Крестовник закончил с палаткой старейшин. Своё бурлящее негодование от до сих пор отбываемого наказания - при том что Чернику с собой Созвездие взяла - и невысказанные упрёки он решил направить в дело, ради которого его якобы оставили в лагере. Он, конечно, немного переборщил с подстилкой для Одноухой, но как раз только что закончил исправлять допущенное упущение; теперь старейшина могла в спокойствии, тишине (невозможной для Речного лагеря) и уюте (он даже подложил пару пёрышек в знак извинения) наслаждаться заслуженной старостью.
Он вышел на поляну в тот же момент, как на неё влетела растрёпанная Медведица. И её состояние могло говорить только об одном - встреча на границе, естественно, перелилась в стычку. Ему даже словесные подтверждения были уже не нужны; Крестовник, моментально сбросив с лап ненужный ком грязного мха, рванул к Плющевику и Медведице, яростно размахивая хвостом.
«Там Черника!»
И лучше всего - там воители племени Ветра. Наконец-то никто не будет обвинять его в том, что он-де лапы распускает почём зря.
Тем не менее, с железным голосом и кипящим смирением уставился в глаза Плющевику.
- Я иду, - он вскользь проверил Медведицу, уже разворачивающуюся на задних лапах назад. Он бы не отказался сделать это в компании Черепа и Черники, но первый безуспешно в очередной раз болел в сезон Голых Деревьев, а вторая была уже там, на границе. Точила когти о Ветряков.

------------------ >>> граница

Отредактировано Крестовник (10.01.2020 22:50:17)

Птица встревоженно поднялась на лапы, когда вместо целого отряда в лагерь вернулась лишь запыхавшаяся Медведица. Синие глаза впились в силуэт молодой воительницы; конечно, было понятно изначально, что никаких добрых вестей в таком виде соплеменникам не приносят. Навострив тёмные уши, она жадно слушала новости, чувствуя, как холодеют лапы. Что же, значит, случилось самое худшее.

- Краснопёрка, - выдохнула пятнистая кошка, приближаясь к той, кого практически с рождения воспринимала своей матерью. Огромные глаза Птицы тревожно взирали на ту, пока сама воительница подбирала нужные слова. - кто-то должен остаться на защите лагеря и малышей, - она с щемящей сердце нежностью обернулась на котят Уклейки и Форели. Но, как бы ей ни хотелось тешить себя мыслями, у них была мать. Ослабевшая от тяжёлых родов и комы, нуждавшаяся в защите.

Старшая воительница прикрыла глаза. Когда дело наконец пришло к её воинскому долгу, всё оказалось гораздо проще, чем прежде - она ведь была воительницей, Речной кошкой. И сейчас долг требовал ей присутствовать не здесь, а на границах. - Ты уж сбереги их всех. А мы скоро вернёмся, - улыбнулась Птица, доверительно и нежно прижимаясь собственным лбом ко лбу Краснопёрки. Затем, приблизившись к Медведице и оглядывая соплеменников, повысила голос. - Племени Ветра давно пора показать, что они всего лишь вероломные подлые змеи, которые не смеют угрожать нам! - крикнула старшая воительница, одной из первых исчезая в зарослях тростника.



граница с племенем Ветра

небольшая отмотка, после ухода патруля

Известия о войне никогда не ждёшь. Даже если до этого три луны ты живёшь в напряжении и волнении, что вот-вот грянет. Почему-то всё равно это "вот-вот" кажется невозможным. Сейчас? В такое время? Разве можно так быстро решить? Приговорить столько судеб?
Можно. И дрожащий голос Медведицы, прозвеневший над главной поляной, заставил королеву вздрогнуть. Она ещё не слышала слов о войне, но внутри зародилось нехорошее предчувствие. С такой спешкой не несли домой вести о перемирии. Ласка тут же вскочила на лапы, подавшись вперёд и с мольбой вглядываясь в глаза молодой кошки. "Пожалуйста, пускай... всё будет не так необратимо. Безнадёжно". Слишком глупо было надеяться, что всё будет так, как она хочет?
— Звездопад отправил свою воительницу за остальным племенем. Они все могут быть уже там.
Сердце упало. Ручей была там. Созвездие. Несколько молодых воителей. "Ох, Предки. Наши воители... есть ли хоть малый шанс успеть уберечь?". Каждый воитель знал, что Воинский Закон запрещает убивать другого воителя. Но что, если племя Ветра уже перешло ту грань? Да что, если, в конце концов, кто-то погибнет случайно? А сколько бойцов умирали от потери крови по дороге в лагерь или от заражения через несколько дней в палатке целителя?
Ласка осела на землю, не в силах сказать хоть что-то или хотя бы отвести взгляд от суетящейся Медведицы. На помощь ей в раздаче приказов поспешил... Лебедь, вернувшийся из леса. Ласке захотелось жалобно заскулить и спрятаться в яслях. "Нет, нет... тебя не должно здесь быть. Ты должен быть в патруле. Ты не должен... идти туда". Кошка открыла пасть, ей не хватало воздуха из-за накатившей паники.
В голове проносились картинки ужасов войны, она видела обагрённую кровью белую шерсть, ей слышался боевой клич - басовитый, громкий. Ласка боялась за чужую жизнь больше, чем за свою. Ей и в голову не пришла мысль, что, возможно, скоро ей придётся защищать лагерь вместе с оруженосцами. Возможно, потому что подсознательно она даже не помнила историй о том, как воители нападали на лагерь другого племени. Это было не в чести. Сейчас королева боялась за него. В горле встал ком, лапы задрожали.
Лебедь сумел вернуть её к реальности одним своим присутствием. Шаг к Ласке - её окатило волной родного запаха, и кошка наконец смогла дышать.
— Прошу, - Ласка едва не бросилась к нему. Но остановили её даже не соплеменники, суетящиеся вокруг, а банальная невозможность пошевелиться из-за внезапной паники, — живи.
- Вернись ко мне, - не сказала, выдохнула Ласка.
Он ушёл. Вместе с другими воинами. Вместе с Плющевиком. Но в голове Ласки, среди представляемых ею баталий ни разу не мелькнула полосатая шерсть. Только белый величественный силуэт.
"Прошу тебя, Лебедь. Не покидай".

Ласка, кажется, растерялась. Подберезка её понимал: этот Лебедь такой неуловимый.
— Кажется, он ушёл в лес с Лепестинкой, - мяукнула королева, и буро-белый обернулся по направлению её взгляда. Лепестинкой?
- Неужели она ему больше понравилась как оруженосец? - юнец аж хвост повесил, оборачиваясь к матери с опущенными ушами и самым несчастным и, главное, искренним взглядом.
Он даже не сразу заметил, что уже не поднимает голову, чтобы заглянуть королеве в мордашку. Вымахавший ученик уже сидел вровень с ней, и совсем скоро перерастет мать, да так, что аж на целую голову. Переступая массивными передними лапами в неприкрытом расстройстве, длинношерстный вздохнул.
А потом весь дернулся и подскочил, чувствуя, как шерсть встала дыбом. Что за крик?
— Война началась.
Желтые глаза самца уставились на Медведицу, и ученик почувствовал давно забытое липкое чувство страха.
Как тогда, с псиной.
И где его хваленая храбрость? Спасибо, что хвост не поджал.

Нервно нахохлившись, Подберезка внезапно понял, что должен идти. Все, что вкладывал в него Сердцедуб, что успел вложить Лебедь, что впитал с молоком Ласки - велело идти ему вместе со всеми, потому что так нужно. Он почти воитель, он не спрашивает, а подчиняется, более того - он этого хочет. Подберезка рос ради племени и грядущей славы воина, и он понял только сейчас, что всем воителям, наверное, вот так страшно.
А что делать.
Подбоченившись, буро-белый с готовностью встал. Неожиданно он понял, что заслоняет своей массивной тушей Ласку, и уже хотел было сделать шаг за Крестовником, как услышал голос вернувшегося Лебедя. В сердце поселилось какое-то успокоение и даже надежда, и Подберезка вскинул хвост, приветствуя наставника.
Он быстро взял ситуацию в лапы.
И так же быстро оставил Подберезку на охрану лагеря. Возмутившись, юнец нахохлил усы, но Лебедь повернулся к нему и заговорил.
— Подберезка, ты останешься в лагере, — просто и чётко сказал он, хотя малец уже пасть открыл, чтобы возражать.
— Знаю, ты храбрый и сильный, и потому прошу тебя остаться. Охраняй свою маму. И ей, и Уклейке, и Черепу с Сердцедубом, и котятам понадобится твоя мощная лапа в случае, если что-то случится... пока нас не будет.
Внутри что-то оборвалось, и Подберезка послушно опустил голову, глядя на наставника как побитая собака.
- Собери всех учеников: Лепестинку, Крылатку, Пчёлу, Морозного, Щукатую, Пыльнолапа и Тростинку. Вместе вы сможете кого угодно одолеть, я в этом уверен.
Он приподнял голову. Серьезно? Лагерь оставлен на него?
Ну, не лагерь, конечно, но все ученики.
- Соберу, - так же просто пообещал буро-белый, оборачиваясь на своих.
- Пчела, выбери двух дозорных, пусть ходят вокруг лагеря. И орут во всю глотку, если увидят врага! - надо же, все их детские игры в войну и предводителей стали настоящими. Страшно как. Не так все виделось в детстве, никак.
- Ласка, собери всех котят в детскую.
Когда он успел так вырасти?
— Ты, — грубовато, в своем духе, мявкнула ему Щукатая, — Видел их? Они в лагере?
- Нет. У вас все семейство бегунов, - фыркнул ей в тон Подберезка, хоть и не хотел спорить.
- Сами прибегут, всем оставаться на месте, - и она должна была, потому что его назначили главным. Должна была!

Отредактировано Подберёзка (11.01.2020 15:20:35)

-еще тем вечером-

Конечно, ее ответ расстроил Лепестинку, и та бросилась прочь из лагеря, сославшись на охоту. Ее последние слова еще звенели у Сивой в ушах, словно приговор-обвинение. Я не выбирала для тебя другой путь, девочка. Это сделали Звезды - так бы я раньше сказала? А ведь на самом деле это и правда я выбрала. Было бы слишком просто скинуть с себя всю ответственность.
— Лишь бы не поранилась, - мяукнул Змейка, и целительница коротко улыбнулась ему.
— Она со всем справится, — ответила кошка и перевела взгляд на лежащие у ее лап веточки хвоща. Очень кстати. Змейка затараторил свои вопросы, в том числе и про этот самый хвощ, и она решительно поднялась на лапы.
— Так, пойдем-ка в мою пещеру. Я покажу тебе, куда убрать хвощ, а заодно расскажу, для чего он нужен. А рассказ про племена и все остальное... успеется.
Хромая в сторону своей обители и таща часть собранного лекарства в зубах - чуть меньше половины она оставила Змейки - она покосилась на тех соплеменников, кто еще не разошелся спать. Что-то мне подсказывает, что и хвощ, и другие травы нам ой как понадобятся в ближайшие дни. Так что первым делом я расскажу ему о травах, и лишь потом настанет время другой болтовни.

утро битвы. номинально в целительской и рядом с ней все происходит, но мне не хочется скакать туда-сюда.

Она спала мало и беспокойно, несмотря на то, что заснула легко. Пробуждение было таким... мутным. Словно она с разбегу нырнула в грязную воду, и та залила глаза. Сивая потерла их лапой, но легче не стало. Она выглянула наружу, там Созвездие собирала патруль для похода на границы с ветром. На душе у серой стало совсем паршиво, особенно когда она поняла, сколько котов собирается туда идти.
Я все еще считаю, что Созвездие должна была идти одна или с одним воином, не больше. Или вообще со мной.
Целительница тяжело вздохнула и позвала Змейку. Пусть котик еще не стал официально ее учеником, его помощь сегодня была крайне необходимо. Вчера, перед тем как улечься спать, она успела объяснить ему свойства хвоща и его применение, так что продолжить урок стоило прямо сейчас. Заодно и закрепить полученные знания повторением.
— Иди сюда, Змейка, - несмотря на волнение внутри, ее голос был спокойным. — Я уверена, что сегодня тебе пригодятся те знания, что я могу тебе дать прямо сейчас. Но сначала быстро повтори, зачем нужен хвощ. И неси его сюда, выкладывай перед моей пещерой. Весь.
Она не сомневалась, что драки не избежать. Полномасштабной войны тоже. Она знала и чувствовала, что кто-то может не вернуться живым, что наверняка будет много раненых, а напряжение между двумя племенами разольется кровью - причем наверняка в большей степени кровью ее племени. Звездам уже давно не было до них никакого дела. То, какой отряд собрала Созвездие, говорило обо всем яснее всяких слов.
То, что Уклейка поправилась - теперь словно плевок в сравнении с происходящим. Жалкая подачка, которой я все равно обрадовалась.
Она выслушала ответ ученика, кивнула.
— Иногда я верю в лучшее, но сегодня нет, — негромко начала она, сидя у входа в свою палатку. — За травами мы не пойдем. Будем ждать патруль с границ. Запоминай: первая помощь раненым.
Она тяжело вздохнула и посмотрела на то, что уже успела разложить буквально на пороге своей пещеры, чтобы не бегать далеко. В то, что обойдется, верилось с трудом. Паутина, хвощ, мох. Маловато трав, но - Голые Деревья. Приходится обходиться тем, что есть. Сивая словно смирилась и приготовилась - собранная, подтянутая, она сидела с плотно прижатой к телу калечной лапой и смотрела на ученика, как на совсем взрослого. Как на равного.
— Основная проблема ран после драк - потеря крови. Всегда важно смотреть, как кровит рана. Если медленно и красно, равномерно - и рана неглубокая на вид - то можно наложить немного паутины, не перебарщивая. Такая рана сможет затянуться сама, если ей чуть-чуть помочь. Если кровь ярко-алая и брызжет - это очень-очень плохо. Увидишь такое - туго перемотай паутиной, крепко-накрепко. Показать, как именно, я пока не могу. Паутина слишком ценна сейчас.
Серая слабо улыбнулась и снова посерьезнела. Быстрый и максимально насыщенный инструктаж для того, кто вчера вышел из детской... она понимала, что делала, и надеялась, что не ошиблась.
- Лучше всего сразу звать меня, если увидишь такое. И еще, если кровь будет темная-темная и ручьем. Тогда тоже зови меня и мотай, не жалея паутины. Она - почти единственное, что может остановить кровь. Еще можно сделать под моток паутины прослойку из мха, так даже лучше для серьезных ран.
Если увидишь через рану органы внутри, - и такой вариант тоже существует, он должен знать, - Зови меня. И не делай ничего сам. Пока твое орудие  - паутина на мелкие раны и помощь мне. Будь внимателен к раненным и кричи меня сразу, как почуешь что-то не то.
Кошка перевела дыхание. Рассказ получился чуть путанным и долгим, но она надеялась на понимание мальца. Он был сообразительным и бойким, а значит, с такой малостью, с крупицей целительских знаний мог справиться сам.
Тем более, что подошло время применения этих знаний совсем скоро. В лагерь ворвалась Медведица, крича воителям. На этом моменте серая как раз оказалась в своей палатке, и стремглав вылетела оттуда к оставшемуся снаружи ученику. Конечно, война. Кто бы в этом сомневался.
— Змейка! - крикнула она, пока остальные собирались, пока Лебедь раздавал указания ученикам, что оставались в лагере. На них у серой мигом сформировались свои планы и, дождавшись ухода подмоги на границы, она проковыляла на центр поляны, хвостом маня Змейку за собой.
— Я уже подготовила травы для раненых, но мне нужна ваша помощью. Рыжинка, Подберезка - организуйте учеников, пусть кто-то из вас останется тут, один или двое. Остальные - мигом вокруг лагеря соберите весь чистый мох, что сможете найти, и тащите его сюда. Увидите остатки паутины где-то? Тащите тоже. И быстро, у нас совсем мало времени, чтобы приготовить все как следует.
Она перевела дух, чувствуя, что где-то на последних словах голос ее подвел и дрогнул. Сколько можно, Звезды? Сколько можно, лисы вас дери?!
— И не отходите от лагеря. Иначе я лично каждому поотрываю хвосты.
Она подмигнула Змейке, надеясь, что тот не заметит того, как она нервничает. Эта нелепая шутка-угроза в конце была совсем не в ее духе, но сейчас Сивая чувствовала, что следить за словами нет ни времени, ни сил.

Отредактировано Сивая (11.01.2020 17:02:16)

Столько всего произошло за вчерашний день, напряжение весь день витало в лагере, а еще и сбор отряда на границу с племенем Ветра. Даже маленькая победа Уклейки над болезнью слабо сняла его. В тот день за травами они не пошли, всем было не до того. Воителям следовало отоспаться перед походом на границу, а целительнице позаботиться об Уклейке. Рыжая долго не могла снять с себя какого-то беспокойства. Но объяснить себе она его тоже не могла. Да и добавляло волнения то, что лучшая подруга до сих пор не вернулась в лагерь после случившегося, или может она не заметила? Весь день что-то скребло на сердце, а настроение никаким образом не хотело ползти вверх. Стоило дойти до заветной подстилки, как сон тут же поглотил рыжую, не оставляя и шанса на бодрствование.

- следующее утро -

Рыжей не удалось хорошо выспаться в эту ночь. Беспокойство преследовало ее и во сне тоже. Она продолжала всю ночь искать кого-то, бегая вдоль реки. Бежала за кем-то, но этот образ смутно мелькал, а потом тут же исчезал. И в тот момент, когда Рыжинка уже почти поймала, уже почти увидела, за кем она так упорно бегала все это время, стирая подушечки лап о корни деревьев и лед, она неожиданно проснулась. Вздрогнула, резко вскочила и заозиралась. Остатки сна играли все еще с ней злую шутку, и она рванула вперед, выскочив на поляну. Но все было как обычно. Сон спутался клубком с реальностью. Мысли все не хотели складываться в общую картину. Рыжая замотала головой, прогоняя путающие видения.
Лагерь. Обычное утро в лагере. Рыжая выдохнула, подмечая, что сердце слишком активно тарабанит в грудную клетку. Наверняка со стороны она сейчас выглядела как перепуганный клубок шерсти: хвост весь распушился и спутался, на загривке все тоже встало дыбом. Отряхнувшись, Рыжинка проводила взглядом уходящий патруль. События прошлого дня тут же дали о себе знать. Предки, пусть они вернуться живыми, - рыжая прошлась по лагерю, сев недалеко от тростника. Целых восемь воителей на переговоры. Это было удивительно, но в тоже время, а вдруг все пойдет не так. Да учитывая, что это ветряки, стоит всегда быть начеку. Укажите им их место! - память услужливо подкидывала то, что успели натворить ветряные коты. И хоть не все оруженосцы видели их, но эти истории знали все, ведь это был слишком болезненный и низкий удар с стороны соседей.
Рыжая фыркнула и отмахнулась от своих мыслей хвостом. Хватит уже раскисать! Все будет хорошо. В это очень сильно хотелось верить. Ученица иногда слишком сильно переживала, многие события она воспринимала слишком серьезно, чтобы быстро отпустить их. Поэтому беспокойство было ее частым гостем, ведь всегда находилось о чем. И ведь часто не сбывались ее опасения.
Но не в этот раз. Рыжая приводила себя в порядок, наблюдая за лагерем. Как в воздухе появился запах своих, точнее своего. Рыжая подняла голову и навострила уши. Это было странно. Рыжая сделала несколько шагов к выходу из лагеря, как оттуда выскочила взъерошенная Медведица. Кошка нахмурилась. Где остальные? - тут же пронеслось в голове. Но нос усиленно подсказывал, что она была одна. Сердце сделало громкий бум. - Война началась - и еще один бум, еще более громкий, чем раньше.
Ах эти подлые ветряки, они даже переговорить спокойно не могут! - рыжая возмущенно ударила хвостом о землю, но потом тут же осекла себя. Нужно идти. Сражаться. Помогать своим. Они ведь тоже должны там быть. Но как назло, их оставляют в лагере.
- Но... - рыжая захотела зайтись тирадой о том, что они тоже могут помочь. Там. На границе. Они же уже что-то умеют. Но спорить она себе не могла позволить. Пришлось себя присмирить. Взрослые ведь лучше знают. Мысли усиленно подбрасывало доводы в пользу остаться. Котят нужно защищать, королев, старейшин. Да и разве навыков хватить тягаться со взрослыми воителями? Рыжая закусила губу. Да, нужно остаться!
Воители быстро исчезли из лагеря. С ними осталась лишь Красноперка и Плющевик вместе с королевами. Подберезка тут же начал командовать. - ...пусть ходят вокруг лагеря и орут во всю глотку, если увидят врага! Рыжинка закатила глаза. Он это серьезно? Для чего им нос тогда? Хорошо еще, что их лагерь с трех сторон окружен рекой. Только с одного края можно зайти. Это значительно облегчало охрану. Послышался голос Щукатой, которая не могла досчитаться своих. Значит, Тростинка еще не вернулась, - это было нехорошей новостью. Но сейчас им нужно было защищать лагерь. Но что если ученица попадет на вражеский отряд где-то на территории речных. Рыжая даже поднялась от этих мыслей, хвост заходил из сторону в сторону. Чтобы хоть как-то снять напряжение, рыжая резко повернулась к Щукатой и рявкнула:
- Щукатая! Успокойся и хватит суетиться, как рыба в нерест, - но прекрасно понимая ее беспокойство, она тут прижала уши к голове и продолжила уже тише: - У них есть своя голова на плечах. Верь в них. Они доберутся домой в целости и сохранности. Рыжая старалась в это верить, ведь часто из многих передряг из вытаскивала Тростинка, своими неординарными решениями. Впрочем, стоит умолчать о том, что она же их туда и затягивала. Рыжинка сместилась ближе к своим.
- Морозного я где-то видела, вроде, - все же задумчиво протянула ученица, вчера он точно был в лагере. Но вряд ли сейчас Щукатая готова была ее слушать. Ее мысли сейчас занимало только беспокойство. Как и всех здесь собравшихся. Тяжелее всего находиться в ожидании, чем в гуще событий.
Сивая появилась неожиданно, рыжая вздрогнула, а потом вслушалась. — Я уже подготовила травы для раненых, но мне нужна ваша помощью. Рыжинка, Подберезка — организуйте учеников, пусть кто-то из вас останется тут, один или двое. Остальные — мигом вокруг лагеря соберите весь чистый мох, что сможете найти, и тащите его сюда. Увидите остатки паутины где-то? Тащите тоже. И быстро, у нас совсем мало времени, чтобы приготовить все как следует. Ученица кивала, вслушиваясь в речь целительницы. Ага, искать паутину и мох. Немного мха было недалеко от реки. Можно посмотреть на краю лагеря. Паутину можно поискать около палаток или осмотреться в округе. Где-то точно она должна быть поблизости. Рыжинка переглянулась с Подберезкой. Ученица замялась, но потом решительность мелькнула во взгляде. Лучше уж не сидеть без дела, хоть чем-то помочь.
- Лепестинка и Пчела могут помочь здесь, а остальные поищут мох и паутину, - предложила рыжая. Все же Лепестинка что-то понимала в травах, да и могла бы помочь Змейке с Сивой все разложить, чтобы все было под боком. А остальным лучше будет поискать, занять себя делом. Ей казалось это правильным. Не дожидаясь каких-либо комментариев, рыжая юркнула бегать по лагерю в поисках паутины и мха.

Отредактировано Рыжинка (11.01.2020 21:13:30)

— Нет. У вас все семейство бегунов, - донеслось до ушей Щукатой, и юная кошка позволила себе беглую, немного ехидную ухмылку.

- Хорошие гены, - ответила она почти сразу же, - А ты смотри в оба давай, а то и меня промограешь.

Насколько уместно было ехидничать в столь мрачный и тяжёлый час, Щукатая не слишком задумывалась. В своей душе она не копалась так глубоко, чтобы оправдывать все свои колкости страхом перед неизвестным и неминуемым гредущим, а уж скорее поддерживала окружающих в форме. Впрочем, Подберёзка и без того не выглядит особо растерянным, что пришлось Щукатой даже немного удивительным. Едва ли, поглощённая собственным взрослением, она часто замечала и то, как росли и менялись её соседи по палатке. Вот и хотелось верить, что Пыльнолап, Морозный и Тростинка тоже повзрослели настолько же, чтобы не растерять голову в такой-то момент.

Скорбная весть облетела уже все речные уши, и часть племени, остававшаяся в лагере, с беспокойным гомоном выкатывалась на поляну. Подберёзка не остался за старшего один: Краснопёрка и Плющевик оставались в лагере с молодёжью, и от этого Щукатой становилось немного спокойнее. Плющевик приголубил сына успокаивающими словами, и нечто в душе Щукатой засадило чуть сильнее обычного: на пару мгновений юной кошке захотелось представить, а что бы ей сейчас сказал Буран, но много времени этому она не уделила, хоть и бросила короткий, довольно тоскливый взгляд в сторону, где был зарыт под землю её отец. В душе Щукатой уже довольно рьяно клокотало дурное предчувствие, но взглядом и телом юная кошка оставалась спокойно, пока что. Выслушав Сивую, Щукатая уже было хотела обратиться к Подберёзке за компанией, как подле с боку появилась Рыжинка. Вероятно, рыжая особа была взволнованна совсем не по-детски, но и смешно бы было её за это судить - война, как-никак. А они все ещё совсем молодые... Рыжинка и подавно. Отдалённо это понимая, Щукатая не сыскала в себе сопереживания, а лишь ощетинилась на её слова, возмущённо подняв хвост.

- Плыви, куда плыла, подруга, - недовольно процедила кошка сквозь зубы, - Потом ещё обсудим.

Не забыв сердито зыркнуть на Рыжинку, Щукатая отвернулась на неё. Говорила рыжая дело, но уж больно Щукатая не любила, когда встревают со своими наставлениями куда не лень. И если терпеливо выслушивать старших её ещё обязывал возраст и статус, то на сверстников это не распростронялось. Быть может, Щукатая и впрямь оказалась слишком уж резка с Рыжинкой, которая наверняка волновалась не меньше, но всё равно твёрдо считала себя правой. Она и сама прекрасно знала, что у Тростинки есть своя голова на плечах. У Бурана она тоже, кстати, была, причём побольше, чем у её сестры.

Набрав в лёгкие побольше воздуха, Щукатая на секунду прикрыла глаза. Не сейчас. С несколько мгновений назад ей украдкой подумалось, что бы сказал сейчас Буран - так вот, он сказал бы не валять плотву среди поляны, а заняться делом. Может, не перед их глазами, но там, на границе, была война - страшная и вечно окровавленная зверюга, о которой Щукатая слышала лишь по рассказам. И, сколько бы пятнистая не кичилась своей отвагой, ей было немного страшно, несмотря на многие мечты, в которых она сама ведёт в бой племя и совершает десятки подвигов, один за другим.

- Ну, старший, - вновь обратилась кошка к Подберёзке, - Давай, веди меня за мхом. Поможем Сивой.

Да, не шибко сильно хотелось Щукатой ковыряться в земле, но от любого дела мысли лезли в голову не так резко. Пока была нужда занять свои лапы для благого дела, Щукатая была намерена использовать эту возможность, а там, вокруг лагеря, может, и сестра с братьями быстрее найдётся. Толку не было сидеть в центре поляны, аки дичь из кучи, и гадать, что же там именно происходит - так и с ума сойти не долго.

Отредактировано Щукатая (12.01.2020 00:10:47)

Делать всё, чтобы не было больно — такое возможно? Ручей всегда заботилась о сестре и, как никто другой, знала, что такое боль. После этих слов хотелось прекратить чувствовать и вовсе. Глашатая ушла, оставив пищу для размышлений, Дымке оставалось лишь думать и сделать выбор, конечно, в будущем, не сейчас. В ближайшее время хотелось занять себя делом и только делом. Охотой? Скоро должен был вернуться напарник по охотничьему патрулю, в который ввязалась воительница. Лучше бы это была охота, а не то, что ждало её впоследствии. Если бы только знать, предчувствовать, предугадать...
Тёмно-серая шерсть мелькнула где-то неподалёку, тяжёлый взгляд опустился на запыхавшуюся воительницу — это не к добру. Горели глаза, в которых страх, легко читаемый и передаваемый, словно простуда.
— Война началась...
В ушах загудело, будто рой ос залетел в них и устроил концерт.
Началась война. Эта фраза ещё десятки раз прозвучала в мыслях, как эхо, но смысл дошёл только спустя несколько секунд.
Бывают ли у Реки периоды спокойствия? Пожалуй, вряд ли. Нарастающее беспокойство охватило душу серебристой, как только та вспомнила, что Ручей уже давно покинула пределы лагеря. Сестра со всем справится, в этом нельзя было сомневаться, но колкий страх раздирал изнутри серебристую, ей не хотелось терять Ручей, не сейчас, только не сейчас. Надо было собраться, настроиться. На это ей было необходимо не так уж и много времени — пару мгновений, как учил наставник. Вдох, выдох. Совсем недавно весна вселилась в полосатку, сейчас же леденящим холодом пробралась в её душу зима. Мышцы напряглись, хоть Дымка и бездействовала, но ей уже хотелось броситься в бой.
Но как? Что произошло? Как ситуация накалилась настолько?
Лебедь выкрикивал имена тех, кто должен был срочно бежать на подмогу. Своё имя кошка даже не ждала, она знала, что в любом случае будет бороться, пойдет на помощь своему племени.

>граница

Отредактировано Дымка (13.01.2020 23:10:32)

[indent] Ласка мурлыкнула котятам ступать к Уклейке и Лепестинка кивнула малышам. Идти за мхом не то чтобы не хотелось, внутри было странное чувство показать себя лучше, чем она есть. Полезнее. Но что поделать, мох так мох. Послушно зашагав за матерью, кошки скрылись в тоннеле. Внимание к Плющевику не осталось незамеченным, пусть ученица и не вслушивалась в их разговор.
[indent] - Случилось, - буркнула беленькая под нос, раскапывая когтями снег.
[indent] От Ласки у нее никогда не было секретов. Зеленоглазая знала, что может поделиться с ней абсолютно любыми мыслями и секретами и не будет осуждена. Не услышит дурного слова. Лишь важный, нужный совет и слова поддержки. Так и в этот раз. Ей стало немного совестно за то, что не поговорила о своих планах с королевой раньше, не посоветовалась. Понадеялась на то, что сможет сама решить все.
[indent] - Ты же знаешь, что Сивая выбрала в ученики Змейку? - Лепестинка подняла глаза на мать, - Хотя просилась к ней я. Она сказала что-то про судьбу, что мне уготован другой путь. Звездоцап его знает, предки это так решили или она сама. Но скажи мне, Ласка, - с силой оторвала пласт подмерзшего мха, - Разве Звездное племя не должно прислушиваться к искренним желаниям своих детей? Разве не должно их направлять по нужной тропе, а не путать глупыми знаками? - сокрушенный вздох, - Видимо, я через чур наивна. Предкам на нас все равно.
[indent] Ей хотелось заплакать, но закусив губу, она срывала всю злость на глупом мхе. Холодном, заледенелом. Кажется, скоро и сердце кошечки станет таким же. Не останется места любви. Не останется ничего хорошего. Могла бы она пообщаться с предками, да только придут ли они к ней? А если она сама... сама пойдет к Лунному Камню и задаст Звездному племени все вопросы? Не будет же это считаться осквернением святыни?
[indent] - Кажется, Плющевик решил воссоединиться с тобой, - как бы невзначай сменила больную тему ученица, - Только не похоже, что ты сильно этому рада.

Уклейка смущенно опускает взгляд на свои лапы, будто их разглядывание — самое интересное дело. Она не ожидала, что её появление на поляне привлечет так много внимания. Трехцветка с уважением и взглядом, полным благодарности кивнула Ручей — кто бы мог подумать, новому глашатаю. О Буране спрашивать не хотелось. Он был для королевы не только глашатаем Речного племени, он был отцом. Решив отложить тяжелый разговор на потом, кошка перевела взгляд на Сивую. Серая целительница эмоций не скрывала, и Уклейка так же радостно подскочила к ней, ласково боднув соплеменницу в лоб, выражая всю признательность за её благое дело.
— Как ты себя чувствуешь? — трехцветка неопределенно повела плечом в ответ на ее вопрос.
— Немного потерянно. Пока меня не было, столько всего произошло! Как же теперь влиться в жизнь племени? Пока я в стороне от всего этого, — с грустным смешком закончила королева, — Но если бы не ты, Сивая, я бы уже никогда не увидела свет солнца и то, как растут мои малыши. Спасибо тебе.
Она с трудом улыбнулась подошедшей Ласке, кивнув той в качестве приветствия. Ведь наверняка на её хрупкие плечи упала забота о её котятах. Когда Ласка сообщила котятам, что перед ними их настоящая мать, Уклейка замерла, чувствуя, как липкие объятия страха обхватывают её ослабевшее от болезни тело. С содроганием и чувством неизбежности трехцветка стояла, ожидая чего угодно.
Если они не захотят принять меня — я пойму это. И приму.
Но рыжий малыш Лососик развеял все её опасения, спокойно приняв эту ошеломляющую новость. С громким и радостным писком он бросился к ней, заставляя сердце радостно подскочить.
— Мама? Маааааама!!! — это слово было дороже всех наград на свете. Когда рыжик ткнулся носом в её бок, Уклейка замерла, наконец приняв роль матери. Трехцветка нежно заурчала, обвив кроху своим пушистым хвостом, прижимая ближе. Она наклоняется так низко к его мордочке, чтобы только Лососик мог её слышать, втягивая носом его запах, привыкая и з а п о м и н а я.
— Я так рада встретиться с тобой. Ты стал большим, сильным и красивым, совсем как твой отец. Я больше никогда не пропущу твое взросление, слышишь? Всегда буду рядом, чтобы оберегать тебя, твоих братьев и сестру. — королева мягко проводит шершавым языком меж рыжих ушей, приглаживая шерстку.
— Ты сейчас уже хорошо себя чувствуешь? А когда ты сможешь играть вместе с нами? — Уклейка улыбается, тепло глядя на непоседу.
— Уже намного лучше. Совсем скоро будем бегать и играть, может даже позовем с собой Форель. — при упоминании этого имени что-то больно кольнуло в груди, но трехцветка быстро собралась, откинув ненужную печаль.
Позже. Они обязательно встретятся позже.
— Она не моя мама, мои мамы — ты и Птица, а её я вижу в первый раз. — внес отрицательных эмоций в трогательную встречу Ящерка, но королева не винила его. Ведь именно она виновата в этой путанице. Уклейка бросила немного растерянный взгляд на Птицу и Ласку, выдыхая и собираясь с мыслями.
Что сказать малышу, чтобы не ранить и не отпугнуть от себя?
— Ящерка... Я понимаю твое недоумение и растерянность. Ты не обязан меня считать матерью, вы все не обязаны, ведь вас воспитывали Ласка и Птица в заботе и любви. Болезнь разлучила меня с вами, но я хочу сделать всё, чтобы мы стали семьей. Я и Форель очень ждали вашего появления на свет. Мне жаль, что так получилось, но я хочу всё исправить, — печаль в её янтарных глазах была безгранична, всё это время она внимательно-изучающе смотрела на рыже-белого малыша, — Ты очень похож на меня в детстве, Ящерка. Я буду любить и защищать тебя, если ты позволишь мне. — королева нежно улыбнулась сыну и потянулась к нему для объятий.

Отредактировано Уклейка (16.01.2020 09:03:12)