[indent] Жук слабел. И Тигр понимал, что странная болезнь начала одолевать травника многим раньше, чем тот назначил себе последователя. Верил ли клан Падающей Воды в то, что последователь день за днём перенимает знания о врачевании? Те, у кого голова хоть как-то присутствует, понимали, что нет. Да и как? Юн был Иней, который взял на воспитание ещё более юного Жука. Уже чёрный травник остался без наставника лишь с обрывками знаний, что говорить про полосатого, что до этого и носа не казал в этом убежище.
[indent] Загнивали травы, а с ними и надежды на будущее. Преодолевая ненависть, серебристый пытался хоть как-то вникнуть в тонкости своего выбора, но с каждым опавшим цветком шансов становилось всё меньше и меньше. В затворничестве он проводил все эти дни, уткнувшись внимательным взглядом в совсем уже бесполезные в лечении травы, годные лишь для ознакомления. Вытаскивал по веточке, листку, цветку, да подносил к носу и глазам Жука, чтоб тот сквозь недуг шептал название и назначение. Так у подстилки Тигр выложил ряд пожухлых трав, пытаясь в голове восстановить их былой образ да запомнить всё необходимое. Он понимал, что сойдёт первый снег, так сквозь неприязнь придётся выйти за пределы лагеря не для того, чтобы гордо пройтись по границам, увы, то с недавнего времени лишь блажь, непозволительная роскошь. Но что делать дальше? Всё это выучит любой, но сами болезни? Лечение? Увы, но показать этого Жук уже не мог.
[indent] Полосатый припал к стене и несколько раз специально ударился об неё головой.
[indent] Жук, не болей.
[indent] Вот и всё.
[indent] Дальше?
[indent] Неизвестность.
[indent] Тишину, что до этого тревожило лишь тяжёлое дыхание травника, прорезал новый звук, новый голос. Тигр, всё ещё томимый старыми ранами, поднял усталый взгляд, а после почувствовал, что сердце замерло и ухнуло куда-то вниз. Слишком долго он наблюдал за чёрным котом, чтобы не узнать схожие симптомы у той, что была одной из самых дорогих в его жизни. Без осмотров, без поисков, просто взглянув. Кот тяжело выдохнул и посмотрел на Можжевельника. Надо бы что-то сказать, а мыслей не было. Вылечить? Как, чем? А смотреть на её тело так больно, так мучительно. В голове кружится до ужаса омерзительная мысль, но былое упрямство протестует против неё до последнего.
[indent] Выбора нет и не будет.
[indent] - Ты… знаешь хоть что-то о племенных землях? – без объяснений и комментариев спросил Тигр, наклоняясь над сестрой и, чуть поморщившись от боли, перенося ту на своё гнездо. Сегодня он не вернётся. Надо что-то дать, облегчить боль, но в кладовой пустота. Последователь вздохнул и положил рядом с Сиянием кусочек мха, пропитанный водой. Большего он сделать не мог, но знал, кто сделает.
[indent] - Больше меня, это точно…  Я поговорю с Пламя, а потом мы двинемся туда, ибо сделать с этим что-то не в моих силах, - и, не терпя возражений, Тигр выбрался из убежища.
--->перепутье

► перепутье

Чувство вины прогнало его с перепутья. Эта вина была горькой, смешанной из многих разных вещей, за которые мог себя корить рыжий. За то, что не повлиял на клан - и за то, что не удержал Львицу. За то, что не попытался ее отыскать теперь, спустя некоторое время после ее ухода. И, конечно - за то, что случилось с Чемерицей.
Он видел, как Тигр покинул клан на пару с Можжевельником, куда-то отправившись, и ему лишь надеяться оставалось, что за травами или чем-то еще полезным. Жук из своей пещеры почти не вылезал, и краем уха он слышал что-то о болезни, но не верил слухам. И только забравшись в убежище травника, по спертой вони понял, что все же что-то не так.
Прищур сдавленно кашлянул, едва не подавшись назад - но углядел в углу пещеры Чемерицу и прошел к ней осторожным, неуверенным шагом. Кошка бредила, и ее раны не выглядели лучше. Впрочем, хуже они тоже не выглядели, отчего слабое облегчение мелькнуло и пропало, стоило ему только услышать ее голос.
— Чабрец?
Она позвала его иным, чужим именем. Кого в своих бредовых видениях она умоляла остаться или уйти? Кто этот кот, кого она зовет в таком состоянии, и почему он запал в душу серебристой? Прищур тряхнул головой и сел рядом, ощутив исходящий от нее жар.
— Нет, не Чабрец, — слабая ухмылка проскользнула по губам. Одни травяные имена, надо же, какие интересные одиночки попались. — Прищур Хитрого Лиса. Тот, из-за кого ты упала и поранила бок, а теперь не можешь выкарабкаться.
Страж тяжело вздохнул, окинул эту жалкую, израненную груду меха взглядом.
— Я хочу рассказать тебе, почему так сказал. Про мертвеца. Честное слово, я не хотел, чтобы так обернулось, — он замолк на мгновение, попытавшись поймать ее взгляд. Хоть какой, какой угодно. Расфокусированный, молящий или злой, ничего не понимающий или укоряющий. Лишь бы жизнь в этом теле оставалась.
Я не хочу, чтобы еще и твой призрак преследовал меня на пару с Сойкой.
— Если ты меня слышишь, или понимаешь - мяукни, а? Или хвостом дерни, только осторожно... Тебе ведь больно.

Он пораженно фыркнул, услышав ее слова про правду. Ну какая это была правда, а? Дурь с его стороны. Сколько в лесу за сотни лун жизни могло появиться похожих котов, но ему надо было обязательно зацепиться за образ этой Сойки.
— Ты не виноват, — такой же слабый, едва слышный голос.
— Вообще-то виноват, тут ты меня не переубедишь. И кстати, я все же был не прав - ты вон даже в таком состоянии еще жива и даже можешь говорить. Так что до прихода нашего травника с новыми запасами дотянешь, а я с тобой побуду, послежу.
Решение это было принято внезапно, прежде чем он сам его осознать успел. Сказал - и чуть не прикусил себе язык. Зачем только подписался на это? Но что-то тянуло его к Чемерице, и это были не только воспоминания о духе, увиденном в лесу. Что-то совсем другое. Пока не разобрался, рыжий решил остаться.
— Выгнать ты меня все равно не сможешь, — он аккуратно поправил моховую подстилку, на которой свернулась калачиком кошка, и слабо ухмыльнулся. — Так что придется слушать.
Страж устроился поудобнее рядом, подтащив себе немного мха под бок, чтобы не лежать на голых камнях. Стало чуть теплее, но то, возможно, от жара больной кошки.
— Несколько лун назад мне явился дух предка - кошка по имени Сойка. Обычно у нас такого не происходит, и духов мог видеть только Камнесказ... Я тебе об этом потом расскажу, или не я, а кто станет твоим наставником в клане. Но тогда духа увидел я - и по ее указанию отправился в путешествие далеко отсюда, с другими котами из племен. И об этом тоже потом.
Запутавшись в рассказе, он тихо выдохнул и прикрыл глаза, вспоминая то появление серебристой фигуры, что была соткана из звездного света. Как он тогда застыл, не в силах поверить.
— Она жила в этом лесу давным-давно, наверно, сотни лун назад. И она была очень милая... и грустная. А выглядела - точь-в-точь ты. Мне кажется, такое видение любой кот не сможет забыть, вот и я не забыл, мне эти воспоминания спать нормально не давали. И потом ты появилась - представь, что я мог подумать? Но ты-то живая. Так что хватит пороть эту чушь про мертвецов, Чемерица, не уподобляйся мне.

► предгорья

По пути им удалось набрать немного золотарника, а Сивая углядела яркие цветки ястребинки и теперь тащила их в пасти, слушая вопросы Тигра и периодически рассказывая что-то в ответ. Говорить с травами в пасти было неудобно, но целителям к тому не привыкать, и потому она почти ничего не растеряла по пути, а что выронила - то подобрала.
— По нашим законам считается, что целители выше всех распрей, это ты верно подметил. Потому мы всегда помогаем друг другу, если на то есть нужда - и от клана, если честно, я сразу ждала того же, раз вы теперь наши соседи.
Уже на подходе к их перепутью запахи усилились, и Сивая ощутила легкую дрожь в уставших лапах. Она знала, что вряд ли является первой кошкой из племени, что забрела сюда, но были ли здесь прежде целители? Очень вряд ли. Слова Тигра о первом заболевшем насторожили целительницу, однако раньше времени расспрашивать его она не стала. В ответ на удивленные взгляды клановых котов коротко поздоровалась и проследовала за пятнистым в его убежище, где в воздухе отчетливо читался запах болезни.
— Жук и есть первый заболевший, — в темной груде меха Сивая не без труда узнала травника клана. Теперь понятно, почему Тигр не знает многого - вероятно, он толком и обучиться не успел.
— Случалось ли у вас подобное? Болезнь началась одинаково. Всё хорошо-хорошо, а потом… они резко, в один момент, ослабли, — пока Сивая обнюхивала заболевших, мысленно вознеся предкам просьбу о крепком здоровье для себя и племени, разум ее напрягся. Значит, непонятные симптомы, явный жар - он чувствовался от тел. Слабость. Что-то еще могло стоять за этим, но что именно?
— А что с животами? Их тошнило, болел? Если другие коты, что общались с ними, пока здоровы и бодры, дело может быть в какой-то дичи. Отравленной или больной, и Жуку с Сиянием просто не повезло съесть их, не подозревая о заразе. Обращали внимание на то, что приносили в лагерь ваши ловчие?
Замерев посреди подстилок, Сивая задумчиво оглядела заболевших, пытаясь сложить крохи информации воедино. Получалось с трудом.
— Вот эта трава, которую я набрала, называется ястребинка. Она помогает при простуде, если кашель тяжелый и долгий, с ней дышать легче, но лучше всего ее с чем-то смешивать. Вот только не думаю, что тут она пригодится...

Тени прошлого... да, они не то чтобы преследовали его, но иногда не давали спокойно спать, и порой заставляли замереть на миг, уловив знакомые нотки в чьем-то голосе или отблески - во взгляде. Но никогда прежде не случалось такого, чтобы Сойка была один в один - живущая. Чемерица нарушала все законы мироздания в его глазах.
— Ну, мне от тебя уходить некуда, мы все же теперь в одном клане. Скоро поправишься, натренируешься, получишь новое имя, — с ухмылкой принялся перечислять страж, заметив, как под его рассказ кошка опустила голову на подстилку и тихо засопела, словно котенок. Она все еще выглядела больной и ужасно хрупкой, но дыхание звучало ровно, а склонившись к серому лбу, он не ощутил и тени прошлого жара, что терзал тело кошки.
Что же, теперь ты точно поправишься. Отпускай своих призраков, Чемерица, иначе жить не получится. А что бы ты ни говорила, жить ты хочешь - и будешь.
Улыбнувшись на прощание, он наконец покинул убежище травника, подавив в себе последнее желание обернуться и снова на нее посмотреть. Все равно в памяти запечатлены два образа, сливающиеся в одно - что толку снова смотреть и бередить чувство вины? Он еще наглядится на нее, когда кошка поправится.
Интересно, станет она ловчей или стражницей? В стражи - вряд ли, не того сложения. Хотя кто их знает, этих одиночек и их умения. Жизнь в суровых условиях и без поддержки может многому научить, так что судить о ее будущем предоставлю Совету Трех.

► закрытие разрыва

[indent] Без какого бы то ни было сомнения, неторопливыми шагами пробираться сквозь привычные глазу горные местности с крепко зажатыми в стиснутых зубах травами, чей сок редкими, едва заметным каплями скатывался в пересохшее горло, да поджатой ближе к животу лапой было очень непросто даже для коренного клановца, от чего короткий путь сначала до перепутья, а после до убежища травника заметно растянулся. Словно неумелый путник, впервые в жизни оказавшийся в столь сложных и даже таящих за каждым углом смертельную опасность условиях, Снег на Леднике как можно чаще делал быстро протекающие остановки, позволяя выжатым до конца лёгким вновь втянуть в себя побольше разрежённого свежего воздуха, а ноющей от тупой боли лапе бесхозно повиснуть над землёй и спасительно расслабиться. Таким образом, ушедшие вместе с Мёдом, Собранным с Лавандового Поля ещё в полдень за обычными лечебными травами, они возвратились обратно домой уже глубинным, окутавшим всё вокруг своими бестелесными чёрными лапищами вечером, который ленивыми перекатами загулявшего вокруг ветра переливался в очередную беззвёздную ночь.

[indent] Если смотреть со стороны, изредка, во время особо крутых подъемов и спусков облокачивающийся  на оказывающееся рядом пятнистое плечо товарища Снег держался искренним молодцом, ведь ни разу за весь этот путь он не застонал от навалившейся на узкие плечи каменной усталости, отзывающейся неприятным покалыванием в напруженных мышцах, и даже неприятного шипения не вырвалось сквозь сомкнутые челюсти; лишь прищуренные разноцветные глаза в полных красках выдавали всю тяжесть. Уверенными, рассчитанными на несколько десятков вперёд шагами двигаясь в сторону завидневшегося спустя некоторое время тёмного входа в обитель горных врачевателей, он с приятно согревающим уже переодически подрагивающее тело облегчением то и дело позволял себе незначительно расслабить ту или иную мышцу, от чего вся долговязая фигура заметно сгорбилась и осунулась. В плотно прижатых к затылку треугольных ушах непреодолимым набатом звучала бурлящая в сосудах кровь от повысившегося давления, по этой же причине юнец почти не слышал каких-либо слов последователя травника и лишь с незаметным усилием согласно тому кивал до того самого момента, пока со рвущимся сквозь приоткрытую пасть выдохом не упал на мягкую подстилку. Стоило лишь его целому боку мимолётно коснуться мягкого, словно бы окутанного некой расслабляющей аурой гнёздышка, лапам безвольно протянуться подальше от подрагивающего после напряжения туловища, а голове с негромким шумом опуститься на невысокий бортик, как веки враз превратились в две свинцовые пластины, неумолимо тянущиеся вниз. Хотелось лишь спать, поспешно забыв обо всех возможных недугах и даже до сих пор пульсирующей боли в опухшей задней лапе, но новые отскакивающие от каменистых стен слова не позволяют этого сделать. Ловчий едва заметно морщит переносицу и приоткрывает отливающий льдистой голубизной глаз, чуть затуманенным взглядом наблюдая за действиями Мёда.

[indent] — Значит, лечи прямо так, — с, возможно, не сильно явственным ободрением слабо взмахивая кончиком белоснежного хвоста, негромко бормочет Снег в ответ на обе повисшие в пропахшем травами воздухе новости и сдержанно шипит от соприкосновения открытой раны с водой. Он также стойко выдерживает и накладывание лекарственной кашицы, которая, как ему мимолётно показалось, даже едва слышимо шикнула после соприкосновения с царапиной, лишь то и дело морща переносицу, и закрепление всего вязким шматком паутины. — Относительно нормально. Не при смерти – уже очень даже замечательно, так что давай продолжать. Есть что-нибудь задать в зубах, пока ты будешь вправлять мне лапу?

[indent] Заслышав в ответ на свой вопрос отрицательное утверждение, заметно припорошенное искренним смятением, Снег на Леднике лишь несколько раз едва видимо качнул белой головой и негромко цокнул отлетевшим от нёба языком, после чего торопливо облизнул пересохшие губы и через плечо взглянул на припухшую заднюю лапу. Пока горящие разноцветными, такими абсолютно непохожими друг на друга огнями глаза медлительно скользили по не совсем правильно изогнутой конечности и лишь изредка косились в сторону засуетившегося пятнистого соклановца, сам кот начинал ощущать накатывающую на его организм неугомонными волнами сонливость и желание просто бессильно упасть на расположившуюся под туловищем мягкую подстилку. По этой же причине он уже почти не слышал остальных слов будущего кланового травника и слабо ощущал его прикосновения к своему боку, без труда позволяя молодому умельцу заняться своим первоначальным делом, пока жуткая боль не пронзила каждую его кость и мышцу и не заставила сдавленно утробно зарычать.

[indent] — Спасибо, — сквозь до онемения сжатые челюсти негромко прошипел ловчий и всё же с характерным шумом завалился назад, закрывая глаза и позволяя мягкому дурману близящегося сна окутать его. Последней его мыслью перед тем, как провалиться в согревающую и расслабляющую темноту была надежда не увидеть очередного ненужного сна.

закрытие временного разрыва

вьющийся хребет >>

Напряжённо стиснув челюсти и скривившись от сильного запаха трав, Рык мрачной тенью доковылял до пещеры и уселся около входа в ожидании помощи, неуклюже подбирая травмированную конечность. В голове попрежнему стоял звон. Вывихнутая лапа ныла, но боль была отрезвляющей, отвлекала от тревожных мыслей.

Снаружи послышались шаги, и страж, хмуро свесив голову, проследил взглядом, как внутрь внесли Клекот и Можжевельника. Оба были без сознания, но взгляд кота неотрывно буравил трёхцветную шерсть. В памяти снова всплывали обрывки случившегося. Груда камней, отрезавшая его от отряда, клубы пыли, среди которых он искал одну единственную фигуру; крик, застывший в ушах. И сейчас, глядя на то, как медленно вздымались ее бока, выдавая ослабленное дыхание кошки, он не мог избавиться от гнетущего чувства вины за то, что не помог ей. Если бы он мог предотвратить, предвидеть такой исход. Но Рык был слишком опьянен азартом тренировки, позволив себе забыть о том, насколько горы неумолимы и беспощадны к слабакам, подобным ему. Не выдержав, он улёгся на холодный пол, подвернув здоровые лапы под себя, и положил голову на край подстилки.

Отредактировано Рык (19.05.2021 10:59:50)

<----- Из ельника
Запах крови — первое, что чувствует Мед сквозь толщу ароматов трав, бьющих ему в нос, он заставляет насторожиться, остановиться на полпути, прекратить прыгучую походку и напрячься. Кажется, последователь никогда к нему не привыкнет.
Что-то произошло.
— Мвак, хто фвуфивофь?!
Не выпуская из пасти драгоценную ношу, пятнистый врывается в палатку. Останавливается прямо во входе с широко расставленными в стороны лапами. Он слишком задержался. Нужно было меньше отвлекаться. Только времени на самоуничижение не было, и, оглядывая беглым взглядом больных, последователь сглатывает вязкую слюну, укладывает на каменный пол зеленую охапку, состоящую из ростков грушанки, бузины и подорожника. Спутанную, смешанную, но принесенную достаточно бережно.
— Я... я принес травы, — констатировал пятнистый, рвано выдыхая, а после чуть нервно улыбаясь своему учителю. Наверное, это могло сгладить его задержку. Иначе никак. Он проходит вглубь убежища и негромко спрашивает, прежде чем приступить к делу:
— Я же могу помочь?