>>разрыв>>

Озабоченный проблемами между племенами, Звездопад тяжелой поступью рыхлил свежевыпавший снег. За эту ночь навалило достаточно снежного покрова, чтобы тренированные годами лапы уставали, активно разгребая белоснежный ковер. Предводитель быстро трусил между запорошенных кустарников. Когда природа переодевается в серо-белые одеяния, заметить дичь или соплеменника (врага?) намного проще. И кремово-полосатый пользовался этим. Втянув морозный воздух носом, он навострил уши и остановился. Где-то вдалеке болтали дозорные, но Звездопада заинтересовали не они. Хлопанье крыльями - вот, что услышал голубоглазый. Обойдя дозорную скалу и взобравшись наполовину, он коротко кашлянул, привлекая к себе внимание дозорных:
- Погода сложная, - двое воинов почтенно склонили головы, на что Звездопад утвердительно кивнул и поздоровался с теми. А дальше воители принялись докладывать об обстановке на территориях и предводитель почти было начинал скучать. Ему всегда был неприятен тот факт, что соплеменники каждый раз считают своим долгом отчитаться перед предводителем. Хотелось отношений попроще. Но "это же какая до-о-о-олжность. Держи подбородок выше, ты же тут самая важная персона."
Если бы Звездопаду позволяли манеры, он бы немедля развернулся и молча ушел куда подальше. Но, законы есть законы. И ничего с этим не сделаешь. Воины хотели было обсудить с предводителем текущую ситуацию в лесу, но холодный взгляд зацепил ярко-рыжое пятно неподалеку. С дозорной скалы открывался поистине величественный вид. Все территории, словно на подушечке лапы, расстилались ровными пустошами и степями. Звездопад прищурился, явно игнорируя дозорных, вглядываясь в рыжее пятно. О, эта шубка могла принадлежать лишь одному представителю племени Ветра. А точнее представительнице. Кремово-полосатый взмахнул хвостом и благодарно кивнул.
- Идите в лагерь. Пока метут снегопады будем сменяться вдвое чаще, - предводитель предполагал, что возникнет вопрос, мол, а кто здесь останется, поэтому действовал на опережение, - А пока здесь побуду я. Хватит хвосты морозить, у вас уже весь мех промок насквозь, - Звездопад как-то по-отечески направил лапой воителей в сторону лагеря. Когда двое скрылись за ближайшим кустарником, лидер взобрался выше.
- Кто бы сомневался, - внимательно следя за рыжей шубкой, процедил голубоглазый. Выследив примерную траекторию, кот молниеносно спустился со скалы и хищной трусцой направился в сторону соплеменницы. Зачем? Хотел бы он сам знать. В моменты принятия таких решений, по отношению к таким соплеменникам, Звездопад не ведал, что творит. С другой стороны, подсознание подсказывало истинные цели. Перейдя на широкий шаг, лидер чуть припал к земле. Черные-смольные зрачки расширились, закрывая собой голубые радужки. Взмах крыльев куропатки, ловкие движения рыжей. Звездопад молча наблюдал за происходящим. Будто бы до сих пор был чьим-то наставником и прямо сейчас оценивал навыки ученика.
Птица была не одна. Прямо за спиной, Звездопад услышал более импульсивные, короткие хлопки крыльями. Молодежь. Среагировав, как и полагается истинному охотнику, кремово-полосатый выпустил когти в землю и, оттолкнувшись от земли, взмахнул ввысь вслед за некрупной куропаткой. Лапы сомкнулись на перьях и предводитель резко опустился на землю. Одним жадным укусом, он переломил шею птицы и победно опустил лапу на добычу.  Обернувшись, Звездопад облизнул губы, избавляясь от крови и перьев.
- На куропаток ходят отрядом, - раздался бас голубоглазого, - Так где же твой отряд, Воробейница?
В груди накипала злость. Да, он до сих пор держал настоящую злость на тот поступок рыжей воительницы. Горячая кровь пульсом приливала к голове и предводитель знал - разговору быть. И даже если эта засранка не захочет - он заставит ее слушать.

— Как видишь, он мне не нужен, - прищурившись, предводитель вскинул голову вверх, пытаясь возвыситься над Воробейницей. Да только новоиспеченная воительница была уже практически одного роста с коренастым Звездопадом. Напористый взгляд сверлил зрачки рыжей кошки, а затем кремово-полосатый медленно перевел взгляд чуть вбок, пялясь на улетающую в страхе стайку куропаток. Он так и оставался равнодушным к действиям Воробейницы и, даже когда та начала возникать и брыкаться, кремово-полосатый самец лишь многозначительно причмокнул и продолжил смотреть на улетающих птиц.
Эти в страхе улетающие птицы казались полным отражением того, что творилось в душе Звездопада. Предводитель испытывал подобные чувства лишь будучи горячим и пылким юнцом. Чувство, когда ты наломал дров и теперь у тебя есть всего один шанс, чтобы все исправить. Но был ли он действительно не прав в данной ситуации? Оттого и бежал, сломя голову, в страхе прятался в тугой клубок и не желал открываться вновь.
— Ты следил за мной? Я уже воительница, и проверять меня ни к чему.
Кончик хвоста дрогнул. Предводитель, не глядя под лапы, нащупал умерщвленную куропатку и тут же, цепким когтем осторожно откинул ее в сторону. Освободив себе дорогу к Воробейнице, лидер племени Ветра стеклянным взглядом одарил мордочку воительницы, а затем, нахмурился и по обыкновению свел брови.
- Вокруг тебя мир не вертится. Остуди свой пыл, - грубый бас прокатился по пустоши и Звездопад глубоко вдохнул морозный воздух. Грудь наполнилась льдом и кот  медленно выдохнул, поднимая возле морды горячий пар, - Похоже, ты так ничего и не поняла с нашей последней встречи, - с досадой заметил Звездопад, но погрустневшего взгляда не подал.
С одной стороны, он уже ненавидел эту рыжуху. За ее горячность, необдуманность действий, тягу к приключениям и напористость. С другой стороны, его тянуло к ней. И дело было даже не в привлекательной внешности. Смекалка, широкая душа, отвага, честность. Список мог бы растянуться на тысячи слов, но все перечеркивал тот случай.
А затем резко кольнула вспышка злости. Предводитель не один день терзал себя мыслью о том дне. Даже могло показаться, что свои проблемы ему куда важнее племенных. Он начинал забываться, перестал проявлять всякий интерес к жизни собственного племени. Заставлял себя, стиснув зубы и прикусив язык, но исполнял свой долг - оберегал племя от опасностей. Полосатый хвост резко хлестнул по боку. Звездопад был готов поклясться - если Воробейница вытворит нечто подобное и в этот раз - она перестанет существовать для Звездопада как Воробейница. Будет славная рыжая воительница, яростно защищающая свое племя. Но не кошка, с которой Звездопад был бы готов разделить палатку и собственную жизнь.
Однажды он сгорел, потеряв в одночасье и Степь и Суховея. Права на вторую ошибку у Звездопад не будет.

— Ты снова пытаешься меня унизить? - в висках застучало, а под сердцем неприятно кольнуло. Звездопад одарил зеленоглазую тяжелым взглядом. Ему всегда было тяжело контактировать с юнцами, слишком уж быстрым, юрким и горячным был их разум, в отличии от хладнокровного, сурового, северного характера предводителя. Кремово-полосатый отступил на шаг назад, но не потерял осанки. Все так же уверенно расправляя плечи и возвышаясь (старался) над Воробейницей, Звездопад медленно сел.
- Унизить? - начал предводитель и голубые глаза прочным льдом уцепились за травянистые глаза воительницы, будто бы пытались поделиться своим морозом и сковать Воробейницу в своих ледяных оковах, - Если бы я хотел тебя унизить, то наша последняя встреча обернулась бы тебе огромным животом к середине сезона Голых Деревьев, - холодно заключил предводитель племени Ветра и заметил этот взгляд. Взгляд подчинения. Будучи лидером племени, Звездопаду было привычно подобное поведение. Но не от Воробейницы. С самого ученичества он считал ее равной себе, учил с таким усердием и ответственностью, словно взращивает свою протеже. В рыжей кошке он видел все то, что так не доставало ему - легкость речи, дар быть в центре внимания, быстрая смекалка. А перед воительницей стоял вспыльчивый, черствый широкоплечий вояка. Не предводитель. Предводители по канону были благородны, великодушны и  преданны своему племени до последней капли крови. Звездопад мог хвастать лишь последним.
Студеный ветер принес с собой снежинки, нагло прилипающие к густой шкуре предводителя. Но Звездопад оставался недвижим. И если тогда, будучи в своей палатке, он был уверен в себе, уверен в своих умыслах и действительно злился и знал, на что идет. То сейчас, видя перед собой Воробейницу, недопустимо близко стоящую возле него, бежевый лидер терялся. Он хотел бы излить на рыжей кошке всю ту злость и обиду, что накопились где-то под коркой, но один лишь взгляд... И Звездопад нервно закусил губу. Признаваясь ей тогда в своих чувствах, он был предельно искренним, знал, что говорит. Он вынашивал эти мысли слишком долго, чтобы в итоге сказанное оказалось правдой, а не просто словами. Но вот, Воробейница стояла прямо перед ним. Не его.
- Разве этого ты хочешь от меня? Только это? - надавил голубоглазый и на мгновение прижал уши к затылку. Тогда, со Степью, они были одногодками и точно знали, что нужно сказать друг другу. Сейчас, перед котом и кошкой словно возросла огромная стена, сквозь которую ни один, ни второй не только не слышали, но и, самое главное, не слушали, - Мне не ясны твои мотивы, Воробейница. Ты не глупая овца, чтобы кидаться во все тяжкие. Так почему кидаешься? - широкие лапы пришли  в напряжение. Звездопада выворачивало наизнанку. Он ненавидел выяснять отношения словами. Сила, зубы, клыки - вот чем решались все разговоры. Не хочет - заставь, не может - дай хорошую затрещину, чтобы поняла, что сможет. Но Воробейницу он и пальцем бы не тронул. Оберегая ее, словно последний выживший на пепелище цветок, Звездопад был готовь все девять отдать, лишь бы видеть перед собой ее - живую, невредимую и свою.
Но, видимо, почти пятидесятилунный разрыв становился самым настоящим и глубоким рвом, мост между которым еще предстояло построить. Если смогут.

Между ними вспыхивало пламя. Если бы оно могло, то обязательно растопило бы не только окружающие этих двоих снега, но и лед в груди Звездопада. Он не умел выражать свои слабые, нежные чувства, стараясь перед каждым казаться несокрушимой глыбой. Сезон Голых деревьев был его стихией, его отражением. Серо-белые тона, вечная мерзлота, снежные бури и множество смертей, суровых, некрасивых и ненужным смертей. И речь не о той смерти, что заставляет останавливаться сердца. Похоронить дружбу, растоптать семью в ничто. Вот та смерть, что нес своим черствым характером предводителем. И пусть племя процветало благодаря непоколебимости и напористости Звездопада, но сам он медленно, но верно загнивал.
Воробейница лишь подкидывала в кострище угля. Она научилась отвечать за себя, научилась ставить себя как сильную, несломленную особу. От природы ли или наставнические уроки? Даже сам Звездопад не ответил бы на этот вопрос. Она закричала. Обычно, в роли вспыльчивого товарища выступал именно Звездопад. Но здесь все было ровно наоборот. Рыжая воительница, совершенно не стесняясь, напористо срывалась, кричала и изливала свою душу.
Кремово-полосатый на секунду опешил, прижал уши в неодобрительном жесте, но не сломался. Хмурый, свинцовый взгляд исподлобья, но предводитель молчал. Слушал, желал, чтобы Воробейница выговорилась. Ему важно было знать, что творится в глубине души своей бывшей ученицы.
— Потому что влюбилась в тебя! - фраза словно ударила по стеклянному куполу над головой Звездопада. Треск в голове заставил Звездопада чуть поежится. Наконец, он стал слушать, а не просто слышать.
— Думаешь, тебе одному страшно? - очередные слова кувалдой свалились промеж лопаток и бежевый выпустил когти в снег. Она чувствует его страх, чувствует как никто другой. Для предводителя было невероятной уязвимостью - показать свои страхи. А она раскусила его. Просто, громко, словно знала это с самого начала.
— Не прощу себе, что тогда вот так кинулась, опозорилась, не прощу! - кот медленно поверхностно дышал, давая воительнице выпустить пар. Внутри все переворачивалось вверх дном, кусало тысячами острых клыков. О, если бы Звездопад только умел, то непременно бы подобрал нужные слова.
- И не прощай. Никогда не прощай себе этого, - зычный, совершенно негромкий, по сравнению с воительницей голос разрезал секундную тишину, - Пусть служит тебе напоминанием о последствиях необдуманных поступков.
Звездопад гулко втянул воздух в легкие. Она заводилась, разгоралась рыжим пламенем и цвет ее шерсти тому доказательство. Кот же оставался недвижимым ледником. Предводитель только сейчас почувствовал жгучую боль от удара хвостом по плечу. Это не была та боль, от которой будешь шипеть и брызгать слюной. Это та боль, что разъедает изнутри. И если, еще будучи в палатке, Звездопад думал, что только Воробейница виновата в том, что произошло, то сейчас смог поставить себя на ее место. Наверное, будь бы он в ее возрасте, налился бы такой же злобой и обидой, как она.
- Ты - моя, - хищно заключил предводитель и наконец поднялся на лапы, - И если я сказал, что ты будешь моей - так и будет, -  самец совершенно нездорово глянул на кошку исподлобья. Его бы воля - агрессировал бы в ответ. Но нет. Воробейница не подпускала к себе, но Звездопад был готов выдержать любую оплеуху, яростную царапину или злобный укус, а потому сделал шаг навстречу, - И если ты не хочешь подумать о будущем, то это сделаю я. Я не позволю твоей юной голове разрушить нашу жизнь, поняла меня? - он говорил, словно одичалый кот, отхвативший себе самку, пытающийся удержать ее в своих лапах. Еще один шаг, - Смотреть на тебя, корчащуюся от боли, ревущую по умершим в холода котятам, я не готов. Так же как не готов перечеркивать тебе только начавшуюся насыщенную воительскую жизнь яслями, - широкая грудь касается пушистого меха рыжешкурой. Звездопад срывается на учащенное дыхание. Его взгляд прикован к морде Воробейницы. Он готов выстаивать ее обиженные действия, - Я люблю тебя, Воробейница, - холодный бас гремит промеж ушами. Лидер не двигается, не напирает. Его слова отнюдь не полны любви и нежности. Суровый, неестественно дикий голос,  - И я готов на все, даже на такие резкие отказы и унижения, лишь бы видеть тебя, полную жизни и энтузиазма. Я знаю о чем говорю, - в голове всплывает мертвая Степь и отвергнутый сын, - Мне не нужна та Воробушка, что будет жить одним днем и совершать такие поступки, словно живет последний вечер. Мне нужна Воробейница, которая станет поддержкой, ответственной матерью наших котят, смотрящая далеко в будущее. Зная, каким будет ее будущее, - ледяные голубые глаза оттаяли. Хмурый взгляд сменился настойчивым.

Воробейница артачилась, отводила голову в сторону, словно от протухшего кролика. Но предводитель не смел останавливаться. Однажды он потерял все, просто забив и забыв. Судьба сама преподносит второй шанс и Звездопад был готов зубами и когтями вцепиться в него и не отпускать.
— Мои поступки со мной и останутся, - "О, не сомневайся. Все твои ошибки будут до конца жизни резать под сердцем." Голубоглазый не отступал ни на шаг. Либо пусть отступает, либо принимает его таким. Да, Звездопад никогда не был ни идеальным другом, ни идеальным отцом, да и вообще отцом толком не был. Но и этому сухому пню были не чужды любовные чувства. И он был готов побороться за них.
Рыжая кошка молчала, отнекивалась отворачиванием морды, но молчала. Лидер племени Ветра иногда сводил брови вместе, то ли хмурясь, то ли раздражаясь от происходящего. Он был уверен - Воробейница ответит. Словом ли, оплеухой. Все равно. Она сделает ответный шаг.
"Ты обязана."
А воительница вся сгорбилась, ссутулилась и поникла. Поначалу кремово-полосатый и не понял данного жеста. А потом Воробейница уткнулась мордой в широкую грудину предводителя, предварительно всхлипнув. Звездопад тяжело вздохнул. Он не любил слезы и сопли, предпочитая решать все настойчивости и уверенностью. Но это же кошка, ей можно. Куда уж там. Звездопад так не считал.
- Ну, - недоуменно замерев, начал предводитель. Рыжая очень ловко вертела-крутила его чувствами. Голубые глаза упали на подрагивающее плечо Воробейницы и Звездопад молча положил лапу меж лопаток воительницы. Нужно было сказать что-то. Впрочем, слова сами вырвались из груди кота, - Ничего же страшного не произошло. Утирай свои слезы. Оставь их до лучших времен, - все обиды были вмиг позабыты. Вновь чувствовать прикосновение рыжей о свое тело... Это было непередаваемо. Даже морозный ветер не мог сравниться с жаром, что источало тело Звездопада. Ему не хватало этого. Не хватало прикосновений Воробейницы, ее взгляда. И пусть прошло всего пару дней - они казались вечностью. Сильнее прижав к груди воительницу, кот продолжил, - Оставь их для счастливых и радостных моментов. И пообещай мне, что впредь будешь сто раз думать, прежде, чем делать.
Кот отвел взгляд вперед, наблюдая как легкие порывы ветерка колышут голые ветви кустарника. Засмотрелся. В голове причудилась картина, как они с Воробейницей мирно посапывают в палатке предводителя, а наутро, хохоча, делятся самыми дурацкими снами. Звездопад провел лапой от лопаток до затылка, успокаивая и приободряя Воробейницу. И лишь с ней его огрубевшее сердце могло оттаивать и превращаться в мягкий податливый пластилин. Пусть так и будет.
- У нас с тобой великое и долгое будущее, слышишь, - утвердительно пробасил Звездопад и... заурчал.

Это казалось слепящим и ненастоящим.
Таким, словно вспышка самого знойного летнего солнца, пробуждающая в погожий день. Словно солнечные зайчики, которые в теплый сезон бегали по пестрой шкуры ученицы, сейчас поселились где-то в желудке и настойчиво бились в солнечное сплетение, подбивая и сердце стучать за ними, быстрее-быстрее-быстрее.
А потом все замерло, едва рыжая окунулась в густую, колючую шерсть бывшего наставника.
И все стало хорошо.
И слова его, звучащие раскатистым баритоном над ушами, и шершавый язык, бессвязно касающийся короткой рыжей шерстки. Она млела и податливо, почти слепо тыкалась носом к скуластые щеки, подбивала лбом подбородок - и как у Звездопада светлячки в глазах не забегали?
— У нас с тобой великое и долгое будущее, слышишь, - в речи Звездопада наконец распознала Воробейница самую сладкую фразу, томящуюся под сердцем и играющую на языке. Вибрации, исходящие из широкой груди лидера, были ничем иным, как урчанием, и этот простой, первобытный звук добрался до самой глубины юной рыжей души.
Она отстранилась, с потрясенным прищуром всмотревшись в холодные северные глаза, и... издала тихий смешок. А за ним еще один.
А после разразилась оглушительным, девичьим урчанием, тыкаясь лбом в подбородок самца аж до боли и звездочек в глазах. Она смеялась, захлебываясь счастьем и путаясь в шерсти, и понимала, что все перечеркнуто, и прежние обиды остались где-то там, в зоне недосягаемости из таких теплых, родных объятий.
А потом на них упала тень, и Воробейница выглянула из-под подбородка предводителя через его плечо, ярким рыжим пятном выделяясь на палевой шерсти.
— Ну, здравствуй, Соломник, — сухой, скрипучий голос пробирал и заставлял шерсть на загривке пойти холодком. Поджав губы, Воробейница сощурилась и настороженно хлестнула хвостом, удивляясь, что кошка назвала Звездопада прежним именем. — узнал меня?
- Кто это? - негромко спросила воительница, чуть сильнее выступая из объятий самца и не сводя настороженного взгляда с чужачки. На советах эту кошку Воробейница не припоминала, хоть и не могла похвастаться феноменальной памятью.

[indent] Макошь приподняла брови, демонстрируя насмешливую ухмылку - это был ответ на явное удивление рыженькой кошечки, которая с самого начала почувствовала неладное. Какая умница. Большая умница. В свои юные года ты уже намного умнее, чем мой брат - неудивительно, его слепая жажда власти уже давно затмила весь оставшийся мозг. Мягкая улыбка коснулась её губ, когда Макошь медленно склонила голову, с подлинным интересом рассматривая заинтересованную аккуратную мордашку.
- О, дитя, - услышав вполне себе логичный вопрос, заданный Соломнику, Макошь насмешливо затопорщила усы, - не волнуйся, твоё имя мне так же незнакомо. Макошь медленно перевела взгляд на собственного брата, внимательно сверкнув синими глазами, стараясь не пропустить ни единой, ни малейшей детали, которая могла бы здесь быть. Это была такая её фишка, внимательно преследовать каждую деталь, чтобы ничего не пропустить. Со временем и с пришедшим возрастом Макошь научилась отрабатывать это четко и слаженно, настраивая механизм, по структуре своей похожий на часы. Тик-так, тик-так.

[indent] Улыбка снова коснулась губ молодой кошки, когда Соломник повёл себя, как щенок, перед которым потрясли котлетой. С таким детским восторгом, будто бы и не помнил, какие отношения были между ними, когда они по стечениям обстоятельств разошлись. Будто бы и не помнил всего того, что успел сделать из-за этой кровавой власти, которую он хотел держать под звездоцаповой уздой. Макошь медленно вздрогнула, ведь старое имя ей было крайне некомфортно слышать тем более из столь ненавистных уст, но не подала и виду, что её это смущает. Только дальше улыбалась, а в следующее мгновение спрыгнула с камня, добротно потершись затылком об твердый подбородок. Макошь медленно слушала собственную биографию: она прекрасно помнила те дни. Помнила то, с какой любовью были раскиданы кишки по лесу, как они пахли ею и как её собственные соплеменники поверили в её смерть.
- Жизнь в племени не для меня, - коротко оправдала собственную смерть Макошь, выровнявшись, а перед этим заурчав, как домашняя киска, выдыхая в шею Соломника горячий воздух,  - всем нам было бы проще, если бы я ушла, - тихо произнесла молодая кошка, улыбаясь приторно и сладко в самую морду брата. Кто-то уже должен был почувствовать неладное, но Соломник был слишком увлечен и взбудоражен, чтобы подозревать собственную сестру во всем том, что происходит в лесу. Это было ей на лапу.

[indent] - Но сейчас это всё неважно, - рассмеялась Макошь переливным фирменным смехом, - я пришла проведать то, как ты, Соломник, и вижу, Степь наконец отпустила тебя, - её взгляд коснулся молодой рыжей кошки, Макошь надменно фыркнула, - или вы решили быть за свободные отношения?

из лагеря
Уходя дальше от лагеря, Жаре уже начинало становиться немного скучно. Захватывающей охоты или стычек на границе не предвиделось: они просто будут раскидывать травку то тут, то - там. Не более. Отвратительное занятие, которые в ученичестве заставило бы её зареветь от досады, но теперь-то Жара знала, что жизнь и в целом не особо весёлая. Гром молчал, Жара молчала тоже и шла немного позади, позволяя серошкурому нести всю охапку травы и прокладывать маршрут. Наконец, кот остановился, и, чихнув, раскидал перед их лапами всё добро.

- Здоровее будешь, - проговорила полосатая таким голосом, словно онажеговорила.

Намекать Грому на то, что у неё тоже есть пасть, она бы всё равно не стала: даже если на её глазах кто-то совершал что-то не достаточно обдуманное или просто глупое, Жара лишь с интересом наблюдала за развитием событий. Как ни крути, Гром старался, нёс. Тратил какие-то усилия на то, чтобы прийти ко мнению, что нести всё лучше самому. Это, правда, его дело, никак не рыжей, пускай воитель и казался забавным с донельзя набитой пастью и раздутыми от этого ещё более щеками.

Когда серобокий объяснил, что куда кидать, Жара молча кивнула и немного засмотрелась то на одну, то на другую сторону от себя. Почему-то давненько ей не приходилось бывать тут, но от того, что на скалу лезть не придётся, было даже лучше: с возрастом Жара становилось заметно ленивее, чего не стеснялась. Однако одними объяснениями кот не ограничился, и напомнил полосатой об осторожности.

- Естественно, - не особо серьёзно отозвалась Жара, - Если увижу торчащий из кустов собачий хвост, то обойду его стороной.

Собаки тут либо были, либо их не было. Попадись им на пути пёс, то единственным спасением могли бы стать только быстрые лапы и норы, надёжность которых Жару не слишком радовала. Более того, гибель в патруле от клыков пса было даже как-то излишне геройским для той, кто лишний раз и усом не шевелит на благо племени. Во всём этом Жара полностью полагалась на волю Звёзд: погибнет так погибнет, ничего страшного.

Бросив ещё один быстрый взгляд на серьёзную и задумчивую щекастую морду, Жара подобрала пучок трав, предназначенный ей, и без сильного энтузиазма принялась за дело, неспешно волоча за собой тяжёлый пушистый хвост. Скала вот только почему-то начинала чересчур манить: помнится, она часто туда наведывалась раньше, а сейчас вроде было и не интересно, но не до конца.

Земли племени настолько приелись, что всегда казались какими-то тесными, но, занимаясь травой, Жара быстро вспомнила, какие же они, на самом-то деле, огромные. А им с Громом предстояло ещё ой как много работы... Полосатая начала немного торопиться. Особо старательной в таких делах она никогда не была, а, если работа оказывалась и такой скучной, то и вовсе едва не спала на ходу. Но кое-как вроде бы с с землями вокруг скалы она управилась, после чего вернулась к Грому, который уже успел нахвататься каких-то опасений: то ли подозрительную тень увидал, то ли шутки полосатой слишком нежно воспринял. Хотя... Грому-то поди не до шуток уже было после Панциря.

- Тебе не хватает виноватого? - поинтересовалась полосатая с очень неподходящей улыбкой.

Ох, она так хорошо знала это чувство... Когда случается несчастье, которое ты не смог предотвратить, сердце начинает искать ответов, а, что честнее - мести. Иногда жажду мести называют и тягой справедливости, и нуждой в правде, но всё это было для Жары не более, чем попыткой скрыть разрозившуюся в сердце страсть, принятую в благопорядочных и честолюбивых кругах считать чистой гнилью. Но рыжая только в этом и видела искренность, дикую искренность. Правда, Жару считать честолюбивой принято не было. Согласитесь, будет ли кто искать виновника лишь для того, чтобы красочнее и правдивее представлять свои личные крахи в кошмарах?

- Вблизи фермы много разных запахов, - уклончиво ответила кошка.

Посерьёзнев в морде, кошка умолкла. Не с ней такие разговоры стоило водить. Если бы она и видела или чувствовала что-то подозрительное на ферме, то и не сказала бы ему, чтобы не забивал свою голову лишней ерундой. Гром казался слишком простым и добрым для всего этого... Того, что с ним уже приключилось. И, если утрата близкого озлобила рыжую уже к тому же вечеру, но на морде воителя меж пушистых щёк всё ещё читалась искренняя скорбь и растерянность. Грех судить - к такому никто никогда не готов.

Исподтишка Жара, уже шагая дальше по маршруту, всё ещё пялилась на Грома. Едва ли он не знал, кому задаёт такие важные вопросы - значит, не мог рассчитывать на большее. Но, как и в самом Панцире, в нём Жаре виделось нечто слишком того не заслужившее. Странное для неё чувство.

- Оставь это, Гром. Его забрали Предки, а не бродяги или гнилые мыши. Не дай этой жажде съесть и себя.

Не произнеся более ни слова ни о ферме, ни о Панцире Жара проследовала за Громом к степи.
степь

Отредактировано Жара (04.09.2019 20:38:49)