[indent] → земли реки

[indent] В землях без света Серебряного Пояса им было самое место — и поделом. Медная плелась на дрожащих лапах за чужой предводительницей, которая пересекла границу с такой уверенностью, с такой лёгкостью, на кою бы уж точно не осмелилась, не будь у неё за спиной живого воплощения долга Ветра перед Рекой. И пусть когда-то степные спасли котят вражеского племени, как вспомнила сама дочь пропавшего глашатая, то были несмышлёные котята! Не по своей воле вылезшие за пределы лагеря. А они... Медная сделала последний шаг, оказываясь в родном доме, и больше не смогла. Отвела глаза от любимой матери, которой и без их выходки было тяжело, от вышедшего навстречу предводителя, от Грома, доброго Грома, которого обманула.

[indent] Она молча выслушала Звездопада и Шипа, немногословного Белосвета. Всё, что говорили старшие, было горькой правдой и ничем более — никакие сказочно-благие намерения не оправдывали их поступков. Однако, стоило предводителям двух племён договорить, стоило глашатаю махнуть лапой на палатку целителей, а Ржанке — отойти к тяжело осевшей Крутобоке, Медная обернулась на Омутика и Зубатку.

[indent] — А тебе удовольствие доставляет это представлять, а? — голос ученицы был глух, в потемневших от слёз зелёных глазах плескались боль и гнев, — даже старшие, перед которыми мы виноваты больше всего, не позволили себе такого. Не опустились до такого! — дочь пропавшего глашатая взмахнула продрогшим хвостом, — вас вовсе не будущее племени волнует, а возможность насмехаться и зубоскалить, — буквально выплюнув эти слова в отвратительную морду Омутика, Медная понуро и обессиленно двинулась следом за Ржанкой. Простит ли их когда-нибудь Звездопад? Шип? Простят ли её Лисохвост с Громом. И... Мама.

[indent] Оказавшись рядом с Крутобокой, рыженькая тоже хотела сказать что-то. Но не смогла даже прижаться ближе к той кошке, которую они хотели видеть только счастливой.

[indent] И сделали самой несчастной из всех.

Оруженосцы выглядят испуганными и, казалось, сейчас свернутся в клубок от напряжения, но всё-таки в их глазах горело что-то ещё, что Омутик разглядеть не мог. Отчаяние? Гордость? Что?

Сзади пушистой спины раздаётся настойчивый голосок, но Омутик, кажется, не обращает ни малейшего драгоценного внимания на что-то позади, а этот звук всё нарастает и нарастает. Котик, устало отвернувшись от Медной, обводит глазами сверху вниз рыжеватого Стебелька с явной насмешкой. Шевели забавно шевелятся на морде, и оруженосец чуть ведёт плечом в сторону ученика.

- Кажется, я не расслышал, что ты там промяукал. Впрочем, не расстраивайся, мне неинтересно, - равнодушно бросает кот и снова отворачивается.

— Это чего, Омутик лишь сказал что думает, а я его поддержу. Твой братик оплошал, и поэтому получит по заслугам от всех, - ещё один голос возникает сзади котика, и на этот раз он оборачивается уже через плечо.

Поддержка Зубатки пусть и не была нужной, но весьма прельщала пушистику: очевидно, что Стебелёк пытался выгораживать своего горе-братца только из-за этих кровных уз. Посмотрел бы оруженосец на него, если бы Горелый был простым учеником, а не его родственником. Возможно, тогда бы всё сейчас было по-другому. Впрочем, мне всё равно.

— По-моему ты ещё не дорос до того, чтобы нас отчитывать, Омутик, - янтарные глаза прожигают взглядом Медную, но вдруг за неё вступается Ржанка, загораживая собой сестру.

- А вы доросли до того, чтобы так позорить нас перед чужим племенем? Лучше бы так пеклась о матери, чем о моей должности, - насмешливо бросает Омутик и чуть отходит в сторону, теперь уже абсолютно не мешая сёстрам видеть Крутобоку.

А воительнице было не просто плохо - ей было ужасно. Кажется, она не спала и не ела, думая только о своих котятах. И всё племя это прекрасно понимало и видело, ведь не заметить такие страдания было сложно. Наверное, такого Омутик не желает даже клятому врагу, потому что сейчас, чуть обернувшись через плечо, он видит, что кошка заваливается набок и жалостливо смотрит на ввалившихся в лагерь оруженосцев с такой болью и добротой в глазах. Пушистик фыркает и снова поворачивается к Медной, всё-таки надеясь услышать ответ и от неё.

Но не успел он раскрыть пасть, чтобы вытащить слова из соплеменницы, как его накрыла сзади тень, и кот устало цокнул языком, вдыхая запах Белосвета. Ох, ну сейчас опять начнётся, внимание.

— А вам слово не давали. Проявите уважение и не мешайте Звездопаду улаживать дела племени, - рычит воитель и заостряет внимание на Омутике с Зубаткой.

Оруженосец издает протяжный звук и закатывает глаза, слушая нравоучения в свою сторону, в душе всё ещё не понимая сути набрасывания соплеменников на себя: разве в его словах нет правды? Той самой правды, о которой твердят на каждом углу, той самой правды, которую требует каждый по отношению к себе. Думали ли оруженосцы о том, что с ними будет, если они погибнут? Если бы думали, то не решились на такую дурь. Они сейчас показали себя безответственными эгоистами, а когда Омутик решил поинтересоваться насчет их мотивов, так все сразу говорят, что он должен молчать.

Запах Шипа отчетливо бьёт по ноздрям, и глашатай подходит практически сразу же после речи Белосвета, принимаясь серьезно отчитывать четверку и... понижает их до котят. Омутик вскидывает брови наверх, делая удивительно-брезгливую морду, а затем чуть покачивает головой и цокает языком. Заслужили. Оруженосцы, кажется, были переполнены стыдом: прячут взгляд, переминаются с лапы на лапу. Как же унизительно, не правда ли? Ученик снова поднимает взгляд на Медную.

— А тебе удовольствие доставляет это представлять, а? - кошечка всё-таки подает голос, шепчет, но её глаза горят, кажется, ненавистью к Омутику, - Даже старшие, перед которыми мы виноваты больше всего, не позволили себе такого. Не опустились до такого! Вас вовсе не будущее племени волнует, а возможность насмехаться и зубоскалить, - она рычит на Омутика с Зубаткой и по-недоброму скалится.

- Если тебя это так задело, значит всё, что я говорил, правда? - тихо хмыкает ей в морду пушистик и потрясывает хвостом, - Главное, конечно же, что в-а-с волновало будущее. Теперь речные видели наш лагерь изнутри, наши отношения обострились, в том числе и с Кланом. Где же ваши волнения по поводу будущего, а?

Медная разворачивается и проходит мимо Омутика, едва не задевает его плечом, плетётся к Крутобоке. Оруженосец равнодушно хмыкает и смотрит на то, как воительницу со всех сторон облепляют её дочери.

— Попридержи язык, куда смотрит твой наставник! - вновь раздается над ухом кота; опять эти глупые нра-во-у-че-ни-я, — Давно клещей у Крикуна не искал? Для того, чтобы стать воителем, нужно не только уметь охотиться и биться. Нужно созреть.

Лихоцвет окидывает пушистика строгим взглядом, усмиряя его спесь.

- Я понял, Лихоцвет, в следующий раз буду тактичен, - не буду.

Воитель разворачивается и уже идёт к своему ученику, а сам котик остаётся сидеть на месте. Под взглядом Шипа. Подходит к нему ближе и устало вздыхает, поднимая взгляд на его морду. Наверное, он сейчас очень недоволен им, но внутри бушевала моря эмоций: каждый воитель считает своим долгом его заткнуть. Может, лучше бы так за этими оруженосцами следили, чем за моим языком? За ним я и сам послежу, спасибо.

- Шип, почему я не прав? - вопросительно вскидывает брови вверх Омутик и шаркает лапой по снегу, - Если о них говорит всё племя на каждом углу, то почему я должен молчать? Разве я говорю неправду? Если бы они сами думали о благополучии племени, то не поступили бы так, как вышло. А раз это вынесено на всеобщее обозрение, то почему все должны словно закрыть на это глаза. Ты видел, как Ручей Звёзд смотрела на Звездопада? Как будто мы им теперь во всём должны. А все из-за кого? - он хладнокровно взглянул в сторону оруженосцев, - Скажи же, почему?

===>>из запоя загула предыдущего отыгрыша

[indent] Когда наступило утро, Мотылек с трудом дождалась, чтобы свет коснулся её гнездышка, чтобы лишь тогда выкатиться на холодную поляну. Пушистый легкий снег летал в воздухе, вызывая нездоровое желание ловить эти ледяные маленькие перышки, не давая им касаться земли. Изящная кошечка смешно чихнула, стоило одному такому перу коснуться её носика.
[indent] Ученица потянулась до хруста в тонкой спинке и довольно улыбнулась, заметив около кучи с дичью того, кого собиралась искать. А раз он нашёлся сам, стало быть, Звёздное Племя благословило её.
[indent]  - Доброе утро, Янтарь, - Мотылек подошла к воителю танцующей, несколько нетерпеливой походкой. Она постаралась подойти бесшумно, чтобы удивить серого кота, и теперь внимательно искала на его лице признаки несомненного восхищения. - Звездопад просил тебе передать, - тон кошечки явно говорил не только "Звездопад", но и "папа", Мотылек никогда и никому не давала забыть, чья она дочка, - моя наставница Метелица болеет, он попросил тебя заняться моим обучением, пока она не вернётся в строй, - маленькая нахалка сделала выразительную паузу и приблизила к коту голову, с вкрадчивой улыбкой заканчивая чуть тише и проникновеннее, - если у тебя нет возражений.
[indent] Нужно сказать, что её отношения с Метелицей были более чем непростыми в первое время. Мотылек постоянно ставила под сомнения знания и опыт наставницы, а той такое положение не очень нравилось. Далеко не за один день кошки смогли поладить, и сейчас Мотылек была крайне недовольна тем, что  ей придётся привыкать к другому наставнику, ещё и к Янтарю, чей сложный нрав был известен далеко за пределами племени Ветра.

[indent] Мотылек вежливо улыбалась, ожидая ответа от трапезничающего воителя. Она ни на секунду не сомневалась в том, что сейчас Янтарь вежливо согласится, и они, держа друг друга за лапки дружно пойдут на тренировку. Однако кот удивил её так, что малышка встала на лапы и растерянно стала переминаться на них, не зная, как реагировать.
[indent] - Как так? - удивленно спросила кошечка, когда Янтарь и вовсе отвернулся и занялся своими делами так, словно Мотылек вообще никогда и на свете не существовало. Она немного понаблюдала за его движениям, насупив расписную мордашку. Первым порывом, конечно, было отправиться к отцу и попросить его лично ознакомить Янтаря с его новой наставнической должностью. Однако что-то в этом ей виделось неправильным - в конце концов, она же уже не котенок, который чуть что под брюшко матери прячется?
[indent] Пока Мотылек сидела и сверлила глазами кота, намереваясь придумать самый остроумный и самый лучший ответ, который мгновенно переменит всё отношение Янтаря к её особе, тот сам понял, что отвязаться легко от ученицы не выйдет.
[indent]— Что тебе ещё от меня нужно? Чего ты от меня хочешь вообще?. Теперь, когда внимание было привлечено, будущая воителшьница племени Ветра опять уселась на пятую точку и максимально спокойно продолжила.
[indent] - Янтарь, ты конечно кошмарно старый, но разве можно иметь такую плохую память? Даже Крикун помнит каждого соплеменника по имени, - Мотылек говорила шутливым тоном, проглотив обиду, и даже показала маленькие белые зубки, - меня зовут Мотылек и я твоя ученица. И ты, как наставник, решаешь чем мы займёмся. Особенно в такую замечательную погоду, - кошечка в этот раз не сдержалась и прихлопнула лапой к земле особенно пушистую снежинку.
[indent]Ей казалось, что играть в субординацию и поклонение с этом котом совершенно нет никакого смысла. И пусть Мотылек с трудом принимала свой собственный дружеский тон в разговоре со взрослым (чудовищно старым) котом, но ей показалось, что тут он уместен как никогда.

==>>пчелиный луг

Отредактировано Мотылек (18.02.2021 20:21:39)

откуда-то >>>

Весь лагерь буквально стоял на ушах в ожидании возвращения ветряных оруженосцев речными воителями. Когда Ручей Звёзд и Полоз оказались в самом сердце племени Ветра, Лисохвост взволнованно принялся выискивать среди спин вернувшихся учеников палевую шерстку Медной. И нашёл. Он не вслушивался в разговоры лидеров, хотя, возможно, именно это должны были делать все воители на поляне. Но кот нервно изучал исключительно свою подопечную.
Воин не был зол. Может ли вообще Лисохвост быть зол? Но он ужасно переживал. До этого момента - о состоянии Медной, теперь - о том, что будет дальше. Лисохвост определенно винил себя в том, что произошло: не уследил, не доглядел. Вряд ли Звездопад отчитал бы его, но сам воитель слишком остро чувствовал, что его первая попытка воспитать оруженосца - довоспитать - всё больше клонится к провалу.
Медная и её сёстры бросились к матери. Лисохвост взглянул на бедную Крутобоку и закусил губу, остро прочувствовав укол жалости. Каково было подруге оставаться в неведении всё это время?
Воитель сделал несколько шагов к своей ученице, пытаясь подражать уверенному Лихоцвету, но тут же остановился. Нет, не может же он прервать долгожданную встречу Крутобоки с дочерьми? Или он должен? У Лихоцвета всё явно получалось лучше, он говорил с оруженосцами твердо, не позволяя усомниться в своем авторитете. Когда палевый воитель обратился к Горелому, Лисохвост уже не мог расслышать фраз, но видел, что слова кота находят отклик в его воспитаннике. А рыжий кот всё топтался на месте и не мог понять, что именно он должен сказать своей ученице. Отругать? Успокоить? Назначить тренировку?

Появление оруженосцев в лагере было несомненным счастьем - глядя на них, живых и невредимых, Вербовейная чувствовала, как с сердца падает тяжёлый камень. Но вот обстоятельства, при которых это происходило, снова заставили воздух потрескивать от напряжения: делая вдох, юная старейшина явственно чувствовала тяжёлый железистый привкус, который так часто ощущается в степи перед грозой.

Сидя среди соплеменников, она вглядывалась в двух предводителей, чей холодный разговор нашёл самый живой отклик среди воителей. Затаённое рычание, шипение, ругательства - все они сливались в монотонный гул, который никак не желал утихать, сколько Вербовейная ни дёргала ухом в попытке избавиться от него. Стараясь отвлечься, она смотрела на родителей и наставников пропавших учеников, среди эмоций которых сильнее всего были заметны радость и облегчение - островок спокойствия и тепла посреди этого ледяного потока враждебности.

Проходя мимо оруженосцев и ловя их случайные взгляды, молодая старейшина ободряюще улыбнулась - едва заметно, - надеясь, что те сделают выводы из этой истории. Размышления об этом на время заставляли замолчать тихий, но настойчивый тревожный голос где-то в подсознании: эта история добавила лишней древесины в огонь вражды между племенами.

[indent]Когда ожидание пощечины затянулось, Горелый неуверенно приоткрыл один глаз. Уже после того, как оруженосец убедился в том, что насилия не последует, рыжий немного недоуменно посмотрел в лицо своего предводителя. Было что-то особенно жесткое в его молчании. Конечно, Звездопад не стал бы отчитывать учеников при Речных, а с сыном и вовсе мог бы предпочесть поговорить наедине, вдали от любопытных ушей, и все же Горелому было бы куда проще, если бы отец горячился, был вне себя от бешенства и не сдерживал крик, сказал хоть что-нибудь. Потерянным взглядом оруженосец проводил Звездопада, понимая, что ему еще предстоит выслушать серьезную речь лидера. А пока…

[indent]— Горелый, — раздалось позади, и рыжий обмер. Сколько смысла было в одном имени, которое говорил Лихоцвет! Горелый послушно повернулся к наставнику, не зная смотреть ли ему в глаза воину или в землю, отчего оруженосец очень часто моргал, выдавая свое волнение. Сам же Лихоцвет не спешил оборачиваться, точно наказывал ученика за обман, демонстративно открывая только спину. Однако юнец слишком рано делал выводы. Когда он увидел лицо своего наставника, в нем не было ни единой морщинки. Неужели воин совсем не злился? Это ошарашило Горелого. Ему казалось, что он сейчас заслуживал только кнута. Лихоцвет что, улыбается ему?

[indent]— Я глубоко разочарован. Ты — едва не погиб, вместе со Ржанкой и Медной. И главное — ты наврал мне, Горелый. Заставил своего отца и мать переживать. Что бы они делали, если бы ты — не вернулся?

[indent]Горелый прижал уши:

[indent]— Я уже думал об этом. Прости, я подвел тебя…

[indent]— Я знаю, — меж тем продолжал Лихоцвет. — вероятно, ты хотел быть храбрым, как твой отец.

[indent]— Очень хотел, — грустно улыбнулся оруженосец, помещая оба слова в единый выдох.

[indent]— Но, Горелый. Даже предводитель бывает смел только, когда это необходимо. Смелость — это быть готовым нести ответственность за каждое своё решение, к чему бы оно ни привело. Смелость — это признать, что в некоторых вещах ты не справишься один. И для этого у тебя, у каждого из нас есть целое племя. Наше племя, Горелый. Это будет твоим первым уроком, Горелый. А вторым — вечерние поиски клещей с мышиной желчью под покровительством Полуночника. Половину луны.

[indent]Казалось, Горелый вовсе не испытывал брезгливости по поводу своего наказания. По правде сказать, котик ожидал худшего. В этот миг Лихоцвет казался ученику чуть ли не самым щадящим наставником, но глубоко внутри восхищался его мудростью и терпением, мечтая походить на него в будущем.

[indent]— Знаешь, я очень скучал по дому, когда мы были в лагере Речного племени. Ржанка с Медной и Листопадик плакали, и.. я пытался их утешить тем, что мы будем дома, — неуверенно пробормотал Горелый, не зная поймет ли его воитель. Сочтет ли его мысли детскими или же напротив, оценит их по достоинству? — Мне правда жаль, что я заставил так всех переволноваться. И, видимо, еще с Речным племенем все стало хуже, чем было… Но я просто рад быть снова здесь.

[indent]˝Рад, что живой.˝

[indent]Закончив мысль, Горелый устало шмыгнул носом и обвел взглядом поляну. Дочери Соболя обнимались с Крутобокой. Кажется, серая воительница была на седьмом небе от счастья. Невольно оруженосец вспомнил свою маму, но сколько бы ни всматривался в разношерстное племя Горелый, он не замечал ее яркой рыже-белой шубки.

[indent]— А где Воробейница? — коротко мурлыкнул юнец, подняв взгляд на Лихоцвета. Может, он знал ответ? После всех приключений, в которых побывал котик, оруженосец гораздо больше ценил присутствие наставника и возможность задать ему любой вопрос.

разрыв, степь —>

[indent] В неторопливом темпе возвращаясь в родной лагерь после успешной охотничьей тренировки со своей ученицей, Янтарь откровенно мечтал лишь об одном: выбрать из кучи с добычей самую жирную тушку и, плотно отобедав, хотя бы на пару часов скрыться в палатке воителей для быстрого сна. Всецело и полностью ловя серой шкурой первые лучи весеннего солнца и ударом широких лап разбрызгивая вокруг себя множество искрящихся в золотых лучах каплей, он весь светился от довольства самим собой и неоспоримой результативности закончившегося только что второго во всей жизни урока. Что бы кто не говорил и какого бы мнения об этом воителе не был, в новой роли наставника он проявлял себя довольно достойно и старался передать юному уму все имеющиеся в его голове знания, переодически даже слишком сильно углубляясь в ту или иную тему.

[indent] Как это обычно и бывало, главная поляна встречала своим привычным, сливающимся в единую жужжащую симфонию гулом разговаривающих то тут, то там ветровых котов и резвящихся близ своих палаток котят и оруженосцев. Янтарь, пропустив вперёд себя семенящую за ним Мотылёк, стремительно протиснулся сквозь узкий лаз в зарослях утёсника и полной грудью вдохнул родные запахи лагеря, в ту же самую секунду ощущая себя дома и на своём месте. И всё бы было ничего, он уже даже несколько торопливо развернулся в сторону виднеющейся кучи с добычей, как вдруг совершенно случайно краем глаза заметил скользнувшее ближе к нему чёрно-белое пятно. Долго гадать над тем, кому же серошкурый воитель так сильно понадобился и кто же вдруг возжелал поговорить с ним наедине не пришлось, потому что он уже нутром чувствовал подошедшего Белосвета.

[indent] — Белосвет? — вопросительно приподнимая бровь и разворачивая круглую морду к соплеменнику, негромко мяукнул Янтарь. — Сомневаюсь, что нам с тобой есть, о чём разговаривать, но я слишком устал для споров, — кот двинулся вслед за воителем, в легком напряжении помахивая толстым хвостом. — Что у тебя?

—> приток реки

► из лоу

Голые деревья закончились как-то разом, когда начало теплеть, снег проплешинами стаял с пустошей, обнажив остатки вереска и трав. Вьюжный погряз в племенных делах, вместе со всеми порадовавшись возвращению блудных учеников, но рутина его поглотила. Белый в душе мечтал о битвах и свершениях, однако обычная жизнь как-то вразрез шла с его представлениями о бравом воительстве. Не сказать, что разноглазый сильно печалился, но ему хотелось чего-то особенного. Оставалось лишь надеяться, что с наступлением Юных Листьев все в лесу оживет, племя отъестся на кроликах, что вот-вот народятся, и начнется какое-то движение.
Его напрягало, что в последние дни он почти не видел свою бывшую наставницу. Отчего-то хотелось поделиться с Воробейницей своими мыслями, но она вечно пропадала где-то. Вот и сейчас, поискав рыжую фигуру кошки взглядом, он нашел лишь несколько соплеменников. Подойдя к Кленовнице, старшей из воительниц, ближе, собирался уже спросить, не видела ли она Воробейницу в лагере или за его пределами, но кошка оказалась быстрее.
— Вьюжный, Клыкогрив и Зубатка, давайте-ка мы с вами прогуляемся по нашим территориям и проверим порядок? Отправляемся сейчас же! — он кивнул, поискал взглядом еще и вздохнул.
— Ну пойдем, а то по теплу одиночки частенько разгуляться норовят, — с важным видом ответил он Кленовнице и пристроился к отряду, покидавшему лагерь. На просторах пустоши уже гулял ветер, и он с предвкушением прикрыл глаза, впитывая ароматы начинающейся весны.

► четыре дерева

----> палатка оруженосце

Спалось в палатке оруженосцев скверно: как-то юный Зубатка не рассчитал, что рыбой, которую он притащил туда, пропахнут не только подстилки виновников, но и вообще всё убежище в целом. Поэтому настроение с утра было скверное, но грела только мысль, что Горелый и его компания получили сполна.
Младший из братьев, выбравшись наружу, заметил с радостью, что куча с добычей медленно наполняется, а это значит, что теперь можно не ждать, пока первыми поедят старейшины и королевы. Вприпрыжку он подбежал к ней, таща за собой Клыкогрива, причём в буквальном смысле - за ухо потянул за собой, чтобы тот обратил на него внимания.

- Давай вместе позавтракаем. Смотри, что ты хочешь. Воробей, дрозд... - он растерянно осмотрелся, стараясь отыскать кроликов, но нынче было не до изысков, а жаль.

В итоге Зубатка вытащил дрозда и присел рядом с братом, сладко потягиваясь и зевая. Ему снилась рыба сегодня, как ни странно. И ещё вполуха, пока дремал, слышал, как Жара отчитывала Ржанку, но толком ничего не расслышал. Поделом ей, хоть ума наберётся. Взгляд ученика, покуда он жевал кусок, упал на палатку целителей. Он вспомнил предложение Клыкогрива наведаться к Дроколапу, и теперь крепко над ним думал.

И тут он заметил краем глаза движущуюся к ним фигуру и почувствовал лёгкое раздражение. Совсем им не дают побыть наедине с братом, то туда тащат, то обратно, то кто-то присоединится, то прервёт. Причём почему-то Клыкогрив, у которого в наставниках был сам предводитель, был куда свободнее по времени, чем Зубатка, которого нянчил Белосвет. Именно нянчил - это он так придумал называть их обучение. И старался всегда любую компанию покидать раньше, чем наставник к ним приблизится и при всех заговорит.

- Привет, - бросил он Кленовнице, продолжая уплетать воробья в надежде, что та просто подошла поинтересоваться, как у них у всех дела.

— Вьюжный, Клыкогрив и Зубатка, давайте-ка мы с вами прогуляемся по нашим территориям и проверим порядок?

У Зубатки чуть задёргался глаз. Он ударил себя лапой по переносице, опять они не вдвоём с братом. Но это было далеко не предложение, поэтому оставалось только подняться и размять мышцы перед походом.

- Ну давай. И не только проверим, но и наведём? - хмыкнул оруженосец.
И куда она их отведёт?..