Дурман оказался не прочь поддержать разговор, и Медведица успела присесть, поглядывая то на поляну, то на его собеседника. Однако старший воитель успел её смутить с первых слов, припомнив ей и собственное детство.
- Ой, полно тебе, - ответила воительница с лёгким смешком, опасаясь представить, насколько же хилыми были тогда её лапки, - Кажется, это был так давно.
И правда, казалось, что уже очень давно. То ли луны текли слишком быстро, то ли не чувствовалось Медведице юношеского задора. Припомнить если, она ведь и не была никогда такой энергичной и шебутной, как Пыль или Пчела. Может, поэтому и кажется, что лапы стоят уже ближе к палатке старейшин, чем ещё возле палатки оруженосцев. Медведица ведь склонна всё преувеличивать и видеть в каждом мальке настоящего карпа, просто немного в будущем. Дурману же за его луны наверняка довелось наблюдать это всё далеко ни один раз.
- Ну, если травы ещё не подсохли, то мне не стоит забирать тебя из лагеря без разрешения Сивой, - виновата проговорила воительница, не понимая, как могла упустить из виду запах лекарственной смеси, - Рыба в реке не переведется, пока затягивается твоя рана.
Напрягать раненого воителя Медведица бы не стала, хоть и успела расстроиться - могла бы быть повнимательнее. Не настолько же истосковалась кошка по дружеским беседам, чтобы волочить за собой раненого кота рыбачить. Дурман выглядел бодро, но рана есть рана - от неё никуда не денешься. Будь она даже крохотной, нет поводов испытывать её на прочность и добавлять Сивой работы. А разговор вязался и здесь, на поляне.
- И не говори, - довольно кивнуло серошкурая, - Да позаботятся Предки о том, чтобы дальше так и всегда было. Правда, тогда скоро понадобится детская побольше.
Глядишь, и тебе позаботятся Предки, Медведица. Или нет - кто знает? Может, вот он и есть, мой удел - беспокоиться о том, чтобы королевам и котятам всегда хватало рыбы.
Но в который раз всё об одном и том же совсем не хотелось. В мире племени вокруг происходило не мало других вещей, на которые стоить тратить свою внимательность и заботу, и Медведица старательно отгоняла все эти мысли от себя, чтобы однажды они всё-таки перестали её атаковать. Донимают они её, помнится, с рождения котят Ручей, а те уже в воителях ходят. Все беспокойства рано или поздно пройдут - Медведица верила в это. Вот и сейчас, Дурман напомнил ей о куда более важном событии, чем собственные фантазии - о скором посвящении Пчелы.
- Конечно, мы должны остаться! - радостно согласилась Медведица, - Скорее бы уже. Думаю, Пчела будет так счастлив! Он долго этого ждал и много трудился. Из него получится замечательный воитель.
Глаза воительницы отвернулись от Дурмана и забегали в поиске Пчелы, надеясь увидеть его где-то в толпе соплеменников, распираемого предвкушением и радостью, и зарядиться его запалом, но наверняка будущий воитель занимался своими последними ученическими делами, и нечего было его отвлекать. У него впереди на то, чтобы обмениваться рутинными фразами с другими воителями, вся жизнь до глубокой старости. Прелесть юности оставалась именно в её беззаботном и шебутном течении, и Медведице всегда нравилось за этим наблюдать.