[indent] Новость о двух бродягах, нарушивших границы и покалечивших воителя, не сколько удивила Иволгу, сколько заставила мгновенно помрачнеть. Блохастые стервятники никогда не отличались честью и уважением к пограничным меткам, зато наглости было хоть отбавляй, а с наступлением холодов видимо ещё и просыпались забытые инстинкты охотников. Охотников, впрочем, едва ли способных поймать даже тощую мышь — но которым хватило смелости бросить вызов Грозовому племени. И теперь с последствиями их неуемного аппетита придётся разбираться Бражнице. 

[indent] — Надо усилить патрули: кажется, бродяги стали излишне активными в последнее время,

[indent] — Так и сделаем. Я сама возглавлю рассветный патруль и рассчитываю на твоё присутствие. Нужно убедиться, что они покинули территории Грозового племени, — в их же интересах это сделать как можно быстрее — перед целым отрядом боеспособных воинов одиночкам уже несдобровать.

[indent] Иволга кивнула Куничке и снова посмотрела на Рокота, в душе искренне сожалея униженному соплеменнику. Вопрос о том, что делал молодой кот в одиночку в дальнем уголке леса, напрашивался сам собой, но глашатая решила промолчать. Так или иначе, ситуацию нельзя было оставлять без внимания Смерчезвезда. Как и сиять излишнюю панику в ночь Совета.

[indent] — Я думаю, ты понимаешь, что мы не сможем умолчать о случившемся. Но ты вправе не распространяться о подробностях. Мы решим эту проблему без лишней огласки, если ты пообещаешь впредь так не геройствовать, — хмыкнув, кошка отстранилась, окончательно вверяя воителя под контроль кошек — кажется, Рокот был в надёжных лапах — как раз когда из палатки появился Тисовник, привлечённый шумом снаружи.

[indent] — Нужно разбудить воителей?
[indent] — Не стоит, — мягко оборвала сына Иволга, коснувшись хвостом его плеча. — Племени ничего не угрожает, кроме пары ополоумевших бродяг, — она пренебрежительно фыркнула, но в глазах промелькнул огонёк сомнения. Кто знает, сколько обезумевших от голода одиночек ещё бродят возле границ в поисках легкой добычи? — Как ты себя чувствуешь? Бражница тебе уже разрешила покидать палатку? — решив ненадолго сместить фокус внимания Тисовника и своего, глашатая вскользь оглядела оруженосца, силясь не задерживать взгляд на ещё свежих рубцах слишком долго. Ей все ещё было трудно вспоминать о том, как она подвергла молодняк опасности, отправив их прямо в лапы свирепым зверям. Вдвойне невыносимей была мысль о том, что этим молодняком оказались ее собственные дети. 

[indent]  — Ночь сегодня ясная. Давно такого не припомню, — выдохнула она, присаживаясь рядом с сыном и припоминая последний Совет. Тучи тогда закрыли Луну полностью, и только это уберегло разбушевавшихся котов от истинного гнева Звёздных предков. — Надеюсь, это добрый знак.. — взгляд кошки был направлен на стремительно гаснущий Серебряный Пояс, пока ее внимание не не привыкла яркая вспышка вдали, над лесом. И в следующее мгновение этот странный огонёк пропал, а темное небо над их головами в один момент преобразилось, окрашиваясь в непривычно яркие цвета. "Что-то не так." — тут же пронеслось в голове.

Рокот почувствовал, как внутри него всё перевернулось, когда Бражница подошла к их компании ближе. Почему-то целительница не выглядела более отдохнувшей и бодрой, чем раньше. Разве не должно ей было стать легче, потому что вернулся Орех, который теперь мог взять многие дела на себя? Рокот дёрнул ухом: неужели потерявшемуся целителю вскружила голову всеобщая радость от его возвращения, и теперь он решил ещё пару лун отдохнуть и поваляться в палатке? Нет, так дело не пойдёт.

Воитель никак не встревал в разговор между Иволгой и Куничкой. Может, и хорошо, что воительница-ученица оказалось рядом и теперь могла взять на себя всю эту болтовню. Рокот бы точно не нашёл в себе сил на доклад о бродягах у территории Двуногих.

- Ты выйдешь из целительской только после моего разрешения, – кот слабо кивнул, потому что спорить с Бражницей, такой Бражницей, ответственной и исполнительной целительницей Грозового племени (хотя разве она когда-то была другой?) было глупо. Он почувствовал, что у него холодок пробежал по шёрстке. Даже неясно, было ли благословением возвращение Ореха. Может, благодаря этому они не останутся с Бражницей наедине. А, может, он помешает их разговору? Вот только Рокот никак не мог найти, что сказать…

Как было глупо вернуться с парой царапин от бобров и проиграть каким-то вшивым одиночкам.

- Рокот, помочь тебе дойти? – забавно, как у Кунички получилось найти такие слова, которые воитель хотел бы слышать сейчас в самую последнюю очередь. Кот сделал глубокий вдох. Такой, что даже ноздри чуть смешно расширились. 

И сделал шаг в сторону.

- Нет, я сам могу, у меня всё нормально, – собственно, только на эти слова ему и хватило дыхания, потому что дальше воитель вновь стих. Ещё не хватало вести себя как мышеголовый слабак, который не мог сам дойти до палатки! Рокот фыркнул, ну, или издал очень похожий на это звук. Воитель неуверенно взглянул на Бражницу: потому что если бы она настояла на том, что самому ему не дойти, то он бы не нашёл в себе сил ей возразить. Тут же кот перевёл взгляд на вход в лагерь: ему казалось, что ещё одна секунда, и все точно поймут, что у него в голове. Все точно поймут, что он самый мышеголовый среди всех котов и мышей в этом лесу. Но разве он мог с собой справиться? После того разговора у поющего ручья они с Бражницей больше толком и не проводили времени рядом, и Рокот, хоть и уверял себя, что ему это не нужно, не важно и нельзя… Но у него ничего с собой не получалось поделать. Может, если бы он более сознателен, то понял бы, что не спроста вызывался в самые опасные патрули и бродил у границ с нейтральными территориями. Он хотел вернуться героем. Для племени. Для Бражницы. Чтобы она взглянула на него ещё хоть раз, даже если это будет рутинный осмотр ран после боя. Он этого мечтал и боялся, потому что стоять рядом с травницей было невыносимо. И всё же, он не променял бы это ни на что.

- Похоже на закат посреди ночи, – Рокот поднял голову к небу, отвлекаясь от своих мыслей и замечая необычно яркое небо посреди ночи. Это было... как знак от Предков? Воитель прижал уши, словно с ним случилось то, чего он так боялся: кто-то всё-таки прочитал его мысли.

— Так и сделаем, — согласилась Иволга. — Я сама возглавлю рассветный патруль и рассчитываю на твоё присутствие, — отлично.
— Конечно, я буду, — распушилась Куничка, всё ещё гневно стреляя шерстью в разные стороны. И чего им неймется, этим бродягам? Жили бы со своими Двуногими или в городе друг с другом якшались — нет же, лезут, как назло, на их территории, воруют дичь.
Хотя наказанную бывшую воительницу радовало, что Смерчезвёзд, возможно, скоро может смягчиться, если она будет так рваться во все патрули и всех спасать. Хотя, не всех... Достаточно спасать Рокота, который постоянно так и норовит во что-нибудь вляпаться.

— Мы решим эту проблему без лишней огласки, если ты пообещаешь впредь так не геройствовать, — хмыкнула Иволга, обращаясь к побитому соплеменнику.
Куничка приподняла бровь, поглядывая на Рокота и с трудом сдержалась от комментариев. Это же Рокот. В последнее время он и правда чудной. Он точно не в себе... бедолага. Ну, ничего... Я его точно не брошу, будь он трижды сумасшедшим. И зря ты этого не ценишь, Рокот, очень зря.

- Нет, я сам могу, у меня всё нормально, — Рокот, тем временем, вновь взялся за старое.
— Я вижу, у тебя и правда всё прекрасно, — огрызнулась Куничка: шерсть начала искрить от раздражения. Мышеголовый... я же помочь тебе хочу. — Если я навещать тебя приду, ты меня тоже выпроводишь? — и громкий фырк.
— Я помогу ему, спасибо, Куничка, — вмешалась Бражница, подставляя плечо Рокоту.
Куничка кивнула и впилась взглядом в воителя, гадая, примет ли он помощь или нет. Впрочем, Бражница сама к нему прижалась, не оставляя побитому выбора.

И тут небо вспыхнуло. Куничка удивленно покосилась на яркие краски на небе вместо одинокой полной луны. Она поежилась: здесь явно было что-то не так. За столько лун ученица никогда такого не видела. Это знак. Этим же слова произнесли и соплеменники.
— Будьте настороже. Кажется, на Совете что-то стряслось, — бросила целительница, уводя Рокота к себе в палатку.

А у Кунички когти зачесались от мрачного предчувствия.
— Может быть стоит пойти в сторону Четырёх Деревьев? — глухо произнесла ученица. — Что-то точно случилось. Лучше бы вернуть всех наших соплеменников обратно в лагерь, — на Совете были и воители, и совсем юные ученики. Вдруг случилось что-то страшное?

[indent] Всеобщая настороженность постепенно пропиталась тревогой и даже страхом. Тисовник хмурился, наблюдая за вспыхивающими и гаснущими в небе отблесками, и чувствовал, как желудок сводит, как в преддверии чего-то очень-очень важного. Что бы это ни значило - а не значить ничего такое явление просто не могло, - все племена стали этому свидетелями и будут вынуждены разгадывать эту загадку. "Или всё разгадали уже на Совете". Разочарование в собственной невезучести снова кольнуло котика: а мог ведь быть там, рядом с отцом и всеми остальными, и одним из первых узнать, что же это всё значит.
[indent] — Может быть стоит пойти в сторону Четырёх Деревьев?
[indent] Тисовник едва удержался от того, чтобы с готовностью вскочить на лапы. Он бы сделал, что потребуется, отправился бы на помощь своим - но Иволга быстро осадила его тягу к героизму, возразив Куничку.
[indent] — Больше никто не покинет лагерь до возвращения Смерчезвезда.
[indent] Они останутся в лагере, как звери, загнанные в нору, и будут ждать. Даже Бражница ушла в свою палатку, будто эта ситуация не требовала каких-то срочных мер. Тисовник несколько секунд смотрел на мать, неумело пряча во взгляде надежду, но Иволга была непреклонна, и оруженосец всё-таки отвернулся, бессильно пожав плечами. Поляна, озаренная небесными отсветами, казалась странной, незнакомой. Котик переводил взгляд с одной палатки, из которой высовывались озадаченные морды, на другую, а сам только прислушивался к шелесту ветра в лесу.
[indent] - А если они не вернутся до рассвета? Или... - вообще? Тисовник резко закрыл пасть и мотнул головой. Нет, что за вздор. Как могут какие-то небесные огни помешать грозовым котам вернуться домой?
[indent] И всё-таки... как скоро стоит бить тревогу?

[indent] — Мы не можем оставить лагерь без охраны, пока большая часть воителей в нем отсутствует, — покачала головой Иволга, прекрасно понимая тревогу сына и разделяя ее. — Даже сами звёздные предки не остановят грозовых котов на пути к их дому, — фыркнула кошка на опасение Тисовника, улыбнувшись одним уголком, и кивнула присоединившейся к ним Щебетунье. От неё не ускользнуло то, как дочь прятала взгляд, словно ожидая от Иволги.. упрёков? Обвинений? Воительница задумчиво пошевелила ушами, неизменно ощущая этот надлом отношений со старшей из дочерей после изгнания Одуванчикового. Ученица была одной из немногих, кто осмелился заступиться за соплеменника, но ни Смерчезвезд, ни Иволга не стали ее слушать. Тогда это казалось необходимостью, попыткой пресечь зарождающейся неповиновение среди молодняка, но дочери расценили их, как равнодушие и предательство со стороны отца и матери. И теперь, когда время позволяло взглянуть на ситуацию с другой стороны, сомнения с новой силой одолевали кошку, заставляя вновь обдумывать случившееся и сказанное.

[indent] — Если до рассвета они не вернутся, пошлём патруль, — проговорила кошка, цепляясь взглядом за яркие всполохи на небе. Единственное, в чем Иволга никогда не сомневалась: в том, что она была хорошей воительницей. Хорошей матерью? Вряд ли. Щебетунья же была копией ее во всем, унаследовав в том числе и нрав — и потому обещала стать гордостью Грозового племени.

[indent] — Я оставлю вас. Хочу проверить, в каком состоянии стена снаружи, — Иволга поднялась на лапы, в последний раз бросив взгляд на небо, и перевела его на оруженосцев. — Приглядывайте друг за другом, — мимолётная улыбка коснулась черт при виде двух сидящих вплотную детей: сердце грела мысль о том, что хотя бы между ними не было разногласий и обид. Оглядев лагерь ещё раз и убедившись, что ее слова были услышаны, кошка направилась к выходу.
>> наружу

Отредактировано Иволга (26.11.2022 13:37:42)

[indent] Невесомым взмахом крыла всполошённой разгорающимся и расцветающим подобно некрасивому и пугающему цветку пожарищу на прежде затянутом лишь звёздной паутиной небосводе птицы промелькнула в этой небольшой компании – части семьи, рна самом-то деле – неловкость и заметно окутавшая каждого из собеседников по-своему скованность, и Щебетунья невольно крепче сжала свои челюсти, отчего на скуластых щеках тут же показательно заиграли желваки. Очевидно, пройдёт ещё немало времени до того момента, пока все прежние перипетии и переодические те или иные конфликты затихнут в душах и сердцах и перестанут откликаться болезненными воспоминаниями в головах, тем самым неизбежно портя собой слишком многое, но бурую юницу, внимательно и молчаливо вслушивающуюся во вновь зазвучавшие слова матери и с лёгкой задумчивостью в жёлтых глазах вглядываясь в тёмно-синий купол над их головами, беспрестанно одолевали сомнения.

[indent] Как ей стоило вести себя рядом с Иволгой после всего, что уже успело произойти за последние луны с самого момента посвящения в оруженосцы? Стоило ли просить прощения, даже если ученица не чувствовала абсолютной вины ни за свои слова, ни за возможные действия? Что вообще произошло между ними с Тисовником на той неожиданной тренировке, что так изменило все взгляды и мысли на черногривого брата в полосатой грозовой кошечке и что сейчас неосознанно прижимало её боком к крепкому плечу?

[indent] — Хорошо, — почти что эхом отозвалась Щебетунья и следом протяжно выдохнула из приоткрытой пасти белёсое облачко тёплого пара. Разговора как такового не получилось, и... соплеменница поспешила ретироваться, отчего по-прежнему очень эмоциональное и всё ещё окончательно не преодолевшее порог детства сердце в девичьей груди неприятно укололо: это из-за неё мама решила поскорее уйти?

[indent] Сдвинув небольшие бровки ближе к переносице и чуть вздёрнув верхнюю губу в недовольстве на ход собственных мыслей, бурая отрицательно мотнула головой на слова брата.

[indent] — Мне кажется, порой целители были бы рады отказаться от этого своего дара, — тепло, исходившее от чёрного бока, позволяло сохранять приятную расслабленность, поэтому слова юницы прозвучали достаточно мягко и тихо, не неся в себе абсолютно никаких зачаток на конфликт. — Представь только, Предки пророчат им погибель всего племени от чего-нибудь, от чего уже никак не спастись, а целителю лишь останется с этим жить и смиренно ждать жуткого часа....  — усталый выдох лёгкой дрожью в теле отозвался у всё ещё хотящей спать Щебетуньи, но в ответ на это она всего только коротко поёрзала на месте. — Извини, я не хотела нагнетать обстановку. Думаю, это знак того, что что-то меняется: во мне, в тебе, в нашем племени или во всём лесу. И я бы очень хотелось, чтобы менялось в лучшую сторону, — фыркнув и наконец отведя взор себе под лапы, продолжила ученица и исподлобья по-доброму покосилась на Тисовника. — Как ты себя чувствуешь?

[indent] Хмыкнув негромко в сторону согласия Тисовника с ходом её мыслей и даже небольшим продолжением тех в уже более положительном ключе и задумчиво пошевелив длинными белыми усами, Щебетунья лишь на одно мгновение позволила себе вынырнуть из окружающей её тёплым чернявым боком и разноцветными зелёно-красными световыми всплесками реальности в нескончаемый поток собственных размышлений внутри одной лишь черепной коробки. Цепляясь за озвученную и, казалось бы, исчерпывающе обсужденную для их невеликого возраста идею становления не воителями, на которых и брат, и сестра уже в течении последних четырёх лун исправно обучались, а целителями, навсегда переселенными от всего племени в собственную личную палатку в компании сначала тоже простого ученика, а после полноправного лекаря-друга и трав, бурая юница то и дело ловила себя на натягивающемся тонкими нитями где-то глубоко внутри отторжении этой стези. Честно говоря, она никогда даже на секунду не задумывалась о том, что можно было бы променять весь бурлящий во время тренировок адреналин и приятную боль в мышцах после них на регулярное блуждание по лесу в поисках таких одинаковых на первый взгляд трав, но это совершенно не означало её неуважения к Ореху или Бражнице, просто... У них были разные жизненные пути и цели, и это было совершенно нормальным. Хотя бы что-то.

[indent] Шорохом, щекотливым копошением чего-то незнакомого, но вовсе не неприятного или пугающего враз отозвался внутри девичьей грудины наконец столкнувшийся с желтизной сестринских глаз взгляд Тисовника, и уголки её губ секундно дрогнули в мягкой, одобряющей и от этого такой выбивающейся из всего улыбке, ещё надолго застывшей на скуластой полосатой мордочке грозовой ученицы. Это было одновременно так необычно и будто бы наконец до волнующего правильно, что весь тот период, что вдруг стал их кошмарным преследователем прямиком с посвящения и до недавних дней, неумолимо таял и блёк под натиском зарождающихся в двух сердцах тёплых чувств друг к другу и крепнущей родственной связи, и Щебетунья, отчего-то не спешащая лишнего раза копаться в своих искрящихся и пестрящих эмоциях рядом с этим котом и наивно поддающаяся течению, молчаливо продолжала наслаждаться каждым новым мигом в компании брата. Юрко, правда, порой в мыслях всё же мелькали вопросы о том, а что испытывал сам черногривый оруженосец и как он теперь относился к той, кто несколько десятков рассветов прежде относилась к нему несправедливо отрицательно?

[indent] — Наверстать упущенное совсем несложно, если действительно хотеть этого и прилагать все свои силы, — явно показательно вздёрнув носик повыше и приняв самый заумный вид из всех, что только имелись в её копилке, с толикой нудности в голосе пророкотала кошка и спустя пару секунд, не удержавшись, коротко рассмеялась. — Однажды мне что-то такое выдал на тренировке Пескогрив, представляешь? Пескогрив, который обычно ведёт себя как несмышлённый котёнок! Но, если захочешь, конечно, я могу тебе помочь... — аккуратно бодая Тисовника в коренастое плечо и зазывающе подмигивая, тем самым давая ему понять, что у него практически нет шансов отказаться, заговорщески чуть понизила голос Щебетунья. — И с тренировками, потому что, как оказалось, мы всё же неплохо работаем в тандеме, и со сбором мха. Моя подстилка тоже изрядно потрепалась... А ты ведь обычно спишь рядом с Лунолапкой, да? — будто бы такие вопросы были в ряде вещей у живущих в одной палатке соплеменников, невинно мурлыкнула полосатая и наигранно-застенчиво поскребла землю перед собой коготками.

[indent] Втянув бесшумно поглубже в себя чуть морозный, пощипывающий чувствительные рецепторы и слизистые ночной воздух погруженного в ощутимое каждой бурой шерстинкой смятение леса, Щебетунья тут же заметно взбодрилась и приосанилась, при этом, впрочем, всё равно не становясь даже ровней с вдруг резко вытянувшимся младшим братом. Говорить вот так – негромко, спокойно и повседневно – несомненно было приятно с любым близким сердцу и душе соплеменником, чей тёплый бок неизменно грел собой, а звучащий размеренно голос приятной мелодией ласкал чуткий кошачий слух, хотя бурая толком и не могла припомнить подобных посиделок с кем-либо из своих товарищей раньше.

[indent] Дёрнув небольшим треугольным ухом и с небольшим, коротко мелькнувшим на скуластой мордочке удивлением едва приподняв небольшие бровки в ответ на звучащие столь непринуждённо, пусть и ощутимо несерьёзно, рассуждения Тисовника, полосатая ученица в ненавязчивом любопытстве склонила голову к своему плечу и вопросительно изогнула кончик длинного хвоста. Заметить то, что черногривый из всех своих сестёр быстро и, как казалось, по крайней мере, со стороны, без особого труда сблизился именно с Лунолапкой, не составляло никакого труда и при редких взглядах в их сторону старшая – пусть и всего на несколько быстротечных мгновений – видела только некое родственное единство и взаимопонимание, а потому слышать будто бы сведённые в некую скромную шутку сомнения кота было неожиданно. Или..., пронеслось в мыслях Щебетуньи в момент, когда охватившая весь лес мёртвая тишина при всполохах небесного огня словно спала и вновь позволила шелесту оставшихся листьев и закопошившихся в глубине животных прорваться сквозь барьер, он... Переживает? Боится остаться один? Всё ещё думает о своей нечистокровности и пытается... Нет, глупости, Тисовник ведь не глупый котёнок, которому нужно чьё-то признание!

[indent] — Да-а-а... — лениво протянула полосатая и только сейчас невольно зацепилась за подкинутую самим черногривым идею. — Они же старше нас... К тому же обе уже были воительницами! Поэтому мы уступили им места ближе к центру палатки, а сами переместились к выходу. Теперь приходится спать чуть ли не на друг друге, чтобы не сильно задувало и не продувало бока, представляешь?

<— четыре дерева

Что больше всего Шипелке понравилось после Совета? То, что можно спокойно спать целый день. Они вернулись в лагерь на рассвете, поэтому оруженосец первым делом рухнул в палатке и захрапел там до полудня. И, о чудо, его разбудила не полосатая лапа наставника: он проснулся сам. Лениво потягиваясь, ученик вышел на поляну, чувствуя жуткое желание съесть как минимум половину кучи с добычей.

Выудив мышку, оруженосец быстро с ней покончил и довольно потянулся, хрюкая от удовольствия. Он так особо и не понял, что случилось на Совете. Ну и пускай. В этом во всём вообще надо разбираться целителям и предводителям, а он, к счастью, простой оруженосец. Очень красивый, но всё же оруженосец.

Рыжий сорванец приметил первые сугробы. Ну и успело навалить... надо бы позвать Белочку и завалить. Пусть замерзнет! Напевая что-то под нос и явно бездельничая, Шипелка начал пинать камушки и искренне радоваться, когда те попали прямо в сугробы. Пушистый снег с жадностью их проглатывал. Он пнул камешек ещё раз, и тот отлетел прямо под лапы такого же, как он рыжего соплеменника.
— Красивый камень, правда? — нашёлся, что ответить сорванец, обращаясь к Львиногриву. — Немного, правда, не долетел до сугроба...

[indent] Увлеченный Щебетуньей, её звенящим голоском и сияющими глазами, Тисовник не сразу заметил, что небо понемногу освобождалось от власти странного красно-зелёного огня. Он, если честно, уже перестал беспокоиться о значении увиденного, куда спокойнее размышлял о скором возвращении племени и меньше беспокоился.
[indent] — Они же старше нас... К тому же обе уже были воительницами! - оруженосец понимающе кивнул. Он раньше даже не задумывался, как, на самом деле, стало тесно в палатке оруженосцев с переселением туда Кунички и Щелкунчик. - Теперь приходится спать чуть ли не на друг друге, чтобы не сильно задувало и не продувало бока, представляешь?
[indent] Тисовник фыркнул себе под нос. Да, с одной стороны, порядок расположения гнёздышек в палатке оруженосцев Грозового племени не менялся, наверное, лун сто - старшие всегда спали в центре. А с другой, когда это было видано, чтобы со временем ученики перемещались из центра к краям, сначала будучи самыми старшими, а потом вдруг нет?
[indent] - Думаешь, я уже там не помещусь? - ученик улыбнулся, вскользь оглядываясь на старый пень у края поляны. - Но уж лучше на мне кто-нибудь будет спать, чем я ещё хоть ночь проведу у целителей, - на морде кота мелькнуло кисло-разочарованное выражение. - Там холодно и все подстилки пахнут травами.
[indent] Тисовник фыркнул и отвёл взгляд, вдруг смутившись собственной разговорчивости. Не звучало ли это слишком пренебрежительно по отношению к Бражнице и Ореху? Или слишком по-детски? Он медленно вдохнул морозный воздух... и вздрогнул от приземлившейся прямо на нос снежинки.
[indent] - Смотри, - прошептал Тисовник прямо над бурым ушком сестры, подавшись чуть вперёд и не отрывая взгляда от старательно укрывающего поляну снега. Удивительно было застать кроткий миг смены сезонов. - Завтра будем охотиться в снегу. Рассвет скоро, - ученик наконец обратил внимание на едва-едва светлеющее небо, которое теперь можно было разглядеть за отступившим сиянием.