Солнышко, зелёная травка, милые котята, гоняющие по поляне моховой мячик. Что могло пойти не так?
Конечно же, Мухоморчик всё испортил. Разорвал мячик, устроил драку, окунул Травушку в грязную лужу, кинул в Гусёнка веткой. Обругал всех за то, что его не поняли, был наказан тумаком и водворен обратно в палатку, сидеть в углу и обдумывать своё поведение. Впрочем, Мухоморчик не был бы Мухоморчиком, если бы сей же миг раскаялся и попросил прощения. Он был обижен на мир и его вопиющую несправедливость. Как они, неразумные котята и королевы, не соизволили потакать ему, такому красивому и замечательному? Чёрно-белый задира в упор не замечал, что вдребезги разнёс уютную обстановку, царившую на поляне, и испортил настроение своим соседям по палатке. Он полагал, что все должны играть в его игры, а не свои. И потому, едва его оставили в палатке одного, выскочил из угла и принялся бродить вокруг подстилок, раздраженно похлестывая себя хвостом по бокам. Он ударил лапой по одной из подстилок, закинув её в ежевичные ветки. Конечно, потом ему влетит за это, но в тот момент Мухоморчику было всё равно. Больше всего на свете он хотел разнести в клочья эту палатку для маленьких слабых котят, пропахшую молоком. Он не считал себя исконным обитателем этого места, скорее величественным воином, зашедшим сюда погостить. И когда королевы напоминали ему, кто он такой на самом деле, этот несговорчивый безобразник приходил в ярость.
Взгляд Мухоморчика коснулся одной из стен палатки. Ежевичный куст был вполне надежным, но и у него имелись свои недостатки. Например, один замечательный недостаток в виде состарившихся, отсохших плетей у самого основания. Котёнок уже давно засматривался на них, думая, что их будет гораздо проще сломать, чем сочные зеленые веточки.
"Посмотрим, что эти изнеженные бедняжки будут делать, когда ночью на них подует холодный ветер", - думал он, ощущая, что пути назад уже нет. Первым делом он решил разобраться с подстилками.
"Пусть спят на земле, как настоящие суровые воины. Воины же спят на земле, да? Никаких подстилок с мягкими меховыми шариками?"
Мухоморчик выпустил когти и набросился на мох, как на врага. Подстилки рвались в клочья, мох был податливым и легко распадался от его бросков и когтистых ударов. Когда кончились подстилки, котёнок остановился, тяжело дыша. Мха не хватило, чтобы остудить его злость, требовалось что-то посерьёзней. Тогда он окончательно решился разрушить стену палатки с сухими ветками. Собрав силы в своих лапах и когтях, Мухоморчик набросился на ежевику и принялся с хрустом ломать тонкие плети. Он старался избегать колючек, но парочку ерундовых царапин всё равно заработал. Сухие ветки трещали очень громко, но котёнок не подумал, что его могут услышать. "Вот бы увидеть глаза Травушки, когда она обнаружит ошмётки своей любимой подстилки и разрушенную палатку", - злорадствовал он, пробиваясь вглубь куста. Устроившись среди обломанных веток, Мухоморчик почувствовал себя так, будто теперь у него есть собственная палатка, отдельно от Детской. Эта мысль принесла ему какое-то странное удовлетворение. Чувство целостности от осознания того, что теперь он хозяин чего-то своего. Пусть это "своё" - всего лишь куча обломков, под которой он спрятался. Котёнок начал разворачиваться, чтобы устроиться поудобнее, и тут-то его взгляд упёрся в чужие зелёные глаза, неотрывно наблюдающие за ним. Мухоморчик почувствовал, что его загривок сам собой вздыбился от неожиданности. Он замер, глядя широкими глазами на чёрного кота, которому принадлежал внимательный зелёный взор.
Котёнок знал, что это Смерчешкур, глашатай его племени, но пока плохо понимал связи между взрослыми. Он думал, что для того, чтобы тебя уважали, нужно быть сильным и грозным. Это доказала ему и Сипуха, и Травушка, и другие соплеменники.
Поэтому его взгляд из удивленного стал враждебным.
- Что-то нужно? Ласточка и другие гуляют на поляне, - сказал он, высоко поднимая хвост, весь в мелких обломках ежевичных плетей. - А я сейчас занят.
Мухоморчик распушил грудку и с вызовом поглядел на глашатая, мол, ну что, оценил, какой я храбрый? Он не думал, что Смерчешкуру такое поведение может не понравиться. Сказать по-честному, этот котёнок вообще редко задумывался над последствиями своих слов и поступков.

Хворост неприятно сушил пасть. Сожмёшь чуть крепче — угловатые выступы на хрупкой ветви вопьются в чувствительное нёбо, будто говоря — не старайся унести больше. Повезёт чуть меньше и хворост сломается под давлением челюстей. Одна короче другой. Негодный мусор.

Морока.

Позади — две вязанки хворостинок, аккуратно, но туго стянутые стеблем. Впереди — едва ли меньше. Пёстрохвост не уточнил у глашатая конкретное количество ветвей. Поторопился, чтобы теперь жадно хватать с пола ломкие прутья, как проклятья боясь участи быть посланным обратно, за добавкой в лес.

Дурь.

Пёстрохвост невесел. Задание, полученное так некстати, угнетало, навевало скуку. Невозможно хоть как-то применить свои навыки, сноровку, а нужно ли? Ходи вдоль могучих древесных великанов, да подбирай ветки с земли, борясь со сном, который ещё не успел отпустить кошачий разум. Ох, если бы тусклый зелёный глаз Смерчешкура не упал на воителя, тот бы сейчас дремал, растянувшись на залитой солнцем племенной поляне, подергивая усами во сне от удовольствия. Безусловно лучший распорядок дня, но едва ли то, ради чего Пёстрохвост решился бы ослушаться приказа старшего по званию.

Вычурная шкура искрилась от света. Всего один глоток воды из ближайшего источника мог бы поднять настроение коту, но воитель не смел бросить своё дело по двум причинам: он торопился, потому что так ему велел глашатай, и у воды, на нагретых солнцем камнях, Пёстрошкур заметил гадюку.

Счастливица.

Пять вязанок — должно хватить. Столько подходит под определение "кучка"? Унести бы всё зараз. Пёстрохвост возвращается в лагерь, почти физически предвкушая заслуженный отдых. Свои законные часы, которые кот без сожаление собирался скормить лени. Но кто знает, вдруг ему удастся помурчать с кем-то? Или этот кто-то согласиться поиграть в "Мышонок или кошка"? Нет, лучше поспать, окончательно решил воитель, и от этой твердой точки в немом монологе у него затрясся кончик хвоста.

Редкие облака вальяжно плыли по голубой твердыне небосклона, подгоняемые нетерпеливым ветром. Всё дальше, пока белоснежные не растают бесследно, как и наивные надежды грозового воителя.

"Тут какая-то ошибка? Я не самый лучший кандидат на эту роль. Да мне даже оруженосца не доверили, а тут котёнок!" — вопила ленивая суть, царапаясь крючковатыми когтями изнутри, в то время как её обладатель сдержанно кивнул глашатаю в знак согласия, поведя ухом в сторону Мухоморчика — виновника сего торжества.

— Я присмотрю за ним, Смерчешкур. — Змея, которую Пёстрохвост увидел накануне, напоминала известняковую статуэтку, созданную непостижимым умом двуногих. Лишь свет, играющий на отдельных чешуйках, выдавал в ней гадину, далеко заползшую от Змеиной горки. Воитель воображал себя этой змеей — немногословной и сдержанной.

— Едва ли это имело смысл, — произнес воитель, когда глашатай удалился. Эти слова — итог, — были адресованы Мухоморчику, — но я всё же спрошу. Зачем ты это сделал?

Пёстрохвост не смотрел в сторону подопечного. Со стороны — надменность и неприязнь. По существу — удачная попытка скрыть растерянность. Воитель не умел общаться с котятами. Отсутствовало в нём нечто, данное остальным при рождении. Но кот не жаловался — у него, так-то, много не было в первую луну.

Кот всё же посмотрел на Мухоморчика, но его глаза не спешили предавать своего обладателя, скрывая, что тот заинтересован, что воитель опять изучает, наблюдает, точно во время поединка. А в голове ворох из мыслей, хрупких, будто хворост. Нужно ли "сюсюкаться" с малышом? Да? А если он нашкодил? Нужно ли на них как-то особенно смотреть в этот момент? И нужно ли вообще? Нужен пример. Мать? Нет-нет, это слишком не к месту.

Морока.

— Пора за работу. Тени скоро станут длиннее. — Кот повёл хвостом, как бы между прочем указывая на ветви, принесенные недавно из лесу. С них ещё не успела сойти характерная свежесть.

Дав указания, которые котёнок и без него знал, воитель полностью залез в родную пещерку, показавшуюся сейчас довольно тесной. Отсюда удобнее наблюдать за местным шалуном, что положительно скажется на его поручении, и именно так можно было ненадолго предаться воспоминаниям. Только приятным, далеким, возможно с легким горьким послевкусием. Только запах молока и это неуемное желание назвать Мухоморчика "шкетом", уподобившись горячо любимому наставнику. Вот только Пёстрохвост не был учителем. Он просто играет роль надсмотрщика. "Проверяющий" и этим стоит ограничиться.

Отредактировано Пёстрохвост (28.05.2019 18:47:40)