Омут выныривает из лагеря так же быстро, как облака плывут по небосводу. Чем дальше они отдалялись от лагеря, тем становилось лучше: ветер обдувал поджарые тела, прогоняя остатки духоты с пустошей и затхлый воздух. Казалось бы, даже живность начинает вылезать из своих укрытий. Природа словно оживает от долгого, непробудного сна.

Кленовница шагает достаточно резво и уверенно, и воитель подмечает, что за пару мгновений она снижает темп и взмахивает хвостом. Омут замедляется.

- Кажется, ты спрашивала у меня это, когда мы метили Староречье, - кот с прищуром оглядывает глашатаю и чуть обгоняет её, обрачиваясь, - Отличается, конечно. Только явно ты хотела поговорить не об этом.

Кленовница и Омут смотрят друг на друга немигающим взглядом, и кошка первая прерывает тишину своим звучным голосом и заинтересованностью. Кот лишь холодно окидывает взглядом соплеменницу и пару раз хлопает глазами, а затем позволяет лёгкой улыбке скользнуть по одной стороне морды. Буро-белая шерсть в это же мгновение дыбиться, и кот, хлестнув себя по боку, пушится ещё больше.

- Знаешь, я рад, что нам захотелось поговорить одно и то же, - бархатисто протягивает воитель и преграждает дорогу Кленовнице, усаживаясь прямо перед ней. В его голове он как раз именно так и представлял их разговор, детали, которые их окружали; перфекционист внутри него ликовал, - Янтарь был глуп, поступив так, Кленовница. Я буду умнее, - он чуть запрокидывает голову вверх и вытягивает шею, - Я не скрывал никогда, что хочу власти, ты знаешь это как никто другой, сестрёнка. Вот только кровь и смерти, - Омут морщится, - Это не по мне. Я хочу добиться всего честно, и если племя считает, что я способен на такую же подлость, то мне жаль. Я никогда не нарушал Воинский Закон и всегда его чтил, не давал Звездопаду усомниться в своей верности. А наша дружба с Янтарём... - у кота на душе до сих пор скребут когтями. Ни слова, ни взгляда - Омут не получил ничего в тот день, оставший совершенно без объяснений, - Она в прошлом.

Омут едва слышно выдыхает, потому что последние слова даются ему с трудом, и кончик хвоста нервно загибается в сторону. Тоска по Янтарю и по разговорам с ним всё ещё как свежая рана, которая, возможно, скоро покроется коркой. Вот только глубокие раны заживают и оставляют на своём месте шрам, и воитель был уверен, что всё это придется похоронить внутри. Похоронить, затолкать глубже, но забыть он не сможет.

Кленовница явно не оценила этот жест Омута, поэтому приближается чуть ли не вплотную к морде пушистика, но воитель, даже если это была угроза, спокойно выдыхает носом воздух и не отступает ни на шаг от кошки. В своих высказываниях он был чист и уверен, что за такое нечем просто-напросто давить или что-то подобное, поэтому даже сердце не пропускает удара и бьётся в ровном темпе. Кот с прищуром хмыкает после первой реплики глашатаи, а где-то в глубине души сжимается комок: не то чтобы ему было важно мнение сестры насчет него, но всё-таки положительные мысли гораздо лучше, чем отрицательные, и это факт.

- Впрочем, я верю тебе и до последнего не перестану надеяться на то, что в твоей голове действительно не таится жутких помыслов, а сердце не объято беспочвенной ненавистью.

Кленовница прикрывает веки, а в этот же момент Омут отводит взгляд в сторону и чуть поворачивает голову, рвано выдыхая воздух из лёгких. Помыслы, ненависть... Кот саркастично улыбается и дёргает бровью, а затем возвращает взгляд к кошке, петляя по ее морде взглядом. Возможно, она немного права в своих суждениях, но немного смотрит на это не под тем же углом. Омутом немного двигает зависть старшей сестре, ведь власти она никогда не хотела и была далека от племенных дел, именно этими стремлениями и отличались однокровки. Пушистик всегда горел этим, особенно, когда в наставники ему достался сам глашатай, Шип, когда он был чуть более приближен (или как ему казалось) к делам, нежели другие оруженосцы. Но разве мог он винить сестру в выборе, совершенном не ей самой? Да и с учетом того, что на тот момент он не смог бы никак стать правой лапой Звездопада: его посвящение произошло на одном же собрании вместе с Кленовницей, а ученика воспитанного у бело-бурого чисто физически быть не могло.

- Ты говоришь это ученику бывшего глашатая, - с горькой усмешкой улыбается Омут, на мгновение ощущая жар, накатывающий внутри, - Я прекрасно знаю, что власть не ограничивается слепым управлением соплеменников. Возможно, не стань Шип моим наставником, я бы рос совершенно другим. Но этого уже никто не может знать наверняка, - кот пожимает плечами и взметает клуб пыли хвостом, - Может, это звучит странно, но мне бы хотелось этой тяжести. Каждый день удостоверяться, что племя не нуждается в чем-либо, а если и нуждается, то немедленно рвать когтями землю, но заглаживать этот пробел. Решать вопросы по его безопасности напрямую с верхами, а не получать приказы и слепо следовать им. Взращивать это, быть причастным. Признание и уважение - скорее как бонус, который, безусловно, можно заработать и обычному воителю, вот только легенды и сказки на весь лес мне ни к чему, а вот доверие племени - безусловно.

Омут останавливается и задерживается взглядом на Кленовнице. Конечно, жить жизнью обычного воителя куда проще и безопаснее, ведь, как говорил ему Янтарь, власть приравнивается к охоте за твою голову таких же, как и они. Вот только воитель ещё с того самого момента не был уверен, что сможет однажды вонзить клыки в шею Звездопаду или же собственной сестре. Если вопрос встает таким ребром, то пушистик ни за что бы не поступил так, возможно, лишаясь возможности стать главой.

- Но как бы то ни было, если этого не произойдёт, то я не буду заострять свои когти и клыки. С гордыней смириться будет сложно, однако я не буду ходить обиженным, я не маленький котёнок. Тем более, буду готов отдать жизнь за своё племя и дальше. Но, надеюсь, такая возможность не скоро представится, я хочу еще пожить.

Отредактировано Омут (22.08.2021 16:18:48)

Омут молча выслушивает Кленовницу, не желая её перебивать, пускай с недовольной миной и практически беззвучно клацая зубами друг об друга. Сестра излишне эмоционально пытается вбить голову коту мысли о том, что любой воитель может выполнять не меньше глашатая, но буро-белый лишь смотрит в одну точку, примерно на колыхающиеся травинки, и лишь молча внимает речам. С тоской и грустью, пробегающих в глаза, пушистик невольно задумывается снова о Янтаре. Он был единственным, пожалуй, кто понимал и поддерживал мотивы Омута, и именно этого сейчас очень не хватало. Ему не нужно было объяснять, зачем ты хочешь встать на верхушку, что делать с этим дальше. Он никогда не задавал лишних вопросов, и в этом была вся прелесть их дружбы: каждый извлекал нужную ему выгоду из тех или иных действий. А все остальные... Они либо не терзали себя мыслями о власти, удивляясь подобным от других, либо же грезили об этом в своём маленьком мире, не выпуская наружу. А Омут и Янтарь этого никогда не скрывали и нашли признание друг в друге.

- Кленовница, - кот шумно выдыхает воздух из приоткрытой пасти и резко переводит горящие глаза на кошку, - Ты никогда меня не понимала. И сейчас не исключение, - кот встает с жаркой земли и, хлестнув себя по боку пушистым хвостом, устремляет свой взгляд на красующуюся гремящую тропу впереди, - Во-первых, кто сказал, что я не доверяю своим соплеменникам? Не ты ли меня сюда вывела, чтобы допросить по поводу Янтаря? - из горла донеслось рычание, но кот рвано выдохнул и прилизал всклоченную шерсть на груди, - Смольник, Ярокрыл, Гром... Можешь ли ты за них сама сказать, какого они мнения обо мне? Нет. Ты сама это уже несколько минут назад говорила. Я не сомневаюсь в воителях своего племени, не смей меня в этом упрекать. Впрочем, почему ты свернула в эту стезю? Я совсем не об этом, - кот разворачивается и морщится, глядя в морду глашатае, пытаясь унять внутри клокочущее недовольство, - Племя видит в тебе лидера. В Звездопаде. Уж неужто мне не хотелось бы ощущать это на своей шкуре? Иметь признание племени в этом смысле, а не в том, о котором ты говоришь. Тем не менее, я не отрицаю, что для этого нужно много работать. Во-вторых, если ты не забыла, слово предводителя - закон, которому все обязаны подчиняться. Как же кто-то смеет оспаривать решения, если это прямое нарушение Воинского Закона? - задумчиво протягивает Омут и хмыкает, - Так или иначе, эти должности подразумевают, что ты берёшь всю ответственность за племя на себя. Ведёшь племя, взваливая всё на свои плечи. Общаешься с предками. Я могу много об этом говорить, но каков в этом толк, если для тебя это лишь максималистские недоамбиции глупого братца, - прыскает под конец Омут, нахмурившись и едва сдерживая щекотливое шипение в горле. Обжигающая обида острыми когтями царапает внутренности, но воитель, потупив взгляд и заставив шерсть на загривке опуститься, делает шаг в сторону от Кленовницы и, насупившись, оборачивается через плечо, - Я никогда не хотел убивать Звездопада, Шипа или тебя, - кот сверлит взглядом трёхцветку, а затем снова задумчиво отводит взгляд, - Так почему мне нельзя этого хотеть без осуждения? Если тебе мало того, что я и так делаю, сомневаешься в моих намерениях, так уж быть, сестрёнка. Наступит момент, когда ты поймёшь, что я готов ради племени на всё. Даже лишиться жизни.