал досаду, всякий раз пытаясь поймать её взгляд и неизменно проигрывая, а что-либо сделать с этим не мог. Ему оставалось только с мрачным настроением продолжать дальше заниматься повседневными делами и трапезничать в компании других воительниц. Он и представить себе не мог, что так больно ему будет от просто игнорирования дочери Смерчезвёзда. Львиногрив всегда воспринимал её компанию как должное: они здоровались, разговаривали, прощались, ходили вместе в патрули и на охоту. Всё это не трогало его вообще, трёхцветка была для него такой же, как и остальные. А теперь он искал её внимания как прокажённый, будто то было смыслом всей его жизни. Интересно, начни его так не замечать Сорока или Огнецапка, отреагировал бы так же?

Медленно подступала ночь. Львиногрив, поставленный на вечерний дозор, мирно дожидался его окончания, высматривая среди соплеменников сменщика и мысленно его обругивая всеми возможными ругательствами за опоздание. Но тут взгляд зацепился на знакомую пёструю шкурку, по спине пробежал табун мурашек. Когда небо озарил Серебряный Пояс, его, наконец-то, отпустили. Львиногрив с кивком оставил пост и отправился было к палатке воителей, да только передумал и остановился рядом с палаткой оруженосцев. Он чувствовал мерзкое сомнение, не дающее ему и шага ступить. С одной стороны уставшее тело требовало покоя, а с другой сердце отчего-то рвалось туда. Вздохнув и закатив глаза, он тенью скользнул в палатку оруженосцев и остановился у самого выхода, не загораживая свет луны, чтобы разглядеть среди дремлющих спин ту самую. Но никого не было, и только одна Маковка лежала на дальней подстилке. Переминаясь с лапы на лапу от лёгкого волнения, ему не свойственного, Львиногрив подошёл к ней.

- Не спишь? - тихо-тихо шепнул он рядом с её ухом, присаживаясь на подстилку рядом. Её бок мирно вздымался, и воин, немного погодя, прилёг сам, аккуратно опустившись подбородком на чужой и живот, - Только скажи, и я уйду. Уйдёт ли? Львиногрив не был в этом уверен. Но ему отчаянно не хотелось услышать это от Маковки. - Ты такая молодец. Я вижу, как ты трудишься каждый день. Уверен, из тебя выйдет отличная воительница. Лучшая. Он замолчал, вслушиваясь в убаюкивающую ночную тишину. Отяжелевшие веки сами собой чуть опустились, но Львиногрив не хотел уходить, а спать ему здесь просто не положено. Он ещё больше понизил голос, переходя практически на шёпот: - Я дурак, Маковка. Сам не знаю, почему именно ты.
Тяжело было прямо извиниться.

— Ну и иди.

- Ну и хорошо, - беззлобно ответил он, тихо посмеиваясь и пощекотав носом чужое ухо, прикрыв глаза.

В палатке было тепло и уютно как раньше, она была наполнена воспоминаниями, которые периодически в своей голове прокручивал уже нынешний воитель. То беседы с Коршуном, то постоянные ссоры из-за нехватки места, то сплетни, пустая болтовня, жалобы на наставника... всё это сейчас казалось ему таким родным и близким, что Львиногрив, сам того не замечая, разделил с Маковкой её последние ученические дни в роли оруженосца. Когда ты уже предвкушаешь посвящение, тебе обычно не до всех этих чувств, а всё-таки они стоят того, чтобы уделить им внимание. Маковка, как и ожидалось, была обижена на него, но он чувствовал, что эта стена, которую она выстроила между ними, слишком хлипка и готова рухнуть только от одного удара. Всё-таки она была слишком открыта, и поэтому нуждалась в защите. Нет, не в такой, как в битвах, а немного в другой - чтобы никто не обидел, не сделал больно, пока она с готовностью предлагает своё сердце всему лесу.

- Правда-правда. Ты не поверишь, но всё, чего я хочу, это чтобы ты обрела уверенность в себе, чтобы ты увидела в себе большее, нежели то, что ты о себе думаешь, - всё сказанное ей в паутиннике врезалось в память.

— Ты дурак, - М-м, — Столько кошек вокруг тебя вьется, а ты здесь. Он замолчал, нахмурился, явно что-то обдумывая. После, чуть приподняв голову, уже громче спросил: - О чём ты? Его удивление было более чем искренним, и такой странный комплимент ему, конечно, был приятен, но что именно она имела в виду? - Я хотел сказать, что не понимаю, почему сорвался тогда именно на тебе, но ты... - озарение пришло неожиданно. Все эти реакции и грустные мины в ответ на его слова то о Сороке, то об Огнецапке, это ошеломление с огорчением, - Сорока мой друг, Маковка. А за Огнецапку меня Терновник недавно хорошенько потрепал, - он рассмеялся и вновь лапой провёл по уже более-менее зажившим царапинам на морде, но тут же замолчал, чуть наклонился вперёд, заглядывая требовательно той в глаза, - А ты что хотела сказать?

Этот вопрос был провокационным, и Львиногрив медленно начинал понимать, к чему идёт дело.

- Только пожалуйста, будь со мной честна.

Отредактировано Львиногрив (25.07.2021 22:57:47)

Маковка заметно напряглась, и Львиногрив приподняв осторожно голову, с неподдельным интересом на лице осматривая ту. Однако сама сконфуженность ученицы говорила сама за себя. За её взглядом, полным немого восхищения, лежала глубоко-глубоко нежная девичья влюблённость, которую воин не замечал до самого этого момента. То ли сам просто был слепцом, то ли Маковка так тщательно это прятала. Он даже дар речи потерял, не зная, как реагировать на их маленькую затянувшуюся шутку, которая отчего-то так сильно смутила трёхцветку. Если влюблённость других кошек была для Львиногрива приятным сюрпризом, то сейчас молодой воитель совсем растерялся, как юноша на первом свидании. Он мог ждать это от кого угодно - от Сороки, цап её дери, когда-нибудь она должна была в него влюбиться, столько времени вместе проводят! - от Огнецапки, от Сойки, в конце концов. Но только не от Маковки. Насколько разные они с ней были, как пламя и вода.

- Ну что же, предводительская дочка... - в его голосе прозвучали натянутые нотки от неловкости ситуации, в которую они оба попали.  - Хочешь быть той, кто будет рядом со мной постоянно? - попытался отшутиться он.

Он ничего не смыслил в высоких чувствах. Вернее, ничего не смыслил в любви, не понимал её. Для него большей значимостью, чем Воинский Закон, чем служение своему племени и безграничная преданность, не обладало больше ничто. Семья, чувства - это всё незаметно проносилось мимо него, а флирт и прогулки с другими были лишь приятным времяпровождением, подчёркивающим его собственную значимость. Может быть, настало время для чего-то большего?.. и неспроста такая чистая и наивная девочка прониклась любовью к высокомерному эгоисту?

- Здорово ты мне дала отпор в лесу, - нарушил Львиногрив их недолгое, но тяжёлое молчание, одобрительно и оценивающе улыбнувшись ученице, - Я от тебя такого не ожидал.

Львиногрив поднялся. Где-то снаружи раздался шум, а это значило, что все патрули вернулись в лагерь, и совсем скоро уставшие оруженосцы заполнят собой пустующие подстилки. Было бы крайне глупо обнаружить здесь уже рослого воина, занимающего собой едва ли не два спальных места. Но прежняя тяжесть на сердце отпустила - Маковка его простила. Меньше всего ему хотелось чувствовать холод от неё, жизненно необходимо ему было её тепло. Она действительно была похожа на крошечный лучик света. Кажется, будто он совсем слабый и беспомощный, но на самом деле обладает настолько большой силой, что лишь одной искрой весь лес запылает ярким огнём. Да, это сравнение подходило ей как нельзя лучше.

В палатку оруженосцев уже кто-то вошёл.

- Через два дня. В лесу. На закате, - шёпотом бросил он и удалился.

----> палатка воителей

разрыв >>>

Неужели Тисовичок всё-таки решился? Иволга отлучилась совсем ненадолго, а сёстры слишком устали после насыщенного дня, так что маленькому черному котёнку не составило труда тихо и незаметно выбраться из яслей. Он не собирался сбегать из лагеря, нет, это было бы слишком. Да и вообще Тисовичок намеревался вернуться в детскую даже раньше Иволги: ему бы только разочек, одним глазком взглянуть на палатку оруженосцев.
Многие ученики ещё ужинали на поляне, поодаль от старого пня, так что котёнок, пару раз оглядевшись, перешагнул порог палатки и замер буквально в шаге от выхода. Он, чуть приоткрыв пасть, оглядывал многочисленные подстилки и очень живо представлял себе, как по ночам здесь тесно, несмотря на то, что убежище в папоротниковых зарослях возле старого пня казалось даже больше яслей. Тисовичок тихо осел на землю, принюхиваясь и пытаясь, как взрослый, различить среди ароматов отдельные знакомые ему запахи соплеменников. Получалось неважно.
От тщательного принюхивания и любопытного мотания головой котёнка отвлекли негромкие шаги сзади. Тисовичок тихо ойкнул и развернулся, взволнованно перебирая лапками. Кажется, тихо и незаметно не получилось.
- Я только... только посмотреть хотел, - котик прижал ушки к голове, выражая искреннее раскаяние. Иволга ведь учила, что в чужие палатки без спроса не ходят.

Внушительная фигура предводителя загородила вход в палатку почти полностью и накрыла Тисовичка тенью. Котёнок каждый раз невольно затаивал дыхание при виде Смерчезвёзда, таким величественным и статным он виделся сыну. Вот и сейчас Тисовичка охватило какое-то непонятное смятение, хотя ни намека на недовольство или укор на морде грозового лидера разглядеть было нельзя.
— Нравится?
- Очень, - тихонько ответил котёнок, снова оглядывая густой навес над головами. Не то чтобы ему не нравилось жить в детской с Иволгой и сёстрами, но тут всё было так... необычно. По-взрослому.
Тисовичок немного смелее глянул на отца и слегка распушил усы, внимательно изучая его с головы до пят. У Смерчезвёзда было много хлопот, и оттого каждый его визит в детскую или встреча с ним на поляне были настоящим праздником для его детей. А Тисовичок искренне любил проводить время с отцом, ему нравилось подражать предводительской походке и осанке, его спокойной манере разговора, и каждый раз котик с удовольствием отмечал, как же ему повезло родиться с такой же смольно-черной шерстью. Котёнок сделал шажок вперёд, чтобы ласково потереться головой о широкую лапу старшего кота.
— Скоро здесь будет и твоя подстилка.
- Скоро? - Иволга тоже так говорила. Тисовичок переступил с лапы на лапу, решаясь задать вертевшийся на языке вопрос. - Мама говорила, время придёт, когда листья с деревьев опадут. Они уже опадают, я видел, вся поляна в листьях! - Тисовичок вдруг мотнул головой и поднял глазёнки на отца, ожидая от него подтверждения собственным наблюдениям. - Но, кажется, мои сёстры уже готовы, да?
Чёрный хвостик котёнка напряженно вытянулся. Как бы он ни пытался держаться с дочерьми Иволги наравне, с каждой луной те становились только выше и сильнее, всё больше напоминая оруженосцев. И Тисовичок всё чаще думал, что уже скоро, уже вот-вот Смерчезвёзд соберёт племя и назовёт имена своих дочерей, чтобы посвятить их в ученики. А Тисовичку прикажет подождать ещё немного, пока лапы не станут длиннее.
- А котят всегда-всегда посвящают в шесть лун?

[indent] Тисовичок нисколько не сомневался, что луны ученичества особенные. Ведь он тогда сможет ходить в патрули и на охоту, сможет тренироваться, чтобы стать воителем и защищать Грозовое племя! Котик возбужденно переступил в лапки на лапку, только представив, сколько всего его ждет, сколько интересного ему расскажет наставник. Котенок был уверен, что Смерчезвёзд выберет для него хорошего наставника - не лучшего, ведь лучших надо подобрать для Луньки, Искринки, Черноушки и Щебетушки, но на это Тисовичок был согласен.
[indent] То, как Смерчезвёзд говорил о своих младших дочерях, заставило мальца немного напрячься. Всё-таки нет? Всё-таки у него с сёстрами будут разные посвящения? Но Тисовичок изо всех сил старался не допустить и тени разочарования на своей морде. Подумаешь, какая-то луна. С Иволгой в детской не так уж и скучно... "А вдруг Иволга захочет спать в палатке воителей, а не со мной? Зачем ей оставаться ради одного котёнка?". Тут котик не сдержался и взволнованно закусил губу.
[indent] — Но братьев и сестёр посвящают в один день, если все они здоровы и ничем не провинились.
[indent] Глаза Тисовичка загорелись. Значит ли это?.. Хочет ли отец сказать?..
[indent] - Я не смогу задержать посвящения девочек, но... Но смогу ускорить твоё. Ты ведь ничем не провинился, верно?
[indent] - Нет-нет, пап! То есть, Смерчезвёзд, - у котёнка аж дыхание перехватило. Он подпрыгнул на месте и, благодарно урча, обнял лапу предводителя передними лапками. Он никогда ещё не был так эмоционален, но сейчас сдерживать радость просто не мог. - Я хорошо себя вёл, спроси у Иволги! - Тисовичок и правда был послушным, старался не пропускать мимо ушей поучения матери и был уверен теперь, что она непременно его похвалит перед отцом.
[indent] Котёнок улыбнулся и обвёл взглядом палатку, но смотрел уже на эти подстилки как-то иначе. Ведь совсем скоро и он тут обоснуется надолго и, что самое важное, вместе с сёстрами. Тисовичок с силой выдохнул, пытаясь успокоить колотящееся от восторга сердце, и снова перевёл взгляд на предводителя.
[indent] - А как так получилось, что я младше сестёр? - котик наконец сформулировал волновавший его вопрос, который он отчего-то осмелился задать именно отцу, а не матери. Смерчезвёзд, как думал Тисовичок, уж точно сможет объяснить понятно.