[indent]— Ты прав, Василёк. После Совета, - чуть подрагивающим голосом, сказала девочка, и Василёк сочувственно склонил голову. 
[indent] Он знал, ей было невыносимо больно слушать его; из его слов она слышала и видела только нехорошее, которое, несомненно, казалось ей предзнаменованием очередной, еще более жуткой боли. Слезы, которые она так долго и упрямо скрывала, лились из её глаз. Хрупкие плечи содрогались, будто от невыносимой тяжести. "Бедная..." - печально подумал Василёк, сжимая её лапку чуть крепче. Ему казалось, что всевозможные бедствия упали на душу несчастной воительницы, как будто бы кара за ошибки в прошлой жизни - она была доброй, честной, верной, но при этом страдала так, как он не страдал за всю свою жизнь. А жил он, не много ни мало, на тридцать лун дольше, чем она, пережил побег из родного дома, долгое одиночество и битву за жизнь в опасном и непредсказуемом городе.
[indent]Ах, насколько было бы лучше, если бы сейчас он сжимался от боли в сердце вместо Воробейницы! Тогда и она, и Звездопад, и их милые котята были бы счастливы. Почему-то на секунду показалось, что с его приходом в племя случалось только плохое. Может, между этим была какая-то связь? Но эту ужасную мысль он тут же отогнал от себя.
[indent] Его совесть была чиста. Он сделал именно то, что должен был сделать - показал путь потерянной душе к освещенной фонарями тропинке, ведущей прочь из темного леса. Но сомнения его никак не покидали. Его преследовали мысли. “А что, если Звездопад настолько отчаялся перебороть мнимого равнодушие и отстраненность своей подруги, что смирился с ними и даже не захочет её слушать? Вдруг события прошедших дней… нет, не сломили его, но заставили серьезно обдумать всё то, что было раньше. Может, в этом новом, продуманном до самых мелочей мире, уже не будет места для Воробейницы? А между тем это место для нее, как спасительная ветвь для утопающего - без неё воительницу унесет к обрыву и безжалостно бросит на острые камни. Сбросит, и я не смогу помочь ей своими глупыми высказываниями,” - в этот момент Василёк невольно приподнял глаза к небу (или, точнее, к потолку ученической палатки) и устало, очень печально улыбнулся - “Ах, Звездопад, никогда бы не подумал, что буду так сомневаться в твоем здравомыслии! Даже когда ты готовился вышвырнуть меня из племени, не зная, что я когда-то ему принадлежал… Даже когда ты говорил громкие слова, стоя на льду в паре секунд от своей гибели… Но как же тут не сомневаться, если по одной твоей прихоти другая душа может беспомощно упасть или взмыть в небо, как легкокрылый сапсан? Как это ужасно, когда такая власть оказывается в лапах одного кота! Страшно подумать...” - но тут он оборвал себя, чтобы перестать погружаться в гиблый омут сомнений. Васильку не пристало такое отношение к вещам - он должен верить. Потому что без веры в своего предводителя он перестанет быть не только достойным оруженосцем, но и достойным котом.
[indent] - Конечно… да, после совета, - согласился он и задумчиво кивнул головой.
[indent]Совет обещал быть очень тяжелым для Звездопада. После конфликта с речным племенем, они будут стоять на ножах, и противоречивая, яростная Созвездие может натравить на него остальные племена. Ему нужно находиться в спокойном и сосредоточенном расположении духа, чтобы противостоять нападкам, которые непременно будут. Но, если до этого состоится разговор с Воробейницей, его выбьет из колеи и он потеряет необходимое самообладание. А это, в подобном гадюшнике, может оказаться смертельным приговором для племени Ветра.
[indent]- Думаю, Звездопад захочет видеть тебя на Совете, - через несколько минут добавил серо-белый кот - Тебе нужно отдохнуть. И, я сейчас очень прошу, постарайся отдохнуть по-настоящему. Тебе будет нужна чистая и легкая голова, чтобы не разорвать половину речного племени в клочки, если они начнут вести себя вызывающе. А они начнут, можно не сомневаться, - он весело мурлыкнул, сбрасывая напряжение с плеч.
[indent]Осторожно убрав свою лапу с пальцев Воробейницы, он позволил ей уйти. В мыслях благословив ее на добрый сон, он с громким вздох улегся насвою подстилку и вытянул лапы, положив на них острый подбородок. “Ха, отдохнуть…” - насмешливо подумал он, понимая, что в его собственной голове крутится слишком много мыслей, чтобы он так просто уснул.
[indent]Впрочем, вопреки невеселым прогнозам, уже через несколько минут он провалился в сон. События дня совсем изнурили его: беседа с Соболем, собственное посвящение, недолгая охота, обустройство своего местечка в ученической палатке и, наконец, этот трудный разговор с Воробейницей... И, к счастью, даже сны (которые были бы вполне ожидаемым явлением) не мучили его.

Отредактировано Василёк (18.02.2020 12:17:48)

----> После долгого сна (время: утро, около семи часов утра)

⠀⠀⠀⠀⠀⠀Мир и тишина покоятся над землями племени Ветра, над его вересковыми пустошами, кроличьими норами и дикими ростками пшеницы, над заросшими крапивой канавами, где кое-где мелькнет куропатка или крикнет, испугавшись солнечного света, сбежавший с фермы петух, а в полдень зазвучит сверчковое пение, запоёт над равниной ветер, зацокают шаги какой-нибудь свободолюбивой, молодой еще лошади, и раздадутся крики и хохот оруженосцев, выскользнувших пораньше из лагеря. В траве мелькает одна кошачья мордочка, потом другая, и все они сменятся третьей, а потом все разом пропадут, спрятавшись среди зеленых стеблей. А потом, торопясь и волнуясь, покажутся метрах в десяти правее и бросятся бежать в попытке скрыться от взора наставников, их хохот усилится, а топот сотрясет землю, но им будет так весело и хорошо, что не заметят этого.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀Небо будет висеть низко-низко, обнимая своей лазурью вересковые пустоши. Где-то в вышине будут парить облака, белые и пушистые, как шкура самой чистой овцы, а потом не вдруг, а точно нехотя, спрячется за ними Солнце. Гром мурлыкает раз, другой, подмигнет ребятишкам своим молниеносным глазом, и польется дождь. “Кап-кап-кап” - стучит вода по пшенице и сухой земле, и оруженосцы засмеются пуще прежнего, прыгая и беснуясь среди луж, толкая друг друга в грязь и радуясь тем чистым, всепоглощающим счастьем, на какое способны лишь шестилунные малыши.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀Ручеек побежит весело после дождя, шаля и играя: то разольется в широкий пруд, то стремится тонкой нитью среди холмов и ущелий, пока не вольется в большую реку и зашуршит-побежит по широкому руслу, неся жизнь для всего леса. А потом, через пару дней, вновь присмиреет, будто задумавшись, и чуть-чуть заползет по камешкам, выпуская из себя по сторонам резвые ручьи, под журчанье которых сладко дремлется.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀Даже Василёк, кажется, спит, убаюканный жужжанием пчел и шелестом листьев над головой, которые так напоминают журчание воды. Но вот, он пошевелился, зашаркал передними лапами, прорываясь сквозь вязкую усталость, и сонливость отпускает его. Он качает головой, как недовольный пробуждением старейшина, хмурит лоб; с трудом открывает правый глаз, с еще бОльшим трудом - второй, затем закрывает оба и лежит так мгновение, собираясь с силами, а потом одним махом - правый и левый.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀”Доброе утро,” - думает Василёк, болезненно при этом щурясь от яркого солнечного света. 
⠀⠀⠀⠀⠀⠀Он потягивается и неторопливо поднимается на лапы, по пути встряхивая каждую, чтобы перестали быть ватными, и осторожно выглядывает наружу, улыбается, радуется солнечному свету, но при этом внимательно смотрит вокруг: “Не видно ли…?”
⠀⠀⠀⠀⠀⠀Он взволнованно ждал её шагов, которые никогда не появляются на пороге ученической палатки. Нет, тихо. Звучит всё, кроше легкого шуршания песка под лапами: всё двигается, суетится, вон муравьи бегут в разные стороны, вот шмель жужжит возле цветка, вот птица где-то вдалеке повторяет один и тот же звук, две бабочки, вертясь рядом друг с другом, мелькают среди травинок. Трава сильно пахнет,  из нее раздается неумолкаемый треск…
⠀⠀⠀⠀⠀⠀”Как тут много всего,” - думает Василёк, чувствуя, как сжимается сердце - “А внутри так тихо, так спокойно. Может, если подождать чуть подольше, то я увижу её?” - но подсознание понимает - нет, не увидит, и Василёк вздыхает, то ли от грусти, то ли насмешки над самим собой, и прячется в сумраке палатки.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀- Эй, Василёк? Не спишь? - слышит он голосок через пару минут.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀Обернувшись, он видит Стебелька, будущего красавца в теле еще маленького, несуразного котёнка, и первая мысль: “Сынок Воробейницы...” заставляет его улыбнуться. Кивнув головой, Василёк приглашает его войти, и вновь поднимается с подстилки, усаживаясь пряменько, чтобы не показаться совсем уж стариком перед мальчишкой.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀ - Нет, не сплю, - робко отвечает он, неуверенно, исподлобья смотря на котёнка.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀Сердце почему-то поет от мысли, что Стебелёк пришел именно к нему. “Может, Воробейница рассказала ему обо мне?” - подумалось оруженосцу, и он почувствовал такой прилив нежности от этой мысли, что, не удержавшись, тихонько замурлыкал. 
⠀⠀⠀⠀⠀⠀- Доброе утро. А здесь здорово, - щебечет Стебелёк, крутясь так и эдак в незнакомом месте - Ты давно тут живешь? - “Очень ладный малыш. Будет отличным бегуном, прямо как отец, и таким же храбрым - не побоялся же прийти ко мне” - ласково подумал Василёк, любуясь будущим оруженосцем. 
⠀⠀⠀⠀⠀⠀- И тебе доброе утро, мой маленький воитель,  - негромко говорит он - Уже полгода. Твоя мама, может, рассказывала про битву между нашим и речным племенем? Она произошла давно, еще зимой, до твоего рождения... Меня посвятили сразу после нее. Знаешь, это такая честь для меня, быть оруженосцем… Когда твой папа, Звездопад, посвятил меня, на душе было также тепло, как весной, несмотря на пронизывающий холод. И... С тех пор я оруженосец - полгода теперь - усердно тренируюсь. Очень-очень стараюсь, чтобы оправдать доверие племени, - его голос затих, смущенный воспоминаниями и мыслью: “Ох, ему, наверное, это совсем не интересно…” 
⠀⠀⠀⠀⠀⠀- Извини меня, я очень болтливый, - прошептал кот, опуская взгляд на лапы: “Почему я так волнуюсь, разговаривая с её сыном?” - Да, ты правильно сказал, здесь очень здорово. Но оруженосцы редко спят здесь, вместе со мной. Им нравится быть снаружи, как и всем ветряным котам.

⠀⠀⠀⠀⠀⠀ — Не извиняйся, - воскликнул малыш, а Василёк, было опустивший голову, удивленно поднял глаза - я же сам попросил тебя рассказать!  — и серебристый, сам того не замечая, улыбнулся широко-широко, как юный оруженосец, впервые похваленный наставником.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀ — Ничего, у тебя ведь получается.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀ Василёк, высоко ценящий похвалу, почувствовал такое безграничное счастье от этих слов, что… (ах, не вспомнить без теплой улыбки), подтянул рыжего малыша себе под бок и обнял его большой, грубой лапой. Улыбнулся, не веря, что обладает счастьем обнимать кого-то. Спрятал нос в своей шерсти на грудке, почувствовал, будто муравьи копаются под шерстью, и мучительно, но при этом радостно прикрыл глаза. Ему было страшно, что Стебелёк злобно зашипит и вырвется прочь, что выпустит когти и вцепится в него, а ещё хуже - закричит диким, досадливым голосом. Но он радовался, радовался, что малыш не уходил. Он тихонько замурлыкал, благодарно и ласково, когда Стебелёк расслабился под его боком. Его мурчание, слегка кряхтящее и басовитое, отдаленно напоминающее шорох сухих листьев или гальки, отдалось вибрацией по грудной клетке, и лапы задрожали, и щеки счастливо зарделись.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀ — Вот увидишь, поборемся с тобой на тренировках когда-нибудь, — засмеялся малыш, и серебристый тепло усмехнулся.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀ - Непременно. Я почту за честь тренироваться с сыном таких замечательных родителей. Из тебя получится прекрасный воитель, - искренне шепнул он, пощекотав котенка за ухом - Ты еще не раз покажешь племени (не только мне, а всем нам), что растешь красивым и умным, да еще и боевым. Крепитесь, враги племени Ветра, - шутливо пригрозил и засмеялся.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀”Какой же он замечательный, этот Стебелек. Понятно, почему Воробейница так гордится им. Ими всеми”
⠀⠀⠀⠀⠀⠀— Расскажешь что-нибудь? Нет, правда, что угодно. Если хочешь, конечно.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀ - Конечно, я буду рад, - ласково ответил оруженосец, щуря свои золотые, счастливые глаза - Что тебе хотелось бы узнать? Я много путешествовал когда-то, познакомился с чудесными котами. Бывал в переделках и драках. Видел много красивых мест, - размеренно и тихо перечислял он - а однажды - море, море. Знаешь, оно такое большое. Стоишь на берегу и будто превращаешься в маленького жучка, настолько безграничной кажется гладь воды. Гладь воды, не лужи и не озера, а моря, Места, где тонет солнце, - всё говорил и говорил он, вспоминая чудесную картину, а затем… Замолчал, чувствуя, как по щекам разливается стыдливый румянец.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀”Что я говорю?” - подумал он, покачав головой - “Стебелёк не видел ничего больше лужицы. Безграничная вода - как можно такое представить? Он подумает, что старый-старый Василёк рассказывает небылицу”
⠀⠀⠀⠀⠀⠀ - Хорошо, давай так… - он смущенно улыбнулся, стараясь подобрать правильные слова.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀Вздохнул поглубже, задержал дыхание: “Сосредоточься, племенной оруженосец… это так важно”. Улыбнулся, просительно смотря в глаза малышу: “Извини, я не самый хороший рассказчик”. И лишь затем: 
⠀⠀⠀⠀⠀⠀ - Представь… Ты сидишь на песке, таком же, как наш, лагерный. Песок тёплый-тёплый, греет тебе лапы. Заря сияет на небосводе. Золотые ряды облаков плывут низко над землей, как стадо барашков, вышедших на прогулку в поле. Небо ярко-оранжевое, ясное-ясное. Утренняя, по-весеннему свежая прохлада. Вокруг пение птичек, а вдалеке шум воды, треск песка и гальки, ракушек, листьев. А ты сидишь на песке, на самом берегу большой лужи - озера, и волны почти касаются твоих лап. Солнце греет тебе спинку. Твоя шерстка развевается на ветру, - он на мгновение замолчал, волнуясь, что говорит бессмыслицу.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀ - Рядом с тобой сидит серый кот, это мой братец, Плавунец. Большой, серый, и тяжелый, как камень, он медленно поднимается на лапы и подмигивает тебе, как иногда делает Мшинка - Василёк улыбнулся от того, насколько точной была эта аналогия - Его грива кажется золотой из-за солнечного света, желтые глаза - совсем багровыми. Он говорит:  “Не боишься плавать?” - зная, что я боюсь. На его морде сверкает веселая, зубастая улыбка. Я смотрю на него, такого радостного и наивного, и почему-то отвечаю: “Боюсь. Но хочу попробовать” и тоже встаю. Плавунец хохочет надо мной, не верит. “Чтобы ты пошёл плавать?” - сквозь смех говорит он - “Где-то в горах, должно быть, от удивления умер козёл”. “Что ж”, думаю я, “Пускай не верит. Но я пойду” - вот так, случайно сменив “ты” на “я”, вдохновенно рассказывал кот.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀ - Когда я подошёл к воде, то впервые понял, насколько она… большая. Я стоял на одном берегу, а противоположный скрывался за горизонтом, сливаясь с туманом и облаками. Это было очень красиво - сразу думаешь, что, стоит отплыть подальше от берега, заберешься на самое небо. Плавунец хихикает: “Ты чего, передумал?” и я отвечаю: “Нет. Что б я? Нет и нет” и тороплюсь зайти в море - Василёк усмехнулся, как усмехается старичок над проделками пятилунных котят - Я остановился, когда вода была мне по локти. Дальше берег резко обрывался и становился темной, непроглядной пропастью, а я стоял на самом её крае. Подо мной плавали рыбки, и маленькие, и большие, которые пугались любого моего движения. Чуть глубже - большие растения-деревья, почему-то живущие под водой. Надо мной - бесконечное золотое небо. Вокруг - бесконечная вода. И вода эта такая тёплая и ласковая, совсем без течения, почти беззвучная, что недолго и заснуть. Заснуть… - задумчиво повторил он, смотря в пустоту над головой котёнка - куда-то за горизонт, где были золотые облака и горящее в закате солнце.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀ “Как же давно это было” - с тоской подумал Василёк, прижимая поближе к сердцу, будто боясь потерять вслед за братом, маленького Стебелька.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀ - Затем и Плавунец забрался в море, - хрипловато продолжил ученик - Он бегал по берегу, брызгался, шалил и громко смеялся, пытался охотиться на рыбок и выслеживать чаек. А я сидел на берегу, наблюдая за ним и изредка поглядывая на море, - и вдруг улыбнулся, пересекшись взглядом с Стебельком.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀ - Вот такая у меня история, - с улыбкой мурлыкнул он - Не очень интересная, в отличие от племенных сказок. Но точно правдивая. 

разрыв

Голые, словно обглоданные каким-то голодным зверем ветви утёсника лишь в одном месте, да и то нехотя расползались в стороны, чтобы обитатели палатки могли прошмыгнуть в свой уголок. Ещё котёнком Клыкогрив, высовывая нос из детской, часто любовался утёсником: этот раскидистый куст был цветаст и более могуч, чем многое, что юный кот успел повидать в своей жизни. В чертогах лагеря он сливался с окружающей средой, словно скрывая свои сени от излишне любопытных глаз, но пятнистый знал, что не за горами и день, когда они с братом смогут в него перебраться. В каком-то смысле из с Зубаткой даже не повезло: говаривали, что тёплый сезон оруженосцы и вовсе редко заходят в свою палатку, а ночи проводят вместе с остальными соплеменниками - прямо посреди лагеря, так, словно очень малым отличались от взрослых - ну, может только ростом. Клыкогриву и Зубатке было уготовлено немного другое: их обучение пришлось на начало Снегопада, и всё, на что могли надеяться юные коты - это перебраться на поляну ближе к посвящению.

- Доволен своим новым именем? - не слишком громко потинтересовался пятнистый у брата, нарушая повисшую в утёснике тишину.

Клыкогрив улёгся на новую подстилку и не мог понять, нравится она ему или нет: всё здесь было совсем другое, и, думалось коту, первую ночь о крепком сне даже думать не придётся. Пятнистый не меньше других и с тем же нетерпением ждал, когда наконец услышит и своё ученическое имя, но остался смущён, так, словно ожидал чего-то другого. И Клыкогриву ещё было невдомёк, насколько же больше новых вещей их с братом ещё ждёт впереди. К счастью, их в этом было двое - будет, с кем разделить опасения, а за ними - и радость новых знаниях.

- Сколько я гадал, кто станет моим наставником, а представить, что сам Звездопад - да ни в жизнь, - добавил чуть позже Клыкогрив, тихо и очень по-доброму усмехнувшись себе под нос.

Наверное, это и смущало его больше всего - юный кот не ожидал такой чести, да и больно крепко задумался о том, отчего предводитель решил именно так, а не иначе. Поверху той ответственности, которую Клыкогрив и без того ожидал от своего бытия оруженосцем, сверху накинулась ещё одна - вдвойне усерднее соответствовать ожиданиям своего наставника. Казалось, пятнистый и в самом деле чувствовал, как эта увеличивающаяся ответственность давит на его затылок, а потому медленно вздохнул. Пока у них с братом ещё оставалось время до тренировок, стоило собрать себя в лапы и предстать перед наставниками в лучшем виде.

► из лоу, номинально - с главной поляны

С довольной улыбочкой на морде она слонялась по поляне, свободная после тренировки и все еще полная сил. Желудок уже был набит, и потому Мшистой было нечем заняться, а это состояние она не любила. Увидев, как скрывается в пещерке оруженосцев хвост одного из ее сверстников, Зубатки, она уверенно скользнула следом спустя пару минут, чтобы застать разговор между ним и братом.
— Меня обозвали котёнком, Клыкогрив! Котёнком. Эта жабоедка... — в голосе ученика сквозило возмущение, и кошка мгновенно им прониклась, распушившись и еще больше став похожей на светлый меховой шар с огромными глазами.
— Вот нахальство! — мявкнула Мшистая, подбираясь ближе и бесцеременно усаживаясь на подстилку рядом, нисколько не смущаясь того, что прервала их разговор. Она вообще была общительна и местами беспардонна, и потому не задумалась даже о том, что для ее ушей эта болтовня может быть не предназначена. А еще эти два ученика были такими симпатичными, что ей очень уж хотелось перед ними покрасоваться.
— Кто посмел, Зубатка? — тут же поинтересовалась она у светлого котика, переводя вопросительный взгляд с него на Клыкогрива. Наставником его стал ее отец, сам предводитель, и потому этот котик заинтересовал ее чуточку - самую малость! - больше. — Понятное дело, у теневых мозгов как у лягушек, — фыркнув, она склонила голову набок, не переставая стрелять глазками.

— Вот нахальство!

Зубатка повернул голову в сторону вошедшей в палатку оруженосцев Мшинки. Маленькая дочь предводителя, с которой они росли бок о бок, ему порой казалась чересчур бойкой и активной. Но вот дерзость он находил более чем привлекательной чертой в ней, поэтому одобрительно улыбнулся ученице, наблюдая за тем, как та приблизилась к ним и заняла местечко рядышком. Сам же ветряной юноша после своего первого такого "горячего" патруля действительно искал поддержки, и чуть ли не урчал от удовольствия, что кого-то задела эта ситуация так же, как его.

- Молодая воительница по имени Ольха. Но ничего, Янтарь и Омутик её славно приложили. С этими двумя патруль стал просто невыносимым, они друг друга стоят, - страдальчески закатил глаза Зубатка, ведь собственные соплеменники утомили его не меньше.

Право дело, он их нисколько не осуждал. У самого-то язык без костей, как что ляпнет, так пиши пропало. Но и любовь критиковать никто не отменял, а собственного бревна в глазу не замечал. Да и говорить подобное оруженосец мог только в компании других товарищей, никогда ведь не посмеет так высказаться тому же Омутику в глаза, тем более что они с ним не так уж и плохо ладят вдвоём, почти друзья, если это так называется. Только заносчивость этого самого друга больно колола самолюбие.

— Белосвет очень достойный воитель — нам правда повезло с наставникам. Может, попросим их отвести нас на парную тренировку?

Зубатка напрягся. Это было заметно по тому, как сильно он вытянул собственные лапы и размял пальцы, а взгляд куда-то в сторону отвёл, не желая огорчать брата своим далеко не боевым настроем на данное предложение. Ему нечем было похвастаться в своём обучении, реальность была далека от того, что он сочинял в палатке оруженосцев перед остальными. Обучение шло туго, особенно с его-то характером. Но его называли часто парнем сообразительным, просто немного зазнавшимся.

- М, не думаю, что это хорошая идея, Клыкогрив. Я ведь не знаю, на каком уровне тебя готовит Звездопад, вряд ли они договорятся с Белосветом, - ещё не очень хочется, чтобы предводитель стал свидетелем наших с Белосветом... натяну-у-у-утых отношений.
Да и вообще лишний раз светиться перед предводителем не хотелось. Лишь бы только Клыкогрива не так понял и не обиделся. Но порой в их разговорах Зубатке зачастую также приходилось напрягаться, лишь бы лишнего не ляпнуть. Кто знает-то, что и в каком виде дойдёт до звездопадовых ушей?

— У лягушек разве есть мозги?
- У лягушек есть, у теневых нет! - резко подытожил ветряной оруженосец, чуть оскалившись, - А у тебя-то как, Мшинка?

Зубатка устремил свой взгляд на соплеменницу. Не знает, укрылось ли от той, что он то и дело бросал на неё взоры даже во время их разговора с Клыкогривом. Не могла его юношеская амбициозность удержаться на привязи в её компании, потому в голубых глазах можно было даже разглядеть внимание, с которым те снова и снова цеплялись за Мшинку, задерживались и снова сбегали куда угодно, лишь бы на неё не смотреть.

- Почему? - негромко и довольно удивлённо поинтересовался Клыкогрив, когда понял, что Зубатка совсем не в восторге от идеи провести совместную тренировку, - Что за чепуха? Мы же только начали учиться!

Клыкогриву эта идея казалась просто замечательной: он был бы рад помять брату бока или подставить свои, это уже было не так важно. Да и раз теперь их благие намерения заняться делом только поощрялись, пятнистому было невдомёк, отчего можно от этого отказываться. И спросил бы юный кот ещё что-нибудь, да вдруг понял, что беспокоиться нужно не за их не планирующуюся тренировку, а за то, как они обратились к Мшинке. Не успел юный кот и поджать губы от разочарования в собственной памяти, как Мшистая и сама размеренно, с расстановкой напомнила им о её новом имени, и вот тогда Клыкогрив губы всё-таки пожал: ей Предкам, только что с Зубаткой про это говорили... И прежде чем виновато кивнуть дочери Звездопада, пятнистый вскользь глянул на брата, который совершил ту же ошибку, что и он сам: вот как я и говорил!

- Мшистая, да, - виновато протянул Клыкогрив, добавляя к своим словам доброжелательную улыбку в попытке сгладить ситуацию, - Извини.

Клыкогриву не казалось, что Мшистую это и вправду задело, но так было вежливо. С соплеменниками нужно было всегда быть вежливыми, а с кошками, кажется, особенно, но пятнистый едва ли многое понимал в этом. Расстраивало оруженосца больше то, что он наскоро успел не только обозвать Мшистую прежним именем, но и как бы забыть имя дочери своего наставника и предводителя по совместительству. Оставалось надеяться, что Мшистая не расскажет Звездопаду об этом, и коту не придётся ёжится со стыда, как он уже начал. Впрочем, их разговор вязался дальше, и пятнистый быстро отвлёкся.

- А лягушек-то ты видела? - поинтересовался юный кот, беззлобно усмехнувшись, - Но вдруг так и есть.

Задумчиво вытянув подальше вперёд передние лапы, Клыкогрив немного дался диву тому, насколько спешно судили его сверстники обо всём, чего ещё в глаза не видели, но он был не против - может, те и правильно делали, и ему самому стоило взять с них пример. И всё-таки странно это было, и Клыкогрив искренне не понимал, кто из них прав. Но прерывать ход беседы своими странными домыслами ему не хотелось, да и, тем более, они вскоре снова заговорили о тренировках, и промолчать Клыкогрив уже не мог.

- Нет, ещё нет, - не без сожаления ответил пятнистый и тут же продолжил, - Так может, попросим её устроить нам парную тренировку? Попробуем друг на друге приёмы. Звездопад ушёл в патруль, а Зубатка не хочет? Нельзя же сказать, что он не хочет, - Тоже к нам присоединиться.

Закончив со своими словами, Клыкогрив только убедился в их правильности: Зубатка так потешно любовался Мшинкой, стреляя глазками то на юную кошку, то на него, то просто в сторону, и пятнистый остался рад, что не сдал с потрохами ленивого братца - так ему самому показалось, ведь других поводов не хотеть устроить большую тренировку Клыкогрив не знал. И если Мшинка поддержит их план, Зубатке только и останется, что покорно подняться с подстилки.

— А лягушек-то ты видела? на этом вопросе Мшистая взглянула на товарища, как на круглого дурачка, и махнула пушистым хвостом в сторону выхода из палатки.
— А ты много лягушек в сезон голых деревьев перевидать успел? — она негромко засмеялась, и скосила взгляд на Зубатку, что уверенно продолжал называть ее Мшинкой. Видно, решил в свою какую-то игру поиграть. Ну-ну, она приняла вызов. Пускай развлекается.
— Как скажешь, Зубастик.
— Но приятного мало. Интереснее на речных посмотреть. Они, говорят, гиганты.
— Ой да ну, — тут же поспешила фыркнуть ученица, припоминая все-все рассказы матери о ее прошлом и те другие, что она слышала не от нее. Помнится, была когда-то еще до их рождения большая битва с речными, и там все успешно сражались, а Воробейница почти и не пострадала. А ведь ее мать - далеко не самая крупная кошка в племени ветра.
— Даже если они такие здоровые, это им пользы не принесет. Когда ты большой, нужно больше есть - а где в такой холод столько дичи найти? А еще они не умеют двигаться так легко и ловко, как мы.
Когда все они, закончив играть в гляделки, заговорили о возможности проведения совместной тренировки, Мшистая так и загорелась восторгом от этой идеи. Она вскочила на лапы и согласно закивала, от радости даже пропрыгав кружок вокруг двоих братьев.
— Да-да-да, давайте поговорим с нашими наставниками! Я уверена, они будут только за, еще обрадуются, что их ученики такие активные и и-ни-ци-а-тив-ны-е, — явно кому-то подражая, произнесла она.
— М-м, твоя идея, Зубатка, мне нравится, — она щелкнула хвостом по боку котика, заходя со спины и снова усаживаясь рядом с ним. — А если я проиграю - что же, тебе мох буду таскать? Вот уж радости привалит.

- Это всё понятно. Только в битве с ними тяжеловато будет, - резонно заметил Зубатка, уже в голове просчитывая всевозможные битвы и стычки с представителями разных племён. - Но я вообще за то, чтобы все проблемы решать дипломатией, вы же знаете.
Да, молодой ветряной ученик был не из тех, кто первым рвётся в бой. Он предпочитал более... спокойные решения. А так как природа наградила его недюжинным умом и лисьей хитростью, в светлой головушке юнца иной раз зрели идеи неординарные. Только почему-то это не удерживало его длинный язык.

— А если я проиграю — что же, тебе мох буду таскать? Вот уж радости привалит.
- Вряд ли, - лукаво улыбнулся ей оруженосец. - Что-нибудь придумаю.
Свежий мох ему большой радости вряд ли принесёт, с Мшинкой можно что-нибудь и поинтереснее придумать. Скажем, что-то вроде совместной прогулки или охоты? Они пока, правда, везде ходили исключительно в компании своих наставников или других взрослых, а после недавнего побега несмышлёной части учеников племени Ветра наверняка увеличат охрану: ночные дозорные станут бдительнее, выносливее, внимательнее. В общем, такими, чтобы ни один хвост из лагеря без их ведома не улизнул. А каждые парочки будут вообще под расписку выпускать - "до рассвета и не дольше! так и запомним, Гром и Корица, вон, на свидание...". Впрочем, Зубатка что-то размечтался.

- Эх, повезло Дроколапу, да? Сидит себе в палатке целителя в гордом одиночестве, травки перебирает, - обратился ветряной к брату, широко зевнув.

Отредактировано Зубатка (31.01.2021 00:03:51)

- Не переусердствуйте, - добавил пятнистый к их рассуждениям о надранных задах, - У нас шесть лун впереди.

Усмехнувшись себе под нос, Клыкогрив ни насколько не задумался о том, что следующие шесть лун пролетят так же быстро, как и предыдущие - те, которые они провели в детской на соседних подстилках. Столь же оглушительно быстро они переедут в палатку воителей, а там уж, хотелось бы верить, палатка старейшин ждёт их не скоро. Но прелесть юности была в том, что такие тяжёлые мысли в голову не лезли, зато охотно лезли другие, менее величественные, но ничуть не более приятные - такие.

Ей, наверно, нравится Зубатка. Да и ему она тоже. Товарищи так игриво переглядывались, да и так охотно загорелись идеей о совместной тренировке, что других мыслей и не оставалось. Задним числом Клыкогриву начинало казаться, что Зубатка-то не первый день за Мшистой присматривает - вряд ли брат лишь с утра опомнился с этими мыслями. И со стороны это всё казалось забавным, вот только Клыкогриву оставалось печаль. Так, немножко.

Мне всё равно это не нужно. Звездопад будет не доволен, если вместо тренировок я ходил бы за его дочерью. Попробовать убедить себя в том, что не так оно ему и надо, конечно, можно, и этом Клыкогрив и занимался, пока тема для разговора не сменилась.

- Я тоже иногда думаю, что ему немного одиноко там с травами, - поделился юный кот своими домыслами, - Дроколап так увлечён тем, что делает, но разве не нужно иногда отвлекаться? Хотя, я не помню его другим - он всегда был сам себе на уме.

Усмехнувшись, хоть и совершенно беззлобно, Клыкогрив попробовал прикинуть, каким Дроколап был сам в их возрасте - каким они с Зубаткой его ещё не застали. Конечно, старший брат у них был чудоковатый, но осуждать соплеменников было не принято, да и братьев - тем более. А что до них с Зубаткой - может, Клыкогрив однажды и сам убедиться, что с Дроколапом у них куда больше общего, чем он думает. Судя по словам Мшинки, чувство юмора будет одним из них. Одно отличие - неловкость так пугала пятнистого, что он чаще делал вид, что искренне понимает шутки, чем и в самом деле ломал над ними голову.

- Может, как раз проведаем его? Вытащим из палатки - пусть свежим воздухом подышит. Да и вдруг ему какие травы нужны, - изрёк Клыкогрив следом свою идею, хоть и не был уверен, что сможет приобщить товарищей к сбору растений для целительской так же легко, как смог уговорить их на общую тренировку. Да и что из себя этот сбор трав представляет, Клыкогрив не знал - так, слышал только, что другие соплеменники иногда помогают целителям нарвать то, что им нужно. Но следом его посетила ещё одна мысль, которой также пришлось поделиться: - Интересно, где они находят лечебные травы в Снегопад?