- разрыв, незадолго до посвята детей

- Иголка! - громкий оклик матери утонул в гуле главной поляны, а черная шёрстка дочери уже скрылась в колючих зарослях.

Ну уж нет, не в этот раз, - хватит того, что её избегают дети из понятных причин, но когда до неё дошли слухи от Ветрогона о результатах испытания, ей костью поперёк горла встал один вопрос.

Чернобокая передала пару поручений для Люпинушки через свою сестрицу и скрылась следом за колючкой-дочкой. Первоначально она хотела догнать её на подступах лагеря и развернуть обратно, но по мере движения ей стало любопытно, куда же направилась Иголка, не имея на сегодняшний день больше никаких назначений, кроме утреннего патруля к границам. Скрыть свой запах для воительницы не составило никакого труда, Галка держалась на приличном расстоянии, ловя хорошие отзвуки запаха Иголки по всей дороге. На удивление, та двигалась непонятными рывками, то ускоряясь, то замедляясь, и матери то и дело приходилось менять темп на ходу. Даже пришлось остановиться на иссохших, скрыться в кустах ракитника, высматривая когда исчезнет черная шёрстка впереди.

Не побегала за ними в котячестве, теперь приходиться отдуваться сейчас, - иронично, что это уже четвертая её слежка за последние три луны. И в город за ними сбегала и по территории, надо же. Это злой рок и расплата за то, что не торчала с ними и не сюсюкалась как все эти наседки-королевы?

Скверный нрав Галки хоть и претерпел некоторые изменения, но никуда не делся. Да и пригляд у неё становился, как у той, о ком она с таким негодованием себя сейчас сравнила.

Сухие корни сменились вязкой жижей болота, и кваканье подтвердило, в чьи владения они только что зашли. Об этом месте у неё было полно историй и воспоминаний из ученичества, ведь здесь её гонял и в шею и в гриву Чернодуб, и линий раз Галка обычно сюда не заходила. Чаще с другой стороны болота, а не со стороны этого злосчастного рогоза.

- Сумрак богат на земли: то сушь, то вязь. Да, Иголка? - наступая в вязкую жижу и зная, что уже выдала свое присутствие, воительница подала сразу же голос. Взор сразу опал на тяжело вздымающиеся бока.

А ведь она двигалась и не так быстро.

- И давно у тебя такая одышка? С самого испытания или раньше?

Не ответила. Очевидно, следила. Смысл подтверждать очевидное, когда оно лежит на поверхности. Галка только молча ждала ответа на свои вопросы.

Иголка нахохлилась совёнком и распушила шерсть. Не самое лучшее начало диалога, но привычное для их семьи. Чернобокая даже уши прижала, уже осознавая, чем закончится их "разговор". Они ходили по одному кругу: вопросы, раздражение, ссора, - и не было этой круговерти адекватного выхода. И если раньше это не задевало, то теперь, когда она чуть не потеряла их всех от своей резкости и недосказанностей, все было иначе. Острее. Неприятнее. Страшнее.

- Не сомневаюсь, - что испытание было пройдено, это оставалось очевидным фактом прошлого. - Претензий к нему я и не имею. Меня интересует твое самочувствие, Иголка.

Повлияли ли так слова или же что-то перещёлкнуло в голове дочери, но она пригладилась и вдруг решила поделиться своими мыслями. И это откровение погрузило воительницу в легкий шок. Приятный.

Она не может все разрушить своим кипятящимся котлом. Не может. Галка вдохнула поглубже и выдохнула, втягивая когти и расслабляя тело и голову.

- Усталость, говоришь, - себе под нос протянула воительница и задумчиво передернула ушами. - Тренированное тело быстро восстанавливает форму. Особенно без переломов. Одна усталость о многом не говорит. Было что-то ещё?

Для неё было откровением, что Иголка боялась провалить испытание, ведь из всех она всегда показывала себя той самой самоуверенной девчонкой, которой коготь в пасть не клади. Да и зависть к Сажелапке. Она ведь сравнивала себя именно с сестрой, ни с кем другим. Кажется, Галке ещё предстояло узнать своих детей с другой стороны, а им - её.

У меня ещё как-то раз живот побаливал, ну или даже пару раз. А вдруг это больная дичь? Может, у кого-то ещё из племени такое было!, - воительница молча складывала картинку в общую кучу, задумчиво бегая глазами по силуэту дочери.
Излишняя усталость и боли в животе. Слишком обширная симптоматика. Что на счет аппетита? На него Иголка не жаловалась, значит, либо он сохранялся, либо...
В голове возник один образ, но Галке он совсем не понравился.

- Какого характера боли в животе, Иголка? Так, будто удар приходится в конкретную точку или расходится по всему животу? - угольная подошла ближе к дочери, наклонилась ближе, и нос втянул её.. едва изменившийся запах. Едва-едва, ведь в общем потоке запахов она не заметила, пока шла по следу. Зрачки Галки расширились, но ей нужно было дождаться ответа дочери, прежде чем она сложит до конца общую ситуацию.

И ведь она кого-то ждала, - глаза блеснули исподлобья. Кого?

Галка смотрела на дочь с раздражающим пониманием. Это будучи оруженосцем, чернобокая искала возможности лишний раз увильнуть от обязанностей и залечь на дно подстилки, а потом под шумок сбежать веселиться с ровесниками. Только с возрастом эта простота испарилась напрочь, оставляя шлейф взрослого максимализма и ответственности. Маленькая Галочка бы усмехнулась, узнай, что в будущем она будет сбегать на охоту и патрули от отдыха и лежанок.

Но в случае Иголки был и не такой вариант.

- Посчитала, что приболела, но поход к Иве решила отложить, - воительница издала смешок и дёрнула усами, опуская взгляд на чуть ли не ковыряющую землю когтем дочь. - А не боишься, что решат, будто ты ослабла? Никто ведь просто так и не поймет, что ты болеешь. Будут только видеть, что Иголка чаще лодырничает. Уж лучше в таких случаях не медлить с походом к целительнице.

Впрочем, её слова были лишь попыткой отсрочить время на подумать. Симптоматика уж слишком походила на её когда-то, но допустить эту мысль было слишком болезненно. Не могло быть такое, что из детей кто-то повторит её судьбу. Только если подумать, то выходило, что это началось раньше испытания. И, вероятно, длилось не несколько дней. Столь долго отравление... маловероятно.

- Тогда у меня есть еще один вопрос, - Галка поднялась и подошла вплотную к дочери, наклоняя голову нос к носу, так что фокусироваться она могла лишь на ней. - Очень похоже на то, что бывает только у взрослых кошек.

Воительница наклонилась ближе к уху, опуская глаза на живот, который с этого ракурса казался чуть более округлым, чем обычно.

- Кто-то хватал тебя за загривок? - даже предположить такую дикость вслух вызывало раздражение и ярость, глаза кошки сверкнули и сощурились. Благо, что Иголка не могла этого видеть. - Можешь ответить только себе. Если это так, то ты можешь ждать котят.

Она ведь расскажет, если кто-то на неё покушался?
Ждать такого от Иголки, когда скрывала их связь с Кедром от всех даже после рождения детей. И долгое время.

Попытаться узнать точно стоит.

- Тебе нужно к Иве.

Верно. Она догадалась. Затравленный видок Иголки ситуацию только усугублял. Ромашка видел мольбу в глазах подруги, но сдерживался, стоя на месте. Чутье подсказывало, что к Галке сейчас лучше не поворачиваться спиной.
Утробное рычание вырвалось из кота вперед слов, когда воительница сделала свой выпад. Даже готовый к атаке, Ромашка все равно оказался сбит с лап. Ах, как давно Галка мечтала начистить ему морду? Естественно, она выжмет из долгожданного повода максимум.
[indent]
Кот зашипел, когда вражеские клыки сомкнулись на коже.
— Думаешь, что-то изменится, если ты вырвешь мне шерсть на загривке?
"Мышеголовая тварь!" — Ромашка напряг мышцы и резко выгнулся, сбрасывая Галку. Если она собирается драться всерьез, то зачем уступать? Разве он считает себя виноватым? Заслуживающим наказания?
И точно не Галке учить его нравственности. Он помнил, как воительница сбегала от своих котят под покровом ночи, как стремилась избавиться от них поскорее... А теперь строит из себя невесть что.
— Тоже мне — мать-героиня! — лапа со втянутыми когтями просвистела мимо угольной морды.
"Быстрая, зараза"
— Захлопни пасть, — оскалилась Галка. — Она даже не воительница, жабья ты шкура.
"Ах вот в чем дело!" — хотелось рассмеяться ей в морду.
— Где была эта забота раньше? — спросил Ромашка, уворачиваясь от подсечки. — Иголка больше не котенок, а ты уже не королева! — он бросился на Галку, выплевывая эти слова, как яд. Даже если когти промажут, он заденет ее жалкую душонку. Чего она только добивается, сражаясь с возлюбленным дочери?
Надеется отпугнуть? Вот наивная!
[indent]
— Прекрасно, Ромашка-а, — едко парировала Галка, утыкаясь лапами ему в живот. — Да ты герой. Взял под опеку? А?! Конечно же, что такое последствия, их же не существует, — переносица кошки сморщилась. — Не тебе же в детской сидеть, цап тебя дери.
— Ну почему же? — огрызнулся воин. — Все лучше, чем делить с тобой одну палатку!
Уже забыла, как Ромашка бегал нянчить собственного брата, пока она не знала, куда деться от родных котят? Предки, да он с радостью переберется куда угодно подальше от Галки... Хоть ему горестно будет терять Таволгу.
Сердце защемило при мысли, что светлая воительница начнет его избегать. Этого следовало ожидать, и он осознанно пошел на риск... Признать отцовство — все равно, что распрощаться с Таволгой навсегда (по крайней мере, так Ромашка подозревал).
Однако отворачиваться от Иголки не собирался, а значит, не мог проиграть.
— Да что ты! Что? Прям будешь с ней сидеть, а? — продолжала язвить Галка. — Знаю я таких, как ты.
[indent]
"Закрой рот"
[indent]
Наконец он пригвоздил угольную к земле.
— Не путай меня с Кедром, Галка, — если придется, Ромашка будет драться за своих детей.
Он ударил кошку наотмашь, совсем позабыв, что дерется с соплеменницей.
— Да? И сколько у тебя таких было, а?! — воительница пыталась вырваться. Увы, тщетно. Разгневанный Ромашка держал ее крепко.
"Сколько!" Ну надо же! Он любил лишь двух и не собирался поворачиваться к ним спиной: тем более, если они понесут его котят. Неужто репутация наставника настолько заразительна?
Ромашка замахнулся повторно.
— И тем более не путай меня со С... — но удара не последовало: в следующий же миг воин оказался на земле, отброшенный Иголкой.
Падение мгновенно прояснило рассудок.
Он собирался избить мать на глазах у дочери... Хоть та сама начала бой, говоря начистоту.
Кот медленно поднялся, отряхиваясь. Деваться некуда, надо признать эту... маленькую оплошность.
Ромашка тяжело вздохнул.
— Ну, допустим, заслужил.
Последние слова, которыми он желал бы отметить заслуженную победу. Воин скользнул по Галке беглым взглядом и тут же отвел глаза, довольный результатом.

Отредактировано Ромашка (01.10.2023 16:50:54)

С яростью клыки смольной вонзились в загривок песчаного клочка шерсти. Не оставит на нём и мокрого места после того, что он сотворил с Иголкой. Она не простит, и даже если не сейчас, Ромашка от неё теперь не отделается. Хищница вцепилась, мотала его в разные стороны.
Недолго. Этот плут вывернулся словно раненый змей, и Галка разумно отпустила, чтобы ей не свернули шею, проводила его отскок сощуренным взглядом и увернулась от летящей лапы.

Какая самоуверенность, да ты не просто мышеголовый, Ромашка.

- Захлопни пасть, — низкое гортание рычание вырвалось из глотки, от его высокомерия внутри дрогло от ярости. — Она даже не воительница, жабья ты шкура.

Он посмел осквернить её дочь. Продолжал морочить ей голову, а теперь отправит её в детскую без зазрения совести. Оставит на посмешище лагерю, оставит одну. А сам уподобится своему ловеласу-наставнику.

Где была эта забота раньше? — Галка вздернула губу, оголяя зубы. Смеешь ещё указывать мне на это, падаль. Иголка больше не котенок, а ты уже не королева!
Какие смелые речи. Он не был в шкуре ни одного из их семьи, чтобы показывать ей зубы.

И чем дольше длился их парированием и уворотами, тем больше в Галке вскипала кровь.
Решил побыть мамочкой для Иголки!?
- Прекрасно, Ромашка-а, — едко парировала Галка, утыкаясь лапами ему в живот. — Да ты герой. Взял под опеку? А?! Конечно же, что такое последствия, их же не существует, — переносица кошки сморщилась. — Не тебе же в детской сидеть, цап тебя дери.

Вам, котам, никогда не понять, каково это, - ходить далеко не надо, не было ни одного чистокровного сумрачного, бегающего к королевам. Они все были брошены один на один с детьми в стенах детской.

- Да что ты! Что? Прям будешь с ней сидеть, а? — ни за что не поверит. — Знаю я таких, как ты.

Ярость затмила глаза, и кошка потеряла контроль над ситуацией. Поплатилась, влетев затылком в землю, и оказалась прижата лапами песчаного.
Не путай меня с Кедром, Галка, - смольная оскалилась. Он хотя бы не врал ей.
В отличие от гуляющего Ромашки.
Который еще и наотмашь саданул ей по морде.
- Да? И сколько у тебя таких было, а!? - оскалилась, ни для кого в лагере не секрет его прогулки с Таволгой и попытки подкатить к другим кошкам племени.

Кажется, Иголку все довело до белого колена. Не успел короткошерстной разразиться речью, как был скинут черным ураганчиком. Галка удивленно проводила дочь глазами и быстро поднялась на лапы. Она отчетливо увидела гневный взгляд дочери и услышала её шипение.

Только так же быстро, как это оно возникло, так и пропало. И черную это все только раззадорило.
- Спроси её, верит ли она тебе? - с усмешкой тянет угольная, едко произнося следом его имя. - Ромашка. Все знают, что она не единственная, а ты лишь искал очередное увлечение.

Жестоко, по отношению к дочери уж точно, но лучше сейчас, чем он разобъет ей сердце позже.

- Иголка, - шагнув ближе, Галка яростно сверкнула глазами и припечатала свой взгляд к воителю. - Скажи мне, он тебя принудил?

В голове вспыхнула старая рана, их патруль, воронье дерево и громкие возгласы крылатых, колкая словесная перепалка и срыв.
Переносица пошла складками, а когти подрыли под себя землю.
Скажи, Иголка. Скажи мне правду.

Отредактировано Галка (08.10.2023 02:59:52)

Иголка заслонила собой Ромашку, и он облегченно прикрыл глаза. Галка чуть не заставила поверить, что кошечка предаст его. Встанет на сторону матери, обзовет друга бессовестным совратителем, а потом уйдет вынашивать котят в гордом одиночестве... Их общих котят, заслуживающих только любви и заботы. Не рассказов о том, каким ужасным воителем явялется их папаша — а если подпустить к воспитанию Галку, то Ромашка мог поклясться, что именно это случится.
[indent]
Он поднялся, вставая бок о бок рядом с ученицей, ободряюще мурча вместо ответа. Да, кот обязательно поможет Иголке. Сделает все, от него зависящее, лишь бы ученица не жалела о тех ночных прогулках. Напротив, торопилась бы их повторить...
Воитель усмехнулся, когда Галка замерла в полшаге от дочери. Видимо, было что-то во взгляде Иголки, что заставило кошку раз и навсегда понять: она сделала свой выбор.
Удовлетворенный, Ромашка обвил хвостом угольный хвост подруги, как они часто делали, возвращаясь домой.
Победа за ним. Снова.
[indent]
— Я буду поступать так, как считаю нужным, — холодно произнес воин. Если бы он захотел, то бросил Иголку, несмотря на любые угрозы: хоть от одной Галки, хоть от всего ее черношкурого семейства разом. Пусть подруга знает, что он помогает ей исключительно по собственному желанию. Из любви, а не из страха. — Но если узнаю, что ты пичкаешь котят своей желчью... Или пытаешься настроить их против родного отца, то пеняй на себя, — Ромашка предупреждающе завел уши назад. Лучше Галке вообще не приближаться к потомству Иголки: палевый проследит, чтоб котята избежали ее тлетворного влияния.
[indent]
Он вновь прижался к ученице. Главное, что она выбрала его. Может, Ромашка не злился бы так на черную воительницу, если бы не боялся потерять Иголку. Хотелось бы сказать, что теперь этот страх в прошлом, но нет: палевый до сих пор опасался, что Галка переубедит дочь, заберет ее. И продолжит опасаться. А значит, их с Галкой вражда будет только расти.
— Пойдем к Иве, — предложил Ромашка, вновь мягким, словно пух, голосом. Кто бы назвал его бессердечным сердцеедом, если б увидел эту трогательную картину? — Думаю, ей нужно тебя осмотреть.
Действительно — вдруг что случилось во время воинского испытания? Королевам вредны тяжелые нагрузки.