- Отлично, я рад, что ты предложил, - немедленно и со всей серьёзностью отреагировал Дроколап, которого предложение Лисохвоста обрадовало - вот и повод поговорить всем втроём. - Значит, завтра я отпрошу вас на весь день из патрулей, будете помогать собирать новые травы и выбрасывать старые, засохшие, - объявил ученик целителя, свято уверенный, что делает двум молодым воителям своим обществом и столь интересными занятиями огромнейшее одолжение. Да само собой делает, как же иначе.

Услышав последние объяснения, юнец закатил глаза и покачал головой. - Я не собираюсь защищать честь Веснянки, я хочу выяснить для себя, насколько близким для неё соплеменником стоит тебя считать, - пояснил монотонным тоном Дроколап, убеждённый в том, что вынужден объяснять настолько очевидные вещи взрослому воителю. Однако тут же он замер и внимательно посмотрел на Лисохвоста. - И насчёт котят, - ученик Полуночника перешёл на менторский тон. - Конечно, молодость - самое время заводить котят, потому как вы находитесь в самом благоприятном для этого возрасте. Кстати говоря, если Веснянка родит через несколько лун, то взросление котят придётся на благоприятный сезон Зелёных Деревьев и начало Листопада. Стоп, - он сощурился, - помимо котят? Они были включены в ваши занятия?

- Нас с Полуночником связывают дружеские отношения. Отношения Воробейницы и Звездопада привели к котятам, - отрезал Дроколап, не понимая, как можно сравнивать два совершенно разных направления социального взаимодействия между соплеменниками. Во взгляде, который он кинул на Лисохвоста, сквозило подозрение: в то, что рыжий соплеменник настолько плох в серьёзных разговорах, он всё-таки не верил. Однако, наткнувшись на взгляд самого Лисохвоста и не разглядев там никакого сарказма - как, во всяком случае, был уверен сам ученик Полуночника - он сосредоточенно вздохнул.

- Скажи мне, Лисохвост, - терпеливо начал зеленоглазый, заходя издалека, - насколько принципиально и почему ты избегаешь темы зачатия котят? Мне вот Полуночник рассказал, во всех красках - скоро роды принимать, в конце концов, я могу разрешить недостатки в твоём образовании, - продолжил Дроколап, вглядываясь в своего рыжего соплеменника. И уцепился за то, что так некстати высказал молодой воин. - Исчерпывающие знания ты получал с Веснянкой?

Дроколап вздохнул. Закрыл глаза. Открыл, медленно и сосредоточенно посмотрел на Лисохвоста, пытаясь поставить себя на место сестры. Он не различил в воителе каких-то особых черт, которые бы поспособствовали выбору именно него в качестве отца будущих котят и членов племени Ветра, а эмоциональная неловкость, учитывая их нынешний разговор, наверняка царила и в отношениях этих двух. На всякий случай ученик целителя ещё раз оглядел Лисохвоста, чтобы убедиться, что ничего не упустил.

- Так вы пара? Или всё было во имя познания нового? - пытливо спросил зеленоглазый кот, намереваясь разобраться в ситуации досконально. Разложить всё на маленькие составляющие, если угодно. Словом, сделать то, чем он занимался всегда. А вопросы благополучия сестры касались его напрямую, даже если сама Веснянка не знала об этом. - И что ты будешь делать, если она беременна? - поинтересовался Дроколап, не спуская внимательного взгляда с соплеменника. Он-то был вполне готов к тому, что сестра станет матерью, но вот кандидатура отца внушала ему сомнения, если не сказать опасения.

Поразмыслив над услышанным, Дроколап принялся взвешивать все "за" и "против" того, чтобы принимать и воспринимать Лисохвоста парой для своей сестры. Конечно, это было бы не то чтобы его делом, но с другой стороны - кто, если не он, сумеет самым грамотным образом проконтролировать, чтобы избранник был достойным? Веснянка, разумеется, кошка хорошая, но её взгляд был предвзятым, да и сама она по мнению брата была несколько наивной.

- Я клоню к тому, Лисохвост, - начал ученик Полуночника, впиваясь взглядом холодных светлых глаз в соплеменника, - что я буду пристально наблюдать за тобой и оценивать. И если ты решишь каким-либо образом оскорбить Веснянку или, что хуже, оставить её, когда у вас теоретически могут быть котята, то это непременно скажется не только на ней, но и на мне и родителях. А я не хочу плавать в чужих страданиях, когда у меня очень много дел.

Поднявшись с земли, молодой кот прошествовал мимо рыжего воителя в сторону выхода из палатки. Напоследок он обернулся и ещё раз внимательно посмотрел на Лисохвоста. - Спасибо за уделённое время, - и выскользнул обратно на солнечный свет, махнув хвостом. Он был доволен собой и произошедшим - всё прошло как нельзя лучше.



к границам [закрытие разрыва]

[indent] Где-то вдалеке залилась своим громким уханьем не спящая в глубокой ночи сова, от чего серое треугольное ухо невольно дёрнулось. Янтарь, как можно удобнее развалившись в собственной моховой подстилке и наглым образом позволив себе немного вытянуть вбок широкие лапы, лишь неумело притворялся погружённым в глубокий сон котом, в то время как тихо шуршащий по землистому полу кончик толстого хвоста с потрохами выдавал весь его изначально провальный план. Уже не первую пролетающую в постоянном ворочание и пожирающих изнутри размышлениях обо всём ночь воитель никак не мог уловить хотя бы несколько спасительных минут забытья, от чего и без того вечно скверное настроение с пущей грубостью и невежеством выплёскивалось на каждого попавшего под горячую лапу соплеменника. Изредка выныривая из вязкого чёрного озера пагубного самокопания и прокручивая недавних судьбоносных событий, ветряк сквозь мерное сопение соседей по палатке слышал разбивающиеся о ещё не отошедшую от только закончившегося сезона Голых Деревьев землю капли начавшегося дождя и призрачно ощущал заглядывающий под землистый полог по весеннему тёплый ветерок со сладковатыми ароматами возвращения природы к прежней жизни.

[indent] В очередной раз испустив громкий тяжёлый выдох и с шумом перевернувшись на другую сторону, Янтарь резко распахнул загоревшиеся обжигающим пламенем круглые глаза и торопливо пробежался по мерно вздымающимся разноцветным бокам спокойно спящих товарищей. На самом деле, как оказалось, обострившиеся от всех произошедших в крайние сроки событий чувства обманули серошкурого, и в воинской палатке оказалось на порядок меньше котов, чем ощущалось до этого: всего около трёх или четырёх уютно занятых гнёздышек были заняты разношерстными мешками с костями, а все остальные даже по не самой приятной погоде где-то разгуливали. И хотя ветрового не волновали чужие здоровья и жизнь, он неосознанно отыскал в нескольких хвостах от себя худощавую фигуру трёхцветной Капели и, с лёгким любованием наблюдая за её спокойным сном, позволил тёмным губам дрогнуть в благосклонной, почти неразличимой улыбке. Никто вокруг не знал и вряд ли когда-нибудь узнает о том, что же именное такое связывало этих двоих совершенно разных соплеменников, да и они не торопились направо и налево кричать о новом уровне их взаимоотношений, но Янтаря слишком пугала эта манящая и пьянящая неизвестность, от чего ежедневно продолжающаяся и без того серьёзная борьба самого с собой приобретала совершенно иные обороты. Каким бы непобедимым и самостоятельным он себя не считал, в этот самый миг ему требовалась крепкая лапа помощи, и в раздавшемся где-то около центра шуршании чьего-то явно большого тела о моховую подстилку серошкурый как раз разглядел своё спасение.

[indent] — Гром? — как можно тише поднимаясь со своего нагретого места и невольно ёжась от вновь залетевшего в палатку порыва прохладного воздуха, негромко позвал родного отца Янтарь и сделал широкий шаг в его сторону. — Ты не спишь? Я... — кот замялся, даже случайно прикусывая розовый язык. Обращаться к родителю хотя бы с какой-нибудь просьбой, а уж тем более за советом когда-то не так давно было для серошкурого подобно самому болезненному унижению, но сейчас забегавшие по землистым стенам убежища глаза не видели много выхода. — Я бы хотел с тобой поговорить.

[indent] Слегка прищуренными от царящей в землистой палатке темноты глазами внимательно вглядываясь перед собой и спустя несколько быстротечных секунд наконец пересекаясь взглядами с поднявшим голову Громом, Янтарь позволяет себе ещё буквально одно мгновение столь непривычного для него контакта с отцом и, моргнув, отворачивается на выход. Клокочущее и неумолимо рвущее чёрствую душу старшего сына необъяснимое чувство уже порядком стало надоедать ему своим постоянством и с каждый разом накатыванием всё бóльшими волнами различных ощущений, а потому продолжать провоцировать самого себя и распалять и без этого зародившуюся где-то в глубине злость вовсе не было никакого желания. Несколько раз вдохнув и тяжело выдохнув быстро тающие облачки горячего дыхания, ища в этом своё успокоение и невольно выпуская в податливый пол острые когти, будто бы тем самым стараясь удержать самого себя на месте, серошкурый позволил себе не раскрываться старшему воители сразу же и взял небольшую паузу.

[indent] — Это касательно... — спустя добрых пару минут молчания неторопливо начал было Янтарь, да тут же и снова слишком глупо замялся, вовсе не представляя, каким словом можно описать всё с ним происходящее. Растерянно оглянувшись на размеренно вздымающийся бок спящей недалеко от них Капели и словно ища в её выражающей приятное спокойствие мордочке собственную уверенность, он быстро дёрнул головой и вновь прямо взглянул в идентичные его янтарные глаза Грома. — Это касательно кошек. Как ты понял, что влюбился в Корицу? Что это вообще за чувство такое, влюблённость? — на последнем слове сорвавшись на шелестящий шёпот, кот невольно прижал треугольные уши к затылку и потупил взгляд. Докатился, Янтарь... И что тебя дёрнуло совать свой нос во всё это?

[indent] Признаться самому себе в том, что ты, весь такой сам по себе слишком холодный и чёрствый, не ставящий ни во что живущих с тобой в одном племени кошек и не считающий их достойными внимания с твоей стороны, влюбился в соплеменницу старше себя неторопливо становилось для Янтаря ужасающим и заставляющим массивные лапы бесполезно трястись ночным кошмаром. Сказать это в слух, озвучить свои искренние чувства кому бы то ни было, обнажить закрытую для любого душу и вовсе казалось испытанием хуже смерти. И всё же серогривый прямо в этот судьбоносный миг молча стоял близ подстилки своего отца и посапывающей у его пушистого бока матери и с лёгкой растерянностью в круглых глазах вглядывался в широкую, такую похожую на его собственную морду, с толикой нетерпеливости ожидая все столь нужные ответы.

[indent] Гром почти не заставил своего сына ждать и предался уже не первому, наполненному самыми различными эмоциями и чувствами рассказу счастливой истории взаимной любви, в то время как Янтарь с мелькающим в приподнятых бровях удивлением отмечал абсолютно новые и такие непривычные чувства внутри души, которые будто бы чем-то тёплым и даже согревающим охватывали размеренно бьющееся сердце. Здоровяк невольно начал представлять самого себя на месте вещающего старшего воителя и по необъяснимой для него причины вдруг задумался над тем очевидным фактом, что он где-то очень-очень глубоко, скрывая это за своей излишней агрессией и вспыльчивостью наравне с эгоизмом, хотел бы обрести свою собственную семью и даже однажды обзавестись котятами с той, кому теперь безвозвратно принадлежит одна из его слишком важных для жизни частей. Не желая принимать это, сопротивляясь и считая всё происходящее с ним взявшейся из неоткуда болезнью, Янтарь несколько раз резко дёрнул головой и перевёл заметно потускневший взгляд на светлеющий среди остальной мглы вход в уютное убежище.

[indent] — То есть, это всё приходит как-то... само? — после непозволительно долгого молчания негромко мяукнул серошкурый и закрыл янтарные глаза. Ему наконец-то захотел просто уснуть непробудным сном до самого утра, лишь бы хотя бы на время бездумно забыться. — И ты сам понимаешь, что вот оно, то, что нужно тебе, твоему сердцу, твоему организму? Всё настолько до безумия просто? — он фыркнул, бесшумно ухмыляясь промелькнувшим в собственной голове мыслям, и неторопливо развернулся в сторону своего мягкого гнёздышка. — Спасибо, отец. Это было... неплохо.

закрытие разрыва, сон

разрыв

[indent] Шершню казалось, что первый день, посвящённый преимущественно  восстановлению лагеря, тянулся бесконечно, и конца этому бардаку не было. На небе загорались первые звёзды, когда кот вплетал последнюю ветку в стену воинской палатки, окончательно закрепив ее конструкцию, после чего затащил заранее подготовленную вместе с Зернышко подстилку внутрь и присел на пороге, чтобы дать себе небольшую передышку. Оттуда он встретил взглядом фигуры последних вернувшихся охотничьих патрулей, в который раз задумчиво цепляясь за аккуратный силуэт Львицы. Кот был спокоен за подругу - бурая кошка отлично затесалась в компанию ветряных котов, уже заслужив симпатию некоторых соплеменников, и даже если самому Шершню ещё какое-то время  придётся отмывать свою репутацию перед племенем, его возлюбленная не растеряет своей бойкости и оптимизма.

[indent] Наконец, когда негромкие голоса растворились в тишине ночи, и все разошлись по палаткам, Шершень позволил себе расслабиться в своей новой подстилке, слегка расслабив ноющие от напряжения мышцы. Мысли его впрочем не спешили улечься, цепляясь то за Львицу с котятами, то за события всех прошедших лун. Он, всегда собранный, знающий что сказать и как поступить, повидавший немалое на своём жизненном пути, был впервые растерян, словно малый котёнок, потерявший материнский живот. Да, у него было все. Племя, Львица и двое замечательных дочерей. Рядом с ними он ощущал себя как никогда счастливым, но, добившись всего, получив в свое распоряжение величайшие привелегии в мире — любовь и заботу близких — оказался сбит с толку. Где-то внутри, глубоко в грудине зрело чувство опустошённости. Будто бы старая рана, давно затянувшаяся, но временами все ещё пульсирующая, переодически давящая на рёбра и сжимающая сердце. Это была его личная пустота. Та, которой он не мог поделиться даже с Львицей. И потому бороться с нею ему приходилось в одиночку.

[indent] Дыхание воителя замедлилось, и тихий сбивчивый хрип вырывался из-за сомкнутых зубов. Но то была не усталость, а внезапно захватившая его досада, столь неуместно обосновавшаяся в разуме кота. Досада или разочарование?

[indent] Сознание провалилось в сон незаметно, и Шершень даже не сразу понял, где оказался. Посреди тёмного леса, в нише, покоился кристально-чистый водоём, чья гладь загадочно мерцала в лунном свете. Кот сделал пару шагов вперед. Подушечки лап обдало мертвенным холодом влажной земли, и воитель склонился над водой, в зеркальной поверхности которого отразился он сам да сверкающий над головой бледный лик луны.

[indent] — Какого Звездоцапа, — ругнулся рыжий кот, успев лишь мимолётно подумать о том, каким ледяным было это странное озеро, и он однозначно отдёрнул бы голову, если бы не провалился мгновенно в сон. И не оказался посреди знакомой пустоши. — Сон во сне? — хмыкнул про себя воитель, делая шаг в густой вереск, уже мысленно сетуя на старого, тощего кролика, которым он решил поужинать накануне.

[indent] Привычная, едва ли не врождённая вера в Звёздное племя не давала поводов сомневаться в существовании предков и их священной связи со смертными, пускай Шершень и никогда не отличался фанатичными взглядами. Он знал, что незримые коты обитают на небесах, знал, так же, что порой они приходят на помощь, но нередко и оставляют своих подопечных без поддержки в труднейшие моменты. Всё это издавна являлось для кота неоспоримым фактом, аксиомой, не требующей объяснений. В тяжёлые моменты целители с предводителями, как и большинство воителей, взывали к Предкам скорее по привычке, нежели от всей души. И вот теперь, стоя посреди залитой блеклым лунным светом степи, кот впервые понял, что понятия не имеет, что из себя представляет то самое Звёздное племя, вера в которое укоренилась в его сознании, но с недавних пор стала подвергнута открытому сомнению его соплеменниками.

[indent] Его окружала темнота, но отчего-то кот видел все чётко, словно днём. Вокруг не были ни души, куда ни глянь, и искрящаяся пустошь простиралась до самого горизонта, который не обрывался, как там, на земле – он словно тонул в тумане. Воздух здесь был совершенно иным, а тишина давила на уши. Может, что-то пошло не так? Шершень ощутил, как неприятный холодок пробежал вдоль позвоночника, пока он внимательно вглядывался в окружавшую его темноту. Кот вздрогнул, внезапно услышав столь знакомый голос. Непонимание, застывшее на морде воителя, мгновенно сменилось недоумением. Сердце заколотилось быстрее.

[indent] — Аа, рыжая, — он медленно обернулся к источнику звука, и янтарные глаза его лукаво сверкнули, впившись в застывшую перед ним фигуру. — Так и знал, что это твои проделки, — мог догадываться, но едва ли надеялся на встречу. Но вот она стояла перед ним, во всей своей плоти. Та же ехидная ухмылка, тот же вызывающий взгляд. Шершень не мог не отметить, как красиво искрилась ее рыжая шерсть, несмотря не окружающую блёклость. Не менее яркая, чем была когда-то при жизни.   

[indent] — Не бойся, малыш Шершень, это просто твой сон. Здесь нет ни твоего племени, ни звёзд. Только я.

[indent] — Как это нет, — хмыкнул воитель, оглядываясь. Небо было чистым, а свет, что пробился сквозь мрачную завесу, словно ненастоящим. Впрочем, рыжий был нечастым гостем в таких местах, поэтому не осуждал фантазию мертвецов. Впечатление и без того было стоящее. — Одну звезду я точно вижу перед собой, — Шершень криво ухмыльнулся, все ещё не отводя взгляда от кошки. — Если так хотела меня увидеть, не обязательно было дожидаться моего возвращения домой, — стоя на месте, рыжий воитель не спешил сокращать дистанцию, будто боясь, что этот сон в одночасье исчезнет. — Или угодья Речного племени для тебя здесь тоже недоступны? — слабое напоминание их привычного общения при жизни. Настоящее поле для взаимных подколов и издёвок. Мог ли он подумать, что однажды ему будет так этого не хватать?

Отредактировано Шершень (24.06.2022 12:04:12)

[indent] — А как много ещё кошек могут добраться до тебя из чащи Тёмного Леса?

[indent] — Все мы не без грешка, — усмехнулся кот, не теряя беспечного настроя. — Так что ты теперь, получается, под началом Звездоцапа ходишь? — Шершень недоверчиво сощурился, вглядываясь в пустоту за спиной кошки, словно там и вправду в один момент могла возникнуть фигура главного злодея сказок для котят. Стало быть, выступление Вьюжного в лагере Речного племени не было пустыми россказнями. И странная реакция предводителей теперь тоже имела место быть. Интересно. Но не убедительно. Рыжий воитель скорее  поверит в то, что у земных котов просто разыгралось воображение на фоне пережитых потрясений. В конце концов, не впервые они придумывали небылицы, желая хоть как-то оправдать свою беспомощность перед свалявшимися на их плечи бедами. Хотя когда их в лесу было мало? А теперь его пыталась убедить бывшая соплеменница, что происходящее могло быть подвержено влиянию внезапно ожившего мира отступников Воинского Закона.

[indent] — Лесть? Упаси Предки, когда я тебе льстил? Всего лишь констатация факта, — Шершень задумчиво дёрнул ушами, заметив в глазах кошки какой-то странный огонёк. Злилась на него? Ненавидела? Свою вину в случившемся воитель пережил ещё несколько лун назад, чтобы не терзаться угрызением  совести теперь, а потому эта игра со взаимными обвинениями и лестью его не интересовала. И все же упоминание Львицы с котятами заставило сердце пропустить удар.

[indent] — С чего мне вообще хотеть тебя видеть, м? Чтобы навести шороху в твоём семейном счастье с одной из тех, кто меня погубил?

[indent] — Даже мысли о таком не допускал, — Шершень передёрнул плечами, не сводя внимательного взгляда с рыжей мордашки. — Но я рад, что мое семейное счастье находится под присмотром Предков. На большее я не мог рассчитывать, — воитель хмыкнул, присаживаясь напротив кошки, которая почему-то решила тратить без того недолгие мгновения их встречи на обсуждение его личной жизни. Неужели это все, о чем ты хотела меня спросить?

[indent] — Назвал бы хоть одну из дочерей моим именем, м? Или стыдно?
[indent] — Ничуть, — Шершень искренне, от души улыбнулся, демонстрируя клыки. — Я рассказываю им о том, какая в племени Ветра была замечательная воительница Жара. Какой сильной и смелой она была, и как соплеменники ее любили за ее непробиваемое упрямство и остроумие, — янтарные глаза сверкнули лукавым весельем.

[indent] — Неужели это все, о чем ты хотела меня спросить?