[indent] Поговаривают, что контратака — это один из самых наилучших вариантов защиты. Что наступление первым, что первым вогнанные под толстую шкуру острые когти или забитые в саму душу грубые, вызывающие и провоцирующие слова — это широкий шаг к будущей победе. И Свиристель из Дальнолесья, весь словно подобравшийся, нахохлившийся в своей готовности ринуться в несуществующий бой, помнит об этом, языком очерчивает каждую букву в этих молчаливых мантрах за чуть оскаленными зубами, и делает всё точно по инструкции. Захватывает, пока старшая стражница ещё пытается сдерживать малейший нейтралитет, из последних – он уверен! – сил сохраняет мнимое спокойствие, поводья первенства и главенства, словесно напирает на собеседницу, но дальше этого не лезет.

[indent] Всё ещё испытывает к Кречет, Рассекающей Вольное Небо, уважение. Считает её действительно достойной своего звания даже в столь молодые луны кошкой Клана Падающей Воды, невольно изредко вспоминает о тех нескольких тренировках, которые им удалось в былые луны ученичества провести вдвоём и обменяться друг с другом совсем различным, не похожим опытом, и вновь негодует с того слишком плохого факта, что она досталась в учителя недотёпе Охоте. Бесполезно расстраченный потенциал, канувший нынче в бездонной пропасти.

[indent] — Мне опасно, а тебе, следует сделать вывод из твоих одиночных гуляний, нет? — вопросительно изгибая кончик пушистого, в случайном луче проскользнувшего меж еловых лап золотого солнца зажигающегося рыжим пожарищем хвоста, с оттенком недоверия тянет кот и делает небольшой шаг навстречу соплеменницы. — Да. Можешь составить мне компанию, будем лучше знать нашего врага, который в любую секунду может проникнуть на перепутье, — неаккуратно и нагло огрызается практически в чёрную морду, после чего, осознавая собственный проступок, недовольно дёргает верхней губой и отводит виновато потускневший взгляд. — Ты сама-то что тут делала? Ворон залетных считала?

[indent] Неожиданно им удаётся отыскать, слепо нащупать где-то совсем поблизости с собой эту крохотную да тоненькую нить некоего всё ещё пропитанного недовольством обеих сторон, пронизанного то ли невысказанными обидами, то ли клубком хладнокровных змей сворачивающихся где-то на самой глубине души неудовлетворённостей, нейтралитета и вывести весь разговор из вот-вот взрывающейся бомбы в пока бурлящую и пенящуюся, но текущую в своём русле горную реку. Свиристель из Дальнолесья даже практически учтиво пропускает мимо своих треугольных ушей, лишь едва дрогнувших в сторону вновь взявшейся за отчитывание старшей стражницы, её серьёзные и строгие слова о его несвершившихся приключениях и лежащей в тех, возможно, смертельной опасности и коротко, в лёгкой юношеской задумчивости покачивает кончиком рыжего хвоста. Был ли у него хотя бы какой-нибудь план, который он мог бы предложить Полёту? Как и чем юный горец мог бы помочь своему Клану спастись от настигнувшего их вдруг оголодавшего хищника?

[indent] — Чтобы у меня появился этот самый план, мне для начала нужно хотя бы понять, с чем нам предстоит столкнуться, — с детской обидой в едва басовитом голосе в тон собеседнице отзывается кот и коротко оборачивается на оставшуюся за спиной долину валунов, где, по рассказам, как раз затаился острозуб. — Я, например, ещё ни разу не видел этих самых острозубов и не знаю, что они из себя представляют. Вот, хотел хотя бы одним глазком посмотреть.

[indent] Предложение присоединиться к прерванной тренировке Кречет, Рассекающей Вольное Небо приятной, будто бы даже согревающее изнутри ностальгией отзываются у рыжего Стража и вызывает на скуластой, точёной морде того мимолётную довольную улыбку, с которой он в последний раз задумчиво взмахивает пушистым рисковым хвостом и следом делает шаг по направлению к соплеменнице. Ведёт узкими плечами в короткой, толком и не нужной после пути до этого места с перепутья разминке, пару или тройку раз проверочно выпускает в податливую землю острия тонких, светлых когтей и в молчаливом азарте дыбит пламенную шерсть на загривке.

[indent] — Чему будем тренироваться сегодня? Или ты хочешь меня новому чему-нибудь обучить?

[indent] Ему кажется, что вся эта тема с острозубом, с его выслеживанием и всяческими планами победы над большой, хищной кошкой плавно гаснет и растворяется в их новом с Кречет, Рассекающий Вольное Небо занятии, хотя, возможно, всё дело лишь в том, что сам юный страж просто умеет быстро и ловко перескакивать с одного обсуждения на другое. Мысли его теперь активно вихрятся и закручиваются вокруг промелькнувшей где-то близ на горизонте небольшой совместной тренировке с той, кто и без этого дал этому бывшему мальку слишком многое в случайные дни ученичества, аккуратные мышцы под огненно-рыжей шкурой во всю активно напрягаются и готовятся то ли к первой атаке, то ли наоборот к защите от чужих зубов и лап, пока жёлтоглазый взор чуть трогает предвкушающий прищур.

[indent] Впрочем, остроносой стрелой со свистом пролетающий прямиком мимо скуластой кошачьей морды и с грохотом вонзающийся в беззащитный еловый ствол недалеко от двух шагающих практически лапа в лапу соплеменников вопрос со стороны чернявой неприятно отзывается где-то глубоко внутри и вынуждает невольно нахмурить брови. Коротко переводит чуть потемневший от одного лишь понимания, к чему весь их разговор идёт, взгляд на ступающую рядом Кречет, невольно окунается прямиком в собственные чертоги памяти в поисках того спутника, который сопровождал Полёта Испуганной Цапли в тот злосчастный день, когда Стражу Неба явил свой хищный лик острозуб и всё же неохотно упирается в ещё одну выходящую с перепутья фигуру.

[indent] — Пихта, Раскалённая Солнцем, — отзывается Свиристель из Дальнолесья глухо и тянет треугольные уши как можно ближе к затылку, словно бы испытывая за эту вспомненную деталь некое чувство вины. — Полёт был с Пихтой.

[indent] Слова неприятно вяжут и жгут чувствительный юношеский язык, отвратительным горьковато-солёным привкусом отзываясь где-то в области надгортанника и следом чем-то тяжёлым оседая прямиком внутри, и горец брезгливо от всего спектра этих ощущений ёжится, взволнованно взмахивает пушистым рыжим хвостом и задевает тем несколько низеньких кусточков папоротника. Ему не хочется думать и догадываться о том, что произошло с коренастой ловчей и по какой причине тонколапый пятнистый горец возвратился домой, и вновь поступившее предложение присоединиться к бывшей тренировке быстро находит в рыжегривом ещё больший отклик.

[indent] — Спрашиваешь! С чего начнём?

[indent] Коротко озвученные привычно твёрдые и непоколебимые условия будущей тренировки за несколько быстротечных мгновений укладываются в черепной коробке молодого стража и едва очерченным планом-последовательностью действий отзываются в напряжённых мышцах да подтянутом туловище. Свиристели из Дальнолесья искренне интересно и любопытно попробовать себя в нехарактерном для их Клана Падающей Воды бое и постараться воспользоваться всеми преимуществами окружающей его территории, чтобы одержать закономерную победу и с довольной ухмылкой в жёлтых глазах взглянуть в сосредоточенную морду бывшей временной наставницы. И он в согласие с озвученным планом кивает быстро и даже на несколько пролетающих мимо, практически сквозь растопыренные пальцы длинных лап, моментов азартно прикрывает чуть подрагивающие веки, тем самым добавляя самому себе небольшой элемент неожиданности. Позволяет Кречет, Рассекающей Вольное Небо, скрыться в неизвестном направлении и тем самым начать их небольшую игру, пока сам практически не движется с места и не ступает дальше пары мышиных хвостов от места их разлучения; горец лишь терпеливо ожидает очередного появления черногривой соплеменницы.

[indent] Хруст ветви под чужим весом вынуждает дёрнуть треугольными ушами в сторону раздавшегося шума и тут же с готовностью встрепенуться, встречая уже с распростёртыми объятиями вылетающую на него старшую стражницу и умело отвечая на совершаемую ею незамысловатую атаку. Вступает с той в незамысловатый, быстро развивающийся до своей конечной кульминации и предфинального акта бой-тренировку, в которой выкладывается на максимум и показывает самого себя с самых лучших сторон да демонстрирует во всей красе собственные развитые за столь небольшой промежуток времени навыки. И одерживает теплом да радостью разливающуюся по всему туловищу победу над бывшей наставницей, с нескрываемой гордостью самим собой и довольством взирает на тяжело поднимающуюся с травы кошку, лишь коротко хмурит свои брови и косит задумчивый взгляд в сторону полученного той ранения, будто бы тем самым молчаливо предпринимая попытку попросить прощения за излишне применённую силу.

[indent] — Как всегда поражён твоей похвалой до самого сердца, — вторит собеседнице с взаимной усмешкой и уже было расслабляется, практически ступает к ней навстречу, как вдруг резко замирает на месте и невольно оглядывается по сторонам. Выжидает чего-то неизвестного и невидимого несколько быстротечных мгновений, принюхивается пару или тройку раз, чтобы затем коротко мотнуть головой и вновь растянуть собственные губы в добродушной улыбке. — Показалось, видимо. Чем займёмся теперь, о, поражённая Кречет?

[indent] Жара в горах была не такой истощающей, но всё же недоедливой и раздражающей. Большой кошке куда милее были сугробы и легкий морозец, зимой она чувствовала себя сильнее - и густая мягкая шубка грела, даже если поохотиться не всегда удавалось. Правда сейчас, в полдень тоже не сыскать было пропитания: живность пряталась от зноя, сбежала с жадно впитывающих тепло древних скал. А вот кошачья шубка никуда не делась, и Сафира раздраженно порыкивала, спускаясь по горной тропе. Искала пещеру поглубже, попрохладнее. Или любое другое укрытие - что угодно, что спасёт от этого пекла.
[indent] Пума перешла через громкий поток воды - напилась вдоволь и даже окунулась несколько раз, но аккуратно, была молода, однако знала об опасности скользкого каменистого дна, - и с удовольствием укрылась в полумраке ельника. Удивительно, что деревья хранили прохладу не хуже каменных сводов, и Сафире стало чуть легче. И голод наконец начал чувствоваться, когда жажда была утолена.
[indent] Хищница отдохнула немного под какой-то каменистой насыпью, но не дождалась даже сумерек, отправилась на охоту едва лишь в воздухе появился намек на прохладу. Она осторожно вышагивала по ельнику, принюхиваясь и прислушиваясь, подмечая следы, которые могла оставить потенциальная добыча. Этот лесок кошке нравился, тут вполне могли водится и зайцы, и косули. Спускаться за ними в предгорья она бы ни за что не стала, но вот они сюда вполне могли заглядывать.
[indent] Сафира почуяла двух котов раньше, чем они её, и пума воспользовалась этим преимуществом, замерев в укрытии далеко, на расстоянии нескольких своих прыжков и бесстрастно наблюдая за малявками, копошившимися на мягком хвойном настиле. Они пыхтели и мяукали громко, показалось даже, что дерутся, да только запаха крови не было. Это Сафира точно чувствовала. Инстинкт однако же всё равно взыграл, пока большая кошка наблюдала за возней маленьких, и пума не стала отказывать себе в удовольствии загнать ещё одну малявку - на вкус они были чуть хуже зайчатины, а водились тут в изобилии.
[indent] Хищница выпорхнула из зарослей и настигла свою цель в пару стремительных прыжков. Это для котов, наверное, небольшой склон, где она пряталась, казался далеким, а для пумы это расстояние преодолевалось за доли секунды. Она громко рявкнула и быстро ударила лапой по рыжему котику, оказавшемуся ближе, прижала к земле. Охотничий азарт подстегивал зацепить и вторую кошку, однако же Сафира была научена: за двумя зайцами погонишься... да, тот случай хорошенько ударил по её охотничьей гордости.
[indent] Ей и в голову не могло прийти, что вторая мелочь не воспользуется своей удачей и шансом унести лапы, пока возникшая в ельнике из ниоткуда голодная пума расправляется с её менее удачливым сородичем.

Колос, Колос...
Кречет бы ответила Свиристели. Она бы посмеялась и сказала, что ее старость совсем не то, что старость, постигшая великовозрастного стражника, что в ее случае искать нужно совсем не в лунах, а в чем-то ином... Но теперь это уже не имело смысла.
Все произошло стремительно, слишком стремительно, отчего губы горянки ещё не успели потерять оттенок улыбки, когда песчаной молнией что-то смело Свиристель с лап, когда прижало к земле, когда брызнул в воздух запах крови.
Все потеряло цвет. Казалось, мир остановился, время потеряло значение. Кречет смотрела на большую горную кошку, что нависала над ее соратником, но не могла в тот же момент справиться со ступором, что пригвоздил ее лапы к земле, сковав каждую клеточку тела напряжения и лишив возможности выдохнуть ухваченный прежде клочок воздуха.
Ей показалось, что это... невозможно.
Все произошло слишком стремительно, отчего было бы легче поверить, что, ударившись о дерево, она потеряла сознание, и появление острозуба — не более, чем дурной сон. Но то было не так. И слух, и нюх, и зрение — все твердо ей об одном.
Кречет, Рассекающий Вольное Небо, выпустила когти. Она ещё не знала, что мощный удар лишил Свиристель из Дальнолесья сознания. Не знала, что будет дальше. Шерсть ее встала дыбом, громкий угрожающий мяв, смешивающийся с утробным рычанием, шипением, был подобием предупреждение, вслед за чем кошка кинулась на соперницу.
Ей нужно было отвлечь ее от соратника. Когти погрузились в жесткую шерсть на плечах горной львицы, клыки со всей мощью сомкнулись на одном из ее темных ушей.
Кречет была по сравнению с ней крохотной. Это все не имело большого смысла.
— Свиристель, выбирайся! — единственное, что успела рыкнуть стражница.
Но, кажется, ответа не последовало

"Беги, кусок беличьего хвоста", — сейчас это оскорбление, просьба, что пронеслась в голове темногривой стражницы со звоном в ушах, была пронизана глубоким отчаянием.
Ну же!
Ничего.
Ничего.
Свиристель не пошевелился, а Кречет упустила момент, чтобы успеть оторвать от него взгляд и отскочить от хищницы, прежде чем, дернув мощным плечом, она сшибла ее своей лапой, отправив в полет по хвое. Удар. Кувырок. Второй. Дыхание выбивается из легких тяжело, с каждым перекатом, перед глазами картина кружится, в потом двоится, шум в ушах становится более пронзительным,  а мысли спутываются. Она оглушена. Но она заставляет себя подняться на дрогнувшие лапы, давя подступающую к глотке тошноту.
Что это за монстр...
Острозуб, о котором рассказывали им байки, который явился на их земли, был поистине громадным, и даже Кречет была по сравнению с ним только лишь жалкой букашкой.
Шумный выдох.
Она боялась. Конечно, она боялась. Любой на его месте бы боялся, ощущая этот прикованный к тебе взгляд горного хищника, оказываясь на месте добычи, столь незнакомом и потому столь уничижающе уничтожительном.
Но могла ли, имела ли она право бояться?
Ее когти упёрлись в землю, а расфокусированный взгляд зацепился за Свиристель. Кровь... это то, за что ухватился взор стражницы, и то, что заставило ее задержать дыхание. Но ненадолго. У Кречет не было времени вдаваться в вопросы, был ли жив ее соратник, ведь раздавшийся рев заставил ее вновь напрячь лапы.
В первый раз ей удалось ускользнуть от атаки.
"Бежать". Инстинкты здесь были равны разуму, если смотреть лишь на общую суть: ей не победить. Но она могла отвлечь хищницу на себя. Возможно...
Удар, и по боку расползаются глубокие рваные раны, из него тут же брызжет алая кровь.
... в одиночку она сможет и оторваться.
Стражница еще игнорирует жгучее ощущение и даже нападает, не давая хищница забыть о ней, не давая ей отвлечься, обернуться.
Для той это игра: пума без труда может поймать надоевшую ей игрушку. Для Кречет это все жизнь. Поэтому она выкладывается на полную, когда отступает, когда игнорирует застилающую взгляд алую пелену, когда на одном лишь адреналине может не обращать внимание на кровопотерю.
Она знает. Она не хочет умирать.
Это так смешно. Так нелепо. Сколько ей было лун? Можно ли это назвать концом?
Хрип боли, когда, в очередной раз поднимаясь, Кречет, Рассекающий Вольное Небо, ощущает, как из пасти стекает алая жидкость, оседая на языком металлическим вкусом.
Она готовится к еще одной атаке. Ради этого дурацкого Свиристели, ради Охоты, ради семьи, ради клана...
...
Резкий удар, ломающий шейные позвонки, и все кончается.

Конец игры.

Из небытия
[indent]Прошло довольно много времени с битвы, которую многие называли самой кровопролитной, но в то же время великой - звезды вернулись к своим детям и изгнали темный лес из угодий и из сердец. Сияние никогда не думала, что после такой битвы племена смогут лояльно относиться друг к другу, тем более к Клану, но реальность была такова. Это было замечательно, ведь больше не приходилось переживать, что лесные воители вдруг решат напасть на Клан, и можно было спокойно заниматься своими обязанностями.
[indent]А обязанностей у ловчей в последнее время прибавилось. Ей доверили воспитание и обучение Ливня, Разбивающего Камни - одного из котят Незабудки и Лисохвоста, оставшихся в Клане. Сияние Луны В Беззвездную Ночь сильно грустила о том, что детей пришлось разделить, ведь никто не знает, как сложатся судьбы племени Ветра и Клана Падающей Воды, не придется ли повзрослевшим братьям и сестрам однажды встретиться в бою?
[indent]Ловчая грациозно перескакивала через толстые еловые корни, уводя своего ученика поглубже, где дичь еще не разбежалась в стороны от охотников, приходящих с гор. Кошка решила начать тренировки с чего-то более простого, в спокойной обстановке и без лишних опасностей. В ельник даже стража не было необходимости брать - густые еловые ветви закрывали котов от зорких глаз орлов.
[indent] - Давай остановимся здесь, - ласково улыбнулась Сияние, усаживаясь на землю. - Сегодня мы с тобой слушатели и наблюдатели. Очень важно уметь слышать добычу и быстро ориентироваться, в какой стороне она находится, - ловчая объяснила будущему, что необходимо внимательно прислушиваться к каждому шороху и следить за своими звуками - иногда неудачно поставленная лапа может лишить охотника дичи. - Ступать нужно мягко и аккуратно, и ни в коем случае не топать! - Сияние Луны В Беззвездную Ночь была очень счастлива, что она теперь наставница - этого момента ловчая ждала очень долго. - Расскажи мне, что ты слышишь?

Отредактировано Сияние[х] (03.10.2023 20:58:02)

[indent] - Ничего, - Ловчая морщится, словно заранее знала, что услышит этот ответ. Она сама переживала за этих детей, что и говорить о Ливне, который находился в самом эпицентре этих событий. Кошка нежно посмотрела на ученика и поднялась со своего места, чтобы сесть рядом с ним. Ей казалось, что слова здесь не столь важны, гораздо полезнее было показать, что он не один, что ему не нужно нести эту ношу в одиночестве - рядом есть наставница, которая разделит с ним и плохое, и хорошее. Очень важно знать, что ты не один. А Ливень, как казалось ловчей, чувствовал себя покинутым и опустошенным…
[indent] - Милый, это нормально, - тихо говорит Сияние, прижимаясь боком к будущему, - Со временем эта боль уйдет, и останется лишь добрая грусть, которая не будет тебя терзать. Вы с ними будете видеться на Советах, делиться своими достижениями… - Она прекрасно знала, о чем говорит. Боль не бывает вечной - все раны когда-либо затягиваются и перестают беспокоить. Многое забывается, успокаивается, перестает мучить. Нужно лишь время - единственное действенное лекарство в случае душевной боли, и ни один травник не смог бы подобрать траву, которая сняла бы внутренние мучения.
[indent]- И у тебя есть Шёпот, не забывай. - В переживаниях об ушедших брате и сестре Ливень мог совершенно забыть о Шёпот, и ей вряд ли это доставило бы удовольствие.

[indent]Настроение Ливня передалось ловчей, как бы старательно она не ограждала себя от волнений и тревог ученика - свои собственные печали Сияние переносила с трудом, но принимать на себя еще и чужие - было неподъемной ношей для чувствительной кошки. Однако, здесь она не смогла сдержаться и синие глаза наполнились печалью и тоской за состояние ее подопечного. 
[indent]Сияние хорошо знала, что значит потерять родных, она не единожды утрачивала связь с сестрой, отдаляясь от нее, словно ее и не было в Клане. Находиться рядом, но при этом быть порознь - было до невозможности больно и горестно.
[indent] - И они тебя не забудут, - кладя голову на макушку будущего, мурлычит Сияние, в надежде, что ее нахождение рядом как-то облегчит ему эту боль. - Со временем тебе будет легче, поверь мне. - Очень тихо и ласково шепчет наставница в ухо Ливню, пока он не отстраняется от нее. Котенок, еще толком не знавший жизнь, уже почувствовал на себе весь вес разлуки с близкими. Как этому можно было не сочувствовать?
[indent]— Я слышу ветер, и деревья. - Сияние Луны В Беззвездную Ночь мягко кивнула, соглашаясь с ним. Сейчас действительно был сильный ветер, и нужно было мастерство и сосредоточенность, чтобы среди него услышать копошащуюся дичь в корнях.
[indent] - А знаешь, - мяукнула кошка, подталкивая Ливня, Разбивающего Камни носом в бок, - Давай перенесем охоту на другой раз, согласен? Сейчас мы можем потренировать ловкость и быстроту движений. На охоте это очень важно, ведь, чем меньше добыча, тем она юрче и быстрее, - физические упражнения хорошо влияли на поникшее настроение, ловчая хотела, чтобы ее ученик выгнал из себя всю грусть, выбегая ее и вытесняя физической усталостью. Когда ты возвращаешься без задних лап на свою подстилку - засыпаешь мгновенно, не размышляя о плохом перед сном.
[indent] - Я побегу впереди, а ты смотри, не отставай. Я выберу сложный маршрут. - Сияние сорвалась с места, словно птица, махнув хвостом Ливню, напоследок указывая ему следовать за ней. Высокие корни, она перепрыгивала их, пробегала под ними, нагибаясь и припадая к земле, запрыгивала на попадающиеся по пути камни, сбегая вниз в овраги и карабкаясь вверх, цепляясь когтями за кусты. Это был действительно сложный маршрут для будущего, но Сияние чувствовала, что Ливень не отстает, слышала стук лап позади себя - ей даже не нужно было оборачиваться, чтобы проверить, не остановился ли он. Она знала, что он не остановится.
[indent] Сделав круг и вернувшись на исходную позицию, Сияние сбавила темп на медленный шаг и стала ходить по кругу, тяжело дыша. - После длительного бега никогда резко не останавливайся, дай своему телу привыкнуть, что ты больше не бежишь. Перейди на медленный шаг и выровняй дыхание, тогда одышка не будет тебя сильно беспокоить. - Сердце успокаивалось, возвращаясь в привычный ему ритм. Кошка внимательно следила за Ливнем, которому, кажется, эта пробежка далась нелегко. Что и говорить, она сама чувствовала себя уставшей.