главная поляна --->

- Сивая? Меня позвали, что случилось?
И тут же пожалела, задавая этот вопрос.

Обмерев на вход в палатку врачевательницы, глашатая застыла, глядя, как Сивая склонилась над предводительницей. Та лежала уже несколько дней, но Ручей, безмерно уверенная в силах целительниц и силе жизней предводительницы, занималась племенем, изо дня в день назначая патрули и решая насущные дела.
Она делала свою работу, но никак не могла предположить, что время за пару дней так изменило Созвездие.
Что кошка, лежащая под лапами Сивой, с тусклой шерстью, исхудавшая и бесцветная - это их предводительница, прежде сильная, с горящими глазами цвета воды. Ручей замерла с приоткрытой пастью, ощущая, как внутри щупальцами схватывается ужас. Дышать стало тяжелее, стало нестерпимо жарко, а после - дрожь и холод.
Два мгновения, в которые ее организм, казалось, понял все быстрее, чем голова.

Потому что тело инстинктивно чувствует смерть.

Знаете, очень страшно, когда растерян целитель. От этих котов ждешь помощи в любом случае, а тут... Ручей хотела бы броситься к хромой подруге, взреветь и потребовать хоть каких-то ответов, но в секунду, когда Сивая обернулась к ней, убитая и отчаявшаяся, глашатая захотела беспомощно осесть.
Потому что... ну, всё.
Это край.

— Заражение не дает ей оправиться.
Глухой стук сердца.
- Я бессильна здесь.
В жилах кровь стынет, и становится нестерпимо страшно. В ушах стучит пульс.

- Осталась... последняя.

И тишина.
Ручей застыла, уперевшись глазами-озерами в тусклую пятнистую шерсть.
- Этого не может быть.
Но Созвездие лежала, лежала неподвижно, болезненно, и жар, исходящий от нее, чувствовался издалека.
Так просто не может быть. Не может молодая, сильная предводительница вот так вот... И хотелось бы верить, что Сивая ошиблась, но Ручей чуяла, что что-то не так.
Чуяла, что тех великолепных, всесильных жизней больше нет, и они предоставлены сами себе.
И так уязвимы.

— Я не знаю, что делать.
Никаких мыслей о наследовании, о предводительстве, о трагедии. Никаких мыслей абсолютно, только одна-единственная.
- Нам нужен совет предков, Сивая, нам нужна их помощь. И если они не видят этого сами, мы сейчас же пойдем с тобой требовать с них эту помощь. Но сперва... - голос, глухой, страшный и непохожий на Ручей, говорил с Сивой. Переступив свинцовой лапой порог, Ручей ссутулилась:
- ... сперва мы должны сказать племени.

принесли с поляны

С большим трудом Щука могла бы разобрать, сколько прошло времени, как и представить, что за это время могло случиться: когда Полоз и Рыжеушка ушли на охоту, силы юной воительницы стали потихоньку сходить на "нет", если ещё раньше, во время их разговоров кое-какие ещё оставались. Не случилось ещё с Щукой такого, большого и страшного, а главное - болезненного, что могло бы помешать ей встать на лапы и пойти разузнать всё самой, помочь тем соплеменникам, кто нуждался в этом, и то было искренне сложно. Помимо болезненных ощущений в затылке, юную кошку мучили и догадки о том, что же стало с лагерем, как сильно ранены Созвездие, Карпозуб, котята - эти мысли были с трудом выносимы, и потому Щука была несказанно рада, когда намного позже, уже в палатке Сивой, сумела провалиться в сон.

А на поляне она продолжала вслушиваться в голоса: разбирала в них соплеменников, по их тону, напряжённому и взволнованному, узнавала, в порядке ли они, ну, насколько могла. А вскоре и услышала голос матери, которая, видимо, разобралась с первыми указаниями и теперь осматривала лагерь и его раненных. А после кто-то из воителей, кто - право, Щуке было разобрать уже трудно, подхватили и её саму и понесли куда-то - вестимо, в палатку целительницы. Покуда они её поднимали, юная воительница только сдавленно всхрипнула от головной боли, резко усилившейся от движения, и обмякла, чтобы не причинять себе ещё больше неприятных ощущений.

Запах трав в палатке целительницы вроде и действовал успокаивающее, но и продолжал настораживать - этот запах вызывал у неё не только удовольствие и бодрость от душистого можжевельника и каких-то сушёных ягод, но и нездоровую настороженность, ведь именно так, а не иначе воители оказываются здесь. Как бы племя ни любило Сивую с Лепестинкой, никто и никогда не хотел оставаться в их угодьях надолго, но и сил, чтобы поинтересоваться, надолго ли затянется её заточение здесь, у кошки не было. Еле слышно вздыхая и то и дело ворочая морду меж лап, кошка степенно принимала все махинации, которые ей предстояло пройти - чем быстрее всё то будет сделано, тем скорее она сможет пойти на поправку. Вблизи Щука чувствовала запах предводительницы и изредка приоткрывала глаза, чтобы убедиться, что Созвездие ещё и вправду здесь, но большего не понимала - становилось ли лучше пятнистой лидерше или нет. Не слишком сильно переживать за их будущее Щуке помогала вера умения Сивой - она-то точно сделает всё, чтобы все раненые как можно скорее вернулись к своим делам, а Ручей не даст спуску ничему на речных землях, покуда соплеменники восстанавливаются. С этими мыслями юная кошка немного выдыхала и скорее уходила в крепкий сон, чтобы побыстрее и самой набратсья сил.

◄ Главная поляна

— Конечно, пойдем, - Громушка улыбнулась оруженосцу, и тот довольно заурчал.

Глаза ученицы всё ещё отражали тревогу и беспокойство, но промелькнуло некое расслабление, когда Крапинка всё же вызвался ей помочь. Только сейчас до кота дошло, насколько тяжело будет в ближайшие пару минут, если не больше: Лепестинка находилась в целительской, а вместе с ней находилась и Созвездие. Оруженосец не видел предводительницу уже больше недели и даже не представлял, в каком она сейчас находилась состоянии. Что ж, сейчас такая возможность и выпадет.

Крапинка двинулся вслед за Громушкой, быстро поравнявшись с ней. На пороге палатки ученица застыла, кидая растерянные взгляды вокруг себя и в черноту целительской. Оруженосцу тоже стало сразу не по себе: горьковатый аромат трав вперемешку с тяжёлым, болезненным запахом ударил в нос, заставляя невольно вздрогнуть. Громушка мялась и всё еще не решалась переступить порог, и Крапинка сделал первый шаг, поманив её хвостом и понимающе взглянув на неё.

В глаза сразу бросился силуэт Созвездия: исхудавшая, с каким-то бледным оттенком шерсти, нежели был прежде. Её бока резко и тяжело вздымались. Она лежала в затемненном углу, видимо, чтобы её не тревожили солнечные лучи и она не тратила силы на реагирование. Крапинка смотрел и не мог оторвать взгляд: сейчас главарь Речного племени был настолько немощен и слаб, что любой другой, не знавший её, сказал, что никогда бы не подумал о её настоящем титуле. И это было очень печально и страшно одновременно.

— О Предки... - прошептал себе под нос оруженосец, сглатывая подступивший к горлу ком.

Кот краем глаза глянул на Громушку и понял, что она тоже едва держится. Ученица вывела его из раздумий, обратившись к Лепестинке, и Крапинка нехотя перевёл взгляд на белоснежную целительницу. Он задумался: а каково ей с Сивой нести эту ношу? Видеть, как пострадавшие соплеменники едва дышат, но не имея возможности им хоть чем-нибудь помочь? Самое ужасное, когда кот умирает, а целитель бессилен. Его ли вина или нет, но она в любом случае тяжёлым грузом ложится на плечи и угнетает при каждом любом упоминании, гложет до конца жизни.

Оторвавшись от грузных мыслей и тяжело вздохнув, кот с призрачной надеждой в глазах посмотрел на целительницу, ожидая какого-либо указания. Очень сильное желание как можно скорее покинуть целительскую росло с каждой секундой, поскольку он не хотел принимать того, чего видел: неужели всё-таки эти Звёзды, если они есть, позволят Созвездию вот так просто уйти от Речного племени? А как же её котята?

И тут эта мысль кольнула оруженосца, поскольку он даже не представлял, каково сейчас Карпозубу. Едва родившиеся, ещё совсем маленькие будущие ученики Речного племени - чем они заслужили такой участи? Остаться без матери так рано, даже не вкусив этой сильной, материнской любви - разве это справедливо? А чем виноват Карпозуб, что его так наказывают, отбирая возлюбленную? Все эти мысли роились словно осы в голове Крапинки, не давая покоя и ответов.

Отредактировано Крапинка (10.12.2020 23:32:46)

[nick]Львинозвёзд [/nick][status]король прошлого[/status]

Кап-кап, кап-кап... Монотонный, отупляющий звук стекающей по стенам воды заставил медленно, превозмогая боль, очнуться от череды тревожных снов. Тишина, нарушаемая лишь мрачным стуком капель о серый камень, стала чем-то непривычным на фоне стремительно меняющихся сцен. Бой за жизнь будто резко остановился, в жилах уже не закипала кровь, морду не искажал кривой оскал. Во влажном воздухе застыло холодное напряжение, отчасти отрезвляющее; оно вынуждало прислушаться вокруг к каждому шороху, но прежде всего - к самому себе. Здесь, в пустоте, оставшись наедине с мыслями, что бы мог почувствовать, ощутить каждый? Когда всё на фоне затихало, и внутри говорила только твоя неизменная сущность.
Среди подавляющей, ничем не нарушаемой тишины пещеры послышался тяжелый, продолжительный вздох. Как бы он не хотел встретиться с ней сейчас, вот так...
- Оцелотка, - бесцветным голосом выведя пятнистую из сумрака её прежним, до боли родным именем, Львинозвёзд промелькнул в сощуренных от резкого света глазах бледно-голубой вспышкой.
- Разве ТАК борются предводители? Соберись, - его голос был суров и громоподобен. Сам же предводитель прошлого - твёрд и непреклонен. Продолжаться так больше не может, голос Звёздного племени должен был быть услышан.
- Твой путь, как Созвездие, заходит слишком далеко. Не на ту тропу тебя благославляли Звёзды, одумайся, - переходя на резкий шепот, златогривый предок отразился во взгляде кошки вспыхнувшими искрами ледяного пламени.
- Темный лес подобрался к тебе слишком близко и ты проигрываешь ему. Ты же понимаешь, что Звёздное племя не может этого допустить? - вздёрнув широкий подбородок, бывший речной многозначительно нахмурился. Он понимал, что всё непросто. Созвездие заблудилась, запуталась, потеряла ту невидимую грань, начав пересекать ненужную, опасную черту. У Звёздных хранителей было не так много власти, но на ту, что была дана ими, они ещё могли повлиять.
- Я помогу тебе сохранить твою последнюю жизнь, только борись. Борись как истинная Речная воительница, доказывая свою преданность, доказывая верность той жизни, которую тебе дали племя и Звёзды. И только тогда, - огонь утих, и голос Львинозвёзда остыл, стал ближе, теплее, в разы роднее, - только тогда ты сможешь вернуться к прежней себе - той Оцелотке, что я знал прежде.
Сердце, наверняка, пропустило удар, и это мгновение длилось целую вечность. Сам предводитель прошлого затих, буквально замер, пытаясь рассмотреть в старой подруге то до боли знакомое, родное тепло. В своё время он стал, и до сих пор был, её звездой в небе, тем оберегом, хранителем, что безмолвно сопровождал каждый шаг. И сейчас, в тот самый нужный момент, он был именно здесь, рядом с ней, давая тот самый последний шанс на то, чтобы просто жить и любить.
- Твоё служение племени предводителем окончено. Да благославят тебя Звёзды.
Легкий отблеск теплой улыбки, на контрасте - неживой холод, что окутал силуэт полностью. Львинозвёзд снова растворился во мгле, но осозновала ли Оцелотка, что уже навсегда? С ней рядом теперь только его дух: незримый, неощутимый, но попрежнему полный любви и сочувствия её судьбе.
Будь счастлива.

<<< главная поляна

В последний раз Молния здесь был пару лун назад. Тогда нужно было всего-то взять мышиной желчи. Сейчас все намного сложнее - ему предстоит взять себя в лапы. Запах трав смешался с запахом запекшейся крови; становилось нехорошо, но именно в данный миг он больше всех похож на собственного отца: "Стисни челюсть, терпи и делай свою работу. На этом все". И ведь действительно - на этом все. От Молнии требуют стойкости и помощи, и он не имеет права струсить. Не сейчас.
( после увиденного - никогда. )

Знакомые голоса перешептывались друг с другом, и эта колыбель, на самом деле, здорово успокаивала, но не отвлекала. Наверное, всего за один день, за один ужасный день, Молния будто стал взрослее; да, его опасения подтвердились - сталкиваться с реальностью неминуемо и ужасно.

В воздухе завис солоновато-мятный душок, и оруженосец с силой заставил сглотнуть ком в горле, больше ощущающийся шипами. Крапинка замер, и белоснежный хвост тихо коснулся бурого хребта друга. Молния сверкнул глазами в тени, уловив рокотание Лепестинки.

Другую часть палатки приходилось игнорировать.

Гнезда? Что ж, хорошо. Это легко.

Пока лапы управлялись с мхом, уши невольно ловили разговор Лепестинки и Громушки. Отвлечься хотя бы на эти часы, что они застряли здесь, было, несомненно, хорошей идеей, - притвориться, что все как раньше. И Молния даже, переступая через себя, готов был поддержать соплеменников.
( но помимо всего прочего.
другую часть палатки было тяжело игнорировать. )

- Привет, ребята, - шепот сквозит из приоткрытого рта, - О, и что выучила, Громушка? - белогривый слабо улыбается, глядя на ученицу, но тут же переводит взгляд на Лепестинку, - а вон там, - взмах хвоста, указывающий на какие-то крупные засушенные листья, - что это за растение? И что оно лечит?

Сминая мох под собой, Молния периодически ловил взгляд Крапинки, и всячески
игнорировал
другую часть
палатки.

Отредактировано Молния (12.12.2020 21:17:52)

— Спасибо, что пришли, - мяукнула хрупкая белоснежная кошечка, с искренней радостью глядя на соплеменников.

Сладостный голос Лепестинки успокаивал и внушал доверие. Крапинка даже на какое-то время забыл, что в паре прыжков от него лежит полуживая предводительница. Целительница попросила сделать гнёздышки из мха, и оруженосец с удовольствием пригнал лапой к себе несколько моховых комочков. В какой-то степени он впал в детство: когда он эти клубки катал по всей палатке. Приятные воспоминания обрывками пронеслись перед глазами, но из раздумий вывел вопрос Лепестинки:

— Как проходит ваше обучение?

О, об этом он мог говорить вечно! Заточение в четырёх стенах пусть и не сковывало его передвижение, поскольку из-за своего любопытства Крапинку постоянно находили где-то за пределами детской, само посвящение окончательно развязало ему лапы. И это было прекрасно! Чего только стоит смотреть на малиновый закат, восседая под боком у шипящей реки с покалыванием в мышцах после очередной тренировки. Или же с жжением в лапах обходить свою территорию, сталкиваясь на границе с соседями. Общение с ними, стычки - всё это только обогащало интерес: каково же там, в другом племени?

— Все в порядке. Я вот недавно технику боя отрабатывала, - довольно заурчала Громушка, тоже принявшись за работу и вопросительно взглянув на Крапинку.

- У меня всё отлично, тоже занимался с Плющевиком боем, - котик тихо замурлыкал, вспоминая душевные тренировки с наставником. Его улыбка подрагивала, поскольку он так хотел сказать: "Но жаль, что не успел их показать лисице", но взгляд Громушки, тревожные волны, исходившие от неё, и напряженная обстановка затыкали даже неугомонного Крапинку, - Очень жаль, что река замерзает, я так люблю воду. Теперь рыбалка до Юных Листьев будет мечтой.

Сзади вдруг послышался звук треснувшего напополам листа, и Крапинка чуть повернул голову вбок, косясь взглядом через плечо на пол. Донельзя знакомый запах ударил в ноздри, а затем и по спине ласково прошёлся хвост соплеменника. Молния.

— Привет, ребята.

Крапинка скорее игриво скосился на друга, вздохнул и продолжил делать гнёздышко из мха. Как бы белоснежный котик не хотел выглядеть весёлым, оруженосец прекрасно понимал, что и ему тяжёло: он даже ни разу не взглянул в сторону Созвездия, стойко смотря либо на Лепестинку, либо на него, либо на Громушку.

— О, и что выучила, Громушка? - Молния слегка улыбнулся, но, заметив взгляд Крапинки, быстро перевёл взгляд на целительницу, обращаясь к ней насчет каких-то трав.

Но Крапинке-то больше и не надо было. Ухмыльнувшись и стрельнув глазами в сторону друга, оруженосец хищно облизнулся, но решил тактично промолчать, с каждой секундой всё больше осознавая, что не то место и не то время сейчас для подобных шуток. Даже для него сейчас было бы дико.

Широко зевнув, оруженосец легонько тряхнул головой, прогоняя остатки сонливости, и принялся за второе гнездо. Аккуратно и осторожно, словно от этого дела зависела вся судьба Речного племени, кот лепил идеальную по форме подстилку, периодически порыкивая, когда какая-то часть мха наотрез отказывалась прикрепляться. Ученик тщательно выполнял свою работу, но какие-то шорохи заставили его напрячься и на какое-то время оставить влажный мох в стороне. Крапинка поднял голову, взглянув на соплеменников, но те если и издавали звуки, то они были не такими.

— Во-ды, - осипший, дрожащий голос раздался с угла палатки; такой жалобный и молящий.

Сглотнув ком в горле и навострив уши, оруженосец медленно повернул голову в сторону звука. Голова предводительницы была слегка приподнята, а глаза, слипающиеся, слезящиеся, были слегка приоткрыты, словно она смотрела на солнце. Крапинка вскочил на лапы, готовый прямо сию же секунду броситься к влажному мху и дать его предводительнице, но рвано выдохнул: не надо. Пускай лучше это сделает Лепестинка: она должна это сделать. Сколько дней они с Сивой не смыкали глаз? Всё это было не зря: предводительница очнулась. Она жива.

- Созвездие! Она просит воды! - его лапы предательски дрожали, а тьма мурашек сковала тело оруженосца, но голос его не дрогнул, - Ребята, я сейчас в обморок упаду...

Милый разговор с Лепестинкой успокаивал и давал надежду на лучшее. Глядя на белоснежную юную целительницу, Громушка преисполнялась вдохновением. "Надеюсь, однажды и я смогу стать похожей на нее... Способной дать племени надежду на лучшее, умеющей успокоить, когда вокруг все так непросто..."
[indent] — Привет, ребята, — голос Молнии заставил дымчатую вздрогнуть от неожиданности, — О, и что выучила, Громушка?
Обернувшись, она поприветствовала сверстника кивком и вновь вернулась к работе. "Здорово, что Молния тоже решил нам помочь!"
[indent] — Мне нужно в ловкости тренироваться, — с легкой горечью в голосе отозвалась она и кротко улыбнулась белоснежному ученику, — Как сказал Дурман, я слишком много полагаюсь на грубую силу...

Моховая подстилка под ее лапами была почти готова. Отвлекшись на податливый мох под лапами и рассказ Лепестинки о том, зачем нужен хвощ, Громушка старалась успокоить свое волнение. "Надеюсь, Сивая, Ручей и Рыжеушка доберутся до Лунного Камня без происшествий... Может, они принесут с собой хорошие новости..."
[indent] — Во-ды...

От неожиданного слабого возгласа из другого края палатки Громушка почувствовала, как полосатая шерстка на ее спине вздыбилась. Взгляд ее тут же устремился на Созвездие. "Она жива? Неужели и вправду жива??" Золотые глаза ученицы вмиг стали большими от волнения и трепета, а сердце участило свой ритм. Дымчатая бросила взгляд на Лепестинку, которая вмиг бросилась к предводительнице с пучками влажного мха.
[indent] — Созвездие! Она просит воды! Ребята, я сейчас в обморок упаду... — кажется, Крапинка был так же напряжен от всего, что происходило вокруг, как и она сама. С сочувствием посмотрев на пестрого ученика, Громушка провела пушистым хвостом по его спине в надежде немного, пусть и небольшим жестом, поддержать.

Торопливо доделав гнездо, что на секунду осталось без внимания, Громушка склонила голову перед Лепестинкой, запоминая все, что следовало передать Дурману и Карпозубу. Торопливый тревожный взгляд на Молнию и Крапинку — ей было бы гораздо спокойнее, если бы они были рядом с ней и на главной поляне, — и дымчатая вынырнула из целительской палатки.

— гп —>

[indent] Лепестинка резко и облегченно выдохнула, когда в проходе появилась Сивая. Нахождение рядом наставницы придавало дополнительных сил и уверенности. Коротко кивнув, ученица продолжила кружить возле соплеменницы, как голос Ручей привлек ее внимание. Кошка ненадолго замерла и вернулась к своим занятиям.
[indent] - Несколько дней, - коротко ответила беленькая, не желая мучить предводительницу долгими разговорами, - С котятами все хорошо, Карпозуб не отходит от них, - мягкая улыбка украсила мордочку, - Выкармливает их Снежинка*, Ласка очень помогает и присматривает за всеми. Они в надежных лапах.
[indent] При упоминании о матери сердце будущей целительницы тепло сжалось. Надо бы навестить ее, посидеть поболтать как раньше. А то с этими хлопотами Лепестинка сильно отдалилась от семьи. Рой с Подберезовиком стали такими большими, настоящими воителями, последний даже ученика получил. Вздохнув, она услышала, что Ручей получила Звездное имя и дар девяти жизней. Юница недоуменно скосила  взгляд на... Созвездие? Будто та могла ответить хоть на один ее вопрос. Лекарше было искренне жаль пятнистую, пусть на долю Речного племени выпало не мало испытаний, Предки не дали той шанса что-то сделать и привести котов к процветанию, они забрали у нее свои дары таким странным способом. Однако, Звездное племя было милосердно, ведь позволили соплеменнице продолжить свой путь, но уже в качестве воительницы... или... зеленоглазка сомневалась что получится восстановиться так быстро. В любом случае, стоило дождаться Сивую.
[indent] - Тебя теперь стоит называть иначе? - осторожно мяукнула Лепестинка, но заметив, как Созвездие пытается подняться, мягко уложила ее обратно, - Тебе пока нельзя напрягаться, я позову ее.
[indent] Страх за то, что раны вновь разойдутся, а травма позвоночника поведет себя самым неожиданным образом, ученица решила перестраховаться. Она мягко, успокаивающе провела языком по макушки бывшей предводительницы и выглянула на главную поляну. Голоса соплеменников, что выкрикивали новое имя вожачки заставили юницу улыбнуться. Дождавшись окончания собрания, кошка махнула хвостом привлекая внимание серенькой.
[indent] - Поздравляю, Ручей Звезд, - Лепестинка искренне улыбнулась, почтительно склоняя голову, - Оцелотка пришла в сознание и просила тебя зайти к ней, - она сделала несколько шагов назад, находя взглядом Сивую и быстро посеменила к наставнице, - Я дала ей лаванду, чтобы сбить жар, повязки пока не решилась трогать. Обтерла морду влажным мхом, - понизив голос, кошка продолжила, - Расскажешь, как так вышло? Я знала, что Предки милосердны, но чтоб настолько.

главная поляна --->

Ручей Звезд нет-нет, да и ускорилась, переходя от чинной рыси почти в галоп на подступях в целительскую. Совершенно буйно, не солидно для новоиспеченной-то предводительницы речная ввалилась в палатку, почти присев от прояснившегося взгляда бирюзовых глаз Созвездие.
И расплылась в широкой улыбке, щуря добрые синие глаза.
- Предки, я думала мы потеряли тебя, - потрясенно прошептала речная, стоя плечом к плечу с великаном-Дурманом. Счастливо переглянувшись с ним, она сделала еще шаг к пятнистой кошке, заботливо лизнув ту в лоб.
- Звездные воители ничего не объяснили мне, но я так рада, что ты цела. Мы почти отчаялись и пошли к ним за ответами, - пробормотала воительница, присаживаясь подле идущей на поправку Созвездие.

Тишина не была неуютной, но Ручей Звезд, как и все, смотрели на прежнюю предводительницу с явно читаемым в глазах и напряженных облике вопросом: она должна была объясниться.
- К тебе приходило Звездное племя? - тихо подала голос серенькая, почти с мольбой. Нужны были объяснения, нужна была правда, нужно было знать, кому и чему они обязаны таким чудом.

С течением времени болезненные ощущения в шее постепенно проходили, но от это не становилось легче - с большим трудом Щука внимала шуму, царившему в лагере, к той бурной жизни, к которой она ещё не могла присоединится. Атмосфера в Речном племени после нападения лисицы не была сильно радостной: рыболовам досталось не слабо, и от одной мысли об этом взгляд Щуки то и дело украдкой полз к боку предводительницы, разделявшей с ней палатку, но быстро постыдно отворачивался - непривычно было видеть Созвездие на соседней подстилке, тем более, так. Щука вела себя тихо, не стремясь беспокоить пятнистую лидершу, хоть то и дело ворочалась в нетерпении - до её ушей дошли новости о том, что Ручей с Сивой отправились к лунному камню, чтобы получить хоть какие-то ответы. Без матери в лагере, казалось, стало ещё более беспокойно.

Юная кошка успела погрузиться в не крепкий сон, и уже сквозь него услышала усилившийся гомон - судя по всему, глашатая вместе с целительницей возвратились из своего похода и, невзирая на не окрепшие силы и колючие раны на загривке, Щука тихонечно поползла к выходу из палатки, чтобы ничего не пропустить: она верила, что в такой тяжёлый момент Предки не оставят их без совета и доброго слова, совершенно не задаваясь вопросами о том, а должны ли они... Впрочем, должны или не должны, уже было не важно, ведь то, что Щука услышала из уст Ручей, даже близко не походило на её ожидания: Предки нарекли её Звёздным именем, решив, что путь Созвездие как предводительницы подошёл к своему концу. В смысле... Почему? Из-за того, что она ранена? Не уберегла племя от котят? Пасть Щуки приоткрылась, выпуская на волю слабое облачко белёсого дыма, и непонимание застыло на её морде: как ни пыталась она рассудит это, но никак не могла. А Щуку очень злило, когда она чего-то не понимала.

Племя торжественно выкрикнуло новое имя своего лидера - Ручей Звёзд, и Щука присоединилась к этим голосам, сквозь которые так и сочилась дикая смесь праздной гордости и режущей скорби. Глаза юной кошки налились гордостью за собственную мать - Щука всегда знала, что будет день, и Ручей поведёт их племя сквозь огонь и воду к безграничному счастью и процветанию, но не знала, что этот день будет вот таким. Тащить своё не до конца бодрое тело на поляну, чтобы ближе присоединиться к поздравлениям, Щука не стала: лапы не покидала трясущаяся слабость, и всё это волнение и непонимание ничуть не делало лучше. А следом Ручей Звёзд объявила и имя их нового глашатая - им стал Полоз, вызвав довольно кривую улыбку на морде Щуки. А ему не рановато? Нахмурившись, Щука отстранилась от выхода из палатки. Чем тогда я хуже - только тем, что у меня ещё не было оруженосца? Фыркнув, кошка вовсю ощутила скрежет обиды где-то в груди, и с ним наперевес возвратилась на своё место - достаточно с неё хождений. Пока что. А Полоз - значит, Полоз. Уж чьи, а решения Ручей Звёзд Щука комментировать не собиралась - её мать точно знает, что делает, и не заслуживает ужаленного эго собственной дочери.

Только уложив своё тело на подстилку, Щука собиралась тут же прикрыть глаза и вновь возвратиться ко сну, как соплеменники стали приближаться к палатке Сивой: первой внутрь зашёл Дурман, зашагав прямиком к ней, а следом зашла и молодая предводительница - вероятно, их разговора с Созвездие сейчас не миновать. Коротко кивнув серошкурой лидерше в знак приветствия и одарив лёгкой, мимолётной улыбкой в знак радости от её такого возвращения, Щука постаралась отстранить всё внимание от них подальше, оборачиваясь к воителю.

- Здравствуй, Дурман, - коротко поприветствовала Щука кота, кивнув и ему.

Дурман захватил ей еды из кучи, но Щука не торопилась - едва ли сейчас у неё был аппетит, да и убедить себя в том, что стоит разорять кучу с дичью, которая и так скоро обеднеет, было тяжело. Ещё небось то - добыча Рыжеушки, Полоза и Подберёзовика с заводи. Они наверняка славно поохотились, покуда Щука отлёживала бока в грязной земле и не имея сил даже стиснуть зубы. Настрой от этого никак не улучшался, и даже когда Дурман принялся вылизывать её шкуру, словно котячий затылок, Щука не стала шевелиться.

- Вот только не надо меня жалеть, - негромко шикнула юная кошка, не имея самообладания, чтобы сдержать в себе недовольство, - Я уже почти в порядке.

Чуть приподняв голову, Щука внимательно оглядела своего собеседника - вряд ли и вправду он заявился сюда, чтобы рассыпать жалостью вокруг да около. На такое многое горазды, но Дурман в таком замечен не был. И всё же Щуке была неприятна эта опека и снисходительность - слишком жалко она чувствовала себя в плену подстилки, не имея сил и здоровья вернуться к обязанностям. Это было хуже даже самих ран.

- Расскажи лучше, - спешно перевела тему Щука, покуда совсем не раскисла, - Детскую уже восстановили?