Столько грязи.
Она увидела, как дёрнулся Плющевик, когда со стороны донёсся чей-то шёпот - королева была так напряжена, что даже не различила, чей именно. Соплеменники на поляне, которых было достаточно много, те, что не ушли на Совет, превратились в перешёптывающиеся тени. Они немые зрители, не имевшие права вмешаться. В какой-то мере, Ласка даже в себе этого права не ощущала - Плющевик должен сказать всё, что думает, тогда они смогут разойтись честно, не тая друг на друга обиды. Хотя, конечно, думать так было опрометчиво.
Плющевик сорвался на юного оруженосца, но Ласка даже не слышала, что шепнул сын Ручей. Она слышала, что говорил полосатый самец, и внутри неё что-то рушилось. Королева в отчаянии зацепилась взглядом за попавшего под разгорячённую лапу Морозного, глядя на него с болью и мольбой. "Прости. Это из-за меня. Ты тут ни при чем. Смотри на меня, не слушай его". Но Плющевик быстро перевёл яростный взгляд с так не вовремя высказавшегося оруженосца на настоящую виновницу случившегося.
— Все это время смотрела на тебя и улыбалась, будто не в чем не виновата. А ведь котята не появляются за один день, правда?
Она поморщилась и отшатнулась, на мгновение потеряв равновесие. В животе всё сжалось, и страх на несколько секунд взял над кошкой верх. Что она наделала? Что сотворила с Плющевиком? Это не он говорит, это боль, которую она ему причинила. "Но они все этого не заслуживают". Она чувствовала ближе всех Подберёзку, а боковым зрением видела и Лепестинку, и Ракушку, и Пчелу. Если Ласке было невыносимо больно и тошно от этих слов, то каково им? Королеву забила мелкая дрожь.
- Я думаю, ему не потребовалось так много времени, как мне, правда?
- Плющевик, пожалуйста, не нужно, - её не хватило на большее. Горло сдавило, и кошка стиснула челюсти. Ей придётся вынести это, Плющевик уже не остановится. Может, так и должно быть? Она причинила ему боль гораздо большую, чем он сейчас причинял своей некогда возлюбленной. Королева чувствовала покалывающую боль в груди и почти слившиеся воедино удары сердца.
Тихий голосок Лепестинки кое-как донёсся до её матери, на пару мгновений вытягивая за шкирку из водоворота отчаяния.
- Вам не нужно... - она с трудом вдохнула, - слушать. Уведи их.
Ласка хотела улыбнуться, но чувствовала, что тогда не сдержит слёз. Королева перевела взгляд на Ракушку, оставшуюся поодаль, но с тем же вопросом, что и сестра, глядевшая на приёмную мать. Ракушка всегда была сильной. Почему-то именно в ней Ласка не могла сомневаться. Дочь выполнит её немую просьбу уйти прочь с этой злосчастной поляны, потому что поймёт, что так будет лучше. А Лепестинка - потому, что так будет лучше для Пчелы и Подберёзки.
Подберёзка. Он стоял рядом с отцом. Быть может, хоть это немного смягчит Плющевика?
— А ты просто предала меня!
Нет. Ласка впилась взглядом в явно не осознающего всей трагичности разворачивающейся сцены Подберёзку, взглядом моля уйти. Он не должен видеть своего отца таким. Его отец должен остаться для него примером. "Ты разрушила его жизнь, Ласка. Их жизни".
Когда она увидела Лебедя, легче отчего-то не стало. Наоборот, сердце снова кольнуло, когда на глаза попался ещё один кот, трагедии которого она стала причиной. Взлохмаченная после стремительного бега шерсть Лебедя на местах, где целительницей с вечера были заботливо закреплены повязки, теперь обагрилась едва различимыми кровавыми разводами. Он бежал к ней, забыв о боли. "Не нужно было, Лебедь. Это не нужно было видеть никому".
Ласка и не заметила, что уже долгое время мелко дрожит от сдерживаемых рыданий. Плющевик умолк, злобно глядя на неё, все вокруг тоже ещё молчали, видимо, шокированные тем, что высказал старший воитель, и королева молчала. Ей нужно было ответить что-то, объясниться с Плющевиком, но был ли в этом смысл? Столько уже прозвучало, что ей и в самой стремителной реке было не смыть с себя позор и тяжёлую, словно обледеневшая шерсть, вину.
- Прости меня, Плющевик. Ты этого не заслужил.
Столько грязи.

- А ты, ты разве не предал её?!

Одним мощным прыжком, раздирающим внутренности, Лебедь оказался между Лаской и Плющевиком, всем своим телом закрывая маленькую королеву от своего чрезмерно распушившегося брата. Шерсть на животе снова начала алеть, но воитель не замечал этого. Не замечал боли, стучавшей где-то в висках, стиснутых до скрипа зубов, взрывающих землю когтей. Страх в его душе сменился тлеющей яростью, холодно-обжигающей, как сухой лёд. Он никогда не испытывал подобного и даже не осознавал доселе, что был способен на такие чувства. Всегда улыбчивый, всегда приветливый, скрывающий всё негативное, тяжелое, грустное внутри себя и со временем отпускающий в небо, в землю. Забывающий. Прощающий. Но не сейчас. Сейчас ему хотелось рвать и метать, выпустить когти и показать, что все тренировки с Пеплогривом и после были не напрасны. Он не хотел так сражаться даже с воинами племени Ветра, что нанесли такие раны его соплеменникам.

Так, как сейчас наказать Плющевика за то, что он поднял голос на их общую теперь уже любовь.

- Разве ты, ты не предал её первым, брат? - холодно, холодом Сумрачного леса произнёс Лебедь, немигающе глядя в янтарные глаза стоявшего напротив кота. - Ваши с Лаской узы были ничуть не менее крепки и, может быть, даже крепче, чем просто племенные. Ваши дети, - он махнул хвостом на сгрудившихся вокруг оруженосцев, родных и приёмных. - тому неоспоримое подтверждение. И ты предал её, бросил, когда ей было тяжело! Видел ты, как она страдала? Три пропавших котёнка, поиски, мысли о том, что она их больше не увидит. В эти моменты, каждый миг с ней рядом должен был быть ты! Ни я, ни Дурман, которому она, добрая душа, не поверяла и половины из того, что её тревожило, что болело в её груди!

Перед глазами белого кота пронеслись луны. Сколько он терпел, сколько думал, сколько шептал в ночь, в темноту. Сколько думал: имеет ли право? Может ли? Будет ли это правильно? Свободен ли он уже от тех обещаний, что приносил так бездумно в детстве? Что бы сказал Белоспин, увидев его тогда? Как отнеслась бы ко всему Моросинка? Поддержала бы его Яблочко? Он думал об этом слишком много, слишком долго, его голова была занята этими думами настолько, что он почти не помнил, делал ли вообще что-то в это время. Мог бы он держать всё в себе и дальше? Ведь у Ласки всё-таки был еще Дурман, кто как ни родной брат мог бы как нельзя лучше поддержать её в такой ситуации? И всё же... и всё же он не смог остаться в стороне. Не смог быть и дальше просто молчаливым стражем, наблюдателем. Он чувствовал... вину перед ней. Вину за своего брата.

- Я был рядом с ней, как друг и не более того, - зашипел он, прикрывая кошку хвостом. - Никто в племени не смог бы сказать, что я преступал эту черту! Я оберегал её, хотя мог десятки раз воспользоваться возможностью, рассказать, признаться, склонить её на свою сторону. Но я уважал её, я любил тебя, и потому молчал. В итоге лишь время рассудило нас, Плющевик. Никто из нас не подгонял его течение. Ласке не в чем перед тобой извиняться, брат. Она любила, верила и ждала до последнего.

Лебедь посмотрел на королеву и коснулся хвостом её бока, передавая подруге всю силу и всё спокойствие, которое ей сейчас было куда нужнее, чем ему. Он же был готов отринуть всё и броситься на Плющевика, стоит ему сказать хоть еще одно слово против Ласки или же - упаси предки - выпустить когти куда-то еще, кроме мёрзлой травы. В конце концов, он был всего лишь котом, и также, как и все коты, имел свои слабости. И теперь вся его слабость и вся же его сила заключалась в этой маленькой пушистой трёхцветной кошке, что стояла за его спиной. Которую он любил больше жизни. Которую он был готов защищать ото всех. Даже от своего любимого брата.

- Твои дети достаточно взрослые, чтобы услышать нас, - произнес он Ласке. - Кому, как ни им, знать, каково тебе было. Они скоро станут воителями. Ты правда хочешь как в детстве просто придти к ним после всего этого и сказать, что вы с их отцом больше не вместе, просто потому что? Недосказанность, как видишь, может быть опаснее, чем прямая правда...

— Видно не такая уж сильная любовь была. А Лебедь времени зря не терял, я то думал он простак.
Рогоз тихо хмыкнул. Больше сказать было нечего. Когда на главной поляне появился Лебедь, сцена начала принимать по-настоящему драматичные обороты, но черношкурому воителю это было неинтересно. Копаться в чужих грязных подстилках без возможности использовать факты в последствии казалось ему бессмысленным. Зачем забивать голову сплетнями о рядовых воителях, чья жизнь без подобных склок была скучнее самого серого дня Листопада?
— Кажется, что-то стряслось.
Пыльнолап тоже оказался на поляне, удивительно, как много котов наводнило её в ночь Совета, когда добрая половина племени ушла к Четырём Деревьям. Видимо, не все разделяли нелюбовь Рогоза к ссорам на виду у соплеменников.
- Думаю, мы можем отправиться в лес прямо сейчас, - негромко ответил воитель своему ученику, стараясь не обращать внимание на громкие голоса спорящих. - Сегодня еще не сможем заняться боевой подготовкой, но, думаю, в ближайшие дни я уже приду в форму. А пока расскажу тебе что-нибудь интересное.
Кот неторопливо встал и потянулся, осторожно стягивая уже подсыхающие повязки. Раны под ними выглядели вполне сносно, всё практически затянулось, а при плавных движениях боли вовсе не было. "Очень хорошо. Надеюсь, травы Сивой и Выдре так же помогли".
— Если подерутся — придется вмешаться. Может увести часть на охоту?
Рогоз, уже готовый отправиться со своим оруженосцем в лес, замер и нахмурился, услышав слова Жёлудя. Он не горел желанием заниматься с целой оравой учеников, да и на их эмоциональное состояние, если честно, ему было плевать. В конце концов, не в таких ли ситуациях закаляется характер? Жестоко, но ничего не попишешь. И всё-таки в предложении старшего воина был смысл. Сейчас Рогозу как никогда нужно было восстанавливать репутацию, а что может показать его более благородным, чем забота о юном поколении?
- Пожалуй. Я могу взять кого-то одного... - он быстро окинул поляну взглядом. Оруженосцев тут было - выбирай не хочу. И всё-таки воитель остановился на светлой фигурке, стоявшей к нему ближе всего. - Ракушка, раз твой наставник на Совете, можешь присоединиться к нам с Пыльнолапом. Если ещё не собиралась спать, конечно же.
Он не намеревался тащить кошечку прочь от "душераздирающей" сцены ссоры ее родителей, но ненавязчиво предложил оставить их наедине. Пусть сама решит, что для неё важнее: остаться и наблюдать, как рушится семья (а она разрушится независимо от присутствия мальков), или пойти на тренировку, чтобы ещё на коготок приблизиться к своему посвящению. "Для меня выбор был очевиден".

>>> речной берег

" Чем больше я кричал на всех подряд и стрелял глазами, тем быстрее утихал мой гнев. Но я не хотел этого, не хотел чтобы мой пожар утихал и спас всех от этого. Мне не было жаль никого и самого себя в том числе. Я просто чувствовал несправедливое отношение к себе и к своим детям. Так ли ведут себя в тяжелое время влюбленные? Это ли является той самой поддержкой? Я убивался из-за того, что не смог уберечь собственных детей и думал, что я плохой отец. Оказывается, по итогу я все равно стал бы таковым. Ласка нашла что - то более лучшее в Лебеде, чего нет во мне. Получается, этот момент так или иначе настал бы?" 

— Прости меня, Плющевик. Ты этого не заслужил, — Значили ли сейчас для Плющевика хоть что - то эти слова? Вряд ли, однако гнев спешил усмириться, ведь смотреть на такую разбитую Ласку было тяжело. Дыхание полосатого начало нормализовываться, вздыбившаяся шерсть опустилась. Он стоял молча и во взгляде воина мелькнула какая - то неуверенность в том, что он делает.

Он, быть может и осознал бы, что совершил ошибку сейчас. Пока не появился Лебедь ...

— А ты, ты разве не предал её?! — А вот и он, лесной Робин Гуд, встал между бывшими возлюбленными. Его шерсть вновь окрасилась в багровый цвет, он явно не жалел себя чтобы успеть на поляну. От этого внутри полосатого все сжалось, а челюсть в очередной раз неприятно хрустнула под натиском клыков. Массивное тело брата закрыло маленькую королеву, его в очередной раз кольнуло иголкой. Теперь Лебедь был для нее крепостью и защитой, а Плющевик — угрозой, от которой она пряталась.

"Он в очередной раз начал говорить, я не смотрел на него. Я подпитывал свою ярость его словами, хах, будто он знал больше меня. Будто он знал что я чувствовал в этот момент. Искал ли я утешение в какой - то другой кошке, которая не торчала все время в Детской, среди котят? Я хотел справится со всем сам, но для Ласки это оказалось, видимо, непосильным трудом. Он ничего не знал и говорил - говорил - говорил. Мои лапы уже трясло от желания располосовать его через чур умную морду. Его не должно быть тут, он не имеет отношения к нашим отношениям. "

— Значит, я виноват, ... — Прошипел Плющевик зажмурив глаза. И вновь это состояние, вновь чувство обиды и злости. Будто его никто никогда не слушает, — Я виноват в том, что внутри Ласки растут твои котята?! — Взревел Плющевик. Он уже выпустил из головы все те слова, что кому - то там нужна была поддержка, что он такой некудышный суженный-ряженный, чертов эгоист и думает только о себе. Для него факт оставался фактом, брат обрюхатил мать его детей и теперь пытался всячески оправдать это. У него в голове это звучало куда более грубо и это только сыпало соль на рану.

" — Я оберегал её, хотя мог десятки раз воспользоваться возможностью, ..."

" — Я БЫ МОГ И РАНЬШЕ ЗАВЛАДЕТЬ ЕЙ, ПЛЮЩЕВИК, НО ВЕДЬ Я ТАКОЙ ХОРОШИЙ, НУЖНО БЫЛО ПРОСТО ПОДОЖДАТЬ"

" — Она любила, верила и ждала до последнего."

" — ОНА ЛЮБИЛА ПЛЮЩЕВИК, А ТЫ НЕ ЛЮБИЛ НИКОГДА! ПРИЗНАЙ, ТОЛЬКО ТЫ ВИНОВАТ В ПРОИЗОШЕДШЕМ. "

Он оглянулся на Речных, которые разгоняли молодняк с поляны. Поймать парочку разочарованных взглядов на себе он успел. Было ли ему стыдно за свои действия? Вряд ли, скорее, это очередные мысли о непонимании со стороны соплеменников. Сейчас, вряд ли кто - то мог встать на его сторону и поддержать. Здесь не осталось его семьи, даже Подберезку, который выглядел сейчас смурным и кажется, был зол на отца. Мать всегда будет ближе детям, чем их отец, так заложено природой. В таком случае, здесь его уже ничего не держало ...

— Отличная поддержка, Лебедь, ничего не скажешь. В таком случае, кажется, мне стоит тоже поискать ее. К концу луны, кто знает, сколько кошек будет слоняться по лесу с полным пузом котят от меня!? — Морда его искривилась, он сделал резкий шаг вперед и замер. В планах не было крошить кости брату, пускай он и вел себя слишком самоуверенно и отважно. Таким хочется сразу показать свое место, чтобы не решались больше выскакивать вперед всех и голосить о умных вещах.

В конце - концов, разьяренный барсук в виду Плющевика резко двинулся в к палатке, где сейчас лежала Созвездие, — Мне нужна предводительница! — Оповестил всех присутствующих Речной, быстрыми шагами двигаясь к своей цели. Решение всех проблем пришло в его голову достаточно просто и колебаться он не собирался. Больше он не будет утопать долгими днями в раздумьях. Решать все на месте — лучший вариант, как показывают последние события.

Тишина внутри палатки оказалась подарком по сравнению с балаганом, что творился в это время на поляне. Переступив порог, Шрамовник недовольно нахмурился, а затем раздражению скрипнул челюстями, вынужденный столкнуться снаружи с Плющевиком и смело вставшим ему наперерез Морозным. Какого Звездоцапа они здесь устроили? Происходящее по началу озадачило, грозя вывести воина из себя окончательно, однако долго вникать в ситуацию не пришлось. Поникший вид стоящей в эпицентре всего Ласки и непривычно взвинченный Лебедь рядом говорили сами за себя. Отовсюду доносились тревожные шепотки соплеменников, чьи недоумевающие взгляды были прикованы к этим двоим, пока все внимание не перетянул на себя Плющевик.

— Малец прав. Предводительница не решит твоих проблем, — вмешался кот, стоящий позади Морозного, и напряжённо повел лопатками. Трогательные слова оруженосца об отце, их общем отце, не вызвали искреннего отклика в душе воина, но Шрамовник все-равно удивился тому, с каким трепетом младший сын о Буране отзывался. Они все ещё скорбели. Возможно, отдай бывший глашатай старшим отпрыскам чуть больше тепла, он бы тоже скорбел. — Созвездие лучше, — добавил он, понимая, что и к нему могут возникнуть вопросы, — но она все еще отказывается с кем-либо контактировать до полного выздоровления, — распушив бурую шерсть, воитель сел напротив лаза, давя передними лапами землю и опустив лобастую голову, перекрывая собой проход в палатку любому, кто захочет последовать не самому разумному его примеру. Во всяком случае, до возвращения в лагерь Сивой и Ручей.

Буро-белый юнец был совершенно растерян. Котенок у него под лапами как-то сдерживал рвущегося в эпицентр Подберезку, но ученик был настолько раздавлен своим непониманием, что не мог и лапой шевельнуть.
Он только перебегал взглядом с Ласки на Плющевика, потом опять на Ласку, потом - на Лебедя, который замешан как-то во всем происходящем, и золотистые глаза мальчишки смотрели на наставника, на кумира, почти с мольбой: проясни, успокой, разреши.
Плющевик был страшен в гневе, и буро-белый все никак не мог подобрать ни словечка, чтобы как-то успокоить отца.
- Что бы ты сделал, если бы узнал, что твоя любимая кошка ждет котят от твоего молочного брата, а? - раскричался на Морозного воитель, и Подберезка нелепо поджал уши. Что он такое говорит?
В голове с трудом складывались цепочки.
Любимая кошка - ну, конечно же, Ласка. Ждет котят... В этот момент взгляд Подберезки снова перешел на мать, и малец как-то сконфуженно улыбнулся. Котята это ведь хорошо.
От твоего молочного брата.

Сердце пропустило удар.

Подберезка еще раз посмотрел на все действо. На грустную Ласку, на гневного Плющевика, на защищающего королеву Лебедя. Все-таки, оруженосец понимал, что у Плющевика и Ласки давно уже отношения не вязались... Но новость, конечно, была громадной.
- Все Речное племя предало меня, Звездоцап вас дери!
- Неправда, - с грустью мяукнул Подберезка. Кто ж знал-то? Да и как реагировать? Буро-белый не чувствовал ни гнева, ни злости - только удивление, смешанное с тоской. Может, он вырос?
Воители, оруженосцы - да все стекались к эпицентру событий, и Подберезка почувствовал, как накатывает небывалая тоска. Кажется, все изменится безвозвратно.
- Мне нужна предводительница! - взревел Плющевик, и буро-белый виновато посмотрел на Дурмана.
- Не могу пока. Прости. Я должен... - нелепо пытался оправдаться ученик, послушный любому воителю. Надо бы и послушаться, и пойти - а как? Казалось, стоит переступить порог лагеря, и все изменится безвозвратно.
Шум. Отряд вернулся с Совета, и на поляну ступила Ручей, мгновенно обращаясь к Плющевику. Стало немного спокойнее, и ученик покосился на палатку предводительницы: слышала ли она?
Бочком юнец обошел Дурмана, еще несколько раз извинившись перед уважаемым воителем, и подобрался к Ласке. Он не поддерживал ни одного их своих родителей, не принимал стороны, ведь в этом треугольнике были завязаны трое равнозначно дорогих ему кота. Оруженосец просто не хотел, чтобы так продолжалось.
Только вот он стоял около матери, такой неожиданно маленькой, и не нашелся со словами. Только стоял и бочком касался Ласки, не отрывая грустного взгляда от Плющевика.

[indent] Рогозу, если идея взять на тренировку кого-то с собой если и не пришлась по душе, виду он не подал. Позвал Ракушку и был таков. Воитель хотел было подозвать Подберезку с Морозным и тоже пойти в небольшой импровизированный патруль, ибо наблюдать за сценой семейных разборок не было никакого желания, да только Плющевик громко сообщил всем, что хочет говорить с Созвездие, и Жёлудь грузно поднялся, поджимая под себя затёкшие лапы.
[indent] - Не так быстро, Плющевик, - спокойно возразил Жёлудь, преграждая воителю путь, - Предводительница болеет, ей явно не до твоих проблем.
[indent] Грубо, зато правда. У нему присоединились Шрамовник, Морозный и Ручей, что вела отряд с Совета. Целые и ладно. Вряд ли они несли добрые вести. Кивнув в знак приветствия, серо-бурый взглянул на Ласку, слегка равнодушно дёрнув бровью. Мда, в тихом омуте, как говорится. В любом случае, у неё под сердцем - будущее Речного племени, а значит каждый будет защищать ее ценой собственной жизни. Ее и ее детей.
[indent] Чуть шире расставив лапы, кот качнул пушистым хвостом и тут же осек себя, лизнул несколько раз в грудь и сел на землю, приятно осознавая, что заметно потеплело. Воин прекрасно понимал, что чувствует Плющевик, он сам был на его месте аж два раза, но никогда не позволил бы себе подобную сцену. Быть может, они просто сильно разные. Но сейчас задача всего племени - не дать ему натворить глупостей.

Выйдя на поляну, Птица практически шерстью ощутила напряжение, с треском проскакивавшее между стоявшими в центре котами. Само собой, этот треугольник должен был разрешиться: Ласка, Плющевик, Лебедь. Мышцы старшей воительницы напряглись под пятнистой шкурой, когда Плющевик будто бы готовился ударить бывшую подругу, но в эту драму оказалось втянуто достаточно соплеменников, чтобы успеть перехватить кота до того, как тот совершит непоправимую глупость.

- Предводительница? Может, сразу позовёшь Звёздное воинство решать твою проблему? - теряя терпение от нарастающего градуса осведомилась Птица, щуря синие глаза. Меньше всего ей хотелось, чтобы болеющая Созвездие растрачивала свои силы ещё и на разбирательства в чужих хитросплетениях отношений; если потребуется, она встанет перед входом в палатку сестры.

Отвлекаясь на голос Дурмана, старшая воительница растерянно посмотрела на соплеменника, пытаясь переключиться с взвинченного состояния на ту свою часть, что ещё была способна на конструктивный диалог. Отряхнувшись, будто надеясь стряхнуть с себя лишние эмоции подобно лишним каплям воды, кошка вздохнула и качнула головой. - Если мы начнём их уводить, они тоже начнут упираться и создадут лишний шум: всё, что им не следовало слышать, они уже услышали, - вздохнула Птица. - Может, сходим за Сивой? Пусть даст им что-то, чтобы успокоились и разошлись спать.

лебяжий остров(разрыв) →

Прогулка до лебяжьего острова в компании Щукатой помогла тебе развеяться, а может даже дала повод для размышления. Поэтому на обратном пути к лагерю ты старалась хранить молчание, одаривая юную ученицу загадочными взглядами. Раны слегка пощипывало: вы почти всю ночь пробыли так далеко от лагеря. Интересно, а священное перемирие уже окончилось? Разошлись ли племена в согласии или так и не нашли общего решения? Тем не менее ты не позволяла себе думать об этом сейчас, оказавшись в лагере, ты, возможно, разузнаешь все сама, или Рогоз тебе потом расскажет.
Когда стены лагеря стали проглядываться издалека, а в нос ударил свежий запах рыбы с примесью гнева, ненависти и злобы, ты поняла, что за ваше отсутствие в лагере произошло что-то очень интересное и увлекательное. Ты замедлила шаг и повернулась к Щукатой:
— Кажется, мы пришли очень вовремя..
Явно не скрывая ухмылку, произнесла ты.
Когда ты легкой тенью скользнула в лаз и оказалась на поляне, то увидела довольно забавную картину: в центре всего переполоха были Плющевик и Ласка, а также Лебедь, который так старательно пытался отгородить королеву. — Что за?.. семейные разборки?.. Нашли место, а я то думала ненаглядная Ручей с Совета вернулась.. Однако через минуту на поляну ввалился целый отряд речных воинов во главе с глашатой, которая как будто услышала твои мысли.
Ты усмехнулась.

Коротко кивнув Щукатой, ты метнулась поближе к толпе. Как бы тебе не нравилась вся эта дурацкая семейная сцена, но даже из нее ты могла вытянуть что-то положительное. Надо было лишь найти того, кто еще морально слаб, на чьих чувствах можно было поиграть. И, кажется, ты нашла того, кто прекрасно подходил на эту роль! Сын непутевых родителей.. Подберезка.
Обойдя толпу, ты скользнулась в сторону оруженосца.
— Что, язык проглотил? Где же ты всю уверенность растерял? Смотреть тошно. Такие воины Речному племени не нужны.
Прошипела в самое ухо Подберезке, хищно облизнувшись, и поскорее сделала несколько шагов назад, готовясь к словесной перепалке.

" Я в очередной раз был окружен непониманием. Все пытались остановить меня, даже не представляя, что конкретно я хотел от предводительницы. Неужели они думают, что я и правда решил спросить у нее совета и рассудить нас?! Как вздор! На меня давил все эти взгляды, уверенные в своих словах Речные коты, которые один за одним соглашались с мнением предыдущего. Все плевались в него ядом, он отчетливо слышал эти резкие ноты в их в голосах. "

Говорить не было сил, ком встал поперек горла, слишком много завертелось вокруг него пушистых, всезнающих комков. Голова пошла кругом: слишком много глаз, слишком много голосов, слишком много давления вокруг. Его дыхание было учащенным, взгляд метался из стороны в сторону, на каждого из говорящих. Ему казалось, что полевка, загнанная в угол и теперь гневу сменило место раздражение и ... страх? Но страх не перед соплеменниками и был ли это вообще он? Странное чувство, оно когтями вцепилась куда - то в грудную клетку, казалось на поляне стало душно.

— Мне не нужен суд Созвездия! — Рявкнул он, в очередной раз услышав о том, что предводительница не должна решать его проблемы. С  другой стороны, кто будет их решать? Это ведь не только его дело, но и дело племени, — Я уже решил, что мне делать, но уйти не оповестив об этом предводителя — будет безответственно.

" Я специально сказал о своих мыслях вслух. Не знаю, хотел ли я привлечь внимание Ласки этим и заставить задуматься или просто решил заткнуть умников вокруг себя."

— Я подожду, если вы так настаиваете,  — Лебедь начал говорить что - то еще, но Плющевик уже не слушал. Он развернулся и быстрой рысцой двинулся в сторону выхода из лагеря. Сидеть здесь и впитывать эти пожирающие взгляды и тяжелую атмосферу — совершенно не хотелось. Не хотелось также сильно, как слушать что было на Совете. Он уже не считал себя частью этого племени и убедился в этом еще раз, когда покинул стены лагеря. Внутри стало так пусто, однако эта пустота была тяжелой и прямо таки тянула его вниз, к земле.

Ярость прошла, он будто выжал из себя все эмоции. Лапы еле двигались, направляя полосатого куда - то дальше от скопления Речных воинов. Он и правда не собирался уходить оставляя Созвездие без внимания, хоть что - то в этой ситуации должно было быть сделано правильно. Возможно, эта прогулка заставит его передумать? Может быть, он успокоиться и подумает о своих детях? О Подберезке ... который с таким восхищением и гордостью смотрит на Лебедя. Плющевик и не помнил, смотрел ли когда - нибудь сын так-же на него.

--> водопад