— Может, Комета и весьма эмоциональная кошка, но Воинский Закон она знает, Серолап, — перебил собеседника Торнадо даже с неким напором, но после чуть усмехнулся себе в усы, явно не воспринимая сказанное им всерьез. В особенности про отца. Пожалуй, пестрый был уверен в том, что знал Звездопада достаточно, чтобы полагать, что тот из опыта и мудрости не станет судить о чем-либо по поверхностной картине.
Но, в своем роде, оруженосец был удивлен поведением соплеменника и его словами. И, в какой-то мере, ему не понравилось отношение кота, что был его всего на пару лун старше. Но видно было, что мнение Серолапа для самооценки и для самовосприятия оруженосца не значило ничего. Наверное, Торнадо бы даже еще что-то сказал, причем, весьма дружелюбно и самоуверенно уперто, если бы не присоединившаяся к ним глашатая.
Та детская вера, которую пестрый кот испытывал некогда прежде, встрепыхнулась в груди вновь. И в следующий миг ее сменило смутное беспокойство, с которым отметил ученик серьезные раны Кленовницы.
— ... Я не знаю, о чём вы здесь беседовали и на чем я вас прервала, но зато я отчётливо слышала каждое твоё, Серолап, слово в сторону Кометы. И, вынуждена признаться, ты очень сильно разочаровал меня... — начала кошка, и Торнадо посмотрел вновь на своего собеседника.
— Кленовница, не беспокойся, мы уже все решили. Все в порядке, так ведь? — он попытался вступиться за воина, вскинув бровь, задерживая взор на зеленых глазах кота. Быть отчитанным на Совете, да так, чтобы это мог услышать любой обитатель леса... Ученику такое лишь в кошмарах снилось! Да и глашатой куда лучше было отдохнуть, нежели...
Но она продолжила. Напористо, четко, достаточно громко, едва ли не закапывая своими словами под землю. И пестрый кот лишь растерянно моргнул, не вмешиваясь в процесс, невольным свидетелем которого он стал. К счастью, Комета оказалась слишком поглощена ненавистью к клану, чтобы реагировать на выкрики из толпы.
Риск драки, чистое небо. Совет продолжался. Не отходя и не отстраняясь, Торнадо скользнул взглядом по толпе, высматривая своих соплеменников.

Он хотел обособиться: своеобразный остров посреди моря хаоса был особенно полезен для того, чтобы избежать очередных потрясений, столь губительных для встревоженного и усталого разума.
Но мог ли белоснежный сумрачный воин приковать к себе внимание достаточно, чтобы его речи затмили любой гам и шум?
Ответ был очевиден.
Его своеобразную лекцию Одуванчиковый отчеканивал в голове, стремясь уловить каждую деталь, что могла бы пригодиться ему в дальнейшем, и лишь мельком косился на юную Проталину, а еще более — на окружение. Очень скоро он начал подмечать, как сгущаются краски Совета, как напряжение в воздухе обжигает глотку. Было нужно лишь искры, чтобы все загорелось.
Вспышка.
Сыплющиеся обвинения, пошедшие в ход когти. С каждым мгновением находиться здесь становилось все более невыносимо. Он искал ответа у неба, но предки оказались немы и холодны.
Грозовое племя осталось в стороне от конфликта, несмотря на своеобразный союз с Сумрачными котами. Клан был их наименьшей проблемой, даже если новый его лидер не понравился никому. Смерчезвезда же с его речью быстро и абсолютно беспрекословно задвинули на задний план — старший воитель испытал определенную обиду за своего предводителя, хоть и дернул было ушами, уловив весть, новую как для него, так и для всего леса.
Важную, казалось бы.
Но слишком уж тихую, чтобы заглушить вопли ненависти и гнева.
И все продолжилось, двинулось по нарастающей, врезаясь острыми иглами головной боли в виски. Он даже не обратил внимания на то, как к ним присоединились Трилистница со злосчастным нарушителем спокойствия, что первый посеял семена смуты на этом Совете. Весь мир сжимался до размеров черепной коробки, и палевый был удивлен, что ни один мускул на его морде не дрогнул, когда в глазах пошла рябь.
Комета сорвалась с места — еще одна порция насилия на этом пиру хаоса. Одуванчиковый обвил свою ученицу хвостом и привлек ее ближе, будто стремясь защитить от всего того кошмара, что их окружал.
— Как дети малые, — слышится голос Вяза, с чьим взором сталкивается грозовой кот в следующий миг, — Безобразие какое-то.
Поразительно, что он еще действительно слышал и слушал все то, что происходило вокруг.
— Похоже, предкам и дела до нас нет, — ворвался голос Трилистницы в их небольшой разговор, не давая Одуванчиковому ответить своему собеседнику, и на то воин поднял к небу взгляд.
Все еще молчат.
Все еще позволяют всему этому происходить.
Должен был быть кто-то, кто прекратил бы это все, и определенную надежду грозовой питал к лидерам, что могло бы еще постараться закончить все миром.
Казалось, шум начинал утихать, оставляя от себя догорающие угли и пепел. Не разжёг ли бы его кто вновь.
— Не пора ли уже всем разойтись по домам? — снова заговорила сумрачная воительница в раздражающей близости, и усталый холодный взгляд скользнул в ее сторону, — Грозовому племени не нужно бежать искать своего соплеменника?
Палевый чуть прищурился, а после медленно перевел взор на Скалу, откуда уже прозвучало справедливое решение предоставить слово иным управленцам, которое, видно, осталось проигнорировано двухцветной кошкой.
— Мне кажется, Трилистница, или проблема городских бродяг, о которой собирался рассказать Смерчезвезд, непосредственно касается и племени Теней? — сухо заметил старший воитель, намекая на близость сумрачных границ к каменным джунглям, — Всем нам сегодня уже надоели распри с Кланом. Но прошу проявить уважение к иным племенам, которые из-за них остались невыслушаны.

Отредактировано Одуванчиковый (26.10.2021 12:01:08)

Ответа было особо не нужно - уже по взгляду Дроковника и каждого лесного кота было понятно, что с ними совсем не всё в порядке. Даже самые невнимательные гости священного острова уже обратили на это внимание, а взволнованная Ива уже давно подскочила к ним и очень ждала ответа, как и Орлятка. От него только лучше не стало.

- Мне очень жаль, - коротко мяукнула кошка, не найдя ни сил, ни слов, чтобы добавить что-то ещё. Едва ли какие-то слова или травы могли сделать лучше этому.

В мыслях юной кошки так и вертелось, что рано. Ива вспылила и отстранилась, Дроковник непривычно печально смотрел под лапы так, словно все они уже собственными глазами видели обгоревшее тело Полуночника и точно знают, что степной целитель никогда не вернётся, но это ведь было не так, верно? Никто этого не видел. Но все настолько поникли под мраком этой ночи и последних дней, что, казалось, давать такую слабую надежду - уже непозволительная роскошь. И бессилие здесь ощущали все они - Орлятка чувствовала его самой шкурой, даже если никто не был готов о нём заговорить. Если уж и Ива была согласна с тем, что Предки вправду составили их, то её ученице не оставалось и думать ничего другого.

- Вам, наверное, нужны ещё травы. Мы с Ивой могли бы помочь, правда? - скромно поинтересовалась кошка, как ни в чём не бывало, и оглянулась на свою наставницу. Они ведь не встретились здесь, чтобы сокрушаться - нужно было делать что-то, и Орлятка отважно предлагала то единственное немного, на что могло хватать её сноровки и опыта. Вот только краски сгущались, и на самом деле становилось похоже на то, что собрались они именно сокрушаться, нарушать священное перемирие и убеждать Предков в том, что они верно поступили, отвернувшись от лесных племён. Орлятка тревожно поджала уши и села ещё кучнее, с опаской глядя на разъярённую Комету, спорящих предводителей, шумевших вокруг соплеменников. Мамочки, что же будет.

Неизбежность событий вводит в ступор. Вот ты возмущаешься, извергая из себя ругательства и недовольные речи, а вот ты уже получаешь по башке.

— Может, Комета и весьма эмоциональная кошка, но Воинский Закон она знает, Серолап - вставил Торнадо, перебив серого воина.
Серолап с ядовитой ухмылкой посмотрел на оруженосца.
Да ладно? Правда, что ли?
Серолап видел, как Кленовница посмотрела на него и медленно поднялась со своего места. События словно замедлились, она даже не шла, а плыла сквозь толпу котов, становясь все ближе и ближе к пепельному воину. Серолап скосил глаза на Торнадо. Оруженосец и не думал уходить. Кот закатил глаза, шумно выдыхая воздух.
- Серолап - окликнула его Кленовница, подходя практически вплотную к нему.
- И Торнадо. Я не знаю, о чём вы здесь беседовали и на чем я вас прервала, но зато я отчётливо слышала каждое твоё, Серолап, слово в сторону Кометы. И, вынуждена признаться, ты очень сильно разочаровал меня - Пепельный кот внимательно посмотрел на глашатую. Как она и должна была, даже обязана, сделать, вылила на Серолапа тираду нравоучений. Сер слушал ее, не прерывая, как положено воителю выслушивать указания глашатой, но внутри у него закипала ярость. Какой толк нам от помощи кошки, которая выжила из ума?! Кто даст гарантию, что через время она не свихнется и не откажется от своего предложения?
Торнадо поспешил вмешаться, заступаясь за пепельного кота. Серолап повернул к нему голову и прищурился.
- Что мы решили? - процедил Серолап, поворачиваясь к оруженосцу. Мы разве что-то решали?
Кленовница, тем временем, продолжала.
- но подумал ли ты, Серолап, что будет делать каждый из нас, если Комета откажется от своего предложения. Куда мы пойдём и где мы будем искать пропитания нашим котятам, королевам старейшинам? Как быстро…
Кошка не успела закончить свою речь, так как предводительница племени Теней взвилась и напрыгнула на Полета Испуганной Цапли. Серолап исподлобья посмотрел на кошку. Ну, что я говорил?
Кленовница выглядела очень уставшей и измотанной, оно и немудрено - все коты племени Ветра держались из последних сил.
Еще раз прошу - без провокаций. Иначе я буду вынуждена на остаток Совета посадить тебя рядом с собой и заткнуть твой рот шишками, договорились? Мы сегодня не в том положении, Серолап, что бы столь смело разбрасываться словами и нарываться
Серолап посмотрел глашатой прямо в глаза.
- Я прощу прощения, Кленовница. - он выдавливал из себя каждое слово, голос его дрожал от злости, ему хотелось уйти с Совета, даже не оборачиваясь. Но куда?...
Он придвинулся чуть ближе к кошке. Ему не давало покоя поведение предводительницы Сумрачного племени.
- Скажи мне, Кленовница, - зашептал ей на ухо Серолап. - Тебе действительно хочется принимать помощь от этой сумасшедшей кошки? Для нее Воинский Закон давно забыт! Посмотри, - пепельный воин кивнул в сторону Кометы. - Она нарушила Священное Перемирие, заявляет, что лес принадлежит ей, грозится напасть на Клан Падающей Воды. Как ты думаешь, принимая их помощь, в каком положении мы будем? Хорошо, если нас не заставят идти на войну. Ты сможешь повести своих воинов против Клана в нашем нынешнем состоянии? Думаешь, стоит доверять кошке, которая забыла о чести и Воинском законе? - Отодвигаясь от Кленовницы и заглядывая ей в глаза, Серолап почему то надеялся, что она поймет его. Пепельный кот редко высказывал свои мысли кому-либо в таком ключе, но глашатая вызывала у него чувство глубокого уважения, и Серолап верил, что эта ситуация ужасает не только его. Комета, отступившаяся от Священного Перемирия, на глазах у всех четырех племен напала на лидера Клана, делала слишком громкие и вызывающие заявления, и все должны принять это как данность? Как они могут довериться тому, кто плевал даже на Совет?
Серолап взволнованно продолжал смотреть на глашатаю, пытаясь своим взглядом донести до кошки истину, на которую невозможно было больше закрывать глаза.

Отредактировано Серолап (28.10.2021 17:38:14)

— Сцепиться с кем-то на Совете не словами, но когтями может себе позволить, разве что Комета, — поучала Трилистница, и Светолап, не сумев сдержать язык за зубами, закатил глаза, фыркая самоуверенно:
— Да-да-да. А ты бы так и дала себя избить, напади на тебя кто помоложе из клана.
Из слов поддержки, что обращалась к нему, он четко выдернул эту мысль, и теперь совсем не стыдился тыкать ей во всех и в каждого, кроме, наверное, Ивы и, может, Кометы да Багрянки, перед которыми тыкали бы уже его, причем, о землю и, видимо, с размаху. Трилистница же такой силой в глазах палевого не обладала.
Да и молчать уже лап не хватало: насколько можно, настолько ученик себя держал, а дальше — извольте.
Он с большой неохотой отправился ближе к компании двух старших зануд-воителей, что были полностью поглощены зрелищем на скале, и почти полностью пропустил мимо ушей весь дальнейший их обмен фразами, цепляясь изначально лишь за одну, и именно с ней в тоске косясь в сторону, где собрались целители.
Он еще никогда не видел Иву... такой.
Да ну, он точно должен был быть не здесь, среди этой кучки стариков.
И кто знал бы, что сейчас учудил бы Светолап, если бы Комета не сорвалась с места и не напала на Полета! Волей-неволей, она полностью привлекла к нему свое внимание, тем самым отвлекая от первоначального порыва, и оруженосец вскочил на лапы.
И это... верно?
— Похоже, предкам и дела до нас нет, — снова подала голос Трилистница, и сдержанная прежде волна раздражения снова нахлынула на ученика, вместе с глухим, еще неосознанным страхом.
— Да что ты такое говоришь?! Это невозможно! — взвился Светолап, вздыбив шерсть на загривке.
Он бы сделал сейчас все, что угодно, чтобы доказать Трилистнице, Иве, да вообще кому угодно, кто был здесь вокруг, что это неправда и что предки не могли, просто-напросто не могли бросить их. Это было нереально. Пока были звёзды, был серебряный пояс, были и предки — в том он был уверен железно.
А если они были, они не могли быть равнодушны.
На все была их воля.
... ведь так?
Светолап зажмурился и качнул головой.
— Мне кажется, Трилистница, или проблема городских бродяг, о которой собирался рассказать Смерчезвезд, непосредственно касается и племени Теней? — и этот нудит. Ученик готов был страдальчески взвыть от одной только мысли, в какое гнусное окружение он попал. Если предки есть, они не позволят ему к пятидесяти лунам стать таким же скучным — по крайней мере, он сразу же обратился к ним с этой молитвой.
— О, главный умник леса, может наше племя само будет решать, что ему важно, а что нет? Или грозовые киски боятся бродяг больше, чем горного клана? — передразнил Одуванчикового оруженосец и хмыкнул, отворачиваясь.
И правда, поскорее бы конец.

Отредактировано Светолап (28.10.2021 02:02:28)

Львица почти физически ощущала взгляды своих бывших соплеменников. Их шепотки холодными змейками пробегались по полоскам на шерсти, их осуждение медленно и методично выцарапивало изнутри саднящую рану. Она выросла среди этих котов, она делила с ними добычу, кров, голод, путешествие.
А взгляды - не смогла.

Было сложно отключиться. Было сложно ощущать на себе взгляд Рыка. Было страшно.
Львица всматривалась в черты сына, установив взгляд лишь на его морде, цепляясь за его облик, чтобы отвлечься от всего прочего. Он был зол. Он требовал имя предателя.
В легких было так много и так мало воздуха одновременно, чтобы выкрикнуть имя того, чей запах Львица услышала, когда тащила тело Жары в ее племя.

Предки, укажите мне правильный путь.
Здесь устроится самосуд, здесь... нельзя. Нельзя.
Полёт справится и сам, Пламя поможет ему.
Я..

- Нет!
Она выдохнула (или выкрикнула?), когда увидела, как черная сумрачная предводительница бросилась на Полёта. Священность советов не была впитана клановыми котами с молоком, и кошка метнулась прямо туда, к скале, не как бывшая горная воительница, но как мать.
Более того, мать недавно окотившаяся. На инстинктах, на порыве, на ярости.
Львица помнила, что именно Комета засылала к ним того одиночку шпионом. Отношения Сумрачного племени и клана обострялись, вскипали, бурлили, как вода в горячем источнике. Их перепалка закончилась так же быстро, как началась, но Львица уже была рядом с Полетом, таким похожим и не похожим на нее одновременно.
По крайней мере, в кое-чем мать и сын были похожи.

В наших убеждениях.

И Львица, наверное, в последний раз видела морду сына так близко. Можно было потянуться носом и лизнуть мелкий завиток на макушке.
Кошка потянулась вперед и тихо, одними губами, чтобы слышал только главный страж.
- Когда я тащила тело Жары, я чуяла запах Рыка. Делай с этой информацией то, что пожелаешь, разбирайся, как знаешь сам. Не устраивай здесь самосуд, - предупреждающе стрельнув взглядом через плечо Полёта на Комету, буро-полосатая еще разок, напоследок, всмотрелась в светлую морду юного стража и, коротко улыбнувшись уголками губ, отошла назад, извиняясь взглядом у остальных предводителей.
Ей нужно было обратно.
К своей семье.

[indent] Неожиданное, доселе кажущееся и вовсе невозможным да больше похожим на очередной далёкий вымысел засидевшихся в своей палатке на мягких и специально тщательно утеплённых подстилках старейшин поведение всё же не выдержавшей и сорвавшейся на горного юнца Кометы значительно перечёркивало блеснувшими в серебрящемся лунном свете когтями все настроения Кленовницы спокойно и без излишнего внимания вразумить перенасытившегося и от того, видимо, перевозбужденного эмоционально соплеменника и возвратить мысли того на истинный и один из самых безопасных путь, от чего лёгкая волна очередного за проходящую ночь негодования примкнула к остальному бурлящему океану и уже более отчётливо отразилась на пёстрой морде. До сих пор испытывая пусть ощутимо утихшую на фоне всего остального и превратившуюся в лишь ещё один надоедливый и постоянно навязчиво напоминающий о себе недуг тянущую боль в обожженных конечностях и грудине и из последних усилий воли не позволяя то и дело наполняющимся свинцом векам смыкаться и слипаются в неразлучную линию, молодая кошка лишь со всей таящейся в её усталых мышцах, всё же понурых плечах и от длительного напряжения рассеянно подрагивающем кончике пушистого хвоста тяжестью выдыхала скапливающийся в лёгких воздух и без видимого энтузиазма вслушивалась во вновь звучащие со всех сторон голоса, старательно вылепляя всё самое нужное для себя и отсеивая нечто неважное. Сначала быстрая, чёткая, почти не имеющая отхождения от главной темы и вопроса этого полнолуния речь держащегося в стороне от всего конфликта и происходящего на Скале Совета Смерчезвезда острыми иголочками неприятного, намертво липнущего к всё ещё остающемуся ясным сознанию ветровой глашатаи предчувствия коснулась её треугольных ушей, от чего те на мгновения развернулись в обратную от товарищей сторону, после очередное громкое и вновь вызывающее высказывание юной клановой ученицы, что со стороны слишком уж напоминала сидящего среди предводителей Стража Неба, от чего в голову закрадывались самые различные предположения и догадки, и лишь в конце всего этого очередным пластом сверху лёг энергичный, почти судорожный шёпот пододвинувшегося Серолапа.

[indent] — Если честно, Серолап, единственное, чего мне сейчас действительно хочется – это возвратиться домой, на родные пустоши и рядом с тёплыми спинами соплеменников уснуть непробудным сном на несколько рассветов вперёд, — неторопливо опуская собственный круп поблизости с худощавым и подтянутым соплеменником – смысла возвращаться обратно под Скалу не находилось, да и эгоистично обрывать диалога не возникало никакого желания – и не туго обвивая израненные лапы мягким хвостом, с вымученной улыбкой на тонких губах в тон собеседнику пробормотала Кленовница и неопределённо пожала узкими плечами. — Взгляни на небо, Серолап. Что ты видишь там сегодняшней ночью, когда под ликом Предков произошло уже две драки, а сидящие рядом с нами только и думают о том, как поскорее перегрызть друг другу глотки? Ни одна туча до сих пор не затянула полной луны… Значит ли это, что Звёздное племя одобряет всё происходящее на этом Совете или лишь доказывает, что Предки оставили нас? — задумчивый, тяжёлый и от того заметно потемневший взгляд прищуренных жёлтых глаз неспешно поднялся к абсолютно чистому и не тронутому ни единым облачком небосводу, в чьей черноте сиял Серебряный Пояс, а из приоткрытой кошачьей расти невольно вырывался белёсый, быстро растворившийся среди свежего воздуха туман горячего дыхания. — Полагаться только на Предков глупо. Но и отказываться от того, что может спасти жизни твоих соплеменников, друзей, близких и родных — тоже. Я понимаю тебя, Серолап, и, признаться честно, тоже опасаюсь того, что наше племя Ветра может быть втянуто в то, чего никому из нас сейчас совершенно не нужно, но у нас нет выигрышного положения. Либо мы доверяемся тем, кто предлагает нам помощь и готов спасти наших товарищей от голодной и холодной смерти, либо прославляемся глупыми безумцами и накануне сезона Голых Деревьев возвращаемся на абсолютно не пригодные к жизни пустоши. Что бы выбрали вы, не видевшие ещё и жизни хоть какой-нибудь? Потому что Звездопад стремится сделать всё, что бы у вас этот выбор был.

По лицу Верховной Матери невозможно было прочесть ровным счётом ничего. Возможно, кровь в её жилах кипела так же, как у Грозы, но этого ловчая не могла предположить. Ей хотелось вскочить на скалу и ответно зашипеть на Комету, передние лапы покалывало от злости и нетерпения, когти рвались из подушечек, но Гроза — при всей её бесшабашности — была умной кошкой и, пожалуй, только поэтому она ещё старалась сдержаться. Или не только: присутствие рядом рыжего стража, прикосновение его большого, тёплого и мягкого бока к её боку не столько отрезвляло, сколько отвлекало Грозу от происходящего на Совете. И ей хотелось смотреть только на Прищура, хотелось говорить только с ним, хотелось, чтобы эта мышиная поляна с торчащими не к месту четырьмя деревьями опустела, исчезла вовсе, чтобы они сидели не здесь, а, скажем, в морозном редколесье — бок о бок, нос к носу, глаза в глаза... Но крики со скалы Совета раздавались слишком громко, толпа племенных внизу орала, едва ли не перекрикивая собственных предводителей. Гроза поморщилась. И этот сброд называет себя племенами? В Клане больше уважения к их хвалёному Воинскому Закону. Уж точно больше, чем они думают. Она покосилась на Прищура — тот только что фыркнул в сторону Кометы — и собралась было фыркнуть в ответ: пусть не думает, что может меня учить, особенно в таком тоне, но очередной выпад Полёта заставил Грозу застыть на месте. Страж Неба рассыпал одно громкое заявление за другим — как казалось со стороны, под молчаливое одобрение Пламя.
— Что за бред? — Похоже, и Прищура это решение застало врасплох.
— Ловко придумано, — процедила Гроза. — Оставить ловчих, с нашей боевой подготовкой, без защиты — решение, достойное Стража Неба. — И она в упор посмотрела на Прищура.
Почему-то Гроза была уверена в том, что Пламя не перестанет посещать эти сборища. Хочет ли она снова здесь присутствовать, Гроза, по правде сказать, не знала. Кошка не могла отделать от ощущения, что Полёт изначально рассматривал этот Совет как сцену для собственных амбиций. Может, без него здесь и правда станет лучше. Кошка прищурилась. Эта мысль была резкой, но всё же именно Полёт спровоцировал большинство столкновений на Совете — и единственный не пострадал ещё ни в одном из них. Подставить под удар собственную ученицу, всех ловчих Клана, саму Верховную Мать... Может быть, Звёздному племени и безразлична судьба их потомков, но куда смотрит Клан Бесконечной Охоты?
Комета всё же сорвалась с места. Вскочив на ноги, вытянувшись, как струна, Гроза следила за рывком чёрной предводительницы. Она была не-клановой, она напала на одного из лидеров Клана, она была в р а г о м — и вместе с тем она была прекрасна. В это мгновение Гроза мечтала оказаться на её месте — и ей почему-то совсем не было жаль Полёта. Плохо скрытое злорадство плескалось в глазах ловчей, во всём её теле, и когда Пламя вцепилась в загривок Стража Неба, прекращая битву, Гроза почти чувствовала на своих клыках кисло-сладкий привкус крови. ...должно быть, прикусила губу. Выдержка Пламя всё же восхищала. По всему выходило, что её молчание, тем не менее, не было одобрительным — сейчас Верховная Мать возвышалась над поляной, сжимая в зубах серую шкуру Стража Неба, и Гроза, не удержавшись, повернула голову к Прищуру. Каково тебе ходить под началом мальца, которого Пламя на глазах у всех держит за шкирку?
— Этот Совет прошёл бы совсем по-другому, если бы... — Она всё же решилась. Придвинувшись ближе к рыжему стражу, ловчая зашептала ему в самое ухо, но её снова прервал Полёт, и Гроза едва не взвыла от злости. У вас там что, оруженосцы бьют сильнее предводителей?
— Теперь клан отправляется домой, — строго и жёстко заявил он и... соскочил со скалы.
Это движение показалось Грозе катастрофически медленным — так в безветренную погоду с деревьев падают листья. Так ты хочешь уйти прямо сейчас, Полёт? Ей хотелось выкрикнуть это вслух. Ей хотелось, чтобы её голос прозвенел над поляной, чтобы все племена застыли, услышав его: Так ты хочешь оставить ловчих и Верховную Мать без защиты стражей? Но сказать это вслух означало развязать племенным лапы. Дать сигнал к битве. Гроза нисколько не верила ни в священное перемирие, ни в благородство тех, кто жил по законам, отличным от клановых. Комета напала на Полёта прямо на скале Совета. Будь на его месте Пламя, Гроза бы уже наверняка вцепилась в глотку кому-нибудь из племени Теней — но она уже поддалась эмоциям и, возможно, показала больше, чем стоило. Больше она не даст племенным никакой информации — ни о себе, ни о клане.
— Прищур, — тихо, но чётко сказала Гроза, поймав его взгляд. — Если Пламя не поддержит решение Полёта, и ловчие останутся на Совете, не уходи. Не смей уходить. Это не было просьбой. Не было и мольбой. Но и приказом не было. Гроза смотрела на него, и слова лились, как горный ручей: — Я знаю, ты не такой, как Полёт. Я знаю, что если бы ты стоял на скале Совета, всё было бы совсем по-другому. И я знаю, что сейчас не время говорить об этом, но почему. ты. позволяешь. ему. властвовать? Неужели слово предков значит так много? Они были котами, как мы, Прищур, как ты и я. Они могут ошибаться. Ты должен быть Стражем Неба, — ловчая прошептала всю эту речь в самое ухо стража и отстранилась, чтобы снова взглянуть ему в глаза. — Ты, а не Полёт.
Что бы он ни сказал сейчас, как бы ни посмотрел на неё, какое бы решение ни принял — Гроза знала, что она права. Даже если это правда только для неё, тем не менее это правда. И Прищур тоже знает, что это так. Вот только что он теперь будет делать? И что теперь скажет Пламя?

Любому терпению есть пределы. Когда оно выливается наружу, чаша пустеет.

     Серолап внимательно слушал глашатаю. Кошка была умна не по годам, мудра и ответственна. Она была лучше Серолапа, и пепельный воин это прекрасно понимал. Он понимал все в ее словах, кроме одного. Неужели она перестала бороться? Смиренно принимать свою судьбу, даже не попытавшись что-то сделать?
— Если честно, Серолап, единственное, чего мне сейчас действительно хочется – это возвратиться домой, на родные пустоши и рядом с тёплыми спинами соплеменников уснуть непробудным сном на несколько рассветов вперёд. - Кленовница опустилась на землю рядом с пепельным воином. Он почувствовал, с каким усилием ей давались любые движения. Серолапу повезло больше, он почти не пострадал во время пожара, только наглотался дыма и слегка опалил хвост. Но это было терпимо.
     Серолап хмыкнул. Да уж, этого хотели они все, но мечтами сыт не будешь. И сил они не прибавят. - ...Значит ли это, что Звёздное племя одобряет всё происходящее на этом Совете или лишь доказывает, что Предки оставили нас? - Воин пошевелил ушами. С каких пор они перестали верить в Звездное племя? С каких пор все стали твердить о том, что предки их оставили? Серолап никогда не верил, что тучи на небе дело лап звездных воителей, но никому об этом не говорил, не видел смысла в препираниях. Поэтому жалкое нытье о том, что предки оставили племена, пепельного кота совершенно не волновало. Оставили они их или нет - никто, кроме целителей или предводителей не знал. И какой тогда смысл в пустой болтовне?
- Либо мы доверяемся тем, кто предлагает нам помощь и готов спасти наших товарищей от голодной и холодной смерти, либо прославляемся глупыми безумцами и накануне сезона Голых Деревьев возвращаемся на абсолютно не пригодные к жизни пустоши.
     Серолап закрыл глаза, вспоминая свободу, которую он чувствовал, когда лапа ступала на пустошь. Чувство, которое он больше не испытает. В этот момент его словно осыпали снегом. Ощущение было, словно у него отняли последний кусок дичи перед долгой голодовкой. Серолап в ужасе посмотрел на глашатаю. Как она может быть уверена, что они вообще смогут вернутся? Целое племя не может вечно жить на чужих территориях, ни речное племя, ни сумрачное никогда не разрешат этого. Временное пристанище это одно, а вот кормить столько ртов ни один предводитель не согласится.
- Ты…- У Серолапа пересохло во рту, ему даже говорить было трудно. В его зеленых глазах застыл ужас. - Куда мы пойдем? Если наши земли не восстановятся, куда мы пойдем, Кленовница? - От былой ярости не осталось и следа. Пепельный воин впился когтями в холодную землю. - Что с нами будет?
— Мы получили имя. Теперь клан отправляется домой. - Серолап кинул быстрый взгляд на Скалу. Юнец, представляющий Клан, был на две луны старше Серолапа. Великое Звездное племя! Кто в здравом уме доверил вести за собой котов этому мышеголовому? Пепельный кот нахмурился. Странные у них обычаи. Если бы в глашатаи выбирали кого попало, а предводителями становились бы такие молодые коты, к чему бы это привело? Да они бы переубивали друг-друга! Хотя… некоторые и с возрастом не понимают, что несут. - Кот с презрением посмотрел на Комету.
- Ты же понимаешь, что соседи не будут ютить нас весь сезон Листопада и Голых деревьев? Наши земли не восстановятся к Юным листьям. - Продолжил Серолап, смотря на свои лапы. Он чувствовал боль от одной мысли, что они теперь словно изгнанники, которые никому не нужны, кроме них самих.

Наверное, Торнадо был слишком горд, либо достаточно хорошо знал себе цену, чтобы позволять относиться к себе, как к пустому месту и после этого ещё пытаться вмешиваться и помогать: Серолап огрызнулся на попытку заступиться за него, а Кленовница.... Кленовница пропустила мимо ушей его геройство.
Расстроен ли был из-за того пестрый кот? Немного из-за второго, но нисколько — из-за первого. Были вещи и поинтереснее, чтобы огорчаться из-за таких пустяков! Вот, например, юный Страж Неба, едва получив взбучку от Кометы и услышав признание Львицы, не пожелав совсем уделить внимание их племени и решить повисшую между кланом и ветряками проблему, самозабвенно объявил, что они уходят. Вот так вот просто. И никакие взрослые разбирательства не нужны. А вон в сторонке Молька и ее наставник Колос с недоверием косились на горняков.
И как он их сейчас понимал!
Наверное, поэтому очень скоро, когда Кленовница полностью переключилась на Серолапа, ученик, остановив на ней на мгновение взгляда, двинулся в сторону этих двоих. Даже если Совет подходил к концу, они могли бы легко побеседовать даже на пути к дому.
— Эй, Молька, Колос, у вас тут все хорошо? Выглядите немного кисло, — полушутливо, лучезарно улыбнувшись, несмотря на свои ожоги, мяукнул им оруженосец, подойдя достаточно близко и опустившись рядышком.