Ну что ты. Полно. Хватит - так и хотелось было добавить вслух, но Клыкогрив осторожно молчал, интуитивно догадываясь, что Ржанке сейчас совершенно ни к чему все эти слова - у неё горе, а что обычно делают с таким горем, пятнистый не знал и ещё даже не понимал. Утрата соплеменницы болезненно отдавалась и в его нутре, но что-то очень стойкое и спокойное не позволяло глазам затечь слезами - казалось, на поляне и без того достаточно тех, для кого этот удар стал больше, чем новостью.

Всё, что оставалось Клыкогриву - так это поплотнее вцепиться когтями в землю, чтобы не пошатнуться и одёрнуть голову Ржанки, прильнувшую к его шее. Юная кошка продолжала судорожно всхлипывать и, казалось, что-то рассеяно бормотала, но слова разбирались с трудом. Хвост Клыкогрива продолжил обвивать её бок, плотнее прижимая к своему, а взгляд неспешно гулял поверх её ушек, то и дело с осторожностью касаясь того места, где ещё недавно лежало тело Жары - так, словно она ещё была там. Шершень уволок тело за собой, и ни у кого из племени не осталось к нему вопросов, да и большинство соплеменников пребывали глубоко в своих мыслях, понурив плечи. Аккуратно и довольно заботливо уложив свой подбородок поверх затылка Ржанки, Клыкогрив ненадолго задержался взглядом на взъерошенным Горелом - на мгновение юному коту показалось, что рыжешкурый гораздо пристальнее пялится то ли на него, то ли на Ржанку, чем горюет по Жаре, но отвлекаться на это не стал - не его, собственно, дело, да и совсем не время.

- Конечно, - коротко и даже немного сдавленно отозвался он в ответ подруге, когда та попросила Клыкогрива задержаться ещё ненадолго. Торопиться ему было некуда, да и не хотелось оставлять Ржанку одну в таком расстройстве посреди лагеря. Думалось, что все грядущие тренировки будут сильно омрачены разборками с Кланом, и хорошего так и так ждать было нечего. Не укладывалось только в голове юного кота, зачем жители гор убили их воительницу, когда совсем недавно усердно помогали искать пропавших оруженосцев? Но таких ответов в его юной голове, конечно, не было. Оставалось только выдохнуть. - Племя обязательно найдёт того, кто виноват в этом. Вон, Звездопад пообещал. Им это с лап не сойдёт, - аккуратно нарушил молчание кот, с осторожностью подбирая слова.

Малышка с интересом извернула голову, глядя на спешащего к ней со всех лап брата. Он-то думала, конечно, что это Паучишка, но нет, беспокойно перебирая лапами и пригибаясь к земле, к ней спешил Золотце.
- Мама скажет сидеть в палатке, - пëстрая сморщила переносицу и поднялась из пыли, даже не утруждаясь тем, чтобы смахнуть лишнее с пушистой детской шëрстки. - Золотце, ну разве тебе самому тут неинтересно? - Перепëлочка довольно подпрыгнула ближе к златобокому и заискивающе заглянула в глаза. - Ну не зови маму, ну пожа-а-алуйста, ну братик, - малышка добродушно потерлась головой о щëку и тут же бросилась в сторону. Теперь им играть будет гораздо интереснее!
- Смотри сколько тут всего! - довольно замяукала котëнок и потянула носом, чуть не теряя сознание от обилия запахов. Пахла котами, пахло такими же котами, как папа, пахло сладкими травами, пахло ароматной добычей, куча которой возвышалась на одной стороне поляны, а ещё пахло застарелвм запахом печали и чем-то, глубоко въевшимся в землю в центре поляны, но ещё не успевшим пропасть с неё насовсем бесследно.
Перепëлочка блестящими глазами уставила на Золотце и с хитрецой бросилась от него в сторону, туда, где приметила интересную скалу и пещеру под ней. Наверное, там живëт папа? Или эти самые целители, которые всегда пахнут травой и так любят их осматривать? Дроколап и Полуночник, их имена малышка знала точно так же хорошо, как имена папы и мамы.
- Догоняй-догоняй! - хвостик задорно плескался за спиной, пëстрая малышка со всех лап семенила к скале, маленький язычок довольно облизал губы. Играть в догонялки на такой обширной поляне было гораздо интереснее, чем в тесной детской, где она была столь часто водящей и убегающей, как и остальные братья с сестрой.
Остановившись прямо под тенью скалы, Перепëлочка обернулась на Золотце. Ей страшно хотелось забраться на этот огромный камень - наверняка оттуда можно будет увидеть и маму, и папу, и вообще весь-весь мир, который говорили те двое котов, который был мир "охотиться".

Отредактировано Перепёлочка (06.05.2021 11:20:56)

Тетерев, как и всегда, занимался своим любимым делом. Тренировался и охотился в одиночку, чтобы повысить свои навыки. Пусть сегодня Звёздное племя не наградило его уловом, кот отметил для себя несколько своих ошибок, а, значит, время он провёл не зря. Оруженосец шёл, размышляя о прошедшем дне, как вдруг некая тревога волной накатила на него. Сначала он совсем не понял причина внезапного волнения, но затем осознал — чем ближе он подходил к лагерю, тем больше бросался в нос запах крови. И кровь явно кошачья, дичь пахнет совсем по другому... Сначала Тетерев ускорил шаг, а затем и вовсе сорвался на бег, собрав все свои силы в лапы. Могло произойти что угодно. Нападение, бойня... Да что угодно, нужно торопиться. Всего за несколько минут он преодолевает большое расстояние и буквально врывается в лагерь Ветра. И, кажется, худшая из его мыслей стала реальностью. Его мать, его чудесная матушка... Кто мог сделать это с ней? "И отец здесь... Да и запах странный, явно не ветровых"  — размышляет про себя Тетерев, а сам, тем временем, как можно быстрее бежит к матери. И тут он понимает  — пахнет одиночкой. Вряд-ли он напал на лагерь, уж слишком глупо нападать на целую тучу обученных воинов. Но он точно тут был. Чуть сбавив скорость, оруженосец пробирается сквозь толпу, окружившую Воробейницу, оказавшись как можно ближе к ней. Тетерев, словно маленький котёнок, приблизился к матери и попытался уткнуться в неё своим носом.

— Мама... — единственное, что он смог промолвить. В нос невыносимо сильно бился запах крови, заставляя чуть ли не дрожать. Несмотря на весь свой пафос и серьёзный образ, сейчас он не мог сдерживать эмоции. Впервые ему пришлось увидеть настолько родного человека в таком состоянии. — Что случилось?

— Я угодила в капкан, но это ничего... царапина...

"Царапина? Да как она может такое говорить? Глупая..." — Тетерев вздыхает. Сначала Воробейница, а теперь и Жара... Что творится с племенем Ветра? За что Звёздное племя так с ним обходится? Всё это явно не просто так. Враги ветровых строят им козни, но оруженосец не может допустить, чтобы у них всё получилось. Двуногие, одиночки, клановые. Все, кто посмеют пойти против его племени — будут иметь дело с ним в первую очередь.

— Я вас прошу... будьте осторожны. Двуногие поставили свои силки, не попадитесь, я вас прошу. И... и смотрите по сторонам

— Конечно, матушка. — кот вновь грустно вздыхает и снова приближается к матери, аккуратно, совсем нежно, лизнув её в лоб. А затем, заглянув Воробейнице в глаза, просит в ответ. — Но и ты пообещай, что будешь осторожна. Я, Торнадо, отец... Всё племя не переживёт, если с тобой случится что-то серьёзное. — теперь он смотрит на неё довольно грозно, будто злая королева, поучающая своих несобранных котят. — Пообещай мне, что будешь отдыхать до тех пор, пока рана не заживёт.

Затем он вновь переводит взгляд на тело Жары. Кажется, бедная кошка уже не дышит... По всему телу Тетерева бегут мурашки, заставляя его шерстинки встать дыбом. Как это возможно? Ещё совсем недавно она была жива, а теперь... А теперь отправилась к звёздным предкам. "Черта с два мы отдадим ещё кого-нибудь тебе. Слышишь, Звёздное племя?" — посылает к небесам оруженосец свой немой клич. Но, конечно, никто его не слышит. И нет, эта ситуация не подорвала его веру в Звёздное племя. Смерти в жизни воителей неизбежны, как бы не хотелось избежать их. "Но большей я смертей не допущу". Оставив мать, Тетерев отправляется на поиски Торнадо. То, что он хочет сделать, конечно, невероятно глупо и, как ему казалось, по-детски. Но, если у него получится, то это явно стоит того, чтобы попробовать. "Прости, Воробейница. Придётся, всё же, немного рискнуть" — конечно, узнала бы об этом мать, она бы мигом поставила оруженосца на место и ни за что никуда не отпустила. Но он уже всё решил. Тетерев хочет найти убийцу Жары. А одному это делать небезопасно. И единственный, кому он может доверить такие планы — это Торнадо. Брат для него лучших друг, с самого детства они всегда были друг за друга. И, он надеялся, Торнадо и теперь поддержит его авантюру.

К счастью, долго искать не приходится. Торнадо сидел на краю поляны, занимаясь чем-то своим.

— Торнадо... — только Тетерев начал говорить, как понял, что не знает как ему нормально выразить свои мысли... И всё же он решает сказать прямо, зачем ходить вокруг да около? Если он откажет, то откажет в любом случае, как бы Тетерев его не уговаривал. Сделав глубокий вдох, оруженосец делает голос максимально серьёзным. — Давай найдём убийцу Жары. Я слышал, что одиночка, которая принесла её в лагерь, живёт на сеновале. Сначала пойдём к ней, попробуем допросить. Если будет молчать — выбьем информацию силой, эти одиночки всегда поджимают хвост, когда племенные выпускают когти... А там уже решим, что делать дальше... — он вздыхает. — Извини, я не хотел впутывать тебя в это. Но один я точно не справлюсь, мне нужна твоя помощь.

Сложный день. Очередной сложный день. Звездопад уже потерял счет лунам, начинал забывать, сколько ему самому. Неужели племя Ветра всегда было таким падким на неприятности? Что ж, такова была стезя любого племени. В попытках выжить каждый терял что-то или кого-то. Едва ли в лесу можно было застать спокойные луны, когда сами Предки благоволили каждому коту и одаряли земли жирной дичью. Когда войны на какое-то время были прекращены и забыты. Давно ли это было?
Тяжело вздохнув, Звездопад завершил ритуал бдения над телом Жары и медленно потянулся. Взглянув на рыжий бок Воробейницы, он хотел было сказать что-то ободряющее, утвердительное. Но слова как-то совсем не лезли из глотки. Молча пройдясь мордой по затылку Воробейницы, кот побрел к куче с дичью. Сегодня выбор был достаточно богатым. Однако стоило лишь голубому взгляду скользнуть по свежим тушкам, как к горлу подошел тугой ком. Аппетита совершенно не было. Отвернувшись, Звездопад лишь поморщил переносицу и направился к своей палатке.
Чувствуя крепкую усталость, палево-полосатый широко зевнул. Странное ощущение прокатилось по всему телу. Все мышцы будто бы связывало металлической проволокой - так сильно напряжено было тело Звездопада. Затем его бросило в жар, будто бы летнее солнце обжигало своими лучами. Звездопад отряхнулся, пытаясь избавиться от неприятного ощущения. Долго думать не приходилось - ему бы не помешало обратиться к целителям, да только те уже отправились к Лунному Камню. Точнее, один Дроколап. Полуночник же, вероятно, заразился от Шипа кашлем и тревожить целитель Звездопад не намеревался.
Вернувшись к центру главной поляны, кот выцепил взглядом своего оруженосца и хрипло обратился:
- Клыкогрив, - позвал пятнистого предводитель, - пойдешь на охоту? - позвал его Звездопад, словно бы Клыкогрив был его закадычным другом.
Хотелось как можно скорее отвлечься от всего этого. Пока соплеменники хоронили Жару, у Звездопада было немного времени, чтобы привести мысли в порядок. Да и это неприятное чувство болезненности и усталости совершенно не хотело проходить. Нужно было глушить все тревожные звоночки на корню, занимая себя хоть чем-то.
Хотел бы он сейчас отправиться куда-нибудь в степи с Воробейницей, да только ее раны еще были свежи. О привычных обязанностях пока думать не приходилось.
Звездопада посетила неприятная мысль о том, что будет с их котятами, случись сейчас с ним и Воробейницей что-то неизбежное?
По телу пробежались мурашки.
>из лагеря

Малышка озадаченно склонила голову набок, разглядывая брата. Если он не хотел играть и так хотел обратно к Корице под бочок в палатку, зачем побежал тогда за ней? Золотце даже просто играть не хотел, захныкал и весь растекся по земле, точно ему неприятно было лишь одно касание почвы к его чувствивтельным лапкам.
Перерëлочка задумчиво подняла собственную и уставилась на запылëнную подушечку, мягкую, крохотную, совсем ещё детскую. Ей было абсолютно не жаль топтать лапки в грязи и пыли, в которой была поляна от многочисленного бурения земли многочисленными лапами котов племени; ей хотелось быть взрослой, как папа, хотелось приключений, чтобы тоже можно было приходить и рассказывать о них братьям с сестрой! Эх, Дымушке-то это точно не повредит, она, наверное, так никогдаи не сможет отойти слишком далеко от мамы.
Встрепенувшись, Перепëлочка подала плечиками и снова уставилась на валун прямо над собой. Величественный, огроменный валунище. Золотистые глаза с заядлым интересом изучали камень, пока вертлявая и хитрая поза сама собой готовилась к покорению вершин.
Раскачавшись как следует, Перепëлочка подпрыгнула, но вроде как получилось, что прыгала ровно над тем же местом, где и сидела. А приземлившись, вдруг оказалась нос к носу с Громом.
- Папа! - радостно развеялся хвостик, глаза с любовью и обожанием воззрились в отцовские. - Папа, я хочу на горку, - беззаветно, искренне, доверчиво сообщила кроха и потянулась лапками к серым щекам. - Пап, пап, пап, давай играть на этой горе!
Перепëлочка быстро встала на все четыре лапки и бросилась кружить под отцовским животом, терясь головой обо всë, что попадалось ей на пути, не переставая урчать. Ух, с папой теперь весь мир другими красками заиграет!

[indent] Неожиданная, неприятными покалываниями и холодными стальными тисками отзывающаяся где-то близ сокращающегося сердца потеря соплеменника всегда, без каких-либо исключений является ощутимым ударом по всему племени. Стоит лишь единожды коснуться опечаленным взглядом бездыханного тела некогда близкого товарища, бок о бок с остальными проводить его воинственный и будто осязаемый дух в лапы к Звёздному племени, лишь бы они без труда добрались до своих небесных охотничьих угодий, как время теряется меж чужих проникновенных речей, едва ли заметных слёз, тонущих в пушистой шерсти на щеках, всё ещё ласкового шёпота на охладевшее ухо. Точно также произошло и с молодой трёхцветной кошкой, что в этот миг с заметно сгорбленными плечами почти что скрытно сидела в прохладной тени возвышающейся над главной поляной скалы собраний и в привычной молчаливости наблюдала за кипящей жизнью внутри лагеря племени Ветра. Задумчивый взгляд её круглых, горящих тусклым, вряд ли даже отдалённо похожим на жизненный огнём глаз неспешно скользил по знакомым разношерстным спинам, затылкам, мордам, не задерживаясь ни на одной дольше мимолётной секунды, пока в потяжелевшей от дум голове крутились самые различные мысли.

[indent] Кленовница мало, что помнила из прошедшего словно мимо неё дня, рваными обрывками воспоминаний всплывали сначала окрашенная в багровые тона закатного солнца картина того, как кончик бурого хвоста последний раз качнулся в искрившемся от напряжения воздухе, после чего скрылся в зарослях кустарника да после полыхающее настоящим горячим огнём безжизненное тело Жары, которая теперь становилась их крохотным, но бесспорно вечным проводником в счастливое, светлое будущее. В неком забытие, когда крепкий, расслабляющий напряжённые и натруженный за день мышцы сон ещё не успел окутать своим дурманом головы, но какие-либо мысли уже не складывались в нечто единое, прошла долгая ночь бдения, а потом наступил новый день со всеми его ниспадающими на кошачьи плечи обязанностями и ответственностями. Очнулась от омраченной всё ещё виднеющимся багровым, покрывающимся земельной коркой пятном засохшей крови рутины глашатая лишь ближе к вечеру, повсеместно закончив с распределениями всяческих патрулей и наказаниями не выходить из лагеря по одному. Вспоминая страшные раны на шкуре и туловище убитой кем-то молодой воительницы каждый раз, когда веки смыкались и образовывали чернеющую пустоту, она искренне переживала за жизни всех других и всяческими способами старалась их обезопасить. Как оказалось, не все были готовы прислушиваться к важным словам и находили себя очень смелыми героями.

[indent] Совершенно случайно Кленовница ухватила взглядом двух сидящих чуть ли не в плотную друг к другу оруженосцев, юных сыновей отправившегося на охоту Звездопада, и всё бы было совсем ничего, если бы не всколыхнувшаяся внутри широкой грудины интуиция. Их изредка бросаемые в разные стороны взгляды, едва приметное подрагивание особо выделяющимся мускул и кончиков хвоста, почти что заразительный блеск в глазах бессовестно наталкивал на поднимающую бунт живого волнения мысль о том, что что-то здесь было не так. И через несколько мгновений догадки молодой глашатаи с накатившим глубоко в душе недовольством подтвердились, когда два ещё совсем недавно посвящённых ученика вдвоём улизнули из-под надзора взрослых, а недавняя история с пропажей детей Крутобоки и Горелого ослепляющей молнией всколыхнулась в голове. Тяжело выдохнув скопившийся в лёгких воздух, кошка неторопливо поднялась на лапы и показательно спокойно направилась следом за младшими соплеменниками.

—> за Торнадо и Тетеревом

кукурузное поле --->

Она бежала в лагерь рысью, не видя перед собой ничего. Даже шальной кролик, который, можно сказать, сам прыгнул ей в лапы, остался незамеченным, шустро улепетывающим от мрачной ветряной кошки, голова которой была опущена ниже лопаток, а желто-зеленые глаза смотрели вперед решительно и зло.

Плевать, придет ли она в лагерь первой, или Янтарь изложит свою версию событий. Плевать, его голос до сих пор звенел в ушах, и каждый раз Воробейница шипела себе под нос, вспоминая эту бесящую до трясучки вседозволенность.
И будто бы закон ему не указ.

Свежие ушибы саднили, и слава предкам Янтарь не успел как следует избить ее с когтями. Картину омрачала лишь кровь из старой раны, но те когти, сверкнувшие у самого носа, Воробейница запомнит надолго.
Как и злобу. Предки, даже она со своим дрянным характером не могла представить, что у кота-воителя может быть такая злоба в глазах.
- Воробейница! - голос Сорокопута встретил ее в лагере первым, и кошка бросила убийственный - она все еще видела морду Янтаря перед собой, - взгляд на черного кота, смягчив выражение усилием воли. Мрачная, растрепанная, злая - словно повстречала Звездоцапа в Темном лесу.
— Что произошло? Кто это с тобой сделал?
- Кто со мной это сделал? - с нехорошей интонацией тихо переспросила Воробейница, и короткий загривок медленно вздыбился. Она не видела Янтаря, и ей плевать, слышал ли он ее сейчас.
Она стояла рядом с Сорокопутом и переводила дыхание. Подбирала слова в присутствии спокойного, непоколебимого воителя племени Ветра.
Рыжая увидела Звездопада. И в первую очередь не друга, а предводителя.
- Это сделал Янтарь! - на весь лагерь рявкнула Воробейница.
Больше всех стало жаль Грома.
- Я напала первая, - признала рыжая, - я дала ему пощечину за неуважение к предводителю, к укладам племени и самому воинскому закону. Завязалась драка. Он выпустил когти, - зашипела под конец Воробейница.
- Это переходит всякие границы. Чему он научит, - нашу, - Мотылек? - кошка ходила из стороны в сторону как рассвирепевшая тигрица, желтым прищуром заглядывая в морду каждого, кто ее слышал.
- Этот кот не знает Воинского Закона, он опасен! - вынесла свой вердикт Воробейница, чувствуя, как заходятся в дрожи лапы.

Потому что она испугалась Янтаря.

начало игры
[indent] Сонно зевнув Луковичка продолжила вылизывать мягкую шерсть приглаживая ту волосок к волоску. На поляне было тихо, настолько тихо что даже вечно заведенная ученица решила, что пора готовиться ко сну, все равно ловить нечего. Как же она ошибалась. Голубоглазка широко распахнула глаза, когда откуда-то повеяло кровью, а в тоннеле, служившим входом в лагерь, стало шумно. Юрко нырнув между чужих рыжих лап, малышка оказалась прямо под пузом воителя, с интересом высунув голову меж массивных передних лап.
[indent] - Лисохвост, Лисохвост, Лисохвост, - больше чем следовало обратилась она к соплеменнику, - Это враги? Это лиса? Это... - голубые глаза расширились от удивления, а дыхание перехватило, - Мама...?!
[indent] К воительнице тут же подбежал Скоропут, Воробейница же хоть и была ранена, но выглядела разгоряченной, стройная фигура ходила взад-вперед, рассекая хвостом воздух. Луковичка растерянно наблюдала за родительницей, когда та громко рявкнула, выдавая имя своего обидчика. Загривок встал дыбом.
[indent] - Разве так можно? Его теперь накажут, да? Ух, я ему такую колючку в подстилку кину, он ее целую луну из своего подхвостья доставать будет! - задыхаясь от эмоций в сердцах прозвенела ученица, выбираясь из под Лисохвоста с вызовом заглядывая тому в глаза, - И пусть только кто попробует ему помочь!
[indent] Она, переступив с лапы на лапу, глядела на темные пятна на материнской шерсти. И как этот Янтарь посмел? С самого детства Луковичке прививали любовь и заботу о соплеменниках и это было впечатано в юном мозгу настолько же сильно, как и правило о том, что когти в битвах с соплеменниками строго настрого запрещено выпускать.
[indent] - Мам... кхм, Воробейница, позвать Дроколапа? Звездопада? Я могу все-все что нужно сделать ты только скажи.