>>>главная поляна
Всё же они договорились с Крутобокой поохотиться, именно под таким предлогом воин вытащил из лагеря свою подругу. Так что Кукуруза решил не обманывать её, договорился, что они ненадолго разойдутся поохотиться, а затем начал проследование одного пушистого кролика. Он всегда любил на них охотиться, это был словно вызов, который Кукуруза бросал себе снова и снова. Самая шустрая и большая добыча! Не считаю орлов, конечно. Так что иногда новоиспеченный воитель поглядывал наверх, в надежде НЕ увидеть этого хищника. Оно им надо? Они тут хотели мирно поохотиться, а не парить в когтях над родной пустошью.
Увы. Погоня за кролеем провалилась, так что бежевый кот вернулся к своей подруге, но даже без уныния на мордочке.
Ничего! В следующий раз я обязательно поймаю самого жирного кролика.
Довольный этой мыслью, голубоглазый присел рядом с Крутобокой. Сначала ему нужно было поговорить с ней, а какую-нибудь полёвку для приличия он поймает позже. Возможно, с поимкой дичи его соседке по палатке повезло больше.
- Хэй, ромашка моя. Ты сегодня в охоте сделала меня? Я вот ничего не поймал. Но я за этим кроликом так бежал! Сейчас отдохну и что-нибудь обязательно поймаю! - палевой плюхнулся на бок и якобы левино пихнул Крутобоку передней лапой в плечо, - Шо не так? Что у нас с настроением?

начало.

- Снег! СНЕГ!!! - восторженно орал Штормогрив, врезаясь в сугробы и закапываясь в снежную гущу по уши. Он совсем забыл, что рядом с ним вовсе не брат, но это не помешало ему без стеснения возиться в снегу, словно он малый котёнок, а не большущий воин. Штормогрив сам задавал настроение той атмосфере, в которой существовал, и не собирался слушать ничьих порицаний. Тем более, Воробейница ему как младшая сестричка, чего стесняться? Шныряя в сугробах и прокапывая в них норы, в которых могли бы жить гигантские кролики, Штормогрив не думал о холоде и голоде. Эти мысли подождут до того момента, пока он не окажется у охотничьих угодий. Чем ближе к ним подходил рыжий воин, тем тише становился его шаг. Он постепенно переставал восторгаться снегом, но живой огонёк никуда не исчезал из его глаз. Разрывая снег в клочья сильными лапами, проламывая плечами дорогу, он нарочно старался перегнать Воробейницу и бежать впереди, словно они - соревнующиеся оруженосцы. С кровожадным хрустом когти врезались в застывшие снежные комья, Штормогрив клокотал и урчал, жестоко смеясь над своим бессильным белым врагом. Он был самим ветром, вьюгой и ураганом, гонящим снежные вихри и помогающим наступлению сезона Юных Листьев. Как бы ни был силён мороз, Штормогрив нёс с собой немного солнца и иссушенного вереска в этот снежный край. Какой этикет, какие манеры? Всё это он рвал в клочья вместе со снегом, не боясь вымочить шкуру и застудить горло. Он, бодрый и сильный, чувствовал в своём нутре огонь, способный растопить весь снег в пустошах, нашлось бы время на такое дело. Времени не было, поэтому он громил снег безобразно и дико. Племя не будет ждать сезон Юных Листьев, еда ему нужна прямо сейчас.
- Как предлагаешь выманивать кроликов из-под снега? - спросил Штормогрив, вороша сугроб и находя под ним нору. - Давай ты встанешь с той стороны, а я с этой, и дуну в нору посильнее? - он усмехнулся. - Только не очень близко к выходу вставай, кролик может разогнаться в пути.
Могло показаться, что Штормогрив слишком высокого мнения о своём умении выдувать кроликов из нор, но он быстро сдал несерьёзный лад, засмеявшись. Однажды Вьюговей попался на его шутку про выдувание кроликов, и Штормогрив едва брюхо не порвал, дуя в нору и борясь с приступами хохота при каждом взгляде на морду брата. Тот щурился, боясь, что кролик, вылетевший из норы под напором воздушной струи, выбьет ему глаз.
- Ладно-ладно, будем ловить кроликов как обычно, - Штормогрив поднял пушистый хвост, показывая цепочку следов, которую спрятал под ним. - Как тебе воинские будни, Воробейница? - он зарыл нос в снег, обнюхивая следы. - Ещё не хочется обратно в оруженосцы? Ты знаешь, я всегда готов заполнить пробелы в образовании оруженосцев-переростков.
Рыжий воин смешно наморщил нос. Он намекал на самого себя, ведь даже став воином, неугомонный Штормогрив продолжал навязываться нравящимся ему воинам и выпытывать у них секретные приёмы и охотничьи техники. Он так легко переходил от непринужденной легкости к состоянию ярости, что был, с одной стороны, замечательной боевой единицей. И с другой, не самым простым в общении котом. Наверное, поэтому он не смог найти подход к каждому и вызнать каждый интересующий его приём. Слишком стремительный и взрывной, чтобы кто-то, кроме брата, мог установить с ним ровные отношения без скачков от вражды до дружбы и обратно. Сейчас он шутит про кролика, пройдёт пара мгновений, и он будет шутить про рваные глотки врагов. Слишком много всполохов в буйной голове.

Отбив лбом запущенную в него охапку снега, Штормогрив усмехнулся. На макушке образовалась снежная шапка, усы поблескивали снежинками. Был бы рядом Вьюговей, он бы уже закатал братца в сугроб.
- Племени Ветра будет не хватать вашей банды чистильщиков подстилок, - басисто захохотал он, прыгая к Воробейнице и толкая кошечку в сугроб. В самом деле, он вёл себя как оруженосец. Но это ли не способ расслабиться после изнурительных тренировок и кровавых драк? Огонь был текуч и непостоянен, он то старался сжечь дотла, то слегка облизывал жарким пламенем, то играл мелкими искорками, неспособными причинить вред. У него слишком много всего на душе, чтобы он был одинаков всегда.
- Ладно, твоя идея с травинками мне по нраву, - согласился он, потягивая носом воздух на предмет лакомого запаха дичи. - Я проделывал что-то подобное в сезон Листопада, только не с куропатками и травой, а с кроликами и колосками.
Желая как можно быстрее получить добычу, Штормогрив выпустил когти и принялся раскидывать снег сильными гребками, чтобы добраться до промёрзшей травы. Ему потребовалось время и немного упорства, чтобы сделать это. И второго у него хватило с лихвой.
- Смотри, я нашёл ещё и пару ягод, - сказал он, показывая Воробейнице лапой на промерзшие бусинки дикой вишни. - На такое они точно клюнут.
Лапы Штормогрива горели азартом, а когти не хотели втягиваться, не испробовав крепкой шкуры умирающей дичи.
- О, так ты же проспала в Детской свой первый сезон Юных Листьев, - дружелюбно оскалился он, поглядывая на голодную Воробейницу. - Когда потеплеет и сойдёт снег, под каждым вторым кустом вереска будет сидеть стайка крольчат. Кроличьи детишки заполонят пустоши, а наши когти и клыки, м-мм, немного подкорректируют их численность. Тебе понравится. Юные Листья всегда приносят больше хорошего, чем плохого. Тепло, кролики, трава... а я уже соскучился по цветущему льну.
Его скулы дёрнулись, словно он вспомнил что-то неприятное, но тут же выражение морды разгладилось, принимая прежний вид. Он отвернулся от Воробейницы и отодрал когтями от промерзшей земли пучок буроватой травы.
- Они будут это есть? - с сомнением спросил Штормогрив, показывая Воробейнице холодные стебли.

Штормогрив невзначай усмехался, наблюдая за счастливой Воробейницей. Ему оставалось лишь гадать, к скольким лунам она избавится от ос в голове, если уж он сам к четырём десяткам не избавился. Кто знает, может быть, даже смертельная опасность не лишит её этого бесстрашия перед жизнью. Штормогрив знал, каково это: быть достаточно сильным (или глупым?), чтобы не бояться прихода холодов, когда тебе есть, за кого волноваться. И при этом любить жизнь и знать, что не отдашься в лапы смерти так уж скоро, даже если все, кто тебе близок, погибнут.
Он, впрочем, знал тех, кто не боялся смерти лишь только потому, что не ценил жизнь. И таким, как он полагал, нужно гораздо меньше внутренней храбрости, чтобы смотреть вперёд. Труднее перебороть страх, когда есть, что терять. Избитая истина. А у Воробейницы, помимо пушистых одуванчиков в голове, явно есть те, кто ей дорог и кого она ценит. Нужна смелость, чтобы веселиться в снегу, зная, что прямо сейчас они могут голодать, отмораживать лапы и хвосты или гибнуть в когтях врага. Эту смелость он ценил по достоинству. Даже если она граничила с глупостью. Он не осуждал дураков, они счастливцы. А быть счастливым - всегда хорошо.
И, тем не менее, Штормогрив нахмурился, когда Воробейница сказала про своего будущего оруженосца. Оруженосцы тоже бывают пожаром. Они нестабильны, неусидчивы, имеют склонность попадать в неприятности и самовольничать, это он по себе знал. Его наставнику не сносить головы, узнай кто-нибудь в племени о тайных тренировках, на которые бегал его неугомонный рыжий оруженосец. Но какое дело юному Штормолапу до опасности? Разве думал он, что подставляет своего бедного наставника? Да ни о чём он не думал, пустая рыжая башка. Даже когда брат доказал ему, что может завалить его на лопатки безо всяких тайных тренировок.
- Думаешь, сможешь целых шесть лун придумывать досуг своему оруженосцу на каждый день? Ведь ты не такая важная шишка, как твой бывший наставник, у тебя не будет оправдания, если тебе захочется пропустить занятие-другое. Считай, что на полгода становишься королевой, но не для крошечного котёнка, а для резвого оболтуса-переростка. Не уследишь за ним, он может натворить бед, или, что хуже - погибнуть. Представь, как на тебя будет смотреть всё племя и особенно его родители, - губы Штормогрива растянулись в ухмылке. - Не напугал? Вот и не бойся. Будешь бояться - точно помрёт твой оруженосец. Никакого страха, не разочаровывай меня.
Не нужно храбрости, чтобы смотреть вперёд, если не знаешь, что тебя ждёт. А вот когда знаешь... тогда попробуй не страшиться. Если получится, выбирай сам, храбрец ты или дурак. Разницы, зачастую, вообще никакой.
Воробейница предположила, что красные ягоды могут пригодиться Полуночнику. Штормогрив и не подумал об этом. Он задумчиво посмотрел на вишенки и почесал подбородок.
- Может, нужны. А может, и не нужны. Я рассказывал тебе, как объелся ягод, когда был котёнком? Было весело... потом, правда, немного больно. Когда я был совсем крохотным, на пустошах разгорелся пожар. Моя мать, спасаясь от него, уронила меня в огонь. Сгореть я, как видишь, не успел, лишь слегка подрумянился. И много времени после этого я провёл в палатке целителя. Там и наелся ягод. Понадкусывал каждую из любопытства. Теперь уже и не припомню, были ли там такие ягоды, как эти. Можно попробовать надкусить и посмотреть, что будет.
Он пожал плечами. Риск для воителей Ветра - нечто само собой разумеющееся, в конце концов! Но, так как ягоды всё ещё были нужны в качестве приманки для куропаток, кроликов и, быть может, наиболее сочных воителей из вражеских племён (если они с Воробейницей не поймают нормальной дичи), хомячить приманку Штормогрив не стал.
Краем глаза следя за работой Воробейницы, рыжий воин поглядывал по сторонам и принюхивался, а хвостом старательно заметал следы. Чай куропатки не настолько тупы, чтобы ходить по следам своих потенциальных убийц.
Ему показалось, будто он заметил какое-то шевеление в большом сугробе по соседству. Навострив уши, Штормогрив смерил сугроб подозрительным взглядом и осторожно подошёл к нему. Никаких запахов он не чуял, но странное предчувствие подсказывало ему, что в сугробе его что-то ждёт. Воитель напряг задние лапы и прыгнул в снег. Раздался треск. Ну естественно, в этом сугробе Штормогрива что-то ждёт! Ведь его угораздило прыгнуть в занесённый снегом куст шиповника. Он яростно оскалился, пытаясь вытянуть своё тело из веток. И всё бы ничего, если бы его голова и шея не застряли меж выросших "рогаткой" нижних веток. Штормогрив почувствовал удушье, нарастающее с каждым рывком. Внезапно перед ним открылась истинная картина происходящих с ним событий: он один. У брата уже давно своя жизнь, этот мягкий, семейный кот нашёл для себя счастье. Родители, разошедшиеся много лун тому назад и забывшие про него, уже не участники его судьбы. Все его цели посвящены мертвецам или тем, кто в жизни не взглянет на него. Он одинок. Одинок и бессмыслен, как этот куст посреди степи. Ветки с хрустом отпустили его голову, и кот вылез из куста, отряхиваясь от мелких веточек.
- Показалось, что туда кто-то шмыгнул, - максимально безмятежно сказал он, всматриваясь в мордочку Воробейницы и пытаясь понять, заметила ли она, как он по-идиотски застрял в ветках.
На него накатила странная тяжесть, будто ветви всё ещё не отпустили его.
- А вообще, не забывай, что хоть твоим наставником был Звездопад, но ты сама - не предводитель, и даже не глашатай. Оруженосцы гордятся, когда их наставник правит племенем или хотя бы один из старших воинов. Но будет ли оруженосец горд и счастлив, если его наставником станет вчерашний оруженосец, который не успел набраться воинского опыта? Не говорю, что ты будешь плохим наставником, Воробейница. Просто не удивляйся, если твой оруженосец будет завидовать тому, кого будет наставлять Звездопад или Соболь. Титулы, возраст... а иногда оруженосец заранее знает, кого хочет видеть своим наставником. Но ему достаётся кто-то другой. Например, тот кот, у которого я хотел обучаться, погиб ещё до того, как я получил имя оруженосца.
Штормогрив потянулся. Он знал, что оруженосцы нередко те ещё разочарования во плоти. Забравшись в сугроб позади лунок, выкопанных Воробейницей, воин постарался спрятаться так, чтобы находиться против ветра.
- Ну что, куропатки обычно быстро приходят, или их приходится ждать по пол дня? Неохота хвост отмораживать.

Стараясь не вглядываться в растерянную мордочку воительницы, Штормогрив нахмурился и ковырнул когтями снег, словно под ним могло быть что-то ещё, кроме того, что он уже нашёл. Можно сколько угодно валяться в снегу, но в какой-то момент по вискам и темени всё равно бьёт осознание: ты уже перерос те времена, когда таскался за красивой кошкой, глупо развесив уши и топорща усы. Когда мечтал о том, что свершишь бесчисленное множество подвигов и когда угробил свою мечту в клыках врага. Когда думал, что будущее впереди, а в тебе самом - бесконечный потенциал.
Обо многих говорят, что они даже в сотню лун - котята, только потому, что они дурачатся на публику. Однако никто не знает, какой жук-короед точит их сердце. Штормогрив чувствовал, что с каждым десятком лун ему открывается что-то, что он увидит целиком только если станет седым старейшиной. Что-то, понятное только... взрослым? С прожитыми годами он осознал, что технически взрослых не существует. Только котята, убившие в себе котят. И недобившие.
А Воробейница, всё же, надкусила вишенку. Штормогрив с интересом посмотрел на неё, ожидая, что она начнёт корчиться в судорогах и пускать пену, но она выглядела также весело, как до дегустации ягоды, только с поалевшими губами.
- Отнеси, - пожав плечами, сказал он, теряя интерес к ягодам, раз они предназначаются уже не ему и его охоте. С целителями он никогда не имел шибко хороших отношений, так как редко приносил им свежие раны, а не позабытые и загноившиеся, да и лекарские указания исполнял через раз и без особой охоты. Если бы не хорошее от природы здоровье и беспокойство брата, быть со Штормогривом беде.
- Смейся, смейся, - улыбнувшись, пробурчал он себе в усы, и выдернул шиповниковую колючку из шерсти. - Я был отвратительным оруженосцем. Столько раз подставлял своего наставника, что все и не упомнить. Впрочем, вернись я назад, ничего бы не изменилось.
Он задумался о чём-то своём, попутно умудряясь не только слушать Воробейницу, но и поглядывать, не летят ли к ним в пасть куропатки. Получалось у него на удивление ловко. Он словно поймал течение, по которому шёл легко и уверенно. И пока его хищное тело расслабилось, глаза внимательно смотрели на слепяще-белый снег, уши внимали тихим словам Воробейницы, а чуткий разум не прекращал разражаться яркими мыслеобразами.
Штормогрив вспоминал снег, такой же белый, как сегодня, но иных времён. Он вспомнил и желтовато-зеленые поля вереска с миллиардами маленьких фиолетовых цветков, вспомнил рубиново-красную кровь. Ему нравилось думать, что он охотник, пойманный охотником, а не жертва. О нет, он никак не жертва. Никогда. Ни за что.
Взгляд воителя медленно передвинулся со снега на макушку Воробейницы.
- Это хорошо, когда любишь своего наставника, - согласно кивнул он рыжей кошке. - Я знал котов, которые называли своих наставников отцами и были с ними в лучших отношениях, чем с родителями. Это вовсе не удивительно, за шесть лун близкого общения сложно не сдружиться.
Штормогрив посмотрел куда-то сквозь Воробейницу, вспоминая очередной эпизод из прошлого.
- Чем больше оруженосец тебя ценит, тем сильнее боится огорчить. Так что, привадить его к себе - очень даже полезный ход, если не хочешь, чтобы ученик доставлял много проблем. Не обязательно действительно любить этого котёнка, достаточно показать ему свою привязанность. Многие ведутся.
Он поморщился, будто ему была неприятна мысль об этой искусственной любви ради дисциплины. Так или иначе, Штормогрив знавал елейных, сладкоголосых наставников, и понимал, что вряд ли принадлежит к их числу. Отчасти он завидовал их умению манипулировать, отчасти презирал их. Если Воробейница хочет поскорее стать наставницей, ей предстоит узнать, какие методы приняты у этой касты воинов. Не факт, что она останется в восторге. Особенно когда поймёт, что обучение оруженосца - это не только первый день с восторгами и обнюхиванием границ, но и шесть лун попыток перебороть подростковое упрямство и вложить в буйную головушку правила выживания в дикой воительской среде.
"И пополнить воинские ряды такими же весёлыми юнцами, которые будут мечтать обучить собственного оруженосца". Штормогрив усмехнулся. "Жаль, что это становится понятно только с опытом".

- Похоже, к четвертому десятку лун я научился производить хорошее впечатление, - шкодливо улыбнулся Штормогрив, чувствуя странную лёгкость оттого, что он может рассказывать о себе юном, нелепом, буйном, и видеть удивление собеседника. Лёгкость, впрочем, вскоре ушла, уступив место разочарованию. Неужели Воробейница не верит, что он способен на безумство, на подвиг?
"А сам-то ты веришь, что в тебе ещё достаточно гонору? Прилизанный, законопослушный, исполнительный... фу, на тебя стало противно смотреть".
Штормогрив отвёл морду от взгляда Воробейницы, и улыбка сменилась кривым оскалом. И в самом деле, почему он почувствовал такое раздражение? Ведь семья всегда хотела видеть Штормогрива осторожным, безропотным, сидящим себе в лагере и не рвущимся в пекло. А он любил семью. Так почему теперь, когда он почти идеален, так погано у него на душе? Будучи таким примерным, можно и до палатки старейшин дожить ненароком.
"Бррр... где уже эти проклятые птицы..."
Он тряхнул косматой головой и попытался сосредоточиться на охоте. Вглядываясь в снежную пелену, рыжий воин слышал Воробейницу так, словно она говорила из сугроба в десятке лисьих хвостов от него.
- Нет ничего плохого в том, чтобы любить своего предводителя, - пробормотал он, пытаясь получше рассмотреть чёрные пятнышки на белом снегу. Пятнышки приближались и, казалось Штормогриву, то были именно заветные куропатки. - Он типа правит племенем, заботится обо всех, собрания проводит, все мы должны его... ты сошла с ума, Воробейница, - рыжий кот взметнул снежную пыль, выпрыгивая из своего укрытия прямо на выбранную им птицу. - Ты сошла с ума, слышишь?! - он смеялся, катаясь в снегу с трепыхающейся в его лапах куропаткой. Она била его крылом по ушам, но он даже не замечал, думая над тем, какая же его сестрёнка Воробейница мечтательница.
- А мне нравится, как ты сходишь с ума, Воробейница!
Снег облепил длинный мех на загривке и груди, в шерсти застряла пара мелких пёрышек, но Штормогрив был доволен. Он сжимал пойманную птицу и тянулся к её горлу, чтобы нанести смертельное ранение. Когда его зубы, наконец, сомкнулись крепко, и куропатка обмякла, он немного постоял в молчании, наслаждаясь вкусом свежей крови на языке.
Кинув птицу под лапы, Штормогрив немного повалял её, чтобы снег залепил ранку на шее и не дал крови течь дальше.
- Высоко ты замахнулась, конечно, - деловито пробурчал он, ревниво осматривая свою куропатку в надежде, что она была самой большой из всех местных куропаток. - Надеюсь, Звездопад будет лоялен к твоим чувствам и не обидит тебя. Простого воина можно подкараулить и поколотить за палатками, если вдруг что, а вот с предводителем такой финт ушами не пройдёт.
После долгой засады Штормогриву захотелось как следует потянуться до хруста в суставах, что он и сделал, расправив свой пышный хвост и выпятив грудь. Кинув взгляд на Воробейницу, он ободряюще толкнул её плечом.
- Всё будет на тысячу мышей, вот увидишь. Или на сотню кроликов. Ты замечательная кошка и достойна самого лучшего кота в этом лесу. Пусть Звездопад окажется им.
Подхватив куропатку, Штормогрив нырнул в большой сугроб и тут же исчез в нём. Через пару мгновений раздалось недовольное рычание. Да, он снова наткнулся на шиповник.

"Котятки начнут играть в Штормогривов, побеждающих зло", - едва не растопив своим вздохом сугроб, подумал Штормогрив. "А что, если Штормогривы и есть зло? Способны ли Штормогривы победить Штормогривов?"
Ответа на этот вопрос рыжий воин не знал, но прекрасно помнил, как лунами ранее мечтал убить кота, от чьей лапы погиб его друг, Дикобраз. Убить, а не просто победить. Пойти против Воинского Закона, запрещающего убийство. Не зло ли он после этого?
Прижимая к себе куропатку, Штормогрив поглядывал на весёлую и счастливую Воробейницу. Он, в общем-то, тоже был счастлив, когда вышел из лагеря. И сам себе испортил настроение. Собственными унылыми мыслями. Счастье Воробейницы было очень заразительным, поэтому ему не стоило труда улыбаться ей в ответ, даже со всеми этими тяжкими думами.
Охота была, конечно, славная. Но он два раза влез в шиповник, да и не его это заслуга, что он поймал куропатку. Идея принадлежала весёлой рыжегривой соплеменнице, а не ему. Почувствовав прикосновение тёплой макушки Воробейницы, Штормогрив дружелюбно мурлыкнул ей в ответ и коснулся носом рыжего ушка. Она и впрямь была похожа на лучик солнца. Он расслабился было, как её слова ударили в гонг прямо у его висков. Штормогрив напрягся. "Отличный друг, счастливый отец семейства", - красная пелена застилала его глаза, когда он думал об этом.
- Ни-ко-гда! - злобно прорычал Штормогрив, отстраняясь от Воробейницы. Он чувствовал себя отвратительно, когда думал о своей неловкой, отвратительной, такой неудачной, искалеченной любви. Пока Воробейница завоёвывала внимание предводителя, он не смог получить и доли внимания кошки, которая ему нравилась. Она была безумная, больная, просто ненормальная. Ей хотелось бы бежать отсюда куда подальше, чтобы тихо сдохнуть в одиночестве от своей болезни. Вот, чего ей хотелось, а не со Штормогривом мурлыкать. Почему, почему ему хочется любить именно такую? Лучше бы он полюбил какую-нибудь простенькую кошку без притязаний, наплодил с ней котят и жил себе... нет, он бы так не смог. Ему нужно больше. Если драться, то с собакой, которая запросто выпотрошит его кишки. Если любить, то именно ту, которая никогда не полюбит взаимно. Он в этой жизни всё делал, чтобы нарваться на неприятности. Его братец, ласковый и мягкий Вьюговей, может прижать к себе пугливую кошечку Кулик, убедив, что с ним она будет в безопасности. Штормогрив же может только напугать и привести в ужас. Даже на свою славную Воробейницу, прозванную им сестричкой, он готов нарычать. Даже на неё, не виновную в его помешательстве.
Штормогрив стушевался, почувствовав, что почём зря сорвался на кошечку.
- Прости, не знаю, что на меня нашло, - сказал он, чувствуя как на лапах покалывает снег. - Возьми мою куропатку. Это была твоя идея, как приманить её, к тому же, я сам испортил тебе охоту, выпрыгнув первым. Раздели её, например, со Звездопадом. Предводителям тоже надо отдыхать, верно? Не говори, что я поймал. Я хочу, чтобы наш предводитель гордился моей сестричкой.
Подойдя к Воробейнице вплотную, он опустил куропатку у её лап и коснулся лбом её лба. 
- Я пойду. Может, ещё чего-нибудь поймаю. Если не поймаю, побегу в лагерь.
Он прыгнул мимо протоптанной ими двумя тропы, снова пробиваясь сквозь колючий снег и хрусткую наледь, и постарался как можно быстрее скрыться, чтобы Воробейница могла спокойно пойти в лагерь с добычей.

--> пепелище

Отредактировано Штормогрив (26.02.2019 01:19:00)

дозорная скала →

Гром успел тысячу раз пожалеть о том, что вообще завел этот разговор. И кто его за язык тянул, ведь сам же виноват. Следовало все держать при себе, а то совсем расклеился и всю былую стойкость потерял. Когда длинные заросли наконец сменились коротенькой травой, здоровяк остановился и отложил ношу недалеко от себя. - Не совсем, - ответил он на самый первый вопрос Жары, чувствуя, как под кожей начинают прорастать зудящие колючки. Нет, виноватого он найти не пытался, ведь сам был в этом отчасти виноват. Хотелось разузнать, отчего все это могло произойти, но, видимо, рыжая не желала делиться своими знаниями с Громом. Хотя чего такого страшного ей стоит от него утаивать?

- Меня все еще не покидает мысль, что это могли быть козни Макоши, понимаешь, - от произношения этого имени загривок невольно вставал дыбом. Эта одиночка принесла слишком много бед в их лес, и ожидать от нее такого поступка было вполне очевидным. Но, столкнувшись с размытым ответом, Гром понимающе хмыкнул. Что ж, он знал на что идет и не сильно рассчитывал на желание Жары что-то ему рассказать, хотя до последнего лелеял надежду.

- Оставь это, Гром. Его забрали Предки, а не бродяги или гнилые мыши. Не дай этой жажде съесть и себя. - задерживаясь взглядом на Жаре, серый кот задумчиво повел усами, невольно соглашаясь с ее словами. Но жажду он никакую не испытывал, даже самую ничтожную. Никому мстить он не собирался и никого заведомо обвинять тоже, ведь это будет просто безрассудно. - Не следовало мне об этом говорить. Всё это глупости, ничего уже не изменишь, - на выдохе протянул он, с грустью устремляя взгляд куда-то за спину Жары. - Ты права. Мне стоит это просто принять, - боль, пожирающая его изнутри, никуда не делась, но заметно поутихла и ослабла, как если бы к самому сердцу приложили какую-нибудь чудесную полуночниковую травку. - Спасибо, что выслушала.

Подобрав обратно свою кипу трав, Гром благодарственно коснулся хвостом рыжей спины и рысцой побежал в глубь степи, оставляя за собой по паре пахучей зелени. Возможно, этот несуразный на первый взгляд разговор оказался не таким уж и бессмысленным. На душе уже не было так гадко, как в лагере, и голову будто бы освежил прохладный ветер, унеся с собой большую часть переживаний. Может быть, Жара и не планировала помогать Грому избавиться от всех удушающих мыслей, но каким-то образом ее слова подействовали.

офф: прости, что так долго, с временем сейчас беда

Отредактировано Гром (14.09.2019 13:03:05)

Оставив очередной цветок среди пожелтевшей травы, неприятно колющей лапы, Гром отмахнулся хвостом от назойливой пчелы, снующую за ним везде и всюду, окинул беглым взглядом простирающиеся окрестности, все еще чувствуя какую-то ноющую тоску на сердце, и развернулся обратно. На удивление, ему уже не было так плохо, как в самом начале пути, разговор с Жарой, пусть и не такой откровенный, помог развязать тугой комок мыслей, оставив легкую грусть, от которой Гром вряд ли уже когда-то избавится. Его упитанные лапы даже не устали после такой долгой прогулки, но, не смотря на это, сам исполин уже был не против отлежать бока в неглубокой ямке и послушать отдаленный стрекот саранчи. Он мечтательно потянул носом, пытаясь уловить с дуновением ветра запах Жары, и обнаружил ее совсем недалеко.
Как большой медведь, кот затопал к ней вразвалочку и плюхнулся рядом, предварительно глянув на часть ее запасов. - Мы потрудились на славу, - басовитым голосом протянул он, подергивая ушами да бросая на кошку немного ленивый взгляд, который уже должен выдать с головой всего его намерения. - А за труды полагается награда, - лукаво поведя усами и сверкнув медом глаз, Гром распластался по всей земле, заполняя собой все трещинки и ямки, чтобы быть как можно непринужденнее. Он глубоко осознавал, что им следовало бы облагородить еще одну местность на случай всякий, но ведь они уже итак разбросали достаточно пахучей зелени, аромат которой в скором времени разнесется по всей территории и накроет толстым слоем даже лагерь. В здравом уме ни одна псина не должна будет сунуться в такое неприятное место, да даже сам Гром предпочел бы перекочевать в любое другое место, хоть на трясину сумрачную, лишь бы запаха этого не чуять. "И где только Полуночник умудрился ее достать?"
- В лагере, пока нас не было, наверняка уже успело произойти множество событий. Было бы неплохо поскорее о них разузнать, м? - хитро улыбнулся серый здоровяк, легонько толкнув спутницу в бочок. Знал он, конечно, непростой нрав Жары и как нелегко заставить ее бросить что-то делать, если она сама того не хочет, но Гром еще таил надежды на ее благосклонность и искренне надеялся, что она не оставит его слова без внимания. "Может, я еще не разучился искушать". - Готов поклясться, что благодаря нашим усилиям ни одна псина больше здесь не появится. К нам они тем более не подберутся - я уже весь насквозь пропах этим странным ароматом, - он утвердительно качнул лобастой головой и вновь отогнал прилипчивую пчелу, которую, по всей видимости, это зловоние чем-то да притягивало.  - Думаю, не страшно, если мы немного передохнем и вернемся обратно домой, что скажешь? - и вопросительно склонил голову, неуклюже шлепнув хвостом по ее плечу.

→ домой, закрытие разрыва

Отредактировано Гром (09.11.2019 14:13:17)