Клокочущая ненависть разливалась по венам, грозясь вырваться наружу в самый неподходящий момент. Всегда нужно было найти тот самый случай, то самое мгновение, чтобы сделать шаг навстречу к своим желаниям. И главным желанием Форели сейчас было - надрать уши этому самодовольному нахалу, осмелившемуся отобрать у темно-серого его Уклейку.
— Они стоят друг друга. Пойдём, брат, - Черника был удивлена не меньше, судя по голосу. Но, почему? Чем руководствовалась сестра, говоря так холодно, с нотками безразличия и...разочарования? Форель повел ухом, но не повернулся к Чернике.
- Крестовник и полудохлой рыбы не стоит, - сознание затуманивалось. И когда он успел так привязаться к трехцветной кошке? Или это не привязанность, а чувство собственности? Между Уклейкой и Форелью не было ни намека на близость, но она была на его крючке, пойманной рыбкой, не желающей так просто даваться в лапы. И эта непокорность подогревала в медноглазом двойной интерес, от чего он становился в разы упорнее и напористее. Но Крестовник... Почему Уклейка поддалась? Так легко кинулась ему в объятья? Неужели играла с Форелью? Мысль о том, что кошка могла обвести его вокруг когтя заставила напрячь мышцы.
И увидев Форель, Уклейка первым же делом вырвалась из лап Крестовника, испуганно косясь на двух братьев. Конечно, все как и ожидал темно-серый воитель.
— Грел для тебя место, - Форель осклабился и выгнул спину дугой.
— Ты знал! Снова решил поиздеваться надо мной? Ты, звездоцапов манипулятор! ТЫ. ТЫ ВСЁ СЛОМАЛ.
Форель ошарашенно наблюдал за трехцветными воителями, внимательно улавливая каждую тональность Уклейки, всматриваясь в выражение морды Крестовника. И, чем дольше он наблюдал за этими двумя, тем сильнее злился. Направленные вперед уши вмиг прижались к затылку и медноглазый гортанно зарычал. И только он хотел было перевести внимание Крестовника на себя, как Уклейка со всех паров рванула с нагретых камней. Взгляд Форели сменялся с удивленного на агрессивный и обратно по нескольку раз. Трехцветная кошка явно была напугана, сражена. А потом... Она прыгает с камня прямиком в воду. Резкий вскрик. Темно-серый сделал встречный шаг в сторону Уклейки, но тут же осекся, видя, как та встает и, сильно хромая, бросается наутек. Гнаться за трехцветкой сейчас было бы бессмысленно. Вряд ли бы она поняла этот жест. А вот Крестовник...
- Ублюдок... - басисто рыкнул воитель резко повернув голову к названному брату.
— Доволен? - приподняв подбородок и показав клыки, Форель громко зашипел. Мало того, что Крестовник умудрился затащить в свои сети Уклейку, отнять у Форели его драгоценность, так еще и допустил травму трехцветки? Нет, такое бы Форель не простил. Вскрик Уклейки до сих пор стоял в ушах, отзываясь болью под ребрами.
- Как же ты меня достал, - ненавистно прорычал воитель и бросился вперед. Кровь пульсировала, отбивая ритм в висках и на подушечках лап, все тело пропускало через себя разряды тока и адреналина.
Крестовник среагировал первым и, пользуясь явным преимуществом, находясь на нагретых камнях, атаковал. И только Форель открыл пасть и выпустил когти, готовый вспороть брату грудину, как яркое солнце, бившее в глаза прямо из-за спины Крестовника рассекла черная тень.
"Черника..."
Она защитила Форель... Бросилась наперерез атакующего Крестовника. Это мгновение казалось вечностью. Все действие происходило словно в замедлении. Он видит яростные глаза Черники, ее боевой настрой, переливающуюся на свету черненую шерсть, агрессивный взгляд Крестовника... и ее падение в реку. Трехцветный без разборы оттолкнул собственную сестру в реку, попросту избавляясь от потенциальной соперницы. Видя ее, взмокшую, резко выныривающую из бурлящего потока, Форель не смог сдерживаться. Ярость охватила его тело и кот бросился в бой.
Раз за разом, он атаковал собственного брата, не боясь нанести ему серьезные ранения. Плевать, пусть его за это из племени выгонят, пусть понизят до оруженосца, но этот ублюдок... он должен получить по заслугам. Драка, развязавшаяся на берегу, резко переместилась в воду. Форель глотал воду, будучи погруженным в бурлящую реку Крестовником, жадно хватал ртом воздух и драл драл драл когтями все, что только видел перед собой. Сейчас ничего не было важнее того, чтобы дать брату встрепки. Но... похоже встрепку получил сам Форель.
И пусть ему удалось нанести пару ударов, Крестовник, имея вес гораздо более внушительный, чем у Форели, без проблем погрузил в воду воителя, заставляя темно-серого задержать дыхание, лишь бы не захлебнуться. На мгновение высунув голову из головы, Форель ненавистно взглянул на Крестовника, пытаясь прорычать какое-то ругательство, но тут же оказался погруженным в воду. Кажется, он проиграл.
"Это то, чего ты добивалась, Уклейка?"
Медноглазый, поначалу жмуривший глаза, резко распахнул их, касаясь щекой илистого дна. Пузыри воздуха, клочья подраной шерсти и лапы этого подонка, из-за которого пострадали трое.

Лапа противно ныла, напоминая о позорной капитуляции Уклейки с нагретых камней. Она торопливо нырнула в заросли камыша, чтобы скрыться от внимания соплеменников. Выдохнув с протяжным свистом, кошка учуяла такой родной запах, столь похожий на её, и подняла глаза.
Ну хоть ты не осуждай меня, ладно?
Воительница была как никогда рада встретить своего брата. Он всегда отличался умением успокаивающе молчать и приводить в порядок мысли несколькими предложениями. Или это его мягкий голос так воздействовал на Уклейку.
— Уклейка, ты не достойна такого. — она вздрогнула от неожиданности, когда Темнопут прервал затянувшееся молчание. Трехцветная неторопливо повернулась к нему, выдавив из себя усмешку, которая получилась кривой и грустной. И он тоже ничего не понял.
— Темнопут, ты так и не понял?.. Мне нет дела до Крестовника, мы всего лишь друзья. Были. Я в который раз решила открыться ему, доверилась... Но он снова играл со мной, то, что он сделал — представление для Форели! — тяжело ворочая языком, сказала Уклейка. Сегодня был слишком насыщенный день. Лапа болела, как и болело сердце. Она была унижена, оскорблена и совершенно не знала, как выпутаться из этой паутины, в которую была затянута их четвёрка.
— Хочешь, я заставлю его страдать? Мы можем подложить пиявок в ночи или подгрызть ветку так, чтобы она его оглушила на охоте. Или пусть рыба заведет его под рыболовную паутину. Совсем скоро Двуногие снова наставят своих веток с наживой. — с этими словами он мягко обвил её хвостом и пригладил растрепавшуюся шерсть на загривке, как часто делал в детстве. Неужели еще не запомнил, что это бесполезно?
— А я думала, что мы уже выросли из подобных детских нежностей, — голос воительницы заметно повеселел. Всё то время, пока она и Темнопут сидели в камышах, Уклейка наблюдала за развитием событий между Форелью, Крестовником и Черникой. Кошка не могла подумать, что то, что случилось между ней и Крестовником, может спровоцировать драку между сводными братьями.
Это всё моя вина.
Уклейка испуганно ахнула, когда трехцветный, выпустив когти, кинулся на Форель. Она понимала, что темно-серый не успеет увернуться и еле подавила в себе желание защитить его, хотя прекрасно понимала, что просто физически не успеет добежать. Трехцветная невольно прониклась уважением к Чернике, которая не задумываясь сделала то же самое.
Значит не такая она и черствая, какой хочет казаться.
Между воителями завязалось нешуточное сражение. Сердце трехцветки от волнения забилось чаще, стоило Крестовнику уронить Форель в воду. Тошнота подступила к горлу, когда трехцветный начал его топить.
Он же захлебнется!
Страх загонял Уклейку в свои липкие объятия, и она нервно застучала хвостом по земле. Истошный крик Черники стал сигналом для речной воительницы. Сейчас или никогда!
Она бросила виноватый взгляд на Темнопута, еле слышно прошелестев: "Я не могу поступить иначе. Я должна его защитить." Кошка была настроена решительно. Уклейку больше не волновало мнение Черники о ней, насмешки Крестовника над её внезапно вспыхнувшими чувствами, быть может даже злость Форели. Она не знала, как он воспринял эту ситуацию с Крестовником. Может кошка для него предательница? И он не собирается с ней знаться? Пускай. Но это был шанс всё исправить.
Пока Черника вытаскивала поверженного брата из реки, Уклейка, воспользовавшись небольшой заминкой, вылетела из зарослей и изо всех сил толкнула Крестовника на землю, намереваясь сбить с лап. На несколько секунд она оказалась лидером и зло смотрела на него сверху, обнажив ряд острых клыков.
— Ты понимаешь, что творишь, мышеголовый? А если бы ты его утопил? — грубо и отрывисто бросила она, ощутимо ударив его здоровой лапой. Когти кошка выпускать не стала, решив, что трехцветному и так хорошо досталось. Это была уже не та поверженная и униженная Уклейка, что прыгала с камней в воду. Сейчас её захлестнули ярость и злость, потому что кот покусился на одну из тех вещей, которые не следует отбирать, — Давай, скажи им, зачем я приходила! Что я тебе сказала? Они должны знать, что это представление ты устроил для них. — она встряхнула его и перевела уставший взгляд на Форель.
— Я виновата перед тобой, я не отрицаю этого. Но то, что я сделала, было не просто так. Можешь меня прогнать, если хочешь. — Уклейка робко подошла к нему ближе, изучая взглядом. Вид у Форели был не из лучших. Грязная и мокрая шерсть, щека, покрытая илом, ссадины, — Но мне совсем не хочется уходить.
Трехцветная прижалась к темно-серому, вдыхая запах его шерсти. Он был едва заметен среди прочих, но всё же был. Воительнице было всё равно, что она теперь грязная, что будет кричать Черника. Сейчас существовали только она и Форель.
— Ты мне дорог. Прости меня. — эти важные слова Уклейка сказала так тихо, что мог услышать только он.

Отредактировано Уклейка (07.04.2019 06:56:26)

Пузырьки кислорода плавным танцем поднимались к верху. Форель приоткрыл глаза, наблюдая за эти незамысловатым танцем. Все еще пытаясь вывернуться из лап Крестовника, он искал глоток воздуха, но натыкался лишь щекой об илистое дно. Раны неприятно саднило, а тело все быстрее и быстрее вбирало в себя прохладу воды. Темно-серый ненавидел это мгновение - когда он снова оказался поверженным, застигнутым врасплох, размазанным под лапами ненавистного брата. Крестовник, похоже, и не собирался останавливаться. Медные глаза следили за пузырьками воздуха, пока Форель наконец не смоге дальше сдерживаться и, судорожно забившись под лапами у трехцветного брата, открыл рот, хлебнув воды. Легкие тут же сковало, все тело словно набилось грудой камней и захотелось как можно скорее вынырнуть из этой черной пучины. Звериный страх сменялся отчаянием, которое выражалось конвульсивными движениями Форели под лапами Крестовника. Он будет бороться.
Сомнений не было. Будь бы они здесь вдвоем - трехцветный подонок сделал бы это. Убил бы. Форель ни на секунду в этом не сомневался. И все потому, что кому-то довелось родиться с колючкой под хвостом, жалящую ядом за задницу.
Наконец, чьи-то челюсти сомкнулись на его загривке, помогая выплыть из речной пучины. Форель сделал резкий вдох, чувствуя как к горлу подкатывает проглоченная вода, а в носу неприятно щиплет. Его спасла Черника. Помогая добраться до берега, она источала из себя всю злость и ненависть. Теперь она видела истинное лицо Крестовника, могла отбросить назад все сомнения и смотреть на этого потенциально опасного соплеменника. Форель выбрался на берег, благодарно кивая и что-то бормоча себе под нос. Ранки щипало, но это было не столь важно. Сильнее болело в груди. Вторая схватка с Крестовником и второе поражение. Прямо перед всеми. Чернику не защитил, Уклейку тоже. Никчемность.
Черника проявляла какие-никакие, но знаки внимания, была рядом с Форелью, чтобы убедиться, что с тем все в порядке. А воитель молча выбрался из воды, сел возле нагретых камней и сгорбился, пуская ноздрями пузыри воды. Медленно подняв голову, он столкнулся взглядом с Крестовником и агрессивно рыкнул-булькнул. Переведя взор на сестру, кот небрежно отодвинулся от той, якобы не нуждаясь в ее помощи.
Он так глупо опозорился перед всеми. Предки дорогие, лучше бы вообще в драку не лез. Если бы знал, что так все повернется. Он увидел Уклейку. Живую, испуганную, но живую. А с ней и Темнопута.
"Ты-то что здесь забыл..."
Словно показательные бои тут устраивали. К горлу подступила вода и Форель прихватило рвотным спазмом. Скрючившись, его вытошнило водой, вперемешку с мелкой тиной и илом. Небрежно сплюнув остатки песка, скрежещущие между зубов, воин вытер морду лапой и повернулся к Крестовнику спиной. Ничего. Когда-нибудь у Форели будет шанс на расплату. Уж он в долгу не останется. и темно-серый был готов поспорить, что в следующий раз не постесняется в методах и избавится от этой занозы в лапе.
И стоило Крестовнику обратиться к Чернике, как Форель тут же переменился. Глядя на брата из-за плеча, он злобно осклабился, обнажая грязные клыки, с застрявшей между ними шерстью брата.
- Отойди от нее, - предупреждающе рыкнул серый. Убедившись, что Чернике ничего не грозит, воитель хищно стрельнул Крестовника взглядом и отвернулся.
Подлетела Уклейка, яростно влепив Крестовнику по морде - это то, что Форель увидел лишь боковым зрением. Проявляя искреннее безразличие, он думал лишь об одном - неужели Крестовник действительно бы его убил? И если оно так - страшно подумать, что может сделать этот ненормальный, оставшись наедине с Черникой, Уклейкой. Даже представлять не хотелось.
Уклейка кричала, выплескивая из себя всю ярость и отчаяние.  А Форель лишь молча слушал. Все было ему безразлично, пока кошка не обратилась к нему.
— Я виновата перед тобой, я не отрицаю этого. Но то, что я сделала, было не просто так. Можешь меня прогнать, если хочешь, - кот медленно повернул голову в сторону Уклейки. Виновата. "Конечно виновата." Темно-серый молча обвел трехцветную кошку взглядом, а затем отрешенно отвернулся. "Зачем ты это делаешь." — Но мне совсем не хочется уходить.
Медноглазый и не придал бы значения этим словам, пока Уклейка не коснулась своим телом его мокрой шерсти, плотно прижимаясь к нему. Форель не сдвинулся с места и не ответил на объятия. Но и не отпрянул. Да, он чувствовал некий барьер непонимания, но Уклейка была так близко, так досягаема и осязаема. — Ты мне дорог. Прости меня.
Форель коротко кивнул, устало вздыхая, и время от времени отфыркиваясь от воды в носе.
"Зачем ты это делаешь."

Уклейка отпрянула от воителя, стоило тому проигнорировать ее тёплый жест. Она была обескуражена его холодностью и безразличием. Сердце бешено колотилось в груди, а в горле образовался тугой комок, не дающий спокойно вздохнуть. Кошка часто-часто заморгала, пытаясь справиться с охватившими ее отрицательными эмоциями.
Зачем она это сделала? Что хотела показать Форели?
Надо было слушать брата.
Трехцветная окинула Форель потерянным взглядом, задрав голову, чтобы лучше разглядеть его морду. Вытянутая мордочка, гордый профиль, устало прикрытые темные глаза — поражен происходящим или же ему больше нет дела до Уклейки? Ей было неловко, она проявила какие-то чувства, позволила себе вольность в виде объятий и не получила в ответ никакой реакции. Уклейка так и стояла в мышином хвосте от серого кота, настойчиво пиля его взглядом грустных желтых глаз.
Ты же так долго этого добивался. Неужели теперь никогда не растаешь?
Пожалей меня.
Она чувствовала невероятную усталость. Лапы будто налились свинцом, голова гудела. Трехцветка искренне надеялась, что после купания в ледяной воде она не подхватила Зеленый кашель. Хотя, может и стоило заболеть? Может тогда Форель наконец осознает, как она ему дорога?
— Нам пора к Сивой. Если тебе дороги свои уши, советую не отставать, — голос Темнопута отрезвил Уклейку, заставив отвлечься от грустных мыслей. Брат был резок по отношению к Форели, но это ничуть не удивило воительницу. Он прекрасно понимал, что его сестра снова влюбилась и был этим крайне недоволен.
Когда же ты научишься меня делить с кем-либо?
Кошка нежно потерлась об него своей мордочкой. В последнее время они так отдалились друг от друга! Темнопут гнался за властью, пытался втереться в доверие к старшим воителям и всегда пытался добиться расположение Львинозвезда, а теперь и Созвездия. Но Уклейка была так далека от власти. Ей было чуждо желание распоряжаться чужими жизнями, нести ответственность за других. А он... Он всегда был другим, но кошка искренне любила его. Вот и сейчас она позволяет себе такой банальный нежный жест, зная, что это его обрадует.
— Иди, я догоню, — шепчет извиняющимся тоном и кивком головы указывает на серого кота.
Пойми меня правильно, Темнопут.
Черный кот удаляется в лагерь, как несколько мгновений назад сделали Черника с Крестовником, и воители остаются наедине друг с другом. Уклейка стоит спиной к соплеменнику, не зная, что ему сказать. Она оборачивается, ловя его усталый вздох и снова приближается на опасно близкое расстояние.
— Замерз? — осторожно спрашивает трехцветная, — Давай я помогу тебе?.. — воительница приподнимается, стараясь сравнять рост с Форелью, и быстро приглаживает на ухе и шее его мокрую шерсть, которая топорщится во все стороны.
— Жаль, что ты не видишь себя сейчас, потому что ты выглядишь так забавно, словно ёж! — кошка фыркает от смеха, не забывая отплевываться от песка, что собрала языком с его шерсти. — Если хочешь, могу помочь привести себя в порядок, — Уклейка делает еще один шаг навстречу их примирению и склоняет голову набок, ожидая ответа Форели.

Отредактировано Уклейка (25.04.2019 11:59:30)

Он проснулся рано, едва ночная пелена начала светлеть, с трудом разлепив веки и выбравшись в лес, надеясь хоть немного проветриться, прежде чем новый, ожидаемо паршивый, день вступит в свои права, не изменяя уже привычным, мрачным, настроениям. Усталость от взглядов, от отвественности, от бесконечней чреды интриг и проблем - этот замкнутый круг толкал его именно на такие вылазки, но одиночество из раз в раз оказывалось неприятней: не на что было отвлечься, мысли становились из холодных горючими, физически острыми и болезненными. И в чем Буран завсегда находил своё внутреннее успокоение - в постоянной физической нагрузке.

Он вдохнул прохладный воздух, все ещё чувствуя тупую тяжесть в мышцах, и прищурился, всматриваясь, когда перед глазами открылись широты родной реки и ее песчаных берегов. Знакомый, одновременно непривычный запах тотчас застал его врасплох  - Буран, разумеется, ожидал учуять его здесь, на стыке двух территорий, но в голове уже настороженно щёлкнуло: это не было случайностью.

Ярость вскипела, тлея и зарождая в недрах огонь возмездия, - на этот раз чистый, концентрированный - Буран ее чувствовал, как никогда. Замерев в зарослях камыша, он диким, пристальным взглядом всматривался вглубь леса, где только что исчез кончик рыжего хвоста, и верхняя губа на мгновение дрогнула, обнажая клыки. Осознание, во время его настигшее, было не менее досадным, чем реальность, в которой он доселе пытался себя убедить. Они потратили слишком много времени на гордость и амбиции не того, поиск виновного в смерти Львинозвезда, упуская из виду куда более предсказуемого врага.

Буран понимал, что это произошло бы рано или поздно — и вот он, долгожданный повод, шанс, которым грозовые не могли не воспользоваться, очевидно, уже просвещённые в уязвимости Реки. Однако история этого места, что впитало в себя кровь ни одного поколения речных котов, снова приняла жестокое направление, становясь отныне одной бесконечной войной для всех. И, оставив несколько красноречивых отметин на камне, метя, Буран вполне отчётливо дал понять - следующий ход за ними.
лагерь

Утро выдалось на редкость странным, непохожим на прошлые. В конце концов, собирая отряд, Солнцезвёзд предельно чётко понимал, что его ждёт: сражение, жестокое и кровопролитное. Он был не защитником земель и не сторонником высокой морали, напротив, представлял из себя вероломного захватчика, который вторгался в чужие границы, пусть и находил этому обоснования, отличные от классического "гнилая мразь". Был ли он мразью или нет, решать следовало остальным, самому ему судейская мантия шла плохо.

Несмотря на то, что нападение было чем-то самим собой разумеющимся, и каждый в отряде к этому готовился, он невольно слегка вздрогнул, услышав приближение отряда Речных воинов. И теперь, отдавая команду отстаивать новоприоберетённые земли, рванулся вперёд, выискивая в мчащейся разношкурой волне пятнистую рябую шерсть. Вероятно, во время этого бега напоминал мотылька, летящего на свет; с той разницей, что мотылёк едва ли стал выпускать до судорог в лапах когти и издавать утробный вой, преисполненный ярости и убеждённости в своей правоте.



С трудом выстаивая под градом ударов, Солнцезвёзд делал шаг за шагом назад, пытаясь уберечь собственные глаза от смертоносных когтей Речной предводительницы. Кровь заливала морду, расцветая уродливыми багровыми цветами на медно-рыжей шерсти. Каждая мышца его тела возмущённо ныла, а раны отдавали монотонным гудением прямо в подкорку сознания каждый раз, когда он пытался сделать очередной выпад. И, оглядывая краем глаза поле боя, предводитель предельно чётко понимал одно: его племя теснили, и теснили безоговорочно. Такое положение дел на поле боя было предельно ясным, не подвергавшимся никакому сомнению и лживым оправданиям. А значит, приходило время вспоминать уговор.

- Пора! - запрокинув голову и чувствуя, как тёплая кровь заливается в глаза, рыжешкурый издал хриплый вой, явственно ощущая, как вибрируют от чрезвычайного напряжения его голосовые связки. Второй раунд политической игры начался. Перехватив взгляд соперницы, он улыбнулся окровавленными зубами - слегка извиняясь, слегка устало. Не предполагал, что потерпит столь быстрое поражение в честном бою, но без угрызений совести показал змеиную сущность.

[indent] Она шла на знакомую с детства территорию, твердо убежденная в правоте и правильности своих действий. В прошлом между ними и Грозой было много споров по поводу Нагретых камней, но Река все же отстаяла на них право. Что важно, отстаяла в честном бою. На этой чести и воспитывалась Созвездие,  стараясь со своей стороны не допускать явной подлости. Как позже оказалось, зря. И все же она оставалась себе верной до самого конца, что бы ни случалось в ее жизни.
[indent] Встретившись на мгновение со взглядом Солнцезвезда, который, конечно, привел с собой боевой патруль, хотя о стычке заранее никто не договаривался, пятнистая окинула хмурым взглядом грозовой отряд, отмечая тот факт, что в него вошли почти сплошь взрослые воины. Ни одного недавнего оруженосца.
[indent] - Выбирайте себе противника по своей весовой категории, - шепнула негромко своим, потом издав воиственный вой, кинулась напрямик к грозовому лидеру, понадеявшись, что соплеменники справятся с поставленной перед ними несомненно непростой задачей. Снеся самца с лап, лишив его равновесия, самка впилась в его плечи когтями, намеренно пускя вражескую кровь, вдыхая ее терпкий возбуждающий запах, приблизив свою морду к морде поверженного кота, сильнее вдавливая его в землю.
[indent] - Ты выбрал неподходящее время, Солнцезвезд. Не стоило тебе начинать этого, - прошипела речная, после чего вынуждена была отпустить златогривого, увернувшись от его задних когтистых лап. Когда они снова оказались мордой к морде, кошка пропустила один болезненный удар, зарычав от боли, и почти интуитивно уйдя от следущей атаки, подвырнув под грозового, чтобы с силой оттолкнувшись передними лапами от земли, резко выпрямиться, врезаясь макушкой в его нижнюю челюсть, предварительно прижав к голове уши, вынуждая самца отступить. К несчастью для него, тот не успел прийти в достаточную маневренность, поэтому удар лапой пришелся аккурат по наглой морде, вспоров тонкую кожу, оставив на ней памятные кровавые борозды.
[indent] Поморщившись от неприятного саднящего ощущения в щеке, кошка бегло оглядела поле боя, с удовлетворением отметив, что враги отступают под неумолимой яростью речных. Ее воины справлялись! Однако расслабляться было рано. Солнцезвезд вдруг отступил, взвыв в одном ему понятном зычном крике, но от того посыла, что он нес, пятнистая уже напряглась всем телом, предчувствуя подвох и подставу - подлость, ту самую, на которую были способны любители белок. И не только они. Пригнувшись чуть к земле, вздыбив загривок и зашипев в ответ на неясное пока что самодовольное выражение окровавленной морды златогривого кота, Созвездие замерла, оглядываясь по сторонам, силясь разглядеть угрозу. Нос первым сообщил о ней. Характерный запах топей заставил резко распахнуться бирюзовые глаза. В глотке свербящим комом застыл яростный рык.

Отредактировано Созвездие (03.05.2019 23:47:07)

→ главная поляна

[indent]Уверенным маршем Речные выступили, направляясь на Нагретые Камни. Солнце приближалось к зениту. Несмотря на то, что был ясный день самого начала Юных Листьев, природа замерла в ожидании. Вся дичь попряталась, не издала звука ни одна птица. Им не нужно было прятаться за кустами, Речные пришли забрать свое. Стоя на берегу, два отряда смотрели друг на друга, примериваясь и выжидая. Камни пропахли лиственным запахом Грозовых котов, совсем свежим. Карпозуб прижал уши и обнажил клыки, зашипев.

[indent]Пусть Созвездие решит, что он слишком много себе позволяет, но воитель стоял рядом со своей предводительницей, готовый рвануть в атаку по первому взмаху ее хвоста. Напряжение доходило до своего пика. Карпозуб едва справлялся с яростью, охватывавшей его, пожиравшей с головой. Вот то самое Грозовое племя, которое всегда кичилось своим благородством и тягой справедливостью. Вот оно во всей красе. На чужих землях. Карпозуб был готов принести еще одну клятву, написать ее Грозовой кровью на Нагретых Камнях, что откусит каждому чужаку лапы, позволившему себе коснуться Речных территорий.

[indent]Он не сомневался в том, что правда на их стороне, и, если бы Звездные предки могли, они бы остановили бой и встали на сторону Реки. Карпозуб ни на минуту не сомневался в правильности действий Созвездия. Будь он предводителем, он не смог поступить, а тем более высказаться лучше, чем она. Что-что, а язык у кошки был очень хорошо подвешен. К тому же, она столько лун знала Львинозвезда.

[indent]«Львинозвезд, направь нас, присоедини свой голос к нашему хору, бейся вместе с нами, потому что Речное племя как никогда нуждается в твоем благословлении.»– подумал Карпозуб. Черный не был фанатичным следователем веры, но раз столько предводителей получали дар девяти жизней, а целители ходят к Лунному камню и, говорят, порой получают предзнаменования, можно ли сомневаться в существовании Звездного племени? Но сейчас не это было главное. Если предки существуют, они будут биться на их стороне, а не вместе с вероломными нарушителями, преступниками грязнее самых подлых одиночек.

[indent]– Выбирайте себе противника по своей весовой категории. – тихо посоветовала Созвездие, а после издала оглушительный боевой клич.

[indent]Карпозуб выбрал соперника уже давно. Ему не нравилась эта полосатая морда Грозового кота. Более того, он напоминал черному истории о Звездоцапе. По рассказам старейшин Звездоцап был тем еще ублюдком. Судя по всему, полосатый бурый воитель был опытным бойцом. Чем-то его вид напоминал Карпозубу его наставника, Серцедуба. Такой же серьезный и вдумчивый. Карпозуб усмехнулся, наконец-то вспомнив имя Грозового – Ежевика, точно. Тот смотрел прямо в глаза черному, и от этого взгляда у Карпозуба шевелилась шерсть на загривке. Как он смел смотреть ему прямо в глаза? Битва началась, и Карпозуб понесся прямо на наглеца.
Речному хотелось рвать, метать, кусать и прижать Ежевику к земле, чтобы тот непременно лег, признавая свое поражение. Карпозубу почти удалось устоять на спине у противника, но Ежевика легко скинул его. Карпозуб тотчас встал. Он не мог позволить себе упасть. За все многочисленные бои, в которых ему довелось участвовать, кот усвоил для себя очень важный урок: если упадешь, можешь уже никогда не подняться. Карпозуб шумно выдохнул через нос. Спокойно, нельзя было позволить эмоциями взять вверх над разумом. Ему столько лун говорили: «Не торопись, подожди и не позволяй своему уму затуманиться». Пора было вспомнить все уроки.

[indent]Карпозуб перекатился, уклоняясь от атаки Грозового. Ему удалось выиграть немного времени, но он не имел права потратить его на пустое ликование, это не тренировка, и пока Ежевика поворачивался, Карпозуб нанес ему мощный удар по так не понравившейся ему морде, оглушая.
Не оглядываясь, но видя боковым зрением, что преимущество на стороне Речных, Карпозуб заметно воодушевился. Они им покажут. Не было нужды в словах и бессмысленных провокациях. Исход битвы был уже предрешен. Нагретые Камни снова будут принадлежать Речному племени. Посмотрим, как Солнцезвезд сгорит со стыда на Совете.

[indent]И все же что-то было не так. Эта скорая победа казалась нереальной, фальшивой. До Карпозуба донесся какой-то запах, он не сразу понял, что это такое, а когда осознание пришло к Речному коту, что-то тяжелое опрокинуло его, и это был не Ежевика, а кто-то другой, с рыжей шерстью. Сумрачная воительница.

сумрак >>>

Они шли через хвойный лес, а потом... пересекли границу с Грозовым племенем. Что за... Такой отряд был маловат для нападения на соседей, да и Комета двигалась сквозь светлый лес слишком уверенно, не прячась в тени и не скрывая своего запаха. А потом она рассказала.
— Союз с Грозовым племенем нам куда выгодней.
Багрянка нервно усмехнулась. Вот так просидишь сутки в лагере, а потом не будешь знать, с какими соседями ты воюешь, а с какими у тебя союз. Лес вокруг казался слишком светлым и свободным, откровенно неуютным, но воительница не сбавляла ход, шустро перебирая лапами следом за своей предводительницей. Значит, грозовые пошли на уступки? Интересно какие. Явно не нагретые камни. Да и если Солнцезвёзд и Созвездие сцепились из-за груды булыжников, вряд ли он отдаст теням в благодарность парочку кишащих дичью полян.
Нет, здесь что-то другое. Багрянка скользнула взглядом по уверенному и горящему предвкушением лицу Кометы. Что ж, этим она, видимо, поделится после боя. После победы.
До того, как лес расступился, представляя взору кошки берег реки, усеянный дерущимися котами, Багрянка слышала крики и шипение. Битва уже началась, и иногда крики явно можно было разделить на победные и исполненные досады. Кто-то уже взял главенство в бою. И пока отряд теневых не рассыпался по берегу, воительница не могла понять, кто именно.
Она отыскала полосатую шерсть старшего воителя грозы. Положение у него было незавидным. Грозно зашипев, Багрянка с разбегу налетела на Карпозуба, и тот от неожиданности пошатнулся и после своевременно толчка Ежевики оказался на земле. Слава предкам, грозовой не стал медлить, а сразу включился в бой. Сама бы Багрянка, конечно, тоже могла потягаться с речным один на один, но если уж Комета сказала не рисковать... кто она такая, чтобы ослушаться?
Багрянка наносила удар за ударом, и в какой-то момент ей даже стало жаль Карпозуба. Он не мог вырваться из хватки старшего воителя, пока сумрачная проходилась когтями по смольным бокам. Это война. И каждый использует те методы, которые считает нужными. И Комета считала важным прогнать речных с камней любой ценой. Ну, что ж.
В последний момент противник перестал сопротивляться. Он сгруппировался, прикрывая жизненно важные органы, и будто признал своё поражение. На порядок слабее полоснув Карпозуба по чёрному плечу в последний раз, Багрянка клацнула зубами победно тряхнула головой. Вот и всё. Ежевика отбросил воина от себя, тоже не опускаясь до окончательно добивания оппонента. Мы всё-таки не бесчестные бродяги.
Багрянка быстро нашла взглядом свою предводительницу. Комета вместе с Солнцезвёздом выступила против Созвездия и что-то говорила той. Но отсюда не разобрать. Надеюсь, Созвездие трезво оценивает положение дел. Ей нужно уводить своих прямо сейчас. Взгляд скользнул вниз, туда, где у самой кромки воды лежал Карпозуб.