разрыв

Как только первые снега стали подтаивать, Речное племя оживилось - все шкурой чувствовали приближение тёплого солнца и не могли дождаться, когда лёд наконец освободит реку от своих тисков, и охотники смогут вернуться к тому, что любили больше всего - к ловле рыбы. Патрули выходили из лагеря с особой надеждой, ведь каждый новый день теперь мог принести первый беспроблемный улов.

- Вода уже шумит, - не слишком вдумчиво поделилась своими наблюдениями кошка, увлечённая восторгом от предстоящей охоты. Представляя рыбку, которая уде дожидалась её вблизи водопада, Щука не слишком крепко раздражалась от мыслей о том, что в лагере её ждёт голодный рот подобранного котёнка, тому, что лапы всё ещё подмораживало последним снегом или тому, с каким угрюмым выражением морды Беркут отправился в патруль вместе с ней.

Интересно, он таким сразу родился - подумала было воительница, как тут ей на ум пришло куда более важное замечание, но с ним кошка помедлила. Вряд ли она стеснялась, нет - это не совсем про Щуку, которой такое чувство было очень слабо знакомо. Скорее не была уверена в том, хочет ли вообще знать или думать лишний раз о том, что в их племени полно нечистокровных воителей. Ну, как полно - двое, и этого было вполне достаточно, чтобы у Щуки нервно дёргался глаз долгими вечерами. Но, по правде говоря, раньше задумывалась она об этом редко. Всё изменилось с тех пор, как их отряд подобрал котёнка у заброшенных садов.

- Тебе же не особо мешает это? - поинтересовалась всё же она спустя время, когда шум водопада оказался совсем неподалёку от воителей. Заинтересованно переведя взгляд на Беркута, Щука вообразила, как легко тому будет не понять вопроса и как успешно он мог отвертеться от её вопроса, а потому уверенно продолжила. - То, что ты не Речной крови. Еле заметно сщурив глазки, Щука застыла взглядом на Беркуте: конечно, на его лбу это не было высечено когтем. Кот был статен и могуч, даже чем-то похож на Шрамовника, а в чём-то - и более заманчивый, чем бурый старший воитель, но не могла Щука перестать теперь коситься то на него, то на Чащобника, пока кто-то из них не расскажет ей, что к чему. А там можно и рыбку ловить.

Как и догадывалась молодая воительница, Беркут норовил уйти от вопроса - он явно был тоже не из тех, кто в патрулях искал что-то кроме дичи, что-то вроде пустых разговоров или способов скоротать время. У Щуке же язык не любил спокойно болтаться в пасти, а последние луны он и вовсе обрёл особую страсть - доставать соплеменников с неожиданных сторон при удобной, красивой возможности. Ручей Звёзд вкушала прелести предводительства. Жёлудь больше не был должен коротать с ней время и не коротал - не этого она добилась в его глазах язвительной манерой в период ученичества. Изморозь тонул в своих мыслях, а лагерь - в котятах. И Щука чувствовала, как ей не хватает тех всплесков острых эмоций, которые раньше то и дело случались меж рутинных дел. И на волнах этой нехватки второй вопрос уже не избежал внимания Беркута.

- Не знаю, - серьёзно отозвалась воительница в ответ, покуда белошкурый подходил к ней поближе, видимо, чтобы убедиться, что Щука не шутит, - Поэтому и спрашиваю.

Беркут уставился ей прямо в глаза - так же пристально и безразлично одновременно, как смотрел на неё совсем недавно Шрамовник. После тренировки с бурым Щука разочаровалась в неприступности и беспристрастности таких взглядов - с такими котами всё оказывалось куда легче, чем ей казалось изначально. Никакие они не неприступные, не отстранённые. И суровость их взгляда Щуку больше брала, а это было даже как-то обидно. Но что они оба так старательно разглядывали в её морде? Щука догадывалась - она хорошо знала, чьи глаза ей достались, как и то, какую репутацию имел Буран в племени во времена молодости Шрамовника, Беркута. Щуке нравилось думать, что они видят в её морде отголоски того великого кота - одной ей достался этот янтарь глаз и пытливое выражение. Пускай смотрят. Внимательно. Но разговор Щука надолго не прерывала.

- Конечно, из-за неё. Не каждый день в лагерь приносят непонятного котёнка. Если из тебя вырос воитель, не значит, что из неё вырастит, - размеренно донесла кошка причину своего беспокойства до Беркута, стоически вынося его пристальный взгляд. Впрочем, всё равно её вопросы были лишь любопытством - Ручей Звёзд уже доходчиво объяснила, что найденная кошечка становится частью племени. С этим уже ничего не поделаешь. - Так и будешь пялится, или охотиться будем? У нас в племени теперь на один голодный рот больше.

Образы нечистокровного котёнка взрослым, спустя луны, в образе воительницы слабо рисовались перед Щукой - тяжело было представить, каким вырастит маленький комочек шерсти, ничего не зная о её семье. Не однократно созерцав собственную морду и оттенок глаз в кромке водоёмов, Щука видела самую прямую связь с Бураном из всех возможных - такую, какую ни у кого не хватит наглости оспорить. Глядя на Изморозь, она узнавала и в нём черты отца. В них двоих была и его стать, и стойкость Ручей Звёзд. Но какие черты проявит этот котёнок - вот это огромный вопрос, который волновал воительницу. Едва ли бродяги славятся хорошей кровью.

- Какой-нибудь толк да будет, - уже более безразлично протянула Щука, но, крепко вцепившись в изучающий её взгляд Беркута, добавила, - Интересно, кем были её родители - на кого она станет похожа, когда вырастет?

Даже несмотря на то, что особой реакции на столь тонкое ехидство Щука не ожидала, следом она ненадолго вскинула бровь - едва ли её в самом деле смущали пристальные взгляды, но кошка находила их поразительно забавным с морд боевых товарищей Бурана. Да и в самом деле - под конец Голых Деревьев иного развлечения и не оставалось. Наверно, у Беркута тоже. Его постепенно приближавшаяся морда и понижавшийся тембр только доказывали это.

- Ты носишь воинское имя, - не спеша опускать бровь, напомнила кошка, - Хоть ты и самодовольный наглец. Но это не мешает нести долг воителя, - продолжила Щука своё замечание, старательно не отводя взгляд, - Только не с приближением оттепели, да?

Негромко усмехнувшись себе под нос, воительница с неподдельно победоносным выражением морды проводила отступающего Беркута взглядом. Всё-таки и вправду было у них что-то общее со Шрамовником - потеплевший воздух дурил им головы одинаково, но решительности не приносил, только подкрепляя чудаковатую забаву Щуки.

- Долгое и кропотливое изучение Воинского Закона, - продолжила она на свой лад, стараясь не задумываться слишком крепко о том, как чьё-то осуждение могло повлиять на нутро маленькой крохи, - И немного еды, если мы перестанем болтать и поймаем что-нибудь. Перемявшись на лапах, Щука всем своим видом хотела сказать - хватит с ней болтовни.

Отредактировано Щука (09.03.2021 22:19:06)

Отстранившись, воитель и сам зашагал в сторону - для не самого болтливого Беркута и без того казалось неплохим то время, что он смог провести, треплясь языком. Тем более с Щукой. Впрочем, воительница достаточно крепко запомнила некоторые из его слов - и те, в которых он сомневался в остроте зрения юной кошки, и в тех, где делился мнением насчёт будущего наставника найденного котёнка. И даже промолчав поначалу, Щука не могла не припомнить недавний разговор в лагере - тот самый, где Ручей Звёзд прощупывала готовность того самого черногривого кота взять на себя ответственность за воспитание малька. И потому не могла пусть и тихо, но хмыкнуть себе под нос.

- Он точно будет правильным, - неспешно добавила кошка следом, выдавая голосом угасший интерес. И всё же оно должно быть любопытно - посмотреть на реакцию Беркута, когда тот и сам узнает о планах предводительницы. Интересно только было, чем тому так не угодил черношкурый - чем-то особым или лишь только тем, что куда больше подходил котёнку в наставники, чем сам Беркут. И со всеми этими маленькими деталями даже заурядная жизнь воительницы становилось интересной для Щуки.

И всё же они вернулись к охоте. Беркут отправил её поодаль, и Щука молчаливо кивнула в ответ - пусть в одиночестве там думает о трудностях, о которых, по его мнению, Щука не ведала. Наверняка так оно и было, но Щуке самой хватало гибели Бурана, чтобы иметь наглость тыкать носом других в их, менее существенные на её взгляд проблемы. Но недовольство Щуки быстро переключилось на охоту - казалось, за долгие непроглядные снега лапы начали потихоньку забывать, как охотиться на нормальной земле, не говоря уже о ловле рыбы. Совсем немного размявшись, воительница ускорилась в сторону ближайших зарослей - там всяко должны были ютится какие-то птички, и кошка была готова немного подождать их, так сказать, расположения, чтобы поймать одну-другую. Вот только план Щуки звучал куда удачнее того, что случилось на самом деле: уже на подходе к зарослями воительница ненароком спугнула маленькую стайку и даже не смогла поймать ту из них, которая выпорхнула прямо в сторону её морды - лапы немного поскользнулись, и зубы сомкнулись на бестелесном воздухе. Провожать взглядом крылатых наглецов Щука даже не стала. Переключив внимание на корни ближних деревьев, воительница дождалась пробегавшей невдалеке мышки и кинулась было на неё, но потерпела очередной крах. Третий. В подряд. Такой оглушительный для её самолюбивой натуры. И Щука поплотнее сжала зубы, чтобы не зареветь в обиде на скользкие корни деревьев - не хватало ещё, чтобы Беркут увидел её таланты во всей красе, будто ей было мало Шрамовника с его тренировками и наставлениями. Нужно было срочно поймать хоть что-нибудь.

Растерянно, откровенно стыдливо глядя на свои лапы, которые по неведомой причине подвели юную кошку, Щука протяжно вздохнула, сквозь зубы. Не таких воинских успехов она от себя ожидала, нет. Совсем не таких. Участившийся от досады пульс напомнил об этом, застучав в висках воительницы, и разогнав её кровь пуще по жилам. Ну дела. Естественно, в момент, когда последнее, что было нужно - внимание Беркута, старший воитель подошёл поближе. Походу и его охота подошла к концу, только с совсем другими итогами. И второпях Щука подняла свой растерянный взгляд на него, но спешно вернула свою привычную манеру. Подумаешь. Бывает.

- Невезение, - поспешно отозвалась Щука, искренне веря в убедительность своих слов.

И ненадолго хитро сощурив глазки, кошка увильнула - подалась вперёд, огибая своего соплеменника и резво подскакивая на один из валунов, что был неподалёку. Так и было запланировано. С каменного уступа, на который взобралась кошка, открывался отличный вид на бурные воды водопада. Плеск воды сладко манил любого речного воителя, и только остатки разума удерживали от погружения в ледяную воду - те самые, которых в Щуке было так мало. Но даже шум приближающегося тепла не мог сильно исправить ей настроения, а с морды никак не сходило неприкрытое напряжение - слишком болезненно в её юном теле отзывались такие неудачи.

- Рада, что тебе понравилось, - ответила она следом, старательно скрывая иронию в голосе, - Тогда я передохну после такого успеха и поохочусь ещё немного, если ты не против. И, легонько нахмурив брови, Щука распласталась по камушку, на мгновение лишь представив, как тепло и уютно было растягиваться вот так на нагретых камнях.

Отредактировано Щука (01.04.2021 00:17:59)

Вжавшись в камень от стыда, который даже испытывать было стыдно, Щука ненадолго умолкла - чересчур, признаться, унизительно это было, да и слишком уж цепкими были её мысли. Вместо того, чтобы выдохнуть то, что осталось в её легких вместо воздуха, и продолжить охоту, Щука гневно впилась когтями в камень, воображая, что на его месте могла бы быть шейка той настырной птички, упархнувшей от неё по неподдельному велению Тёмного Леса. Хотя, в прочем, камень грел приятно, и воительница растеклась от такой забавы, которую подзабыла за Голые Деревья. И не успела кошка отпустить в мыслях сварливое "и только" Беркута, как старший воитель настиг её с новым, очевидно, совершенно бессмысленным вопросом вместо того, чтобы махнуть хвостом и вернуться к своим делам.

- Не можешь спокойно принять своё поражение? - словно ненавязчиво поинтересовался он, обратив на кошку тот самый наигранно неприступный и беспристрастный взгляд, потерянный трепет перед которым раздражал Щуку едва ли не больше, чем он сам. И воительница обернула морду в половину оборота, настойчиво сверкнул глазами на белого здоровяка с высоты своего лежбища. - Да и ты, я смотрю, тоже, - недовольно, но размеренно ответила она после того, как вспомнила, что сверлить воителя взглядом в целом-то бесполезно.

Не шевеля и лапой, Щука неспешно проследила за приближавшимся белошкурым, который, похоже, считал её куда важнее, чем остальные воительские обязанности, поджидавшее его в лагере, что не льстить Щуке просто не могло. И ты туда же - ехидно мелькнуло в мыслях у неё, но там и осталось. Там же, где и полное непонимание того, как все эти суровые и властные с виду коты могли быть тихи и покладисты, сами того не зная. По тому же наитию передние лапы Беркута забрались на камень, на котором лежала воительница, а взгляд в привычной манере уставился на неё изблизи, вызвав у кошки лёгкую, очень лёгкую, но такую ехидную ухмылку в уголках губ.

- Но есть только этот, да? - столь же наигранно сдержано передразнила его она, продолжая внимательно щурить взгляд. И пускай уступать своё нагретое место Беркуту кошка не собиралась, её хвост чуть поднялся вверх, настойчиво касаясь кончиком подбородка кота. Пройдясь по нему в дразнящей манере, он задержался у левой щеки, выше которой морду Беркута украшал причудливый шрам, невесть где им заслуженный. - Ох, видел бы тебя сейчас Буран, так поставил бы ещё один такой.

Как медленно полз кончик хвоста Щуки по подбородку кота, так же неспешно прошёлся он и по шраму воителя, что однозначно ему не понравилось - ну, иначе и быть не могло. Но Беркут не отстранился и не стал щетиниться, словно заранее ожидал выкрутасов молодой воительницы и слишком удивлён им не был. Пускай на морде его и не мерещилось ничего смешливого, Щука всё же вновь усмехнулась - забавно, необычайно забавно ей было наблюдать за тем, как все эти статные матёрые коты превращались в покладистых котят после одного ловкого движения хвоста. Беркут расправлял плечи шире, словно демонстративно медленно приближая морду к кошке - так, словно она ещё не поняла его мотивов или не рассмотрела достаточно хорошо, а лапы его постепенно взбирались выше на камень, пока никто не видел.

— Но сейчас-то его здесь нет, - подметил кот, не найдя ничего предосудительного в замечании Щуки. Кошка же лишь хмыкнула: - Справедливо. Хмыкнула и ненадолго замедлилась, сдерживая резко накатившее напряжение внутри рёбер - Бурана здесь действительно нет. Там оно и осталось - там, где ему самое место. Где-то поглубже в нутре, чтобы никто, ни один Беркут своими не аккуратными словами и грязными мыслями туда не добрался.

Щука сильнее навалилась на бок и перестала доставать воителя хвостом - такие игры хоть и задорили Беркута, но не имели ничего общего с его мотивами. Если Шрамовник шугался их, как ледяной воды, белошкурый воин шёл напролом, не обращая внимания на яркий дневной свет и близости лагеря. В округе весело плескался водопад, а камень и вправду грел бок так приятно, как нагретый там, на речном береге. И Щука внимательно, заинтересованно щурила глаза то ли от этого солнечного света, то ли от любопытства - на что его хватит?

Тень кота закрыла воительница от палящий лучей, и Щука не успела развернуть морды, прежде чем почувствовала дыхание кота на собственном ухе. Беркут ждал приглашения, сохраняя вежливость - так и было правильно, как считала воительница. В патрулях другие правила, на охоте - тоже. Но теперь и старшему воину понадобилось её разрешение - ну чем не развлечение для юной занозы? Ненадолго замедлившись, Щука плотнее сжала зубы и поборола интуитивный порыв перевернуться с боку на брюхо, а лишь неспешно подалась головой вперёд, помогая носу Беркута наконец-то отыскать её ухо и тихо, сдержанно замурчала, потеревшись о нависшую над её спиной шею. Может, никто и не прервёт - мелькнула мысль в её голове, которой, казалось, достаточно, чтобы ни о чём не беспокоиться.

Отредактировано Щука (21.04.2021 23:43:33)

разрыв

Они уже были на подступах к водопаду. Журчание родной речки набирало мощность и громкость. Обычно это давило на уши, но сейчас Рыжеушку переполняло такое спокойствие и благодарность. Она коснулась буро-белой шерсти друга и на ходу потёрлась об его шею и плечо, довольно урча.
- Это приятная усталость, наши крепыши так быстро растут, у них так много вопросов, и они такие активные, - мурлыкнула рыженькая в подтверждение его мысли. Она не станет отрицать того, что устаёт. Уж кому-кому, а ему она могла признаться в этом. - Совсем как ты, когда был маленьким, особенно Шустришка.
Королева довольно улыбнулась, хитренько сощурив глаза и ловя реакцию друга на её познания.
- Да-да, Ласка поделилась несколькими хорошенькими историями.
Ей не хватало таких прогулок, обсуждения таких простых вещей. Её взгляд постоянно должен был быть в остро, как у птицы, иначе можно упустить малышей из виду. А кто знает, что с ними будет, не окажись она рядом.
- Может быть, может быть, - слишком задумчиво мотнула головой рыженькая королева, проводив взглядом буро-белого до воды, а сама осталась стоять чуть поодаль, остановившись. Помниться, они почти упали тут, когда бегали на перегонки. Королева легонько улыбнулась и вздохнула.
- Они может и готовы, но на счёт себя - не уверена, - призналась Рыжеушка, прижимая плотнее ушки к макушке. - Ягодка такая ранимая, Шмелик осторожный, а Шустришка гиперактивный. Это не плохо и не хорошо, но тревога меня не отпускает.
Казалось, что только в речном племени стало чуточку спокойнее и слабый шаткий мир стал возвращаться в лагерь и в души речных, как поражение сломило все начинания напрочь. И эти уходы сильных воителей. Даже Оцелотка... Рыжеушка не находила себе места от волнений и неоднозначности, и ей не хотелось, чтобы дети испытывали то, что испытали когда-то они. И показать эмоций детям тоже не могла, она должна быть сильной, должна быть примером.
- Ласке нужно пожизненную награду за труды, - вымоченно улыбнувшись, хохотнула Рыжеушка и сделала шаг к буро-белому другу, уткнувшись ему в шею. - Не представляю, как она справляется с беспокойством. У меня не получается быть идеальной матерью. Я растеряна. Помнишь, как мы ждали в лагере, когда воители вернутся в лагерь после переговоров с Ветром. И наш шок, когда они вернулись и стали спорить друг с другом. Это был такой шокирующий раскол. Мы тогда все, оруженосцы, раскололись в своих убеждениях.
Рыжеушка потерлась о шею друга. Прохладные брызги от падающей воды легонько лизали лапы.
- Боюсь, что им тоже придётся это пережить.
Их беседа шла своим чередом, пока сумерки не стали сменяться ночью слишком резко и угрожающе быстро. Рыжеушка пугливо вскинула хвост, шерсть на загривке поднялась от нависшей угрозы. Молниеносный взгляд на небо, оторопелые движения рыженькой королевы, прижавшейся ближе к Подберёзовику. Важно сейчас было не потерять друг дружку, а ведь в ближайшем радиусе было уже ничего не видно, словно она вдруг потеряла зрение.
- Что это, Предки... - дрогнувшим голоском пробормотала ошарашенно Рыжеушка. - Ничего не видно, словно ослепла, Предки. Подберёзовик, что происходит? Что будет с детьми, нам надо вернуться, срочно, надо вернуться, - кошка засуетилась, пугливо тыкаясь то в одну, то в другую сторону. И резко оступаясь от пропавшего под лапами берега.

Отредактировано Рыжеушка (28.05.2021 23:39:15)

Тревога только-только стала растворяться в журчании его уверенного бархатистого голоса, почти потонув в журчании воды и шуме водопада. Рыжеушка только стала остывать и поддаваться его спокойствию, потянувшись следом за убегающей от её переносицы мордочкой любимого. Ты не можешь над ними сидеть словно курица-наседка, - повторила она сама себе, благодарно улыбнувшись и осматривая такие родные черты буро-белого друга. Он так возмужал. Рыжие плечи опали, словно с них скинули тяжёлые камни. Им нужно было это время вдвоём...
И хрупкую идиллию рушит ледяной страх, хватающий в клещи сердце молодой и неопытной королевы. Она не заметила, как тревога за детей заглушила сознание. Как легко жёсткий контроль, впитанный с малых когтей, стойкой воительницы трещит и рушиться под натиском сковывающей разум тревоги. Рыжеушка вдохнула, резко, обрывисто, и не могла всё никак выдохнуть. Заметалась, так неосторожно, бездумно...
И очнулась от громкого голоса рядом, Подберёзовик отчаянно пытался докричаться до неё. Её резко подхватили его зубы, и она уткнулась ему в пушистую грудь, наконец, выдыхая. Лапы нашли твёрдую землю, и она легонько осела под его подбородком, повозила головой по его груди, прижимая уши к макушке и пытаясь успокоить бегающие мысли. Почему-то фантазии матери представляли только самые худшие варианты, и она отчаянно отмахивалась от них уютом и защитой друга и взволнованными взмахами хвоста.
- Прости, - поднявшись повыше на пальцах, она уперлась ему под голову и прошлась успокаивающе по шее своей мордочкой. - Я просто... просто... стало так страшно... спасибо, - тихо пробормотала еле-еле рыженькая, наконец, отпрянув от Подберёзовика и попытавшись осмотреться.
- Ничего не видно. Но мы никуда не проваливались. Смотри, наверху, - примечая причудливый и устрашающий чёрный круг, мяукнула кошка. - Не знаю, что это. Но давай сначала отойдём от берега.
На ощупь проверяя поверхность рядом, она легонько подпихнула буро-белого подальше на твёрдую землю.
- Переждём, вдруг это закончиться. Возвращаться по запаху небезопасно, - наконец, трезвый разум начала прорезаться сквозь эмоции. Правда лапы до сих пор потряхивало, вместе с пробегающими по животу лёгкими болями. Что же это все значило?..
- Кроме темноты остальное всё по-прежнему, - неправда ведь, наверное, не может быть так просто... или может? - рыженькая потянулась к буро-белому, лизнув того успокаивающе в щёку.