небольшой разрыв, кусты утёсника —>

[indent] Стоило лишь золотому кругу жизни в своём ежедневном путешествии пересечь мнимую середину далёкого небосвода, как заполонившие всю голубизну тёмно-серые тучи трусливо расползлись в разные стороны и выпустили весь лес из дождливой тюрьмы. В силу только лишь начавшегося сезона Юных Листьев и его борьбы с последними отголосками Голых Деревьев — кое-где ещё лежали перемешанные с грязью сугробы, а гуляющие между необъятных стволов ветра были по-зимнему холодны, — солнечные лучи абсолютно не грели и пробивались сквозь переплетённые кроны будто бы просто ради вида. Переодически сквозь мягкую тишину, нарушаемую лишь тихим звуком хлюпающих во влажной земле шагов, доносились живые звуки очнувшихся от зимней спячки грызунов, которые шуршат в корнях деревьев, и щебечущих свои оды теплу птиц.

[indent] Став случайным свидетелем не самой лицеприятной сцены, развернувшейся между двумя соплеменницами, в данный миг Снегирь с громким шумом продирался сквозь сухие кустарники и неразборчиво бурчал себе под нос. Сказать, что он был искренне ошарашен узнанными личными подробностями каждой из встретившихся ему кошек – было бы ничего толком и не сказать, а потому кот изредка с нескрываемым любопытством оглядывался на идущую вслед за ним Иволгу и в немом напряжении покачивал кончиком белого хвоста. По интересному стечению обстоятельств, бурая являлась его бывшей воспитанницей, и воитель с искренним теплом и добродушным смехом вспоминал те весёлые, наполненные самыми различными событиями и авантюрами луны своего наставничества. В его голове, даже сквозь убежденность в отрицательном эффекте сравнения кого бы то ни было, невольно проводилась тонкая анналогия с Шумолапом, который не так уж давно стал его очередным учеником и очень явно отличался от всего того, что раньше видел грозовой.

[indent] — Ты совсем не изменилась, — беззлобно громко усмехаясь, первым подал голос Снегирь и вновь развернул широкую морду к Иволге. — Всё та же бойкая и ищущая приключений на своё мягкое местечко, а?

[indent] Оценивающий взгляд светло-зелёных глаз, никуда не спеша и внимательно подмечая каждое изменение в мягких чертах, скользил по круглой мордочки бурой соплеменницы, в то время как на тонких губах расплывалась искренняя улыбка. Будучи чуть ли не с самого детства близко знакомым с импульсивной и упрямой Иволги и даже недолгих шесть лун являясь для неё наставником в воинском деле, Снегирь испытывал к этой кошке самые тёплые и дружелюбные чувства, каждый раз с приятной ностальгией вспоминая всяческие сваливающиеся на них двоих приключения и забавные ситуации. Неторопливо задерживаясь на всё ещё горящих сильными эмоциями жёлтых глазах и с нескрываемым любопытством разыскивая в тех хотя бы какие-нибудь проясняющие всё вокруг ответ, он позволил себе негромко усмехнуться на зазвучавшие из пасти напротив слова и польщенно закивать головой.

[indent] Откуда-то со стороны до треугольных ушей вдруг донеслось громкое шуршание и тихое, быстро тонущее в размякшей до грязи почве и оставшихся островках снега пищание. На розовом языке уже вертелись очередные ответы для полосатой собеседницы, и белошёрстый даже на несколько секунд задумался над своим дальнейшим шагом, но разве же любой уважающий себя воитель упустит опрометчиво высунувшуюся из норы добычу? Быстро махнув Иволге хвостом в жесте немного подождать его возвращения, он умело припал к земле в отточенную многими лунами тренировок охотничью стойку и почти бесшумно пополз в сторону звука. В подпрыгивающий от частого дыхания розовый нос то и дело били всяческие запахи и очень тонкая струйка затаившейся где-то в тени кустарников полёвки часто выскальзывала из остального букета ароматов, буквально заставляя кота замирать на несколько долговечных секунд и настороженно вслушиваться в тишину. Он пробирался всё дальше и дальше, отчётливо ощущая лёгкие покалывания и царапки от сухих веточек, как наконец внимательные глаза случайно заметили активное движение бурой мыши впереди. Подкравшись ещё немного ближе и обеспечив себе наиболее удачное расположение для итогового шага дневной охоты, Снегирь покачал бёдрами и резко прыгнул вперёд, растопыривая лапы и выпуская острые когти. Один точный укус в шею, мысленная благодарность Звёздному племени за свежую добычу, и мёртвая тушка уже болталась в его пасти.

[indent] — Держи, это для тебя, — быстро возвращаясь к ожидающей соплеменнице и укладывая около её лап пока что ещё даже горячую пищу, дружелюбно мяукнул воитель и уселся неподалёку. — И что я могу сказать в твою защиту? Я же стал свидетелем только активных действий уже после вашего с Пустельгой разговора, — пожимая округлыми плечами, задумчиво ответил он и принялся тщательно вылизывать перепачкавшуюся и от влажности свалявшуюся шерсть. — Нет, конечно, я даже не стану спорить, что использованные тобою приёмы и твоё рвение надрать соплеменнице впалые бока со стороны выглядело очень впечатляюще, но очень уж интересно узнать, чьи и какие интересы ты столь рьяно отстаивала? — Снегирь буквально на один миг отвлёкся от грудки и лукаво сверкнул глазами в сторону Иволги, после чего беззлобно ухмыльнулся отразившимся на бурой мордочке эмоциям. — Ты не подумай, лезть в твои личные дела и душу я желания не имею, а то тоже придётся познакомиться с твоими острыми коготками. Просто я действительно не шутил про возможную битву между Грозовым и Речным племенами, у нас это уже как традиция сезона Юных Листьев. Да и Пескогрив тут недавно, когда мы с ним прогуливались до границ, упоминал что-то такое, а он ведь теперь у нас глашатай... Сама-то что на этот счёт думаешь? — белошёрстый с интересом взглянул в жёлтые глаза собеседницы и в ожидании её ответа обвил влажные лапы плотным хвостовым кольцом.

[indent] Только лишь заслышав первые слетевшие с розового язычка слова в продолжение складывающейся между бывшим наставником и оруженосцем беседы, Снегирь вдруг неожиданно для самого себя уловил слишком приметные даже невнимательному взгляду необъяснимые изменения в бурой соплеменнице. В быстром движении светло-зелёных глаз скользнув по стройной фигуре и вновь чуть дольше, будто бы сквозь узкие чёрные зрачки пытаясь пробраться поглубже в душу, задерживаясь на жёлтых глазах, он в немом вопросе приподнял одну бровь чуть выше и шумно махнул кончиком толстого хвоста, после чего буквально немного склонил голову вбок, тем самым открыто выражая свою искреннюю заинтересованность. Молчаливо наблюдая за собеседницей со стороны, краем глаза невольно замечая не самый хороший для голодающей целый сезон кошки аппетит и отмечая мелькающие то на круглой морде, то в совершаемых, казалось бы, самых стандартных движениях истинные настроения, активно обуревающие её юную, и без того преисполненную различными эмоциями голову.

[indent] И всё же слишком долго разглядывать, исследовать, пытаться прочесть кого бы то ни было и сделать на полученной слишком расплывчатой информации хотя бы некоторые простые выводы было вовсе не в манере белошёрстого, и он, быстро мотнув головой и переводя продёрнутый дымкой несвойственной задумчивости взгляд вглубь расположившегося не так далеко перелеска, с уважительным вниманием выслушивал точку зрения Иволги. Пропустив мимо треугольных ушей вопрос о новом глашатае Грозового племени и посчитав ненужным вновь возвращаться к этой скользящей между других второстепенной теме, ведь Снегирю не было особого дела до глубоко личных взаимоотношений соплеменников, кот с приятным удивлением ощущал некий отклик воинского сердца на некоторые слова бывшей ученицы. Несомненно, являясь воителями и уже со сладковатым молоком матери впитывая в себя Воинский Закон, племенные с раннего детства знали и понимали основной смысл их дикой жизни и всегда, даже посреди крепкого сна или после тяжёлых времён были готовы броситься в самую гущу битвы, лишь собственными когтями и зубами защищая собственных товарищей и гордую честь родного племени. Да и каждый поголовно понимал, что без всего этого их жизнь была бы до одурения скучна и неинтересна, но, сам того не желая признавать, старший воитель вдруг начинал задумываться о возможных последствиях предстоящего сражения.

[indent] — Так-то оно так, — не торопясь дальше развивать свою мысль и беря несколько быстротечных секунд на размышления, протянул Снегирь и незамысловато возвёл широкую мордочку к продёрнутому закатными трещинами алеющему небосводу. — Каждый из нас рос на всяческих сказках о великих битвах и о постоянной войне за треклятые камни, я даже однажды являлся участником одной из таких. Да и вся наша жизнь, ты права, состоит из подобных событий и именно по этой причине называется воительской, только вот... — белошёрстый враз быстро зажмурился и испустил тяжёлый выдох. Желудок по неизвестной причине сводило взявшейся из неоткуда неприятной тревогой, в то время как перед закрытыми веками всплывали улыбающиеся мордочки сначала Пепелинки, а после и трёх его собственных дочерей. Кот с бьющим под дых, словно тяжелённый валун о голову, осознанием того простого до ужаса факта, что у него с той самой кошке, чувства к которой до сих пор тлеют где-то глубоко в сердце, есть общие котята, начал осознавать и то, как же легко можно всего в один миг лишиться. — Не знаю, какая-то разбегающаяся мурашками по спине чуйка будто бы шепчет мне на ухо о том, что всё будет не так уж просто. Не очередная битва за право метить Нагретые Камни, а что-то абсолютно новое и, вполне вероятно, даже более опасное для всех нас. Тем более, как ты и сказала, у Речного племени новая предводительница, и мы даже представить не можем, что у неё на уме, — воитель невольно дёрнул ушами и, поёжившись от лёгкого ветерка, всё ещё несущего на своих волнах ночные холода, торопливо поднялся со своего места и шумно отряхнул шерсть. Распушившись до размеров небольшое облачка на четырёх лапах, он лениво потянулся и размял немного окоченевшие от долгого бездействия мышцы, после чего вновь обернулся на Иволгу с лучезарной улыбкой. — Но, к слову, политика – это не наших с тобой сердец дело, так что и остаётся лишь верно ждать указа от Смерчезвезда да как можно скорее наедать толстые-толстые бока, чтобы чужие когти не проникли к жизненно важным органам. Как у тебя, кстати говоря, успехи с Маковкой? Не хочешь как-нибудь на днях провести парную тренировку с нами, вспомним хоть былые времена?

>лагерь
Здесь было по уютному тихо. Орех неспешно трусил по влажным от недавнего дождя тропкам, едва касаясь своим тощим телом пушистой шерстки Бражницы. Последние луны они были молчаливы друг с другом, что не могло, в конечном итоге, не вылиться в необходимый для обоих разговор. Они шли сюда за травами, но черно-белый прекрасно понимал - сегодня он сделает все, чтобы наконец пролить свет на их взаимоотношения. Прятаться от Звездного племени уже не имело никакого смысла. И если от соплеменников можно было скрыться с  глаз долой, то предки - даже за тучами могли наблюдать за двумя целителями, чьи судьбы сплелись так близко.
Повернувшись к Бражнице наполовину корпуса, Орех чуть замедлился, намереваясь набрать тут парочку свежих весенних трав.
- Ну... как ты? - издалека начал грозовой целитель, взволнованно покачивая хвостом. Подсев к бывшей ученице, он робко коснулся  бока Бражницы своим, чувствуя тепло ее тела, - Я так рад, что племя приняло Морошку и Грозолапа. Все же... из них выйдут отличные воители. Как думаешь, о чем в итоге нам хотели сказать Предки, посылая их нам к Лунному Камню? - да, они с Бражницей много раз говорили на эту тему, однако каждый раз Орех ощущал, что оба они ни на шаг не продвигаются к истине этого пророчества. Шли луны, а в племени все было по-прежнему, - Да и вообще Предки... - отведя взгляд в сторону, черно-белый стыдливо прижал уши к затылку, - то, что происходит между нами.. это же.. ох, - тяжелый вздох. Страшно было признаться себе в том, что Орех действительно оступился. Крупно оступился. Но страшнее было не получить за это нарушение закона никакого наказания. Звезды были молчаливы, как и Орех с Бражницей последнее время.
Кот неуверенно коснулся тонким хвостом пушистого хвоста целительницы и тут же обернулся. Ни в коем случае тут не должно было быть никого, кроме них двоих.
- Расскажи мне, что у тебя на душе, - словно бы вымаливая у королевы очередную сказку, негромко прозвенел грозовой целитель, вновь повернувшись к Бражнице мордой. Бледно-зеленые глаза рисовали круги по морде кошки. Предки, она была его лучом света, опорой, да кем угодно. И Орех нуждался в ней - в ее взгляде, слове, молчании.

— Ты думаешь, Предки хотели нам что-то сказать?
- Почти уверен, - с досадой прозвенел черно-белый.
— Этих котят просто нужно было спасти. Они ведь не виноваты, что их мать оказалась такой жестокой кошкой, - Орех пожал плечами. Что ж, возможно Бражница была права. Что если это все просто стечение обстоятельств? Нет.
- Но... как же... лес взрастит лунные семена. Ведь это сказали тебе предки,- неуверенно предположил грозовой целитель. Внутри все будто бы встрепенулось. Орех сидел, касаясь тощим телом бока Бражницы, а изнутри его разрывало на части от множества необъяснимых эмоций. Там был и страх - за свою жизнь, за жизнь Бражницы, да даже страх перед Звездным племенем. Неуверенность, покорность, смирение, отчаяние. Все это смешивалось в один огромный ком, давя на плечи Ореха и словно бы прижимая к земле.
Когда лоб бывшей ученицы коснулся подбородка Ореха, он поначалу было инстинктивно отпрянул, но лишь на мгновение. Чувства нахлынули, он окунулся в них с головой и тут же прижался угловатой мордой к морде Бражницы. Все это было так... странно.
— Я думаю, Звёздное племя простило нас. Или уже покарало.
Орех даже зажмурился от сказанного кремовой кошкой. Он понятия не имел, что ему следует сказать или сделать. Ведь прямо сейчас эти двое прижимались друг к другу, словно бы не были связаны по лапам целительскими законами. А устои и традиции Орех превозносил выше своих чувств. Обычно. Но сейчас об обычности и речи не могло идти. Два целителя, две важные персоны Грозового племени единодушно нарушают закон, грозясь оказаться опозоренными перед всем племенем и Предками.
- Ты думаешь, что...? - Орех запнулся, нервно сглатывая ком в горле, - Ты думаешь оно нас покарало? Бражница, - кот застыл, оборачивая взор прямо на мордочку возлюбленной. Между ними повисла немая пауза. В этой тишине Орех слышал как где-то вдалеке бьется крыльями лесная голубка, где-то в глубине корней пищит полевка. И среди прочего он отчетливо слышал, как кричит все его нутро, пытаясь вырваться наружу, - Что ты хочешь этим сказать? Ведь мы... я и ты... - в голове пронеслась странная мысль. Черно-белого внезапно настигло озарение, после которого целитель впал в настоящий ужас. Открыв рот, он изумленно вытаращил глаза, пронзая морду Бражницы. Хотел было что-то сказать, но потерял дар речи. Сердце заколотилось так, будто бы испуганная мышь бежала от разъяренного хищника.

— Что, если Предки ничего не говорили мне? - Бражница подалась вперед, а Орех, услышав ее шепот в ужасе отступил назад. Дыхание целительницы обжигало его до костей. Черно-белый рвано выдохнул, косясь куда-то за спину Бражницы. Казалось, что весь лес наблюдает за ними.
- Что? - почти неслышно вырвалось из груди Ореха.
Перед глазами пронеслись последние семь лун. Багровый лес, теплый бок Бражницы, ее искренняя улыбка и разливающееся по всему телу счастье. Холодные ночи, согреваемые пушистой шерстью кошки, дорассветные беседы и тихое мурчание. Он любил ее всем своим сердцем. Так же сильно как и боялся предать Звездное племя, которое, по сути, уже и предал.
Все тело пробило мелкой дрожью. Настолько сильно ему не верилось во все произошедшее, что Орех отрицательно замотал головой, как будто это была просто неудачная шутка. Пожалуйста, пусть это будет просто неудачная шутка. Но нет. Бражница стояла перед ним. Но вместо нее он видел ту Бражницу. С раздувшимися под длинной шерстью боками, чуть неуклюжую, такую медлительную и разнервничавшуюся прямо перед тем как Предки послали ей пророчество. И как он раньше не замечал?
Вообще-то, он все замечал. Никогда от взгляда целителя не ускользнет такая простая вещь. Но... ему просто не хотелось в это верить. Орех убеждал себя, что все это лишь его надумки, страхи. Ничего не случилось. И так сильно поверил в свою ложь, что принял ее за правду.
Стоя прямо сейчас перед Бражницей, он медленно осмысливал все произошедшее и так же медленно сползал на землю. Лапы отказывались держать.
— Ты должен был знать с самого начала, что произошло. Прости, - задние лапы подкосились и Орех плюхнулся на траву, растерянно мельтеша взглядом по сторонам.
- Грозолап, Морошка... они что... они... что? - нечленораздельно залепетал Орех и резко посмотрел прямо в глаза Бражницы, - Как же так, Бражница? Предки, Предки, Предки. Что мы наделали? Что же мы наделали, - черно-белый осунулся, словно бы только что схватил крепкий удар под ребра. Морду обжигал стыд и страх. Лапы горели, а сердце набатом билось в грудине.
— Я должна была удостовериться, что с котятами всё будет в порядке. Что мы останемся для них никем.
"Никем," - это слово едко впилось в подсознание Ореха, разбивая его светлый, полный надежды и справедливости мир. И вместо привычной радости, которую обычно испытывали отцы, грозовой целитель ощущал лишь накатывающий все большими и большими волнами страх и ужас.
- Никем? Да. Да. Никем. Предки. Пре-е-едки, - и прильнул всем телом к земле, обхватывая передними лапами голову.
Все это было ошибкой. Огромной ошибкой. Но мог ли Орех, тот самый добрый и искренний целитель, воспринимать свою родную кровь за "ошибку"? Миллион мыслей охватили Ореха. Он даже не знал, что еще сказать на этот счет. Был в полном шоке и раздрае. Каково это, как думаете, когда нарушены всевозможные законы тем, кто их свято чтил и уважал?
- Надо бежать, - произнес куда-то себе под лапы Орех. Утверждая ли или спрашивая Бражницу?

— Мы никуда не сбежим. Мы не можем. Мы... мы целители Грозового племени, Орех! - Орех испуганно заозирался. Вдруг кто-то рядом все-таки есть?!
- В этом-то и дело! Мы целители, Бражница, - с ужасом пролепетал черно-белый, резко устремляя свою угловатую морду прямо на Бражницу, - Это же всё! Если кто-нибудь узнает... если хоть кто-нибудь узнает... - замельтешил взад-вперед худыш, пытаясь удержать в грудине выпрыгивающее сердце.
Язык заплетался, а мысли путались. Было сложно принять, что они вдвоем нарушили Закон. А принять, что Орех отец было попросту невозможно. В ужасе остановившись прямо перед кремовой напарницей, Орех прижал уши к затылку и едва слышно прошептал:
- Никто же не знает?! - сорвалось с его губ. Он был не на шутку напуган. И без того вечно шуганный целитель, сейчас он производил больше впечатление какого-то тронувшегося умом старейшины, нежели не на шутку озадаченного произошедшим кота.
Орех подтолкнул Бражницу в плечо, куда-то в сторону. Сейчас его организм работал на уровне базовых инстинктов. И он приказывал Ореху уносить лапы прочь - как можно дальше от нависающей опасности. Тот барсук был не таким уж ужасающе опасным, как информация о том, что по лагерю Грозового племени сейчас бегает пара родных морд.
- Давай, бежим, прошу, - умоляющим голосом протянул Орех, вновь и вновь подталкивая Бражницу в сторону, однако кошка не спешила ретироваться. Скорее, наоборот - она принимала этот удар судьбы на себя, в то время как Орех позорно поджимал хвост, - Бежим, пока они не узнали. А если узнают - это всё, - в панике тяжело и быстро задышав, грозовой целитель даже почувствовал заметное головокружение. Вот-вот и он был готов упасть навзничь, - Бежи-им, что ты стоишь? - нетерпеливо продолжил наседать целитель.
Время тянулось непозволительно долго. Орех и сам не знал, куда он собирается бежать - лишь бы подальше от соплеменников, от Морошки и Грозолапа. Он не испытывал по отношению к ним никаких отцовских чувств. Да и куда уж вообще целителю что-то понимать о родительстве. Орех был попросту не готов к этому. Поэтому видел только один выход - уйти. Как можно быстрее и тише. А что там будет дальше? Плевать. Черно-белый страшно облажался. Нет. Они вместе с Бражницей страшно облажались.

— Да очнись ты, Орех! - резкий голос Бражницы и ее крепкие лапы заставили Ореха встрепенуться. Он испуганным взглядом оглядел ее с кончиков ушей до лап, в ужасе пытаясь сомкнуть зубы вместе, — Мы должны остаться. Обязаны. Всё это ничего не меняет, — голос подруги застревал в подкорке, повторяясь слово за словом.
"Все это ничего не меняет."
Орех не верил в это. Как ни пытайся сейчас убедиться в этом - себя не обманешь. Он был настоящим трусом, который любую малейшую неприятность и опасность воспринимал за угрозу жизни и благополучия. А сейчас... сейчас все вообще выходило из-под контроля. Но теперь ли Ореху рассуждать о том, как безрассуден он был в тот вечер, когда они с Бражницей переступили черту? Уже было поздно.
- И всё в порядке. Понимаешь? Всё по-прежнему, - кошка сделала шаг назад и черно-белый вновь остался без физической поддержки. Пока Бражница касалась его своим пушистым телом, он был будто бы в объятиях матери, которая защитит, убережет от всех невзгод. Да только Бражница ему была совсем не той, кто должен подтирать за ним слюни. И как только он увидел ее перед собой во весь рост, то крепко зажмурил глаза, нашептывая себе под нос что-то невнятное. Пытался прийти в себя.
И вот, открыв бледно-зеленые глаза, он вновь увидел перед собой напарницу по целительству, любимую подругу. И видел, как несмотря на всю свою стойкость и уравновешенность она тоже боялась. Он чувствовал это.
— Если ты так хочешь, беги без меня, - погрязший в своих страхах, Орех поначалу не понял, что ему сейчас предлагала Бражница. Неуверенно дернувшись в сторону, он как будто бы был готов прямо сейчас сорваться и бежать. Но отрезвляющий внутренний голос вторил:
"Беги без меня."
- Что? - переспросил черно-белый, резко врастая лапами в землю, - Нет, я не пойду без тебя, - быстро затараторил Орех, - Любая ложь всегда вскрывается. Как у нас может быть тут свое место, если мы нарушили не один закон? - совсем тихо прошептал Орех. Все еще боялся, что их кто-то может услышать, - Ничего как прежде уже не будет, никогда, - и с этими словами грозовой целитель сделал неуверенный шаг вперед, зарываясь в густую шерсть Бражницы своей угловатой мордой.
Он стоял так долго, на сколько хватало воздуха в легких, пока он втягивал такой родной запах подруги. Затем медленно выдохнул, что значительно расслабило Ореха. Смотря на кошку уже более трезвым, но все еще ошарашенным взглядом, кот негромко произнес:
- Так не может продолжаться. Ты и сама это знаешь. Нам не позволено.
От сказанного у Ореха резко пересохло в горле. Неизбежно, но их обоих ждал один финал. Даже несмотря на то, насколько по-разному они отреагировали на сложившуюся ситуацию.

Орех слушал Бражницу, но складывалось ощущение, что не понимал ни слова. Рассеянный взгляд сверлил пустоту и лишь кончик хвоста подрагивал от излишнего напряжения и паники. Конечно ему хотелось убежать от проблем, вообще не говорить об этом. Но так или иначе, слова Бражницы понемногу, но заполняли сознание черно-белого.
- Просто остаться в стороне, - повторил Орех, словно бы какое-то пророчество, но затем опьяненный взгляд столкнулся с мордочкой целительницы и кот переспросил, - Остаться в стороне? Но они же наши... - но договаривать Орех не стал, побоялся не то что вслух произнести, а даже подумать об этом.
— Они никогда не узнают. Им просто не нужно знать, вот и всё.
Слова напарницы сильно ранили Ореха. Как бы сильно он ни боялся возмездия, постепенно к нему приходила мысль о том, что теперь-то Морошка и Грозолап ему совсем не чужие. Да, он опекал их как любящий своих соплеменников целитель, а теперь... что? Вряд ли Орех хоть когда-то сможет испытать к ним отцовские чувства, потому что до дрожи в лапах побоится это почувствовать. Но привязанность, забота - это ведь никуда не деть. Даже под страхом изгнания.
— Обещай мне, что ты не будешь совершать опрометчивых поступков, что всё будет хорошо, - Орех слабо кивнул, вновь переводя взгляд куда-то в сторону. Всеобъемлющий страх постепенно уходил, сменяясь настоящей озадаченностью и разочарованием. Разочарованием, прежде всего, в себе.
- У меня нет выбора, как и у тебя. Пообещаю, - "но вдруг вновь нарушу обещания?"
Черно-белый расстроено ссутулился. Им действительно придется нести эту ношу вдвоем, до конца своей жизни. Им никогда не понять, что такое родительство, семья. И как бы не хотелось... нельзя. Сейчас даже казалось, что вот оно - наказание. Возле них всегда будут их дети, но они никогда не узнают, кто их настоящие родители и как сильно они их любят. А Орех с Бражницей никогда не смогут поделиться этой любовью. И так и придется двум целителям до скончания лун прятаться от своих соплеменников, делая вид, что абсолютно ничего не произошло, в то время как за сердцами у обоих будет храниться очень страшная и грязная тайна.
- Я люблю тебя, - тихо прошелестел Орех, обнимая кошку. В его глазах было столько боли и отчаяния, сколько не нашлось бы даже когда он узнал о смерти Филина.
"И пусть за это от меня отвернутся все Предки."
>лунный камень