разрыв

Только лесным котам удаётся находить смысл в том, чтобы всю жизнь положить на то, как бы стать сильнее и ловчее, и не суметь со всем этим изменить свои жизни.

Их коты рождаются и умирают под сенью тех же деревьев, не находя передышки от приграничной грязи и Советов. Ушедшие оставили их, и леса пожелали забыть о их существовании, лишь бы только не беспокоиться о том, насколько верно было их решение.

Так складывались истории в голове стража одна за другой: подбирая крупицы слухов издали перепутья, скрываясь отчасти то за камнем, то - за сугробом, Вихрь, Принёсший Холода так и не сыскал себе безудержного желания узнать обо всём из первых уст. Чем больше творилось в округе, тем сильнее гудела его голова: то ли от мыслей, то ли от бессилия справиться с ними, о котором он, очевидно, не заговорит никогда до конца своих дней. Грядущие луны в минувшие снега казались ему преисполненными возможностей - тех самых, которые смогли бы наконец-то принести покой его довольно безутешной, пусть и дурной душе, но всё складывалось как угодно, только не так. Сидя на камне под безоблачным вечерним небом, страж чувствовал себя его частью - такой же неподвижной и безмолвной, и даже дышать пытался незаметно - лишь бы не беспокоить своими раздумьями виднеющейся вдали горные хребты. Им было не до него - кот хорошо знал это. Неисчислимо древний камень видал беды серьёзнее, чем нелюбовь Трели к собственному дитю, безутешность сердца и беспокойным сон - Вихрь не посмел бы обратиться к нему за помощь, хоть и где-то в глубине души знал, что один он способен помочь его жизни. Но не находя в себе достаточно отчаяния, страж оставался неподвижен - достаточно было того, что горы радовали глаза.

Степенно проследив за облаком пара, стремительно удаляющимся от его пасти, кот с привычным, совершенно бесстрастным взглядом оглянулся на верховную, неторопливо дожидаясь ответа. С течением лун страж научился обращаться со своим голосом более искусно: он стал терпимее и вежливее, порою даже учтивее, а что главное - совершенно не требовательным. Вихрь редко обращался к кому-то что по делу, что без, и максималистская тяга выжать из ответа собеседника все соки губила спокойствие кота и лишало крепкого сна. То ли луны делали своё дело, то ли ветра закаляли, но прок всё же был, да и морозные порывы ветров переставали так же яростно беспокоить шкуру, как прежде. Покуда всё менялось вокруг Клана, что-то менялось и в голове стража, но в нежелании ковыряться в её содержимом кот мог мериться силой с горным бараном и был бы уверен, что одолеет противника.

Но из-за спины страж расслышал чьи-то шаги и резко дёрнул ушами, а там - и всей мордой.

- Клёкот? - сухо вырвалось из его пасти, и звук неспешно расползся по округе. Больно долго на холмах сохранялась кромешная тишина.

Вот так встреча - не слишком радостно мелькнуло в мыслях у стража, но раскрывать пасть он не торопился. Едва ли стражница неба явилась сюда в столь поздний, сумрачный час в поисках изысканной компании для вечера, а даже если бы оно так и было, то кошка бы трижды обошла Вихря стороной - каждый камень в округе знает, что если и есть у кого повод завести разговор с голубоглазым, то это точно не приятная беседа. И Клёкот Одичалой Птицы проявила жест даже довольно лестной солидарности - они обошлись без приветствия и обмена любезностями, что, впрочем, было недостаточно, чтобы кот выдохнул. Вихрь, Принёсший Холода не собирался шевелить и усом до сгущения ночной мглы и до первых слишком холодных порывов ветра, но обстоятельства складывались иначе. Стражница неба приближалась ближе, и страж коротко, почтительно кивнул ей - такое приветствие было ему по душе.

- Не спится, - сухо отозвался в ответ кот и тут же принялся довольно судорожно облизывать обсохшие, подмёрзшие губы языком. Ветер подул на них с новой, особенно леденящей силой, но кот не спешил морщиться - хотя бы он овладел ими снова. Долгая тишина никак не располагала к внезапному разговору, и кот заранее чувствовал, как следующий звук будет неистово не желать срываться с кончика его пасти.

— Трель была такой же, верно? - спросила следом кошка, заставив стража удивлённо качнуть головой. Причём здесь моя мать?

- Трель не считала нужным отчитываться о своих планах, - старательно размеренно молвил кот, приложив некоторые усилия к тому, чтобы сохранить свой извечно невозмутимый тон, - Может, мои братья ответят на твой вопрос лучше.

Что-то едва ли укротимое, юношеское и, признаться, очень надоедливое не позволяло Вихрю, Принёсшему Холода молча кивнуть, согласившись - так было отнюдь не только сейчас, не с одной стражницей неба. Чужая правда, даже будь она такой, редко устраивала кота - её, как правило, было недостаточно, чтобы кот не чувствовал волнения после минувшего разговора. А волнение его очень раздражало. Впрочем, едва ли хоть какие-то упоминания Трели могли вызывать в нём иные чувства, и в разговоре с Клёкот это было ощутимо неловко: один саднящий ветер помогал стражу остудить недовольство таким поворотом событий ещё до того, как оно успело бы разгореться как следует.

- Пойми меня верно, Клёкот Одичалой Птицы, - выдержанно проговорил кот следом, - Я не искал здесь разговоров о Трели, да и ты вряд ли за этим пришла на холмы. Умолкнув, кот с не меньшим вниманием стал дожидаться реакции верховной - не было вредно надеяться на понимание, особенно от умудрённых лунами кошек.

- На границах спокойно? - совершенно непритязательно поинтересовался кот, не сомневаясь, что ни одна прожилка в его глазах не дрогнет от возмущения, разгоравшегося всякий раз, когда кто-то называл их нынешнее положение спокойным.

Эти края не знают покоя - размеренно протекло в голове кота, и тот, может, от силы нахмурился. Рассуждать с верховными на тему своего мнения о положении границ Клана было совершенно бессмысленно: пусть и не сразу, но Вихрь решил, что для этого, по их мнению, у него ещё молоко на губах не обсохло. Правда это была или нет, коту так важно не было - этого вывода хватало, чтобы успокоить свой язык ещё на несколько лун, пока время наверняка не смоет последние его остатки с морды. Что-то нервно заиграло под черепом кота: такие доводы были ему как мышка изнеможённо голодному зверю. Как только одна пробегала мимо, страж надолго терял покой, но одна беда - приходилось делать какие-то выводы, пускай и самому, а дальше - придерживаться их. Впрочем, следующие слова верхновной смогли немного отвлечь стража.

- Тогда хорошо, что их ещё навалом, - в прежнем тоне отозвался страж, по-прежнему внимательно глядя на свою собеседницу, - Горы совсем не тесные.

Всем иногда хотелось почесать языком - страж уяснил это о других членах Клана ещё в очень юные луны, да и сам был готов поверить, что однажды доживёт до рассвета, в который проснётся с такой же безудержной жаждой, но он всё никак не торопился наступать. С трудом верилось, что разговорчивость может быть бесполезной - казалось коту, что за каждым, пусть и самым неудачным словом стоит своя отдельная мысль. Остаётся в голове позади, караулит, держа в напряжении мозг, заставляя своего обладателя потряхивать языком под свою прихоть. Но верховная стражница едва походила на жертву необузданных, тяжёлых дум - не в её это стати, не в её положении. Клёкот явилась сюда не без повода - кот чувствовал это шкурой, но не торопился ставить вопрос ребром.

- Хорошая идея - согласился он с предложением кошки, - После и сон будет крепче, - подытожил он дежурной фразой, совершенно не нагружая её смыслом.

Спустившись на заснеженную землю, Вихрь, Принёсший Холода неспешно растянул лапы, чтобы пробудить их после долгого безделья - стоило дать им немного свободы прежде чем принудить к делу, иначе многого не добьёшься. А растягиваясь, ненадолго зажмурился - тренировка будет кстати.

- И на том спасибо, - отозвался в ответ страж, искренне понимая логику верховной - в этих краях едва ли что-то вызвало бы удивление.

Оставалось прошерстить горные склоны на предмет следов отряда Созвездие с очаровательным шлейфом аромата тухлой рыбы и тины или отыскать Солнцезвёзда с парой блохастых белок наперевес, а там уже недалеко и до патрульных Звездопада, ищущих в снегах следы кроликов - потешные они были, считал Вихрь, но оттого отнюдь не более вожделенные. Даже привыкнуть к их запахам было для кота трудно, ведь там, где он рос, не было такого изобилия зловоний - вероятно, это было одним из поводов для Ушедших покинуть лесные земли. Но не успел страж поморщиться, как Клёкот уже размялась - пора было начинать тренировку.

Лапы стояли по локоть в снегах, как влитые. Снег - совсем не редкое явление в горных вершинах, и стражу нравилось считать его не помехой, а только способом одержать победу на тренировке. Пускай он и мешал лапам так же крепко стоять на земле, как обычно, в нём было можно найти свою прелесть - его подвижность стоило использовать, а не избегать всеми силами. И, кидаясь в первую свою атаку, кот был воодушевлён грядущим - отработка боевых приёмов всегда приходилась ему по вкусу. Впрочем, от первой же его атаки верховная успешно увернулась, сама ну хуже его зная, как использовать местность себе на лапу, и не менее успешно увернулась от второй. До мастерства стражницы неба каждому стражу было расти и расти. В этом был смысл их устоя: во главе стояли лучшие из лучших, и кот не столько силился одолеть Клёкот, сколько произвести впечатление своими навыками, но его третий манёвр также потерпел неизбежный крах: в следующее мгновение Вихрь уже был повален наземь, прямо в снег, а зубы верховной сомкнулись на его шее, характерно обозначая победу.

Не переменившись в морде и не шевельнув и усом, Вихрь стиснул зубы - криволапыми сыновьями не гордятся. Кот знал это, и это знание злило его ещё больше всякий раз, когда какой-то его план не срабатывал так, как он рассчитывал, но фыркать верховной стражнице в морду он не собирался - у этого не было никакой связи.

- Спасибо. Хорошая тренировка, - суховато проговорил кот, когда принялся подниматься на лапы.

Вездесущий снег облеплял теперь его всего полностью, склеивая шерсть своими тисками - от такого добра избавиться не просто, и страж отряхнулся неряшливо, не слишком надеясь на то, что это поможет. Тряхнув напоследок лапами, страж вновь обернулся на Клёкот Одичалой Птицы, не без тихого, холодного удивления отмечая, что прекращать разговор или возвращаться на перепутье она, судя по всему, не была намерена и даже более. Слова верховной стражницы незаметно полоснули по хронически ущемлённому самомнению кота, заставляя чуть покривить морду, словно в отвращении - именно отвращение вызывали у него всякие слова, которые заставляли хоть на секунду задуматься о чувствах своих, чужих или вообще каких-либо. Это была его стезя. Болезненная, скрытая слоями плоти от посторонних глаз стезя, которая удачно ютилась в глубине его и то и дело кровоточила.

- Я открыт, как наши границы, Клёкот, - неудачно парировал кот, на мгновение потеряв самообладание, - Но твоё беспокойство мне лестно.

Нахмурившись, кот отвернул морду - разговоры обычно не входили в рутинные тренировки стражей, и Вихрь никогда к ним не стремился отчасти потому, что хорошо знал, как быстро и опасно они пошатнут его самообладание. Когда же язык поворачивался только по делу, атмосфера всегда становилась легче - большего от него и не требовалось.

- Мы так мало знаем о боевых приёмах лесных племён. Почему не разведать больше? - так и поступил кот, наскоро вспомнив искренне интересующий его вопрос.

Очередная словесная выходка стража осталась без внимания верховных - это, пожалуй, было лучшим ответным уколом для молодого кота, чьё внутреннее пламя разгоралось только при встречном опоре. Как только какое слово прилетало ему поперёк, страж мигом обретал силы продолжать перепалку, и желчь копилась на его языке без участия самого Вихря. Но как только собеседник выражал безразличие к его ехидству, запал тут же спадал. Всё это виделось молодому коту как битвой, которую было нужно принимать, и не иначе. Такой же битвой, какая была между ним, матерью и братьями - затяжной, холодной и безуспешной. И сколько страж не бился головой об камень, а её итог даже не приближался. Не вся жизнь складывалась из таких вот сражений - это ему ещё предстояло когда-нибудь уяснить, но пока что такие рассуждения были слишком здравыми и сложными для Вихря, Принёсшего Холода. И когда Клёкот Одичалой Птицы продолжила свою размеренную, наполненную разнообразными смыслами речь, кот нарочито расслабленно принялся укладывать взъерошенную шерсть на груди - так непонимание этих самых смыслов беспокоило его не так сильно.

- Помню, - столь же нарочито расслабленно отозвался в ответ кот, - И незадолго до этого первое лесное племя узнало больше о наших приёмах на совместной тренировке, - недовольно передёрнув усами, кот поёжился от мысли, что их боевые уловки в этих краях могли уже и вовсе уловками не считаться, - Духи ведают, какая зараза напала на Жука и что увело Зверя прочь, но ненастья случались и на старых землях. Клан Бесконечной Охоты не вёл нас сюда ради них.

Страж плотнее сжал зубы. В глубине души, в той её части, где кот всё-таки прикидывал, рассуждал о чужих правдах, он догадывался, что в этом был смысл. Догадывался и о том, что Львица На Восходе Солнца совсем не зря начала стремиться к изучению лесных и их уловок из близи - к новым временам требовался новый подход, но встретив столь грубый, на его взгляд, ответ, Вихрь остался абсолютно беспомощным против обстоятельств - против того, как сложился тот их разговор. Гордыня мешала ему жить и не позволяла задумываться о том, как этой жизнью насладиться, а холодные ветра старых чертогов всегда успешно уносили подобные мысли прочь от него, куда подальше. Здесь и ветра были совсем другими.

- Хорошо, что все в Клане понимают это, - сухо, совершенно без эмоционально отозвался в ответ голубоглазый, когда верховная стражница подвела к концу свою речь.

Клёкот Одичалой Птицы имела явный талант складывать слова воедино - ей удалось тыкнуть молодого кота носом в веру, которая была беспрекословно свята для него, и рассказать что-то про сердце, к делам которого Вихрь, Принёсший Холода имел минимальное и весьма отстранённое отношение. И если и мог кот что-то сказать больше, то не хотел - не было смысла спорить за выражения с членами Клана, особенно с верховными.

- А вера, - столь же безразлично продолжил кот и взял паузу, чтобы сделать ещё один глубокий вдох, - Пусть там и остаётся. Незамысловато дёрнув ухом, которое уже покалывало от рассветного мороза, кот неспешно поднялся на лапы. - А нам, наверное, пора возвращаться. Застыв привычным взглядом на верховной стражницы, кот замедлился в ожидании одобрения его плана и хотя бы минимального понимания к тому, что продолжать этот разговор у него не было никакого желания. Об искренности намерений ближних кот судил не по себе, иначе бы и вовсе не смог их понять, но верил, что Клёкот обращалась к нему из лучших побуждений. Вот только кот был убеждён в ином - в том, что дело это гиблое. Под собственной шкурой он чувствовал то уязвимое и неуверенное нечто, о котором члены Клана изредка, с осторожностью, уклончиво, но всё же интересовались - его он и оберегал. И если умел Вихрь что-то существенное, о чём мало кто догадывался, так это с трепетом лелеять и оберегать своё, родное.

разрыв

Лавируя меж опасных участков, кофейная следовала за нотками исчезающего запаха лучшей подруги, то и дело проскальзывая на оледеневших тропках скалистых гор. В очередной раз пятнистый хвост взметнулся ввысь, помогая хозяйке устоять на своих четверых, а кошка даже не обратила внимание на его старания, тут же метнувшись вперед и всё выискивая бело-рыжий силуэт среди потока капель дождя, неспокойно бьющихся об землю. Совсем скоро некоторые тропки и вовсе станут не проходимыми, оттепель Тающих Льдов была совсем на носу. И в таком бьющемся состоянии природы, Незабудка пуще прежнего переживала за юную подругу. Столько свалилось на её хрупкие плечи, что стоило заметить её пропажу с перепутья, как в мысли стали закрадываться не самые радужные исходы.
Тяжело описать, какое облегчение охватило пятнистую на толику секунды, стоило заметить в глубине зелёных холмов поникший, стушевавшийся и смокший силуэт рыже-белой Совки, Взмахнувшей Крылом. Но только на краткий миг. Почти тут же облегчение сменилось тяжким грузом сочувствия. Подруга выглядела совсем плохо, поникшие плечи, сутулая спинка, она и не шевелилась, застыв, словно скала. Взмокшая до каждой шерстинки.
Незабудка аккуратно подошла ближе, осторожно, тихо, словно боялась спугнуть маленького зверька. Примостилась рядышком, прижавшись всем своим боком к пушистой мокрой шерсти Совки и ласково ткнувшись мордой ей в щеку.
- Вот ты где, - облегченно выдохнув, она попыталась приобнять юную рыже-белую ловчую хвостом, но как-то неловко стушевалась, опасаясь, что её назойливость сделает только хуже. Чуть отстранив голову, она всмотрелась вдаль блестящих верхушек елей. Туда, куда пустым взглядом все вглядывалась её дорогая бедная подруга. Как же много свалилось на неё. - Ты вся промокла, Совка. Пойдём где-нибудь переждём дождь? Когда-нибудь он точно закончится.
И вроде она говорила о дожде, но так вдумчиво и ласково, будто своим тоном нагружая эти простые слова глубоким подтекстом. Тяжёлые и сложные времена когда-нибудь точно закончатся, отпустят, давая снова вздохнуть полной грудью и светлым взглядом посмотреть в будущее. Но сейчас - их будет непросто пережить, особенно поодиночке. Незабудка сочувствующе всмотрелась в грустную и поникшую мордочку Совки, вздохнула тихо, выпуская облачко теплого воздуха в холодный от дождя воздух. Прохладный ветер заставил неприятно поёрзать, а холодный дождь все не утихал, и кошка только плотнее прижалась к рыже-белой ловчей, пытаясь согреть не только её шкуру, но и раненое сердце.
- Ты не одна, Совка. Не неси весь груз на своих плечах, - пятнистая легонько потерлась об её бок и попыталась заглянуть ей в глаза. И пусть Совка попытается её прогнать, отмахнуться от неё словно от назойливой мухи или вовсе проигнорировать, утонув в своих мыслях, но желание хоть как-то ей помочь, пусть просто сидя рядом под пронизывающим ветром и дождём. Но хоть так, чем просто оставить её сейчас совсем одну, наедине со своими мыслями и горем.

Отредактировано Незабудка (06.03.2021 03:03:28)

Сгорбившаяся рыже-белая подруга как никогда была похожа на растерянного котёнка, потерявшегося на пути жизни. Тяжелое бремя упало на плечи Совки. Незабудка сочувствующе вздохнула и мазнула языком по плечу ловчей. Та отчаянно прижалась ближе к ней, и пятнистая вслушивалась в ее тихие всхлипы, обнимая подругу тонким хвостом. Тело её дрожало не от холодного дождя, нет, а от горя и эмоций, выплеснувшихся наружу. И как отчаянно пятнистой хотелось забрать на себя боль Совки, лишь бы ей стало хоть чуточку легче и спокойнее. Но так не бывает, в горе только можно быть рядом, а лишить эмоций и переживаний - не выйдет. Оставалось лишь сидеть рядом, согревая под дождем дрожащую ловчую и позволяя той "отболеть" своё горе.
Я не знаю, что делать, Незабудка. Моей семьи... ее больше нет, - сердце кофейной сжалось, словно оно оказалось разом в скоплении колючих терний. Она аккуратно положила той подбородок на плечо, прижавшись своей щекой к её. Милая веселая Совка, как же тебе больно и как же наверное разрывается сердце в непонимании. Незабудка сама с трудом понимала решение Львицы. Но вряд ли той тоже легко оно далось. Возможно, полосатая переживала не меньше их. И как же дико обидно, что весь этот раскол возник именно в том, чего так сильно держались, как казалось, в Клане - взаимопонимания. Но его не хватило на Львицу, не хватило на Тигра и Зверя, и как же они расплачивались такой ценой теперь за свою радикальность. И ей тоже не хватило такта, как досадно.
У неё больше нет права на ошибку.
- Совка, родная, мы тоже твоя семья, - тихо попыталась успокоить её Незабудка, плотнее прижавшись к её телу. - И если ты считаешь нужным, я пойду вместе с тобой. Мы найдём Львицу и поговорим с ней. Хочешь? Хочешь отправимся прямо сейчас?
По не заметенным следам, по исчезающему запаху полосатой сквозь дождь и продрагивающий холодом ветер. Но ей так хотелось помочь лучшей подруге, как помогала ей она, что Незабудка была готова идти сейчас куда угодно. Хоть шагнуть в ледяное озеро на Вьющемся Хребте. Голос подруги дрожал, словно осенний лист на ветру. Кофейная слушала, не перебивала. И отвечала теперь излишне осторожно, стараясь не сказать лишнего, не надавить на открытую рану больнее.
- Львица сильная стражница. Она не слабее племенных. И она закалена горами. И хоть она импульсивна, но не глупа, чтобы уйти в пустоту. Возможно, она заранее продумала пути и места отхода, - слабая попытка успокоить взволнованную рыже-белую ловчую. Но, вероятно, разумные доводы выведут хотя бы бедную терзающуюся душу из отчаяния. А дальше - они решат, что делать дальше. - Почему-то она решила, что не сможет вытерпеть все это... Я тоже не понимаю.
Незабудка вздохнула. Шерсть уже вся промокла, но сейчас это волновало меньше всего.
- Вряд ли бы твой разговор с ней что-то исправил. Она была слишком решительна, возможно, вынашивала это не один месяц, - ловчая затихала с каждым словом, боясь лишний раз произносить лишние слова. Но тешить иллюзиями тоже Совку не хотелось. - Если хочешь с ней поговорить, то я с тобой. Но потом, если не выйдет, тебе придется её отпустить и поверить, что она сильная и что она справится.
Почему-то в голове всплыл образ Зверя.
- Я вот своим разговором только все испортила, давление тоже не приводит ни к чему хорошему.

С тяжестью в лапах и с камнем на сердце Гагара, Поймавшая Рыбку, на ощупь выбирала тропу, более не надеясь на верность глаз. Один лишь нос говорил о том, что безмерно любимый кот прошёл не так давно этими дорогами, и за ним она шла, надеясь, как всегда, получить тепло и поддержку. Семья была для неё столь многим, и тяжелее всего будет терять их памяти и глаз их образы - дорогого спутника и ненаглядных котят.
Она их сейчас и теряла.
Вокруг медленно удлинялись тени, острые пики гор грозно сверкали своими далёкими ледниками, где-то слышался клёкот орла. Последствия охоты, на которую повела ловчих Пламя. Гагара легко улыбнулась, вспоминая свои охоты и свои команды ловчих, вспоминая свою молодость и зрелость, когда тело было ещё верно ей, но потом снова плотно сомкнула губы и наконец-то аккуратно приблизилась к Обрыву Перед Водопадом, нежно зарываясь носом в его густую шерсть.
Бывшая Верховная Мать была поддержкой всего Клана Падающей Воды, была матерью всех ловчих и стражей, всех котов, что приходили к ним, испуганные, одинокие, ищущие дом, но она точно как и все нуждалась в слове добром и ласковом от того, кто мог дать ей это самое слово.
Однако в то же время Гагара прекрасно понимала, что Обрыв переживает ту же боль, что и она.
- Тигр пока не возвращался, - прерывисто выдохнула серая кошка и, подняв морду, устремила свой взгляд за горизонт, словно надеялась увидеть там силуэт сына. Образ дочери - крошечного, страдающего комочка, свернувшегося в гнезде в убежище травника, - итак стоял перед внутренним взором.
- Я была сейчас у Сияние, - Гагара не стала договаривать, что и сейчас возносит мысленные просьбы к духам, моля не разбивать ей сердце. Уж лучше сначала она уйдёт в мир иной, чем дочь. Её светлая, добродушная, яркая смешинка-дочурка, её и папина отрада.
Мощная седая кошка чуть сгорбилась и уткнулась лбом под подбородок Обрыва. И замолкла, телом ощущая его безмерную скорбь и поддержку.

[indent] - Совка, родная, мы тоже твоя семья, -зарываясь носом глубже в шерсть подруги, желая отгородиться от всего остального мира, от шума ливня, и слышать рядом только ее голос. Да, они тоже ее семья, Незабудка до ужаса права. Раньше в кругу своих соклановцев Совка ощущала себя единой со всеми ими, но сейчас все больше складывалось ощущение, что это все осталось позади, где-то очень далеко. Их Клан один за другим стали покидать коты, сначала Зверь, теперь Львица, и все из-за непонимания. Рыже-белая боялась, что ее тоже не поймут. - И если ты считаешь нужным, я пойду вместе с тобой. Мы найдём Львицу и поговорим с ней. Хочешь? Хочешь отправимся прямо сейчас?
[indent] - Незабудка, - едва слышно прошептала ловчая, медленно вздыхая. - Спасибо, что понимаешь меня. Спасибо тебе огромное. Но запах Львицы из-за дождя мы уже вряд ли сможем обнаружить. Я очень сильно хочу ее найти, но кажется, что сейчас всё против этого, - я никогда больше ее не увижу. И эта мысль была такой страшной, такой горькой, что мириться с ней кошка была не в силах. Она увидит ее, обязательно, во что бы то ни стало. Она еще увидит горящие глаза Львицы. В небольшой груди теплилась маленькая надежда, что это обязательно произойдет.
[indent] Слушая кофейную и не смея ее перебивать, Совка чувствовала, как этот маленький огонек надежды медленно заглушал невыносимую горечь потери. Львица сильная стражница, она сможет за себя постоять в случае опасности да и нужные навыки у нее есть. - Я надеюсь, что сейчас с ней все в порядке, и она не успела угодить в беду, - Совка закусила губу, напрягая память и пытаясь вспомнить до мельчайших подробностей, что говорила ей сестра на перепутье. Может, она оставила ей какие-то подсказки, чтоб ее можно было легко найти? Но Совка лишь знала, что она будет где-то в местных лесах, в которых живут племена. Неужели она найдет свое убежище под их крышей?
[indent] - Вряд ли бы твой разговор с ней что-то исправил. Она была слишком решительна, возможно, вынашивала это не один месяц,
[indent] - Но она могла бы поделиться этим со мной. Я ведь ее сестра, Незабудка, я бы смогла понять ее. Я не такая, как все они, -  наконец отрывая мордочку от плеча подруги, ловчая вглядывается в ее голубые глаза с немым отчаянием и опускает взгляд на землю. - я бы ее никогда не осудила. - но что толку от этих слов, ведь ничего уже не изменишь.
[indent] Даже представить трудно, почему Львица не захотела с ней поделиться своими проблемами, ведь они всегда могли довериться друг другу. Да только о Плющевике ты ей так не рассказала. Голос разума вдруг больно кольнул ее меж ребер. Выходит, они обе что-то утаили друг от друга. И вот к чему это все привело.
[indent] - Если хочешь с ней поговорить, то я с тобой. Но потом, если не выйдет, тебе придется её отпустить и поверить, что она сильная и что она справится.
[indent] - Я... я готова к этому,- эти слова дались ей не легко. Совка не хотела отпускать сестру, не хотела до ужаса. Они столько всего пережили и столько еще не успели пережить вдвоем. О Духи, почему все было настолько сложным? - Мы отыщем ее. Но если пойдем сейчас, нас точно хватятся и вышлют за нами поисковый отряд. Давай отправимся ночью и постараемся вернуться к рассвету, - она встает с места и наконец распрямляет ссутуленные плечи. Совка обязательно найдет ее, и они наконец поговорят, как сестра с сестрой ничего не утаивая.
[indent] - Ты ничего не испортила. Мне правда стало легче, - она потерлась о щеку кофейной, выражая благодарность за то, что оказалась рядом в такой трудный момент. - Если бы ты не пошла за мной, кто знает, каких глупостей я бы одна натворила, - Совка выдавила что-то наподобие улыбки, но, честно, сил на это не было. Она почувствует себя по-настоящему счастливой, когда вновь встретится с Львицей и увидит ее целой и радостной.
[indent] Прижавшись к Незабудке со всей силы лбом, рыже-белая ловчая тихо выдохнула и лизнула ее в щеку. - Спасибо, что помогаешь мне. Для меня это очень важно. У нас все обязательно получится, я верю, - медленным шагом Совка пошла вверх по склону, чувствуя, что пора возвращаться.

→ перепутье