из лоу

Гудящая боль и легкое опустошение. Иволга из-под полуприкрытых век следила за Созвездие, анализируя каждый шаг предводительницы издали. Во взгляде тлела искра, которую ночью успела высечь Выдра. Иволга не хотела смотреть на пятнистую иначе кроме как преданности, подпитывающая и саму трехцветку, но остановиться уже не было сил. В золотистых глазах потухла трепещущая живость, приобретая заместо колющий, потяжелевший прищур бесстыдного анализа.

Тянущее чувство где-то в животе, чешуйчатыми боками тёрлось о внутренности. Мучительно и нетерпеливо, как голод. Сперва одно, затем другое ухо кошки изогнулось назад, заглушая шумы криков поздравлений посвященных котят и их наставников. Иволга закрыла глаза и испустила долгий, рваный выдох, чтобы только набрать больше кислорода в легкие, негромко приобщаясь к поздравлениям.

Когда крики плавно обратились в гомон, кошка обратила внимание, что самую искренуюю радость, читаемую в каждом движении, она обнаружила в хорошо знакомой мордочке. Улыбка незаметно появилась на губах, морщиня уголки глаз в искренности. Иволга поднялась с насиженного места у палаток и двинулась сквозь соплеменников. Избегая прикосновений, воительница верткой змейкой оказалась за Медведицей, найдя нынешнее время самым оптимальным для проявления той небольшой частички дружбы, что не так давно проросли во взаимоотношениях двух воительниц.

Удивительное чувство.

Её пушистый хвост мимолетным движением опустился на спину серой воительницы, пригладив взъерошенные шерстинки на спине.
- Хорошее начало дня? - Буднично проговорила кошка, неумело маскируя улыбку за напущенной небрежностью, смотря, как несколько воителей покидают лагерь.

Конечно, он был бы не против попробовать себя в роли наставника полноценно. Чтобы не на один рассвет, а до самого посвящения ученика в воители. Хотелось доказать самому себе, что он в этом племени хоть чего-то стоит, что может воспитать хорошего воина. Тем более... необходимо расширять круг сообщников.
Короткий взгляд касается Рогоза, которому так же был вверен котенок.
"Это несколько меняет наши планы, верно?"
Медные глаза улавливают движение Созвездия и Форель расправляет плечи. Перед ней он должен казаться бравым воином, с достоинством и честью несущий свое воительское имя.
Форель проводил взглядом предводительницу, пока та не оказалась прямо возле него. Как только до ушей донеслось имя его раненной ученицы, Форель не смог сдержать чувств, с напряжением и злостью морща переносицу и чуть обнажая клыки. Он злился на самого себя. Что так оплошал, что позволил случиться этому несчастному случаю. И пусть темно-серый не успел хорошенько узнать Ракушку, но сердцем уже привязался к этой кошечке. Созвездие дала четко понять, что на время болезни Ракушки, Форель не является ее наставником. Значит... все было по Законам.
Ему тяжело давалась мысль о том, что он на время лечения Ракушки отрекается от наставничества над ней. В голове даже мелькнула бунтарская мысль, заставляющая отказаться от Морозного. А потом молодой сын Ручей и Бурана решил вмешаться в взрослую беседу, что несомненно заставило Форель заинтересованно опустить голову и навострить уши.
— А я тебе доверяю. И верю, что твоя ученица обязательно поправится. Когда она поправится, мы будем тренироваться все вместе. Правда. Я совсем-совсем не против.
Слова Морозного заставили Форель посмотреть на этого молодого ученика совсем по-другому. Морозный явно был сообразителен и открыт. Ну точная копия Форели в детстве. Лишь бы никто не сломил его дух к воительству, как это произошло с Форелью. Впрочем, серо-мраморный воин не просто свыкся со своей новой ролью в племени, а даже вошел во вкус. Однако Морозный волей-неволей, а заставлял с ностальгией вспомнить о былых временах.
- Спасибо, Созвездие, - медный взгляд одобрительно коснулся Созвездия, а затем Форель посмотрел на новоявленного ученика, -  И я в это верю, Морозный. Ну, а пока тебе придется учиться за двоих! Не мне же одному потом Ракушке боевые приемы показывать, - с более бодрой ноткой заключил Форель и уверенно коснулся носом носа Морозного, тем самым завершая обряд. Задержавшись возле морды Морозного на мгновение, воитель прошептал, - Твоя мать будет рада пообщаться с сыном, ставшим оруженосцем Речного племени. Давай, у тебя пара минут, - подтолкнув ученика, Форель расправил плечи и тяжело выдохнул. Сложное посвящение. Смешанные чувства. Хоть Морозный был действительно интересен Форели.
Форель спас Карпозуб... он подбежал столь же стремительно и быстро, как несутся сквозь штормы отцы, безмерно дорожащие своими сыновьями. А Форель действительно считал своего бывшего наставника отцом, пусть и не по крови. Их отношения были настолько доверительны и близки, что кот и подумать бы не смог о Карпозубе в дурном свете.
— Ты не виноват в том, что случилось. Ты все тот же Форель, которого мы все знаем. Которого я обучал. Ты достоин зваться наставником. Я горжусь тобой и буду гордиться всегда, что бы ни случилось.
Пушистый бок Карпозуба коснулся бока Форели и воитель даже чуть пошатнулся от столь крепких объятий.
- Ты всегда рядом, спасибо, - почувствовав на своем лбу лоб Карпозуба, Форель боднул бывшего наставника в ответ, показывая крепкие чувства, - Даже если и виноват, то в этих потрохах копаться мне. Ничего, все в порядке, - став в полный рост прямо перед Карпозубом, Форель едва заметно улыбнулся, - Мы справимся, - похлопав чернобокого наставника хвостом по плечу, Форель благодарно склонил голову, постепенно удаляясь, - Поговорим после заката? Сегодня, - напоследок добавил мраморный и развернулся.
Приятный осадок обволакивал легкие, оставляя после себя тяжелое послевкусие. Но именно сейчас Форель чувствовал себя живым, потому что вообще хоть что-то чувствовал.
Голос Уклейки лишь сильнее вдохновил воителя и он громко позвал Морозного:
- Морозный, пойдем-ка покажем твоей сестре и ее наставнице, какими прыткими и быстрыми должны быть воины Речного племени? - азартно пробасил Форель, приманивая оруженосца к себе. Взглянув с прищуром на Уклейку, кот заулыбался.

>границы

Взгляд вперился в спины уходящих котов, последним из которых были и одногодки. За ними шли их собственные оруженосцы. Почти завидует. Изо рта вылетали легкие и будничные фразы, переплетаясь в диалог с кошкой рядом, но мыслями же Иволга погружаясь под толщу размышлений, расслабляясь в пустеющем лагере.

— Доброго дня, Иволга, Медведица.
На устах все еще играла улыбка от беседы, когда на приветствие Иволга с легкой ленцой обернулась к соплеменнику...

... Это был Ежевика, качнувшийся у черты Воинского Закона.
Крови было много. Кровь была на собственных лапах, на валунах, в воде и в пасте. Горьковатый привкус сводил челюсти, а перед глазами - красный заслон. И все.

Всепожирающий охотничий инстинкт.

Страх.

Она могла убить так легко. Кто-то из Речного племени мог погибнуть в тот день.
Так легко.
До смешного просто.

Ресницы затрепетали, с остервенением сбрасывая наваждение, растянувшиеся на бесконечно долгую секунду. В реальности Карпозуб сделал не больше двух шагов, пока сознание кошки на миг сковало коркой льда.
— Здравствуй, Карпозуб. — Улыбка дрогнула. Она рассеяно пошарила по чёрному воителю взглядом, ища те самые раны.  — Рада видеть тебя в полном здравии. — Глубокий вдох-выдох. Да, становилось легче.

Нужно прекращать жевать то, что уже произошло и боятся, чего не случилось.

"Интересно, как она, рыже-белая воительница грозы?"

— И правда, много. — Кошка обернула себя хвостом, легкими движениями настраивая себя на иное русло размышлений. Все же новые ученики были волнующей темой для Иволги, представляющей себя на месте той же Уклейки или Медведицы. — К следующему сезону юных листьев наше племя станет вдвое сильнее, когда оруженосцы подрастут. — Янтарные глаза замерли на коте. В глубине солнечных радужек плясала крошечная хитринка. Все же она не пропустила мимо ушей его (прозрачный как вода) вопрос, адресованный Созвездию. — Интересно, каждая ли кошка мечтает о котятах? — Я вот никогда бы. — Наверное, все, кроме Кометы и Крушины, — Иволга чуть фыркнула, шкрябнув подлетевший к лапам желтый листок. Глашатай Теней вообще не ассоциировалась у трехцветки с чем-то кроме брутальной силы, иной раз не находя подобного в матерых самцах. — А Созвездие... — Иволга задумчиво тянула, подбирая правильные слова. — ... Все Речные ей как котята. Должность предводителя напоминают королеву, которая с рождением котят обязуется отвечать за их жизни и посвятить этому все свое время.  А ты сам как считаешь?

Отредактировано Иволга (07.10.2019 02:23:56)

Приятно было услышать, как старший воин напутствует о будущем наставничестве Иволги. Значит посчитал, что она достаточно хороша для обучения оруженосца?
— Да, — подтвердила его догадку кошка, зарывшись носом в распушенную грудь, скрыв смущенность и уложив языком особо непослушный клочок меха. — В групповых тренировках ученик обучается работать в коллективе, поэтому конечно да! Однако, загадывать наперед лучше не стоит.
Она и сама тренировалась таким образом, когда Ручей организовала совместное обучение с другой парой наставник-ученик. Это здорово помогло трехцветке преодолеть собственное смущение и перестать сжиматься каждый раз, когда замечала на себе пристальное наблюдение более, чем одной пары глаз.

Иволга согласно кивала головой, слушая Карпозуба с прикрытыми глазами, пряча их от набегающих порывов ветра. Думая о предводителях, глашатаях и Созвездии, в мыслях невольно очерчивался образ Львинозвёзда. Такой светлый, добрый, уверенный. Его правление воспринималось как само собой разумеющимся и представить Речное племя без него было невозможно. Раньше. Черепаховая родилась при его правлении. Лидер был неотъемлемой частью детства и ранней юности, играл важную роль в её жизни. Вряд ли предводитель воспринимал маленькую кошку более, чем внеплановым котенком старшего воителя Серебряка и будущей единицей племени. Его взгляд всегда смотрел больше на Крестовника и ближние окружение. Может потому, что трехцветный ученик больше остальных наводил шороху.

Затем Львинозвезда убили. А Иволга уже подросла. И так просто подступиться к воительнице уже было нельзя - все тропинки к сердцу зарастали и вряд ли там еще найдется кому-то место, кроме образов из прошлого. Перечень возглавляла мать с ускользающими в воспоминаниях голубыми глазами. Был там неприступный прохладный отец, ласковая Ручей... и Созвездие. С налетом какого-никакого опыта Иволга могла рационально оценивать пятнистую предводительницу, не соглашаться с ее решениями и поступками, но не любить ее Иволга все же не могла. Незаменимых нет но как и в случае с Львинозвёздом, Иволга не могла представить сейчас на месте предводительницы кого-то другого. Возможно Буран, но тот уже занимал достойную должность глашатая. Странно, сегодня белый кот отсутствовал на посвящении собственных детей. Почему? О предки, она даже не подошла поздравить Ручей с посвящением...

— Я заметил, что ты своя не своя. Тебя что-то беспокоит?

Иволга немного удивленно посмотрела на Карпозуба. Ему правда было любопытно или он задал вопрос из вежливости, заметив душевные стенания? "Врать не умею, он поймет сразу. Но если расскажу правду, упаду в его глазах. Кто доверит трусливой воительнице оруженосца?"

— Буран.— Она даже не врала, это действительно беспокоило воительницу. Кошка придвинулась, чтобы ученик не расслышал ее.— Сегодня он отсутствовал. После всего, что случилось за последние луны... Он бы никогда не пропустил посвящения своих котят.

--- лебяжий остров

Дорога до лагеря то казалась Лебед. бесконечно долгой, то вдруг неслась перед ним в мгновение ока. Когда Ясенница и Пчёлка отбегали вперед, занятый очередной игрой, он так явственно ощущал прикосновения шерсти Ласки, что невольно сильнее сжимал зубами бедную птичку, которую по возвращении будет, наверное, уже откровенно стыдно кому-то предлагать на ужин. Тем более, что он уже вроде как пообещал её Пчёлке и Ясеннице. Что же, перышек они оттуда точно не надёргают. Лишь бы не выронить вместе с рыбой, которая то и норовила уплыть у охотника из пасти. Правда, порой ему казалось, что он бы с радостью отпустил свою добычу на волю, лишь бы получить возможность сказать что-то своей спутнице... извиниться за своё поведение и за то, что задел неприятную тему. Теперь он понимал, что Ласка и сама тяготится внезапным охлаждением Плющевика и его отсутствием рядом с ней и котятами. Как старший, ответственный за своего молочного брата, он должен был бы разыскать нерадивого пестрого и серьезно с ним поговорить...

А смысл какой? - спрашивал он себя, поднимая глаза к небу. - Плющевик уже давно не маленький и слушать меня вряд ли станет. Что говорить, меня даже Яблочко не всегда воспринимает, а она сестра мне всё-таки...

Они шли по редкому лесу, и солнце садилось со стороны Лебедя. Замешкавшись на мгновение, чтобы получше перехватить многострадального воробушка, он увидел, как рыжие закатные лучи окрасили шерсть Ласки в цвета палых листьев. Он помнил её ещё молоденько кошечкой, и она нисколько не изменилась. По крайней мере, так ему казалось. Но после разговора на острове он начал понимать ее чуточку лучше. Говорят, бывают такие кошки, которые, брось их любимый кот, тут же срывают свою злость и обиду на его детей или вовсе отказываются от котят, равняя их со всеми остальными членами племени. Но Ласка была другой. Её всепоглощающая, всепрощающая, всепонимающая любовь к своим детям затмевала всё, заставляя её светиться изнутри мягко, тепло, ободряюще. Маленькая Ласкуша, кажется, нашла своё счастье в том, чтобы быть матерью этих котят, чтобы заботиться о них, о Лепестинке и Ракушке, да даже о детях Ручей. Такого взгляда он не помнил даже у своей матери, хотя у него и никогда не было поводя упрекнуть Моросинку в недостатке источаемой на котят любви.

- Знаешь... - пробормотал он сквозь стиснутые зубы, когда они уже подходили к лагерю. - Если ты вдруг захочешь остаться в детской даже после того, как Пчёлка станет оруженосцем, знай, что я тебя поддержу. Даже Созвездие попрошу, чтобы она согласилась. Ты только скажи, хорошо?

На последнем слове его лапа коснулась привычного песка берега у лагеря. Лебедь слегка помедлил, пропустил Ласку вперед, и затем вошёл следом, окидывая поляну взглядом. С наступлением сумерек коты стали понемногу подтягиваться на главную поляну в ожидании Созвездия. Сам воитель был твёрдо уверен лишь в одном: он поддержит любое решение, которое поможет племени продержаться и выжить в наступающем сезоне Голых Деревьев. Даже если придётся спорить с соседними племенами и искать добычу день и ночь напролёт. Слава звёздам, все котята, что были в племени, уже достаточно подросли, чтобы иметь шансы пережить суровую пору снегопада. Но никто не знает, что может случиться завтра или в следующую луну. Жизнь воителя - это сплошное неведение. И необходимость быть готовым ко всему.

- Ну что, перекусим или подождём? - обратился он к Пчёлке и Ясеннице, опуская своих воробья и рыбку перед ними. - Можете и Подберезку позвать, вам тут на троих хватит, - белый кот кивнул на третьего котёнка Ласки, которого только что приметил среди спин соплеменников.

лебяжий остров >>>

Дорога до лагеря оказалась не такой длинной рядом с Лебедем. Его слова заняли все мысли королевы. Может, ей действительно стоит остаться в детской навсегда? Может, там, ухаживая за чужими котятами и помогая молодым матерям справляться с трудностями, она принесёт больше пользы племени? Сложно было ответить однозначно. В конце концов, любая кошка воспитывается с мыслью, что ей всю жизнь предстоит наравне с котами защищать границы родного племени и добывать еду даже в самые суровые времена. Очень немногие из представительниц женского пола хотя бы задумывались о возможности всю жизнь проняньчиться с котятами. Чаще наоборот, кошки спешат вернуться к воинской жизни, даже когда малыши ещё не достигли шести лун, потому что изнывают от скуки в яслях. Но Ласка была не такой. Ей в радость был каждый день, проведенный рядом с детьми, а таких было немного. Может, поэтому она хочет остаться в детской ещё ненадолго?
- Подберёзка! - Ласка, как и Лебедь, заметила сына неподалёку и с громким мурчаньем поспешила к нему и его собеседнице. - Лепестинка. Как я по вам соскучилась. Целый день провела за стенами лагеря, со вчерашнего дня вас не видела, - лучисто улыбнувшись, королева нежно коснулась носом макушки каждого ученика. "Уже не маленькие. Могут и запричитать, что милуюсь с ними на виду у всего племени". Но Ласка всё равно не отводила счастливого взгляда от детей. - Как ваш день? Вижу, зря время не тратили?
Взгляд королевы коснулся улова у лап сына, и тут же она почувствовала, как гордо расправляются плечи. Подберёзка как всегда оставался успокоением для растерзанной вечными бедствиями материнской души. "Сердцедуб воспитает из тебя величайшего воителя. Речное племя будет гордиться, как горжусь я".

С границ с племенем ветра
<-
[indent] — Вся твоя сущность в этом подражании, в этой попытке изобразить из жалкой себя нечто действительно стоящее, - слова Гончей стучали в мозгу, повторясь снова и снова, переливаясь всеми оттенками незатухающей ярости. Хотелось крикнуть в ощереную морду серебристой, плюнуть в  глаза, чтобы она больше не смела судить, чтобы ее грязный ядовитый язык не касался даже кончиком памяти Львинозвезда, но ветряная гадюка ушла, а ее слова - острые, как камни, свербели в светло-золотистой груди, выбивая воздух из сжатых легких. Покидая злополучное место, превратившее горячее сердце в раскаленое нечто, сжигающее нутро, кошка до боли в деснах сжимала зубы, так сильно, что казалось ещё немного, совсем чуть-чуть, и они посыпятся на землю крошевом. Голова гудела, словно в ней поселился целый улий диких пчел: мысли жалили, нанося удары, от которых предводительница даже не пыталась увернуться.
[indent] — Я что, виновата, что он медленнее меня? - звонкий яростный голос оскорбленной до глубины души Черники.
[indent] — Мы бы победили, - угрюмый упрек Крестовника.
[indent] — Сейчас нужны другие методы, - это уже Череп, решивший вдруг, что ему не все равно.
[indent] — Я верю в тебя, - снова он, обычно молчаливый, но теперь как будто верящий в нее. Его желание поддержать ее стало откровением.
[indent] Каждый болезненный шаг будил в глотке бурлящий хохот. Каждое воспоминание било наотмашь, желая оставить на морде невидимый росчерк когтей. Гончая ошиблась бросив ей в глаза болезненный упрек. Созвездие сама не знала когда все изменилось, но в этот самый момент отчетливо для себя поняла: она больше не бегает за тенью лучшего друга; не пытается быть как он. И все что остается — это делать то, что в ее силах; то, что считает правильным она сама. Истина здесь, пожалуй, всего одна — не сдаться. Иначе ее просто поглотит безумие. Идти. Говорить. Действовать. Что угодно, чтобы изгнать из сердца желание отступить, свернуться в клубочек в темном углу, и забыться. Так просто. И невозможно.
[indent] Она помнит как кивнула Черепу. Молча, глядя в его глаза, слыша его слова. Слова холодной головы, которая иногда порождала дельные мысли. Он пытался достучаться. Отрезвить. Оградить от возможной ошибки. А она смотрела на него, и чем дольше это длилось, тем сильнее отчаяннее все в ней воставало против этих его слов.
[indent] ОНИ НАРУШИЛИ ЗАКОН! - внутри она швырнула ему это в морду. ОНИ ПОДСТАВИЛИ ПОД УДАР НАШЕ ПЛЕМЯ! - гремевшее в ушах сердце не давало сделать лишний вздох. ВОЙНА С ВЕТРОМ БУДЕТ ТОЛЬКО НА ИХ СОВЕСТИ! - каждая шерстинка дрожала на теле. Каждый волос стоял дыбом, пока она кричала в себя, выливая на воина свое отчаяние. И что-то было на дне бирюзовых глаз. Что-то вспыхнуло там в глубине, прежде чем пятнистая кивнула ему, принимая слова во внимание. Она знала, что ничего бы не изменилось, сбей кто-то Крестовника с лап,  когда он прыгнул на Гончую. Останови она Чернику раньше. Ничего не было бы иначе, прими Звездоцапов Утесник этот бой! Между их племенами было слишком много всего — болезненного, недосказанного, обвиняющего. Все было бы примерно так же. Разве что, ей самой не пришлось бы вызывать ярость молодых горячих голов.
[indent] Рваный выдох вырвался из груди, а бедный Ландыш столкнувшийся с отрядом, с ужасом поймав ее все еще горящий ледяным огнем взгляд, постарался отвернуться, чтобы не видеть. Наверное, он не хотел быть вестником плохих новостей. Наверное, смотреть на Ручей вынося ей приговор было легче.
[indent] Слова. Эти цаповы слова. Как же легко можно изменить все одним только словом. Похоронить душу, выбить из легких всякий воздух, разом лишив всего. Беды не закончились. Мысли неслись в голове бешеным галопом. Со скрипом и болью порваных подушечек лап. И снова сердце застучало так, что захотелось вырвать бесполезный глупый орган из грудной клетки. Возможно, если она это сделает боль больше не затронет ее.
[indent] Направляясь в сторону лагеря Созвездие вспоминала глаза Ландыша, Ручей, Черепа, Дымки и даже маленькой Тростинки, ловя их такие разные эмоции, впитывая их неосознанно, разделяя общую боль на всех. Потому что хуже быть уже вряд ли может. Остаться без глашатая, без верного воина на пороге войны? Предки, кто-то определённо хотел их смерти. Вырождения. Тотального истребления речных. И снова холод в душе от осознания. Снова этот злой булькающий смех, который будто разорвал цаповы легкие. Разом. Единым вдохом, когда раскаленый не по сезону воздух достиг нутра.
[indent] Отряд ушел оставив на границе лишь Крестовника с Черникой. Свой выбор они долны были сделать сами,  Созвездие вовсе не собиралась их подгонять. На ее плечи снова легла тяжесть ответственности. Тяжесть принятия нового решения. Того, что быть может, ненадолго, но позволит им всем выплыть из этого нескончаемого дерьма. И пока они шли в молчании, пятнистая думала. У нее не было времени даже на неверие, на скорбь, все что сгорело в душе за этот день  могло лишь осыпаться под лапами серым пеплом, даже не тлеть.
[indent] Легко ли говорить, когда хочется навсегда заткнуться?
[indent] Речная почувствовала себя в шкуре Ландыша, неприятно усмехнулась сравнению, когда достигнув знакомых камышовых зарослей, вошла в лагерь, вспрыгнув на скалу. Соплеменники что были на поляне, должно быть, были ко всему готовы. Она же предупреждала уходя о сборе, да только кто ж знал, что простой совет грозит обернуться очередным трауром!
[indent] — Воины речного племени! Прежде чем мы снова поднимем вопрос о новых землях, я должна известить вас о возможно грядущей новой войне! - голос ее все еще звенел от ярости и ощутимого напряжения.
[indent] — На границе с племенем Ветра произошел инцидент, в котором патруль речного и ветряного племен вступили в бой. Племя Ветра спровоцировало наших молодых воинов, и они потеряв самообладание пересекли границу, - разумно упустив имена и не раскрывая всего происшествия, включая вспышку собственного гнева, Созвездие прилагала все усилия, чтобы только снова не сорваться. В голове уже сложилась картина того, как Гончая жалуется Звездопаду на наглость ненавистных рыбомордых, а тот хлещет себя хвостом по бокам, изливая ярость, проклиная их. На языке появился отвратительный привкус желчи. Не нужно быть провидцем, чтобы предугадать желание короля пустошей надрать речной зад.
[indent] — Учавствующие в стычке воины по возвращению в лагерь примут свое наказание. Я не уверена, что Звездопад просто так проглотит это происшествие, и потому говорю - война с ветром реальна, - слова Черепа вновь загремели в голове, увечивая пульсацию в висках. Самка выдержала паузу, переводя дух.
[indent] — Так же наша разведка доложила, что после происшествие на Совете четырех племен, Двуногие стали чаще появляться на наших землях, - сердце пропустило удар, и замерло, затихнув, словно не желало больше качать кровь, гнать ее по венам. В глазах на мгновение потемнело, в голове появился шум, но кошка лишь упрямо стиснула зубы. Нет, она не имеет никакого права опускать головы. Когти вылезли из подушек, царапнув холодный камень. Темный лес и все его цаповы отродья! Она даже не может сгорбиться! Потому что нельзя. Не сейчас, когда все смотрят. Не в этой жизни.
[indent] — Как и прежде, я призываю каждого к осторожности, потому как последствия встречи с этими незванными гостями леса, пока они рыщут в поиске своих псов или же пытаясь до конца изловить и устранить их, уже известны на горьком опыте, - Бурана никто не просил идти туда. Он даже не сказал никому, что что-то задумал. И вот он - результат.
[indent] Дыши. Дыши, Созвездие. Ты уже ничем ему не поможешь. Он все решил сам. Не важно, как это больно, горько и обидно. Ты сможешь это выдержать, потому что они - все они смотрят на тебя, - внутренний голос набирал обороты и громкость, заполняя каждую клеточку несокрушимой уверенностью. Предки бы не благословили тебя, будь ты недостойна. Соберись, слабачка! Ты. Просто. Не имеешь. Права. Дать. Слабину. Сейчас.
[indent] — Буран следил за Двуногими, за их передвижением, пытался понять, что им нужно, - она ни за что не предаст его, он верил, доверял, и она ни слова злого не скажет в его адрес. Хотя возможно, когда он вернётся, от души оттаскает за хвост. Сегодня же можете даже не ждать. Даже если горячие головы и предали ее, в племени все еще оставались воины, которые верили, следовали, слушали пятнистую кошку. А пока это так, отступить невозможно. От слова совсем.
[indent]Тяжелый вздох. Бирюзовые глаза нашли Ручей, на мгновение глянув на нее почти сочувственно, сожалея, разделяя ее потерю. Затем, снова поднялись над общей толпой.
[indent] — Двуногие забрали с собой Бурана. До захода солнца я объявлю имя того, кто займет его место, пока наш воин ищет дорогу домой, - в его воли к жизни и упрямстве предводительница не сомневалась. А потому надежда тихо тлела в остывающей душе.
[indent] — С наступлением сумерек, мы вновь поговорим о расширении наших земель, - о, спускать все с лап лишь из-за того, что жизнь снова долбанула ее грудью о камень, дробя ребра. Не на ту напали. Пусть сейчас плохо, что хочется выть. Пусть боль растет и разрывает внутренности. Это все ничего. Пока речное племя живо. Пока последняя жизнь еще теплится, трепыхается в груди, она будет поднимать голову. Будет стоять и нести свою правду. И пусть не все поймут. Считают ее сгнившей. Это ее путь. Ее крест. Ее проклятье. Другой дороги просто нет.
[indent] Спрыгнув с камня, она отошла в сторону, позволяя соплеменникам переварить новости, пропустить их сквозь себя. Сама же речная позволила себе краткий горький вздох. Посморела на кучу дичи, что пополнили охотники, порыскала глазами по толпе, словно выискивая кого-то, а потом.., потом просто усмехнулась, поднимая еще горящие глаза к на диво безоблачному небу.
[indent] Предки, как же я устала, - шепнула  вдруг тихо догорающая душа.

Отредактировано Созвездие (15.10.2019 10:52:17)

патруль [номинально]



Вернувшись из патруля, Птица не без удовольствия устроилась у тростниковых зарослей и начала приглаживать пятнистую шерсть, взъерошенную холодным ветром, извечным спутником сезона Листопада. Однако спустя пару минут она замерла на половине движения, комично нагнув голову и настороженно вглядываясь голубыми глазами во вход в лагерь. Дурное предчувствие не подвело: целый отряд соплеменников возвращался в лагерь. И пусть потрёпанным выглядел - слава предкам! - один лишь Крестовник, мрачные морды остальных не оставляли сомнений в том, что те принесли вести не из лучших.

— ... На границе с племенем Ветра произошел инцидент, в котором патруль речного и ветряного племен вступили в бой. Племя Ветра спровоцировало наших молодых воинов, и они потеряв самообладание пересекли границу, - объявила Созвездие. Птица негодующие прижала уши к голове и хлестнула себя хвостом по бокам: кажется, Звездопад совершенно перестал видеть берега ещё с тех пор, как оказался замешан в гибели Львинозвёзда. Она подавила возмущённый вой, видя, что предводительница и по совместительству сестра ещё не закончила. И следующая новость в самом деле будто ударила под дых. Буран, такой умный и ответственный, словно был самими предками благословлён стать глашатаем, а затем и предводителем Речного племени. И что же теперь? Теперь он исчез по вине Двуногих, а над его соплеменниками, в том числе над его детьми, нависала угроза со стороны вероломных соседей. Птица нашла взглядом Ручей, но вид той отсёк любые порывы выразить сочувствие или оказать поддержку - не сейчас.

- Речное племя справится с этим. Ты справишься, - приблизилась старшая воительница к предводительнице, доверительно прижавшись лбом к золотистому плечу. - а мы будем с тобой до самого конца, - ободряющая улыбка коснулась губ Птицы, прежде чем она отступила на шаг: выбор нового глашатая был чрезвычайно серьёзным шагом, а время было ограничено восходом луны. А потому, задержавшись на мгновение и перехватив взгляд бирюзовых глаз, пятнистая кошка быстро кивнула, давая понять, что будет рядом на случай, если понадобится. И, оглядевшись, нашла рослую фигуру Черепа: если кто и мог сейчас рассказать о случившемся без лишней эмоциональности, так это он.

Птица вопросительно глянула на соплеменника, будто спрашивая разрешения присесть. - Что же мы такого сделали для Звёздного племени, что оно посылает нам такие испытания, - вздохнула пятнистая. В ровном голосе отчётливо вибрировала тревога, но скрывать её кошка смысла не видела. И ежу было понятно, что каждый мало-мальски соображающий в племени будет с опаской смотреть в туманное будущее.

→ Лебяжий остров

[indent] Чем быстрее сокращалось расстояние до лагеря, тем сильнее у Ясенницы от нетерпения чесались лапы: разумеется, она была уверена, что Ласка прямо с порога возьмёт Созвездие в оборот (буквально вот вытянет, как лассо, хвост, отловит пятнистую кошку, притянет к себе и не отпустит, пока не добьётся нужного эффекта) и убедительно, подробно, доступно, одним словом, бескомпромиссно пояснит ей, почему Пчёлка незамедлительно, этим же вечером, прямо на останках пойманной им и съеденной каким-нибудь старейшиной рыбы, должен быть посвящён в оруженосцы, а потом случится это торжественное событие, и они всей компанией завалятся спать на одну подстилку... По такому случаю в виде исключения можно даже не подкладывать никому в мох ежиные иголки!
[indent] В общем, юница находилось в состоянии восторженного и томительного ожидания, поэтому на поляну влетела едва ли не кубарем, лишь мысль о том, что она ступит в лагерь со своей добычей, с первой пойманной ей рыбой, и это должно выглядеть гордо, заставила золотистую притормозить, повыше вскинуть голову (чтобы лучше видно было содержимое пасти) и чинно пройти ещё несколько лисьих хвостов от входа. Усевшись неподалёку от Лебедя, она задумчиво кивнула на вопрос кота, наблюдая за тем, как Пчёлка с матерью уже несутся к Подберёзке. Ей до зудящих мурашек по спине хотелось присоединиться к ним, но буро-белый братец таки провинился, так что приходилось держать лицо и выжидать паузу. Пусть первый позовёт, а потом уж перо подарю. И рыбку откусить дам.
[indent] Всё скомкало возвращение патруля. Созвездие опять, опять всё ломала. Даже если не по своей (ой ли?) вине, но каждое её появление, слово, решение что-то рушило в душе Ясенницы, оставляя всё более глубокие дымящиеся дыры. Пятнистая говорила что-то про конфликт с Ветром, про возможную войну, про земли, про Двуногих и осторожность, я золотистой хотелось лишь зажать уши лапами и завыть. Ей казалось, она уже окончательно отпустила прошлое, приняла племя, к которому принадлежит по праву крови, как единственно возможный дом, но почему же в груди стало так больно, что захотелось перестать дышать? В голове вновь всплыли мысли о смерти Львинозвёзда, в которой так упорно винили Звездопада и его последователей, которые так настойчиво гнала от себя ученица, потому что коты, четыре луны бывшие ей семьёй, не могли параллельно с этим лишить её одного из самых близких котов, потому что это не ветровые, это Созвездие, Созвездие во всём виновата! Но смесь сомнений вызывала диссонанс, от которого дурнело. А как только последние сомнения были окончательно развеяны и отторгнуты, когда вновь, казалось бы, в душе должна была воцариться гармония, вскрылась Макошь, и смесь боли, воспоминаний, сравений силуэта похитительницы на заборе с фигурой Звездопада на скале вновь ожила ночным кошмаром. Кошмаром, вытравленным собаками, отошедшим на второй план. Неужели лишь для того, чтобы возродиться войной с Ветром? Необходимостью бить тех, с кем все детство, две трети жизни, провела бок о бок? Драть шкуры, выгрызать шерсть до мяса, ненавидеть, ради... А ради чего? За что? Ясеннице хотелось провалиться. Не видеть и не слышать всего этого, заткнуть пасть пятнистой охапкой лебединых перьев, отмотать время назад, что угодно, лишь бы избавиться от этой новой информации, давящей, словно медленный изощрённый яд, убивающий её. Почему, почему жизнь в родном племени должна оказываться самой страшной на этом свете пыткой? Почему всё это так сложно принять?
[indent] А следом за смятением, страхом, злостью пришла вина. Ведь если не готова, забыть про всё, от всего отречься и броситься на защиту своего племени, значит, недостаточно предана? Значит, всего лишь жалкий предатель? Но как быть, если волею судьбы близкие остались по обе стороны чёртовой границы, этого проссаного клочка земли, если сердце поделено на две половинки? Если разум, каким бы прочным и рациональным он ни был, не способен заглушить жалобный плачь души, понимающей, что идти против интересов Реки, подставляя семью, неправильно, но и поднять лапу на тех, с кем спала бок о бок, всё равно, что её оторвать?
[indent] - Ты теперь не поговоришь с Созвездие о Пчёлке, да? Теперь не время? Пропал наш торжественный ужин... - не чуя под собой земли подойдя к Ласке, глухо мяукнула Ясенница. Нужно было забыться. Забыться и молиться любым богам, хоть звёздным, хоть земным, чтобы этой войны не было. Чтобы ей не пришлось выбирать кровное племя, от которого она уже не сможет отречься, ставя долг над совестью и чувством благодарности. Пожалуйста...

Отредактировано Ясенница (16.10.2019 17:10:05)

[indent]Шерсть на спине Карпозуба зашевелилась прежде, чем он успел увидеть знакомые головы соплеменников,  прежде, чем о н а заговорила. Воин бросил извиняющийся взгляд на Иволгу, который красноречивее всяких слов мог объяснить такой скорый конец беседы. Разве он мог просто остаться в стороне, когда от патруля доносился сильный запах племени Ветра? Ни одна живая душа на Речной поляне не могла не заметить духа пустошей. Разве мог Карпозуб проигнорировать появление Ручей, Тростинки и остальных, когда судьба Бурана все еще было неизвестна? Пожалуй, воин предпочел бы остаться в неведении, чем узнать о том, что произошло с глашатаем Реки на самом деле. Карпозуб боялся услышать страшную правду из уст соплеменников, но в то же время он и все остальные должны были почувствовать горечь истины на своих языках. Так всегда было, и, возможно, будет еще много лун. Карпозуб не хотел верить в то, что Звездное племя так рано забрало его отца к себе. К счастью, этого не случилось, но неизвестность судьбы Бурана все еще кололо в груди страхом за него.

[indent]И наконец, разве мог Карпозуб не обратить внимание на свою предводителтницу? Желтые глаза смотрели на пятнистую кошку с благоговением и готовностью пойти за ней куда угодно, но в то же время черногривый был само отчаяние, а надежда на лучшее ускользала из его лап. И это еще четче стало ощущаться, когда Созвездие заговорила.

[indent]Карпозуб — воин от когтей до кончиков пышных усов. Пожалуй, об этом знали все обитатели Речного племени. Он отважно рвался в бой с теми, кто переступил дорогу его клану и по какой-то причине стал врагом. В самом звучании его имени уже была та сила и воля, которой обладал кот. Но сейчас Карпозуб почти поверил, что его лапы проваливаются сквозь землю, которую уже перестало греть солнце Сезона Падающих Листьев.

[indent]˝Война с Ветром?˝

[indent]Карпозуб до последнего надеялся, что инцидент с котятами закончится мирно, а ложное обвинение в убийстве Львинозвезда забудется после новости о том, кто на самом деле отправил златогривого предводителя на Серебряный Пояс. Но хватило одной стычки на границах, чтобы все перевернулось и полыхнуло огнем ненависти и хаоса.

[indent]— Выходит, у нашего племени не осталось ни одного возможного союзника, — скорее утверждал, чем спрашивал кот. Черный и почти подавленный он походил на самую хмурую тучу. В желтых глазах готова была полыхнуть молния. Когда все успело пойти наперекосяк? Карпозуб рыкнул от недовольства и озлобленности. На три соседних племени, на несправедливую судьбу, на свою невнимательность и невозможность изменить ход событий.

[indent]˝Интересно, кто станет новым глашатаем?˝ — подумал воин, но не стал проговаривать эту мысль вслух. Он видел, как нелегко Ручей, но не знал стоит ли сейчас к ней подходить с утешениями. Нужны ли они ей? Карпозуб не знал, но все же счел нужным подойти к серой воительнице и участливо прижаться к ее мягкому боку.

[indent]— Мы будем ждать его, — тихо сказал Карпозуб, понимая, что совсем не хочет говорить о Буране в прошедшем времени. Он не погиб, он все еще где-то там, далеко, на землях Двуногих. Ищет дорогу домой. Карпозуб опустил взгляд и увидел маленькое светлое тельце, прижавшееся к телу матери. Черногривый погладил Тростинку своим пушистым хвостом в успокаивающем жесте. Воин был готов сейчас буквально переобнимать всех, кому был дорог и близок Буран, но, скорее всего, пришлось бы обнимать всех Речных котов, а Карпозуб не был уверен, что у него хватит на это сил и что утешения искали все соплеменники.

[indent]Черный кот отошел от скорбящей Ручей и уверенно, даже слишком, направился к Созвездию. Приветственно кивнув Птице, Карпозуб обратился к предводительнице. Никогда раньше его голос не звучал таким жестким и ледяным, как в эту минуту. Возможно, ему давно стоило стать таким.

[indent]— Можешь объяснить, что конкретно случилось на границах с Ветром? Кто атаковал первым? — пушистый хвост резко дернулся в знак недовольства. Дав себе несколько секунд, чтобы собраться с мыслями , Карпозуб вздохнул и заговорил тише. — Если Грозовое, Теней и Ветра  объединяться, у Речного племени не будет ни единого шанса противостоять им. Прости, что огорошил тебя, но меня очень волнует, что будет с Речными дальше. Всех волнует. И я не позволю никакому Звездоцапову коту отобрать у тебя жизни одну за другой.

[indent]Он прятал ужас, овладевший им, как умел — под маской своей вспыльчивости. Карпозуб приходил в ярость от одной мысли о том, что увидит падение Речного племени и потеряет Созвездие. Наплевав на то, что рядом стояла Птица и слышала каждое слово, Карпозуб выжидательно смотрел в бирюзовую поверхность предводительских глаз.

[indent]— Я не отдам Речное племя на растерзание этим стервятникам. Племя и тебя. — отчеканивая каждый слог, не жалея о сказанном, произнес Карпозуб, и шерсть на загривке встала дыбом, а когти вонзились в глину под лапами.