<---— туманный перелесок

[indent]  Спонтанный побег, буря эмоций, злость, ярость, обида — всё это напитало лапы Тумана истовой силой, ему кажется, что доселе он никогда не бегал так быстро, ветви густого леса хлещут его по морде, по глазам, щекам, носу, но ему всё равно, сквозь шум ломающихся веток под напором его бегства он всё ещё не слышит погони, но даже если она есть - ему всё ещё всё равно. Дыхание совсем скоро начинает спирать, он приоткрывает пасть, лишь дать захлёбывающейся в венах крови кислорода, лишь бы не останавливаться, лишь бы его не нашли. Он никогда ещё не был за пределами лагеря сумрачного племени, горячая голова не прощает ему ошибки — Туман безбожно заплутал в густом лесу, это вынуждает его остановиться на одном из полян в глубине леса. Он дышит часто, отдувается, разогревая лёгкие, голова кружится от интенсивного бега, оруженосец оборачивается назад, пробуя воздух на запахи. Ветер не доносит ему запахов Рассвета и Невидимки и Туман благодарит звёзды за это, даже если это не так — хорошо, что он не знает о том, что они где-то рядом. Стоят с подветренной стороны, наблюдают, Туману жаль, что он не может провалиться сквозь землю тотчас же, в голову лезут мысли о том, чтобы не вернуться в лагерь вовсе, но его достанут и это будет значительно хуже, чем то, что произошло в туманном перелеске.

[indent] Это - не то, как представлял себе Туман первую тренировку, от туманного перелеска в его груди жмёт больно, обида сжигает нутро и ему от этого так непривычно, ничто никогда так не влияло на него и глаза сами собой наполняются влагой и заметённая снегом поросль под серыми лапами размывается, он тяжело сглатывает ком в горле, всхлипывая носом. Непрошенные слёзы высыхают сами собой, оруженосец промаргивается несколько раз — ни одна слеза не потекла горячим следом по щеке, лишь покрылись пеленой светло-голубые глаза. Туман трётся мордой о прохладный ствол дерева, остужая голову, прикладывается лбом, делая глубокие вдохи, стремясь учуять запах проходящих мимо патрулей, или проходивших здесь когда-то, чтобы дойти до лагеря по их запаху. Спустя какое-то время ему это удаётся — он берёт себя в лапы, направляясь в лагерь.

[indent]  В животе громко урчит — он вспоминает, что не ел с самого утра, сглатывает слюну на подходе к лагерю, проскальзывает в лаз быстро, также стремительно ворует из кучи с дичью первый попавшийся кусок и прячется, выдирая из шерсти клоки, продирается сквозь изгородь там, где лаза никогда не было, до крови царапаясь о шипы, останавливается за какой-то из палаток и приканчивает добычу в три больших укуса, совершенно не чувствуя вкуса. Там же, под пронизывающим ветром он остаётся на всю ночь, нисколько не думаю о том, что кто-то схватится его в эту ночь.

разрыв

[indent] Он не пошёл на Совет, да и не хотел вовсе встречаться ни с кем, не важно, будь это его соплеменники или соседи по территориям. Или, может, даже клан с их странными витиеватыми именами, которые сложно запомнить. Он терпеливо дожидается, когда толпа патрулей и воителей с учениками уходят, продирается снова из лаза, чтобы проникнуть быстро в палатку оруженосцев, но совсем скоро на поляне наступает суета, слышатся резкие голоса, даже чьи-то всхлипывания. Туман хмурится, тревога обуревает его, это - не то, что обычно творится в оставленном большинством воителей лагере.

[indent] Картина, что он увидел, повергает в шок — сама по себе топорщиться на загривке шерсть, скорбное чувство перемежается с чистым шоком, он не ожидал такого вовсе, да и кто в принципе может такого ждать — хладное тело предводительницы, что, казалось, буквально мгновение назад посвящали из с Невидимкой в оруженосцы, теперь лежит неподвижно, никаких признаков жизни не колышет её тело, не вздымается грудь в дыхании. Возле её тела скробное, траурное — стоит Стрелокрыл да Яблочница, лежит рядом глашатая Багрянка, сжавшимся комком чуть поодаль обнаруживается Углелап. И впору бы Туману подойти, спросить, что случилось, но горло будто бы передавливает, сжимает подобно Углелапу рядом, и самому Туману вдруг неожиданно становится страшно.

Яблочница смотрела на Стрелокрыла доверчиво, наивно и даже как-то по-детски. Воительнице было страшно, она не знала, куда себя деть, и надеялась лишь на одно. Что Стрелокрыл сможет убедить её успокоиться.

- Пример… Да, ты прав, – как эти маленькие оруженосцы смогут найти утешение, если все вокруг в отчаянии? Яблочнице надо быть сильной. Ради них. Кошка неуверенно прижала уши, словно извиняясь перед воителем за устроенную сцену.

Опоры, кроме Стрелокрыла, сейчас совсем не было. Да и где её искать? В бездыханном теле бывшей предводительницы? Яблочница сощурилась, глядя на шёрстку Кометы, которая ещё вчера лоснящейся, ухоженной… И под которой билось сердце. Под чутким взором Стрелокрыла бурая кошка подошла к телу той, кого не сумело спасти Звёздное племя. Каждый шаг был так тяжёл, будто идти приходилось по колючкам.

Яблочница взялась за уход за тёмной шёрсткой. В каком-то смысле это было даже успокаивающим и умиротворяющим занятием, если отключить мозг и не думать, что конкретно происходит. «Да встретят тебя Предки, Комета… Приглядывай за нами.» Изредка кошка кидала взгляд на вход в лагерь – она не могла представить, что будет, если котята Галки не вернутся в ближайшее время.

- Надо дождаться их в лагере, – глаза, полные волнения, посмотрели на Стрелокрыла. Яблочница как будто говорило о чём-то пространственном; она как будто и не обращалась к воителю вовсе. Но всё потому, что в ней не было достаточно наглости и уверенности, чтобы сказать «подожди со мной». Иначе Иве с Орляткой придётся возвращать её в сознание своими травами.

Яблочница переступила с лапы на лапу: порой ей говорили, что она вела себя, как котёнок. Может, стоило отправлять патрули на поиски? Уже прошло достаточно времени?

-  Яблочница, что.... – Яблочница была готова содрогнуться от этого голоса и осознания того, что происходило сегодняшним днём. Но радость от того, что Углелап вернулся в лагерь, что Углелап в порядке, была сильнее всего прочего.

- Углелап! – воительница тут же оказалась рядом с оруженосцем, оставляя позади уже неплохо приведённую в порядок шерсть предводительницы. – Всё будет хорошо, всё обязательно наладится… – она провела хвостом по боку ученика, пытаясь его успокоить. – Я так за тебя переживала! Надо же было тебе пойти на тренировку именно сейчас… – на секунду она замолкла, понимая, что надо отдать должное Комете и подготовить всё племя к прощанию с ней. – Комета… Ты знаешь, она всегда была очень храброй кошкой… – Яблочница обернулась на то, что ещё недавно было их предводительницей. Невольно она посмотрела и на Стрелокрыла: ей всегда говорили, что она умела справляться с котятами, но в такие мгновения кажется, что всё идёт из лап вон плохо. Интересно, считал ли воитель, что и сейчас она говорит нужные слова? – Но… Кажется, это был Тёмный Лес, – кошке ни за что не хотелось пугать Углелапа, но он уже был достаточно взрослым, чтобы ценить честность, а не сказки. – Багрянка говорит, что у неё ещё были жизни… Но… Конечно, не совсем понятно, что случилось. Может, Комета нас спасла, – кто знает, что задумывало Звездоцапово отродье.

-  Если вы не готовы довериться мне и идти за мной, скажите об этом сейчас, – голос Багрянки сейчас звучал отдалённо, ведь всё внимание Яблочницы было приковано к Углелапу. Но это было неверно – им нужно держаться вместе. Всем.

- Нам нельзя бояться, – внезапная строгость в голосе той, кто чуть не впал в истерику несколькими минутами ранее. – Нужно бороться всем вместе, Углелап, – кошка посмотрела на их новую… предводительницу? – Мы пойдём за тобой, Багрянка. И пусть Звёздное Племя признает тебя нашей предводительницей, – если Предкам ещё было до них дело.

Яблочница опять взглянула на Углелапа.

- Ты знаешь, где твои сёстры? А Зарелап?

→ палатка оруженосцев
[indent] Невидимка никогда не питала любви к главным кошкам. Они просто были. И серая всегда знала, что хочет занимать их место. Сейчас, почти вдвое их меньше, ученица может лишь замахиваться фантазиями на скалу, может лишь примерять на себя звёздное имя. Она не особо старается выделиться, потому что знает заранее, что её не оценят по достоинству. С детства привыкшая получать лишь замечания, голубоглазая знает, что с Ивой, Кометой и Багрянкой нужно вести себя… аккуратно.
[indent] После Совета, на котором серая вела себя скорее мышью, чем главной забиякой, Невидимка сначала отправилась банально спать, но внезапная тишина, чёрным крылом укрывшая лагерь, вытащила ученицу на поляну.
[indent] Захотелось рассмеяться. Багрянка, в крови, рядом – тело Кометы. Сразу подумалось, кто же станет новым глашатаем? Невидимка не сможет, маленькая ещё. Зависть ударяет в голову чуть раньше сострадания, но затем, оглушая жажду хихикать, ученицу захлёстывает самое настоящее отчаяние и боль. Последние дни были невыносимыми, и меньше всего хотелось, чтобы всё племя было в трауре. Поцелованное болью лицо Багрянки кажется донельзя печальным, что даже хочется и правда встать и вопреки всему утешить, лечь рядом, приобнять. Но Невидимка не такая. Не переступая через себя, кошка замирает в толпе.
[indent] — Комета погибла, — объявляет Багрянка. — Буря повалила несколько деревьев в сосняке, и мы попали в ловушку. У неё в запасе ещё были жизни, — мяукает она после, рождая сомнения в глазах ученицы.
[indent] — Так может она ещё очнётся? Предводители же не умирают, имея кучу жизней, — тихо мяукает серая, строя недоверчивую мордашку.
[indent] Тишина. Багрянка легла. Казалось, что вместе с этим падает её дух, её воля, её осознанность. Жизнь. Невидимка, какой бы противной не хотела казаться себе, всё равно сочувствует той, представляя, что не пережила бы смерти Тумана, не вынесла бы смотреть на его безжизненное тело. И уничтожало бы вдвойне осознание, что Туман по идее не должен был умереть.
[indent] Скорбная тишина нарушилась слишком быстро – Яблочница, милая Яблочница не иначе сошла с ума. Она кричит, ищет старших оруженосцев, которые так вовремя отсутствуют, и лишь воители могут наконец её успокоить, отвлекая, утешая. Яблочница выглядит на удивление… жалко? Невидимка так бы себя не повела. Она помнит, как была добра эта милая добрая и светлая кошка к ней, и поэтому серой так стыдно за неё.
[indent] Невидимка выдыхает, не в силах смотреть. Хмурится, открывает глаза, натыкается взглядом на брата – лишь морщится, расстраиваясь вдвойне, что тот жмётся не к ней, а к пришедшему Углелапу. Она злобно смотрит на чёрного, надеясь, что тот подойдёт к ней и утешит. Но, похоже, оруженосец погружен в горе настолько, что это ему нужно утешение. Серая поджимает губы, не зная, насколько уместным было бы подойти к нему, положить хвост на плечо, прижать к себе. Скорее всего он бы отстранился. Поэтому Невидимка отворачивается, отводит грустный взгляд.
[indent] На поляне – суета. Серой хочется зажать лапами уши, потому что всё оно слишком громко, волнительно, ужасно. Невидимка морщится, не зная, куда деться, к кому прижаться, чтобы ощутить хоть толику спокойствия и уверенности. Она не замечает, как и сама вовсе ютится у стен палатки оруженосцев, надеясь, что хотя бы эти стены сберегут от чужого горя, от эмоций. Всё наваливается мигом: жалость к Багрянке, обида на оруженосцев, стыд за Яблочницу…
[indent] Она слышит, что многие обеспокоены отсутствием оруженосцев. Серая поджимает лапы под себя, осознавая, что..
[indent] — Меня бы никто и не стал бы искать… — тихо бурчит она, потерянной цаплей наблюдая за поляной. Захотелось почему-то сейчас оказаться на месте Кометы, лежать мёртвой, чтобы все горевали, чтобы прочувствовали её важность. Как жаль, что Невидимка всего лишь обычная ученица!
Невыносимо.
[indent] Кошка встаёт порывом, зная, что будет жалеть.
[indent] — Мы можем их поискать, я помогу, — безжизненно мяукает ученица Углелапу, Яблочнице и даже Туману, махнув полосатым хвостом. Племя должно быть сильным хотя бы вполовину как она сама. И тогда всё будет хорошо. На брата намеренно не смотрит. — Возможно они вместе ушли искать приключения… — попыталась она успокоить чёрного оруженосца, впавшего в отчаяние. Ей было неприятно, нет, скорее искренне больно видеть волнение в глазах старшего. Он однажды здорово ей помог, поэтому Невидимка не смела забыть эту доброту. — Вдохни и успокойся, — эхом проносит сквозь дни его же совет. Неловко прижимается к боку, не зная, что ещё сделать, чтобы помочь. Она готова даже идти искать противную Сажелапку, лишь бы Углелапу полегчало. И Яблочнице.
[indent] «Надеюсь она не умерла где-то в канаве, как я и мечтала. Иронично, что сегодня мне больше всего на свете хочется, чтобы эта чёрная гадюка оказалась жива и невредима».

[indent] В поднимаемых на неё глазах Багрянка с облегчением видела поддержку, сочувствие, праведное возмущение её словами. Она так тревожилась о гневе соплеменников на жестокое нарушение одного из правил Воинского Закона, что совсем забыла: все они, как и сама Багрянка, с молоком матери впитали веру в Звёздное племя, в справедливость Предков и их милосердие. Без истинной веры Закон превращался лишь в свод правил, озвученных кем-то сотни и сотни лун назад.
[indent] — Никто не станет вставать на сторону Темного Леса, - знали бы соплеменники, какое облегчение подарили эти слова её метущейся душе. Единственное, чего Багрянка до ужаса боялась, - хаос, неудержимый и всепоглощающий. Воплощение самого Тёмного Леса. - Не только дар девяти жизней делает из глашатая предводителя.
[indent] Глашатая слабо улыбнулась, поймав взгляд Ветрогона. Она спрятала собственные сомнения глубже, чтобы они не захватили больше никого. Багрянке понадобится время, чтобы убедить саму себя в верности выбранного пути, но если она чему-то и научилась у Кометы, так это уверенности и непоколебимости, которую коты ищут в своём лидере. Пойдут лишь за тем, кто знает путь.
[indent] Медленно кошка перевела взгляд на заговорившую твёрже Яблочницу и с облегчением разглядела подле молодой воительницы чернявую шерсть одного из галкиных сыновей. Углелап был шокирован, растерян, однако цел. Впрочем, на этом приятные моменты этого дня и заканчивались.
[indent] - Поисковый отряд отправится с заходом солнца, - настойчиво повторила Багрянка. С каждым мгновением усомниться в необходимости этого патруля было всё сложнее. У учеников ещё оставалась крохотная возможность вернуться в лагерь вовремя и всего-навсего получить нагоняй от наставников за то, что они заставили беспокоиться всё племя.
[indent] "Будем ждать".
***
[indent] Время текло медленнее, чем хотелось бы. Поначалу Багрянка только наблюдала за церемонией, провожая печальным взглядом каждого кота, который подходил к Комете, чтобы прошептать своё прощальное напутствие. Она старалась не думать о том, куда держал путь дух Кометы, хотела бы надеяться на лучшее, но если это не было возможно - не хотела предполагать вовсе. Когда сумрак накрыл главную поляну, глашатая наконец поднялась на окоченевшие лапы и не без помощи воителей добралась до холодного тела своей предводительницы.
[indent] - Приглядывай за нами. Где бы ты ни была. Нам так будет спокойнее, - тихо прошептала Багрянка, уткнувшись в чёрную шерсть. За душистым ароматом трав ей ещё мерещился запах свежего снега, сосновой коры и крови, хотя сама Комета, лежащая на земле, выглядела совершенно безмятежной, почти спящей. - Ты станешь самой яркой звездой на Серебряном Поясе, такой же, какой была при жизни. Найди их... найди и приведи Звёздное племя обратно к своим детям.
[indent] Она не могла отстраниться, зная, что последует за этим. Ещё несколько секунд покоя и тишины. Пусть даже траурной и горькой. Багрянка медленно повернула голову, пряча блестящий взгляд от соплеменников, и протяжно выдохнула. Белёсое облачко пара вырвалось из пасти, взметнулось вверх и тихо растворилось в черноте ночи. Мерцающие в тёмном небе звёзды впервые казались такими далёкими.
[indent] - Пора.
[indent] Она не стала называть имён, понимая, что каждый из верных сумрачных котов заслуживал поучаствовать в погребении. Несколько воителей осторожно подхватили Комету и двинулись к выходу, и Багрянка, прихрамывая, шагнула за ними. Безоблачная, морозная, тихая ночь сопровождала великую предводительницу племени Теней в последний путь. Посильно помогая соплеменникам рыть могилу, а после и забрасывать мёртвое тело землёй, Багрянка не могла скрыть дрожь в лапах. Всё это было несправедливо. Всё это было слишком.
[indent] Ночи Голых Деревьев были бесконечно долгими, и Багрянка даже не рассчитывала разглядеть расцветающий горизонт, когда сумрачные воители возвращались в лагерь. Она даже удивилась тому, какими чёткими стали силуэты соплеменников на поляне.
[indent] - Племя Теней, - кошке понадобилось несколько мгновений, чтобы избавиться от хрипотцы в голосе и обратиться к племени громко. Она снова неуверенно взглянула на предводительскую скалу. Теперь никаких оправданий быть не могло. Пока соплеменники стягивались ближе, Багрянка осторожно, мелкими шажками взбиралась на утёс. У Кометы это получалось так легко и непринужденно, это было её место. Кошка тяжело выдохнула, чувствуя, как участившееся сердцебиение отдаётся острой пульсирующей болью в вывихнутой лапе. - Мы пережили один из самых чёрных дней. Мы сделали это вместе. Мне нет нужды напоминать вам, что сумрачные коты сильны и неумолимы, и способны противостоять даже ожившим кошмарам. Вы доказали это сегодня, и вы доказываете это каждый день. Дух Кометы всегда будет жить среди нас, в наших сердцах, и мы не забудем о наследии, которое она оставила, - переводя дыхание, Багрянка обвела соплеменников взглядом. Она приосанилась, садясь почти ровно, почти не поджимая травмированную лапу, и гордо расправила плечи. - Тучи над нами сгущаются, и мы не можем позволить себе растеряться сейчас. Нужно продолжать жить, продолжать бороться за свою честь и за благополучие племени. К сожалению, день ото дня врагов у нас становится только больше, - Багрянка нахмурилась. Взгляд сам собой наткнулся на Углелапа. - Кедр и Галка отправились на поиски пропавших оруженосцев. Позже мы пошлём ещё один патруль, - двоих вернувшихся воителей Багрянка развернула, только-только заметив их на пороге лагеря, не давая разобраться в случившемся и задать вопросы. Каждая секунда была на счету, и эти двое должны были понимать это лучше прочих. - А пока я должна исполнить свой долг и назвать имя нового глашатая племени Теней, - нарушать ещё один непреложный закон Багрянка и не думала. - Пусть Звёздное племя услышит мои слова и одобрит мой выбор, - в голосе кошки не проскочило ни одной нотки сомнения, однажды Предки непременно услышат её молитвы. Впрочем, сегодня ей нужно было одобрение лишь одной великой воительницы. - Новым глашатаем племени Теней станет Ветрогон.
[indent] Багрянка встретилась взглядом с полосатым воителем и едва заметно кивнула. У неё было мало времени на размышления, да и голова была такой туманной, что кошка поступила, как и всегда, - выбрала сердцем. Она хотела бы спуститься и сказать Ветрогону ещё пару слов лично, но, кажется, её многострадальной лапе потребуется немного больше времени, прежде чем Багрянка сможет совершить очередной подвиг.

На поляну ожидаемо начали возвращаться коты - из патрулей, с охот. То, как каждому из них предстояло остолбенеть при виде какого-то мёртвого соплеменника, а, приблизившись, обнаружить, что этот кто-то - опора всего племени, без которой оно готово пошатнуться и свалиться в пропасть... Это было практически невыносимо терпеть, но Стрелокрыл старался на этом не фокусироваться. Как и на том, что именно они с Яблочницей стоят ближе всех к телу, и именно за них во вторую очередь цепляются растерянные, исполненные ужаса глаза вновь прибывших.

Ему удалось достучаться до Яблочницы, он встретил осмысленный взгляд её заблестевших глаз, а затем кошка послушно, как на автомате, на негнущихся лапах сделала оставшиеся пару шагов к телу и принялась приглаживать шерсть. Стрелокрыл последовал за ней, присел возле Кометы, начал снимать веточки и щепки от упавшей на неё сосны. От того, как остро это напомнило недавнюю беззаботную возню с Таволгой, Стрелокрыла замутило.

- Надо дождаться их в лагере, - голос кошки был какой-то потерянный, будто она говорила сквозь сон или горячечный бред.

Стрелокрыл взглянул на неё молча - он понимал, что она ждёт его поддержки, но понимал так же, что сидеть в лагере и ждать чужих детей не станет. К счастью, как раз один из них избавил его от вынужденных обещаний.

Яблочница, мигом оживившись, метнулась к Углелапу, как орлица к птенчику; бросила на воителя испуганный, робкий взгляд, и он кивнул - молодец. По крайней мере, увидев перед собой цель - племянника в данном случае, - кошка взяла себя в лапы и не походила теперь на того, кому требуется срочная помощь. Потребность в заботе о ком-то явно придавала ей сил.

Воспользовавшись этим, Стрелокрыл вскинул голову и осмотрелся, останавливаясь на каждом соплеменнике по очереди, как бы мысленно пересчитывая их и определяя состояние. Паника, которую наводили коты, не видящие среди присутствующих своих родных, казалась Стрелокрылу по меньшей мере нелепой - а то и опасной. Можно подумать, раз Комета мертва, все они стали беспомощны, как котята на Гремящей Тропе. Ветрогон взял на себя роль привести мозги молодёжи в порядок, и Стрелокрыл был ему за это благодарен - потому как брюзжать и одёргивать было не в его стиле.

Он просто не сомневался в своей ученице и в её способности постоять за себя. И в том, что хоть она и любительница влипать в неприятности, ума у неё хватит из них выпутаться.

Это же он её воспитал.

- Вы все так волнуетесь, - протянул кот негромко, - как будто Тёмный лес может добраться до нас только за пределами лагеря.

В самом деле. На Комету упало ц а п о в о _ д е р е в о. Они живут в лесу. Как от этого вообще можно предохраниться?!

* * *

Погребение прошло тихо и спокойно, и механическая монотонная работа по вскапыванию могилы помогла очистить мысли от ненужной шелухи. Стрелокрыл всё ещё отряхивал лапы от земли, когда Багрянка обратилась к племени, впервые поднявшись на утёс. В предрассветной тьме она казалась чёрной, как Комета, но, конечно, не была такой пушистой.

Стрелокрыл обратил взор тускло светящихся глаз на Ветрогона - без особенного удивления или энтузиазма. Что ж, этот воитель выглядит как образцовый глашатай, так что почему нет?

«Интересно, станет ли Багрянка менять имя, не посещая Лунного Камня? Племя приняло её без сомнений, а вот другие племена...»

Серый здоровяк мрачно восседал среди соплеменников, осознавая, какое горе пришло в племя Теней.
Он, как и все, любил и уважал Комету. Не признался бы ни за что, но порой и побаивался: характера в черной кошке было на троих, и совершенно неудивительно, что именно ей довелось так долго вести племя Теней. Её решение принять в племя его, одиночку с корнями племени Ветра, с подмоченной репутацией и сомнительными родственниками, стало для Лютоволка настолько судьбоносным, что переоценить его было невозможно.

И все же... даже такие уходят.

Кот прекрасно понимал, что это означает. Он видел - поклясться готов был, что видел, - как груз медленно оседает на хрупких плечах его подруги, и сердце воителя сжималось: от восхищения, от беспокойства.
От сожаления.
Ведь он так замучил ее этими котятами, своей беспочвенной ревностью к должности, своими непонятными придирками. Сейчас его Багрянка оказалась одна лицом-к-лицу с огромной ношей, к которой готовилась все свое глашатайство, а ее друг никак не облегчил эту встречу.
И сейчас, восхищенно глядя на новую предводительницу племени Теней, серый здоровяк пообещал и себе, и ей, и кто бы там ни остался на Звездном Поясе, что отныне он всегда будет рядом.
Молчаливой опорой, незыблемой поддержкой - такой, какую Багрянка заслужила много лун тому назад.

— Новым глашатаем племени Теней станет Ветрогон, - раздался голос бурой кошки, и Лютоволк глухо и одобрительно кивнул. И здесь его Багрянка все правильно выбрала: Ветрогона в племени уважали, он прекрасно поддержит и дополнит новую предводительницу. Пробасив имя нового глашатая вместе со всеми, серый поднялся, когда все начали расходиться, и подошел к подруге, которой занялась Орлятка.
Помолчал немного, словно не зная, где еще извиниться, как, что сказать. Только тихо выдохнул и прижался носом к виску бурой предводительницы.
- Справимся, - немногословно мяукнул Лютоволк, молча усаживаясь рядом, пока Орлятка занялась лапой Багрянки.

[indent] Туман словно застревает по самую шею в трясине — не двигаются лапы, на расправляется в спёртом дыхании песочно-серая грудь, ибо отчего-то кажется, но прямо сейчас на племя теней тотчас же упадёт небо, ведь погибла Комета, погиб предводитель, в одночасье, неожиданно, как гром посреди ясного неба, на глубине расширенных зрачков отражается тревога оруженосца. Он не знал, не мог знать, сколько у их предводительницы было жизней в запасе, даже если одна, последняя, сокровенная — всё равно Комета не выглядела так, словно готова была распрощаться с ней так. Несчастный случай, подстроенный, ужасный — сквозь шум крови в ушах доносится разговор воителей, шёпотки разлетаются от одного к другому и Туман облизывает пересохшие губы, не зная, что ему теперь делать.

[indent] Желание подойти к Углелапу смыло сильным речным потоком, ведь там, на месте, куда тихим присутствием приткнулся бы Туман, неожиданно возникла Невидимка и Туман скорбно хмурит взгляд, отчего-то виновато заводя уши назад. Он не готов видеть сестру сейчас, обида скребёт когтями клетку рёбер, а вина тяжким грузом возникает в районе ссутуленных плеч. Вина перед Углелапом, что совсем жалко сжался в напуганный комок, но пересилить себя, когда свежа рана от тренировки с Невидимкой и Рассветом, Туман не смог. Он уходит с поляны незаметно, под тихое спасибо, что доносится со стороны угольно-чёрного старшего ученика и Туман лишь тихо кивает ему в ответ, не оборачиваясь.

***

[indent] Бегать от проблем — жизненное кредо Тумана, судя по всему, оруженосец невесело хмыкает себе под нос, хмуро глядя на песочно-серые лапы, совершенно не поднимая взгляда с сотнями лап протоптанной земли. Уши, словно локаторы, чутко улавливают каждый звук, лишь бы кто не подобрался слишком близко. Совершенно не хотелось ни с кем видеться, ни с отцом, ни с сестрой, ни с товарищами по палатке. Ему, в сущности, не было наплевать на них — просто отчего-то чувствовал себя разбито, лишь на окраинах мыслей тревожно вспархивала испуганной птицей мысль о том, что будет дальше. Старшие оруженосцы пока ещё не вернулись, поисковый патруль уже выдвинулся на поиски, посланный довольно быстро взявшей на себя бразды правления Багрянкой. Туман глядит на Багрянку с затаённым в глубине взгляда уважением, он бы точно так не смог, раз уж обида на сестру продолжает жрать его нутро до сих пор. Он не представляет, насколько надо быть сильным, чтобы пережить такое потрясение, даже найти слова поддержки для шокированного племени, когда самого тебя продолжает снедать неизвестность, тревога и страх.

[indent] Убежать от этого невозможно, как бы Туман не старался, он бродит по окрестностям лагеря, бесхозный, в сущности никому не нужный. Некуда приткнуться, да и, вспоминая поступки самого близкого, кто у него был — не хотелось вовсе. Лапы сами привели Тумана на главную поляну, а взгляд сам нашёл почти такой же затравленный, такой же потерянный, взгляд Углелапа. Он всё ещё был здесь, один, уставившийся в никуда, уперевший взгляд в одну точку и Туман чувствует, словно весь Углелап — живое воплощение того, что творится внутри самого Тумана.

[indent] — Привет... — Тумана самого удивляет, насколько безжизненно звучит его голос, хоть и доселе он не блистал хоть каким-то задором или интересом, хотя бы отсутствовал в нём хриплый, скрипящий отголосок безнадёги, — пройтись не хочешь?.. — просто и без обиняков и каких-либо причин спрашивает, присаживаясь совсем рядом с угольно-чёрным старшим товарищем, так похожим на свою мать. Туман не удивился бы любой нетипичной реакции от обычно пышущего жизнью Углелапа, ведь заметить Тумана, самостоятельно идущего на какой-либо контакт, можно также, как и летящих на юг ежей. Но почему-то хотелось подойти к Углелапу, спросить, как он, или, хотя бы, просто побыть рядом с таким же разбитым, как сам Туман, учеником. Ничто так не поддержит, как схожее по гадкости состояние души.

[indent] Невидимка вздрагивает, когда видит, что Туман, специально, не иначе, подходит к одинокому чёрному силуэту. Кажется, даже ухмыляется, чуть смотрит на сестру, ещё немного и хвостом на неё покажет, рассмеётся. Кошка вспыхивает гневом, обидой и болью, не понимая, как так можно! Неужели брат не понимает, что Углелапу грустно и что лучше его не трогать? Но нет, тот отвечает что-то, позволяет к себе присоединиться в тихой скорбной тоске.
[indent] А она одна! Сидит тут, следит, обижается и никто, совсем никто не хочет её успокоить, прижать к себе (да она бы и не далась, но жест бы оценила)!
[indent] «Нет, я сильная и независимая, мне никто не нужен!»
[indent] И всё же давящее чувство всполохом разрывает сердце, изламывает душу, слезит глаза. И ученица, сглатывая боль, чувство предательства, рухнувшего мира, встаёт из своего укрытия. Осматривает лагерь – кто куда, Болотница где-то занята, кажется. Невидимка выдыхает шумно, пытаясь перестать гневаться.
[indent] «Как он мог! Он делает мне больнее! Всё больнее и больнее!»
[indent] Хотелось просто удавить Тумана, закопать его в грязное место, спрятать подальше. И одновременно захотелось просто прийти и спросить, что, Звездоцап его дери, не так!
[indent] И серая даже делает шаг вперёд, надеясь разрушить тихую идиллию, но тяжёлое сердце звенит в ушах, морда становится непроницаемой, взгляд пустым. И она проходит совершенно мимо, направляясь к выходу из лагеря.
[indent] «Уйти. Уйти. Уйти. Пусть меня никто не найдёт, а я умру где-нибудь, попадусь лисе, а они будут плакать, жалеть меня, винить себя, что я умерла, и даже Багрянке будет грустно» — с отчаянием бескрылой птицы думает Невидимка, ощущая, что эта трагедия, эта ситуация настолько тяжело для неё, настолько болезненна, что нет никакого иного пути, кроме как демонстративно заявить о себе. Даже пусть и как-то глупо по-геройски.  Пусть, пусть она встретит лисицу! И она сразится с ней… и когда будет умирать… Углелап с Туманом найдут её… А она скажет, что это всё из-за них! А лиса убежит, а Невидимка будет смеяться со звёздного пояса (и неважно, что звёздные предки ушли), наблюдать, как по ней страдают.
[indent] — У меня утренняя тренировка с Болотницей, — глухо сообщает кому-то в воздух, чтобы не искали. И уверенным шагом направляется в сторону выхода, не волнуясь о том, заметна ли она, где сама наставница, куда пойти лучше.
[indent] Так хотя бы будет не больно.

→ ежевичные заросли

Отредактировано Невидимка (04.02.2023 00:57:55)

[indent] — Багрянка, - дальше игнорировать беспокойство целителей было бы неправильно. Багрянка сделала всё необходимое, соблюла все правила, и... жизнь продолжалась дальше, как бы дико это ни звучало. Кошка осторожно спустилась с утёса и осела у самого его подножия, вытягивая задние лапы и позволяя Орлятке заняться своими обязанностями.
[indent] Задумчивый взгляд голубых глаз скользил по соплеменникам, то и дело обращаясь к ежевичному туннелю в ожидании возвращения патруля. Нужно было распорядиться об охотничьих отрядах, усилить патрулирование границ, назначить новых дозорных - или стоило попросить об этом Ветрогона? Багрянка поморщилась, когда потревоженные раны защипало от странно пахнущей смеси, которую подготовила ученица Ивы.
[indent] — Далеко ты на ней не уйдёшь. Нужно время.
[indent] - Где бы только его взять, - тихо выдохнула кошка, но тут же послушно кивнула. Она постарается не усложнять целителям задачу.
[indent] Удивительно бесшумно отделившийся от толпы и столь же мягко осевший рядом Лютоволк позволил Багрянке немного расслабиться: она расслабленно прильнула к пушистому боку, пряча морду в густой серой шерсти на шее друга. Только теперь она могла горько поморщиться, оскалиться от досады, протяжно и безнадёжно выдохнуть. Так, чтобы никто, кроме Лютоволка, об этой боли не знал. Несколько мгновений перевести дух, оказаться в абсолютной безопасности и покое рядом с ним. Но всего на несколько мгновений.
[indent] — Справимся.
[indent] Ей не хватало духу для таких смелых мыслей. Багрянке сложно было думать даже о завтрашнем дне, а от неё теперь ждали куда большего. "Скоро все соседи узнают о смерти Кометы. И что тогда?".
[indent] — Что будешь делать дальше? - будто читая её мысли, тихо спросила проницательная Орлятка. Багрянка медленно повернулась к ученице целительницы, растерянным взглядом упираясь в повязку на задней лапе. — Думаешь есть смысл отправиться к Лунному Камню?
[indent] - Нет, - одна из немногих вещей, в которых Багрянка сейчас была уверена. - Что говорил Дроковник на Совете? Его ведь там ждали... и совсем не Звёздное племя, да? - могло показаться, что Багрянка боится. В какой-то степени так оно и было, но с большего она просто не видела смысла в этом походе. Она и так знала, что отвергнет любые предложения Тёмного Леса. - Никто, кроме Звездного племени, не может благословить меня. Я не полезу в капкан, каким бы соблазнительным он ни выглядел. И доводы Звездопада меня совершенно не убеждают.
[indent] Пусть даже это решение означало, что ни дара девяти жизней, ни звёздного имени Багрянка не получит - и по сути настоящего предводителя у племени Теней не будет, - зато Тёмный Лес не получит души сумрачных котов. Цена была справедливой.

начало игры

Клочки теней отползали перед первыми проблесками утреннего света, темно-синее небо, да и, казалось, сам воздух наполнился влажностью поднимающегося тумана. Звезды постепенно меркли, оставляя чистую синеву над головой.
Эту ночь Капелька почти не спала. Да и мало кто спал – после смерти Кометы племя провело траур, и каждый мог попрощаться с отважной предводительницей.
Всю ночь Капелька провела в тени палатки оруженосцев, наблюдая оттуда за происходящим в лагере. Тихая тень, беззвучная песнь, молчаливое присутствие. Наблюдала издалека, не смея подойти и нарушить одиночество некоторых своих соплеменников.. Хотя может и стоило.
Под утро встала, разминая подмерзшее тело, посетила грязное место, после чего с ощущением облегчения вернулась на поляну. Успела увидеть, как Туман подошел к Углелапу, и потом – Неведимка бросает глухо:
— У меня утренняя тренировка с Болотницей, – и направляется к выходу.
Капельке чудится столько обиды в ее бесстрастном голосе, и душевных терзаний, что она невольно подается следом, выходит из лагеря. Не пытается прятаться нарочно - но ведет себя тихо и осторожно, как и всегда.

→ следом за Невидимкой

Отредактировано Капелька (04.02.2023 01:14:29)