[indent] Остановившись в нескольких мышиных усиках от резво встрепенувшейся и обратившей всё своё внимание на него одного чернявой Сажинки и с промелькнувшим в насыщенно-янтарных глазах удовлетворением вперившись в её зеленоватые бусинки среди мглистого, похожего на ночное, затянутое тучами небо мягкого моря из неисчислимого множества шерстинок, Лосёнок лишь молчаливо утвердительно кивнул на искреннее удивление своей соседки по палатке и тут же расплылся в довольной произведённым на девчонку эффектом ухмылке. Пускаться в рассказы о своей, несомненно, наиболее интересной и насыщенной, нежели у этих пятерых недотёп с соседней подстилки, жизни и выкладывать все свои столь старательно и длительно заготовленные козыри в виде котячьих достижений и приключений малыш всё же не спешил и лишь умело выжидал нужный момент, когда интерес и любопытство собеседника уже будет переливаться через край и почти начинать раздражать, изредка поглядывая в сторону не решившего остаться Зарянки.

[indent] — А тебя умываться совсем не учили? Хочешь покажу тебе, как это делается? — решив начать совсем немного издалека и не бросаться сразу же в омут хвастовства и собственной, как несмышлённого юнца, гордости с головой, с наигранной задумчивостью негромко протянул сумрачный и озадаченно склонил широкую мордашку чуть вбок, внаглую изучающе рассматривая чернявую носопырку прямо перед собой. — Умываться обязательно нужно, а то от тебя будет невкусно пахнуть и с тобой никто не будет дружить. И из лагеря грязнуль не выпускают, в то время как меня отец уже выводил за ежевичную оргаду, — сознаваться в том факте, что единственное незатейливое и совсем незаманчивое местечко, куда его могли бы вывести родители, было отхожим местом Лосёнок, естественно, не собирался. — А вы почему постоянно в детской сидите и никуда не выходите? Боитесь, что ли?

[indent] Только успел котёнок договорить и с лёгким щелчком прикрыть пасть, как вдруг новый недовольный голос прорезал вдруг образовавшуюся в детской тишину и островатыми иголочками наглости воткнулся в треугольные уши здешней малышни. Удивлённо пошевелив длинными, практически прозрачными усами и тут же устремив загоревшийся лёгким любопытством взгляд в сторону ещё одной из своих соседок по явно переполненным различными мордочками яслям, мальчонка невольно с возмущением прищурился и даже показательно вздыбил короткую шёрстку на своём загривке.

[indent] — Чего это ты раскомандовалась тут, Невидимочка? — фыркнул громко юнец и сделал широкий шаг в сторону соплеменницы. — Если тебе так хочется, то иди и морозь своё подхвостье в одиночку!

— Чего это ты раскомандовалась тут, Невидимочка? — вздыбился Лосёнок, делая шаг к младшей кошечке, что стремилась показать тут главенство. Невидимочка сощурилась, распушилась, как могла с короткой шерстью, замахала угрожающе хвостом. Кто это на неё так важно мяукает? Нет уж, можно и подраться за главенство! — Если тебе так хочется, то иди и морозь своё подхвостье в одиночку!

— Ах ты! — не набралась слов от возмущения кошечка, делая предупреждающий выпад.

— Да, Невидимочка, не надо нами командовать! — внезапно «подмяукнула» Сажинка, выпячивая грудку вперёд, предотвратив нападение на котика. Невидимочке показалось, что та лишь из-за Лосёнка решила выступить против затеи. Поэтому голубоглазая бросила недовольный и острый взгляд на чёрненькую, ненавидя ту ещё сильнее, чем первого воспротивившегося. Чего это она ему подпискивает? Своего мнения нет? — А вообще, ты можешь нас вывести из детской. — Обратилась кошечка к другу. Воинственная Невидимочка с абсолютно неискренним восхищением отреагировала на эту затею. — Ты ведь уже столько раз там был и точно всё знаешь! Может быть, нам даже удастся выскользнуть из лагеря? — в качестве компромисса предложила более разумная, как подумала серенькая, кошечка. Но кто это будет командовать Невидимочкой? Не бывать этому, не бывать…

— Да, мы ведь такие жабоголовые, — протянула ласково издевающимся тоном голубоглазая, выделив интонацией ругательство взрослое. Пусть посмотрят, что она умеет! — Не сможем сами выйти из детской, какой кошмар!

Невидимочка важно прошлась вокруг котят. Пусть она была и младше их, но это никогда не мешало бойкой малышке начать устраивать горькое веселье.

— Сомневаюсь, что мы такими темпами вообще к шести лунам выберемся на поляну…. Ох, Сажинка, не стала бы я доверять Лосёнку, ещё, гляди, споткнётся и… всё! — выдохнула кошечка, прыгая на мальчишку. Без когтей, конечно, чтобы не получить нагоняй слишком сильный от взрослых. Но уж лучше показать, кто тут главный и как дела делаются. Можно было опустить тот факт, что Невидимочка не особо любила валяться к грязи, поэтому планировала ограничиться лёгким подтруниванием с некоторыми… такими же лёгкими угрозами!

[indent] — Вы чего! — громко пискнула Сажинка, шокированная выпадом мелкой, а Невидимочка лишь хмыкнула и тихо, непохоже передразнила старшую кошечку «ви чиво!». Подумаешь, нельзя, что ли, поиграть? — У нас, между прочим, очень важные дела на главной поляне! Мы должны выбраться и всё исследовать, понимаете? Давайте действовать как настоящий патруль, — попыталась успокоить всех угольная, но забияка не могла никак уняться. Ей было важно вставить везде своё слово, показать, что она тоже тут есть и что не будет просто так отмалчиваться. Да и ещё, её до сих пор гложила обида, что котята отказались играть в её игры! Это что такое? Она ведь так старалась, придумывала… Нет, раз так, то и Невидимочка тоже не будет играть в их игры. Вот она сейчас напихает игл под хвосты всем, чтобы знали!

[indent] — В патруль ходят только те, кто способен охотиться на дичь! Ты, Сажинка, скажи мне, хоть что-то успела поймать, чтобы накормить племя? — поинтересовалась важно, вытянувшись, голубоглазая, лишь краем разума вспоминая, что, вообще-то, она тоже ничего не поймала… Но это не мешало ей выдумать первую попавшуюся мысль, критикующую идею доброй кошечки.

[indent] — Давай, Невидимочка, не отставай, — не особо-то и обратив внимание на высказывание грубое серой, Сажинка вместе с Лосёнком выбрались из детской. Серая с полосками на лапах даже не могла набрать слов от наглости этих двоих! Так и осталась стоять, пока эти наглые хвосты не скрылись из виду. Но, отмерев, Невидимочка рванула следом, выныривая на яркий слепящий свет. Нет, не даст она им оторваться от себя. Не даст, такое поведение, между прочим, не прощается!

→ главная поляна

----> из небытия

Даже сквозь дрёму до чуткого слуха Зарянки доносились голоса Сажинки и её компании, активно обсуждавших не то какой-то патруль, не то что-то ещё. Зарянка морщился, дёргал ухом, шмыгал носом, но забыться неохотно подступающем сновидении у него не получалось. Вся орава тем временем дружно выкатилась на главную поляну, оставив отдыхающих, наконец-то, в полном покое. И на какое-то недолгое время ему даже удалось задремать, как совершенно неожиданно до боли знакомый голос раздался над ним: — Все спишь?
Мальчишка встрепенулся и резко распахнул глаза, неверяще уставившись на зашедшую в детскую воительницу.
- Ма... - он запнулся, будто припоминая кое-что важное. - Галка?
Да, на своё имя она всегда отзывалась лучше. Да и ему так, честно говоря, было привычнее.
— Иди помоги, дело есть.
Зарянка поднялся и приблизился к ней.
— У выхода лежит кучка мха, ее надо всю перенести сюда и утрамбовать. Старый слой убираем.
Вздохнув через нос, без лишних споров, он высунулся наружу, загрёб лапой сколько смог мха и затащил внутрь.

- Я разберусь с подстилкой Трилистницы, - сказал Зарянка, подходя к месту, где недавно отдыхала их соседка по палатке вместе с Шипиком.
Когтями он начал сдирать старый засохший слой мха, который, несмотря на свою старость, отходил неохотно.
— Не пошел, значит, на поляну, - Зарянка дёрнул ухом, обернулся, но уставился куда-то в пол, в лапы воительницы, а не в глаза, — Шум и Зарянка — вещи несовместимые?
- Они очень... громкие, - ответил мальчишка, останавливаясь. По правде говоря, он до конца не был уверен, можно ли говорить такие вещи о своих братьях и сёстрах. - С удовольствием бы жил в отдельной палатке. Кто-то рассказывал, что у целителей очень тихо и пахнет травами. Уютно, наверное. Но сам я туда не ходил, честно, - поспешил добавить он, чтобы не схлопотать по макушке.
не осмелился бы ослушаться.
Заменив старый слой подстилки на новый, Зарянка дождался одобрения Галки, - нельзя было оставлять работу без должного внимания, вдруг Трилистнице будет неудобно спать? - и вкатил очередную порцию мха внутрь.

— Осторожнее, не роняй ценные травы.
Он опустил скатанный комочек мха и озадаченно посмотрел на мать.
- Какие травы? - и, не дожидаясь ответа, раскатал клубок, чтобы понять, о чём шла речь. - Ты это... из леса принесла?

— Ничего подобного, - категорично отозвалась Галка, и Зарянка лишь одарил её внимательным, "слушающим" взглядом. — Вечно толпа кашляющих и жалующихся. Если и зайдут полечиться, не забудут и поныть в придачу.
Неожиданно для себя юнец открыл обязанности целителя с другой, мало кому известной стороны. Ответственность. Ты один на один остаёшься с ней, и самочувствие, дух и целостность котов твоего племени всецело тяжёлым грузом ложатся на хрупкие плечи врачевателя.
только, у Ивы, кажется, плечи совсем не хрупкие.
А вот Орлятка выглядела... нежно? Да, пожалуй, ей это описание подходило как нельзя лучше.
Пусть Зарянка и видел её только со стороны детской, порой встречались ему коты и кошки, которых можно было описать лишь одним простым словом. Яблочница была мягкой, Орлятка нежной, а Галка... дерзкой? Пожалуй.

Зарянка незаметно разглядывал мать, пока она находилась так близко.
Изучающий взор плавно скользил по её морде: переносица, аккуратная морда, глаза, белый ободок из белой шерсти на шее...
Угольный осмотрел теперь себя: белые пятна хаотично разбросаны по животу, лапам и плечам. Как-то недовольно нахмурился. Не было в его внешности аккуратности, что ли?
Неказистые щуплые плечи, худощавые лапы. Интересно, вытянется ли он ещё как мама? Тренировки должны будут сделать своё дело.
— Раз хочется быть одному в палатке, то тебе в предводительскую.

- Боюсь, её уже оприходовали Сажинка, Иголка и Змейка, - невесело усмехнулся Зарянка, припоминая амбиции своих братьев и сестёр, - Так что, в ближайшее время там будет шумно.

— Светолап тоже громкий.

- Палевый воин, который приходил с Яблочницей? А почему у него имя ученическое?.. - посмел себе короткое мгновение любопытства младший, задумчиво дёрнув ухом.
Правда, более тихо, чем следовало бы. Не решился лезть на рожон на случай того, если Галка тоже посчитает его слишком громким.
— Как его хранить таким свежим, еще никто не придумал. Посмотри на подстилки, а им даже луны нет.

- И правда, - пробормотал Зарянка, пододвигая свежий мох Галке. - Я закончил. Давай вынесу старый, а заодно посмотрю, где там Сажинка с остальными.
Чёрно-белый покатил моховой шар к выходу.
----> главная поляна *к остальным*

→ один из дней, разрыв

[indent] Нельзя было сказать, ленится ли Невидимочка, когда просиживает своё подхвостье в детской, или же просто скучает в играх, но было ясно одно – малышка уже грезит ролью ученицы. Серогривая перевернулась на другой бок, демонстрируя окружающему миру всё недовольство этой жизни в своём тяжёлом вздохе. Она начинает методично вылизываться, сверкая голубыми глазами. Она вспоминает свой поход в палатку Кометы и эта старая рана её настолько душит, что кроха впивается себе в лапку, чтобы не дать волю слезам. Ей кажется, что она была глупой, неправильной, неумелой, но вместе с этим пытается упорно, отчаянно убедить себя, что она была лучше других котят, что её обидели. Невидимочка с дрожащим звуком выдыхает, ненавидя себя за то, что она не может быть наравне со всеми или даже лучше.
[indent] Кошечка вытягивается во весь рост на подстилке, придвигает затем лапки к себе и начинает кусать когти. Почти неосознанно. И так злобно, что впору спросить, не жалко ли ей их? А кошечка вся в мыслях, в обиде старой… И подложить бы им иголок в подстилку, да никак не может уличить получше момента. И об этом всё жалеет, злится на себя и на них.
[indent] «Туманушка говорил, чтобы я вела себя как взрослая, как умная… Значит, надо вести себя как самая мудрая. А все эти Лоселапы и Сажелапки – они для котят. Мне надо просто поскорее стать ученицей и посвятиться пораньше. Чтобы они поняли, что я лучше их. Чтобы они поняли, что я крутая! Я никогда не позволю им над собой смеяться. Никогда..»
[indent] Губы кошечки задрожали, и она со свистом втягивает в себя воздух, стараясь сдержаться в чувствах и в переживаниях. Ей стыдно, что она это чувствует, но больше всего ей по-настоящему одиноко. И она никак не может переступить через себя, чтобы просить других поиграть с ней, ведь…
[indent] «Это я тут главная! Самая главная! И это меня должны все слушаться, вот.»

[indent] — Невидимочка, доброй охоты тебе! — серогривая вскакивает на месте, испугавшись. Ей казалось, что по шагам это был кто-то взрослый и кто-то незаинтересованный в общении с ней, а это оказалась добрая Стебель, которая тоже посвятилась раньше Невидимочки. Кошечка недовольно пыхтит и смотрит даже исподлобья – вдруг та будет тоже смеяться? Неважно, что Стебель не такая – серогривая готова к любому подвоху. 
[indent] — Ты ведь знаешь, что я не охочусь, — сверкнув глазами, пыхтит Невидимочка ложась на подстилке и подбирая под себя лапки. — Чего пришла? И… это… привет? — сначала грубая, а потом извиняющая кошечка смотрит на гостью, гадая, был ли в её словах злой подтекст или просто обычное приветствие.

[indent] — Как твои дела, уже готова к посвящению в оруженосцы? — спрашивает дружелюбно серовато-пёстрая, и голубоглазая с интересом и высокомерием склоняет голову набок. Интересно, это искреннее любопытство?
[indent] — Я всегда готова, — отрезает кошечка, заключённая в звании котёнка слишком, как ей кажется, долго. — А ты чего? Перепутала детскую с ученической? Ну да, тебя же посвятили… — ворчит, но готовая, если что, пойти и ткнуть носом Стебель туда, куда надо. — Уже, наверное, подружилась с Лоселапом и Сажелапкой, да? — уточняет как бы невзначай, но очевидно, что ей не всё равно. Только хмурит мордочку и смотрит куда-то обиженно вниз в одну точку. И ученица пёстрая совсем не виновата в поведении младшей, но та словно бы до сих пор ранена невозможностью всем показать своё первенство, а оттого и злится так, чтобы никто не смел обидеть… откусит и нос, и хвост.

[indent] — Как это ты не охотишься? А за снами каждую ночь кто же тогда по подстилке бегает и прыгает? — удивляется длинногривая кошечка, и младшая непонимающе хмурится, гадая, всерьёз ли та мяукает об этом или шутит, специально обращается с ней, как с котёнком жабоголовым. Голубоглазая недоверчиво хмурит брови, поджимает губы, словно убедиться пытается, нет ли заговора в этом. А может это Сажелапка противная подговорила невинную Стебель прийти, посмеяться? Нет, Невидимочка готова к этому. Она, как всем было известно, уже успела настрадаться за долгие пять лун.
[indent] — А я… — не сразу находится с ответом пылкая кошечка. Подбирает под себя лапы, кукожится, хмурит носик. — А я не охочусь во снах! Сны это глупости для котят! А я уже совсем взрослая. Правда Комета почему-то это ещё не поняла… Но ничего, я уже тренируюсь, я знаю приёмов даже побольше тебя, — убеждает, размахивая хвостиком. Даже чуть пушится, веря в свои слова и надеясь, что добрая и нежная Стебель поверит детским словам. — Не хочешь - не верь, — торопливо добавляет, боясь, что всё же слова звучат слишком лживо.  — Все просто знают, какая я сильная, вот и боятся, что я всех побеждать буду и им будет неинтересно…  — грустно ворчит, отводя взгляд в сторону. Ах, так хочется в это верить! Так хочется, что впору ронять злые слёзы, но Невидимочка лишь сцепляет зубы покрепче и пыхтит тяжело на гостью.

[indent] — <…> Хотя, не буду скрывать, порой мне просто хочется вернуться в беззаботное детство хотя бы на денёчек... — задумчиво мяукает полосатая Стебель, и Невидимочка удивлённо вскидывает голову.
[indent] — Правда? Ты и ни одной дичи не поймала? Ни жабки, ни мышки? — с надеждой, даже привстаёт на лапы. — Как здорово! — радуется соловьём, сияет. Ах, как восторгают чужие неудачи. А Невидимочка, бедная, всё думала, что Стебель уже переловила всю дичь в лесу вместе с компанией вредных злобных оруженосцев. А тут вот оно как. — Если хочешь, — сверкает глазами маленькая ревнивая кошечка. Оборачивается, вдруг у палатки выросли уши? — Можем поменяться местами. Никто и не заметит!

[indent] — Почему ты спрашиваешь об этом? — уточняет ученица, рассказывая о том, как она общается со злейшими врагами Невидимочки. Кошечка маленькая злобно пыхтит.
[indent] — Не такие уж они и интересные, истории эти глупые, я уверена. Он многое выдумывает! — возмущается она, глубоко обиженная тем, что рассказы жуткого недовольного Лоселапа могут кому-то показаться интересными и что кто-то их слушает. «Они должны слушать меня! И только мои истории, только меня…» — И я вообще… мне совсем-совсем неинтересно, ни капельки! — почти плача, мяукает голубоглазая, отворачивая голову. Вытирает глаза лапой, стыдясь накопившихся слёз.  — Я думала, я думала, что ты пришла посмеяться! ...И я не плачу, правда, — мяукает, почти извиняясь, но вовремя спохватывается и только лишь сопит злобно, хмурится. — Так ты правда не дружишь с ними?... — с надрывом, с обнажённой надеждой.

[indent] И всё же маленькую Невидимочку греет неподдельный интерес в глазах серебристой Стебель. С опухшей от слёз мордочкой голубоглазая чуть вытягивается, приподнимает подбородочек, замечая, как чуть смущённо старшая кошечка копает лапой землю. Песочная чуть улыбается, хмыкает. Даже в эмоциях путается немного, не знает, куда деться: сжаться, спрятаться или, напротив, расставить плечи шире, показать, кто тут самый-самый сильный и главный.
[indent] Потому что Стебель кажется той, которую можно строить. Потому что она добрая, милая кошка, которая может банально подстроиться под нужды младшей и даже, наверное, сделать что-то нужное, чтобы угодить маленькой Невидимочке. Малышка кивает самой себе, осознавая, что готова дружить с ученицей только лишь на условиях пользования. Потому что просто так дружить не получится – голубоглазая уже пробовала дружить и с Сажелапкой и с Лоселапом, но они оказались самыми вредными и ужасными котами племени Теней. «Недостойными быть учениками!» И теперь умная кошечка знает, что нельзя, нельзя доверять. Потому что даже родной брат, Туманушка, может оставить в самый трудный миг и навсегда. «Я такая слабая, раз плачу тут». Эта мысль больно ударяет по Невидимочке, и та, смаргивая слёзы крупные, подаётся к Стебель вперёд.
[indent] — Я уже не такая глупая, как кажусь! — и всё же её голос звучит совсем не оборонительно, совсем не дерзко и даже не обидно. Прижимая ушки к точёной головке, кроха шмыгает носом и вытирает лапой глаза. Хмурится, сердится, но не получается никак остановить злые слёзы горечи. — Никто надо мной не смеялся, — врёт с сожалением, ощущая неспособность откровенно пожаловаться на оруженосцев. Кажется, что добрая заботливая Стебель сейчас вспорхнёт и тут же пойдёт разбираться, а Лоселап с Сажелапкой устроят насмешки…  — И не издевался, — совсем расстроенно заскулила Невидимочка, усиливая плачь. Она вспоминает, как жестоко с ней обошлась эта парочка, как насмешливо визжала Сажелапка, и как ужасно её унизил Лоселап. Это было самое ужасное и тяжёлое время, и полосатая ясно помнит, что искренне хотела включить их в игру. «А они…»

[indent] — Никто меня не трогал, — наконец, утихая, слабо буркает малышка. Но тут она поднимает мордашку и глаза её озаряются светом. — Но раз тебя с ними ничего не связывает, ты можешь дружить со мной! Будем вместе играть… то есть, тренироваться! И никто-никто тебя не обидит, я буду тебя защищать. Совсем скоро меня посвятят, я уверена, и тогда мы будем много проводить времени вместе, и никто-никто никогда-никогда не будет нас обижать, — с мокрой от слёз мордочкой тараторит Невидимочка. Затем застывает и заискивающе заглядывает Стебель в глаза. —Ты обещаешь мне со мной дружить? Клянёшься?
[indent] А сама тянет носик вперёд, чтобы Стебель скрепила их клятву. Зажмурилась крепко. С закрытыми глазами, правда, горечь отказа кажется не такой уж и болезненной.

[indent] Она резко отскакивает, когда слышит громкие голоса с поляны. Кто-то зовёт. Отец? Нет-нет...  Злясь и ощущая себя до жути неловкой, невозможной, малышка срывается с места и выбегает из детской, ощущая, что только что случилось что-то очень важно и то, что она только что сама же и разрушила из-за собственного страха.

→ главная поляна

Отредактировано Невидимка (03.12.2022 15:03:19)

< разрыв после встречи с таволгой

Углехвост неловко переступал с лапы на лапу у входа в детскую. Мало того, что в последний раз сюда он заходил еще будучи совсем зеленым оруженосцем, так еще и с Острогривкой они разговаривали перед ее побегом, когда она еще была Иголкой. Что уж говорить о Тенюшке.
Сажа рассказывала, как заходила к племяннице, да и он сам наблюдал со стороны, что обычно к котятам заглядывали с какой-нибудь безделушкой. Так что когда в его лапы попала приличная сорока, он выбрал самое ровное, чистое и пестрое перо, отметив про себя, что обязательно отнесет его племяннице. Это ведь хороший повод заглянуть к ним? Дарить красивые перышки ему все равно было больше некому. По пути захватил аппетитную мышь для Острогривки и вот теперь мялся, чего-то боясь.

Вдруг сестра совсем не будет рада его видеть и выгонит? Или ее маленькая дочь будет кривить носик и не захочет знакомиться? Хотя Сажа говорила, что она милая и веселая. Но кто знает чего она могла наслушаться от других.
Вздох.
И он наконец нырнул в теплую детскую. В нос сразу ударил запах, знакомый с детства. Но сестры на месте не оказалось. Зря пришел?
Впрочем, маленькая пестрая макушка тут же зашевелилась в глубине палатки. Углехвост аккуратно положил свою ношу на мягкие иголки, устилавшие пол палатки и заинтересованно склонил голову.
- Здравствуй. Острогривка надолго отлучилась?