У Оскала были на этот день чертовски важные планы. Он баюкал их всю ночь, пытаясь угомонить. Ворочался то на правом, то на левом боку, но назойливые мысли не отставали. От них было не спрятаться. Едва воитель закрывал глаза, как ему виделся дом Двуногих. Чужой. Неестественный. Он по-другому пах, был опасен. Но когда лапы впервые встали на выструганное дерево, это место поселилось в голове Оскала. Сколько лун он ходил вокруг, прежде чем решился и ступил на крыльцо? Почему желание пройти дальше вытесняет заботы о племени, об обязанностях. Даже подстилка теперь не казалась ему бесконечно уютной и желанной. На языке чувствовался молочный привкус, хотя он так и не решился принять от них пищу.

- Да ты перестанешь ерзать, наконец? ​

Раздраженное шипение соседа заставило замереть и тихо ждать рассвета.

У Оскала были свои планы, а у судьбы – свои.
Не слишком ли громко так называть Солнцезвезда?
Чужие котята растут очень быстро. Нетерпеливо покачивая кончиком хвоста в течении всего собрания, кот успел только мельком взглянуть на двух сестер из-за спин соплеменников. Перед посвящением все такие взволнованные. Наконец-то в лагере станет чуточку тише, а кому-то на голову свалится неугомонное счастье. Оскал поискал в толпе своего бывшего ученика, но так и не нашел. Наверняка, тот уже в патруле или на охоте. Можно было бы раздуться от гордости, но не после ночных метаний.

- Серебряночка… - звенит, как ручей,

И тут ему как шишкой на голову упало имя нового наставника. Его имя! Воитель быстро вышел вперед, стараясь сохранять невозмутимость, но шерсть на боках приподнялась от волнения. Дисциплину? Верность племени? Будто осиным роем вынесло из его головы минувший разговор с предводителем, а теперь жалило каждое слово. Смутно вспоминались обрывки беседы, мол, однажды снова предстоит взять на себя ответственность за котенка и, возможно, совсем не похожего на первого ученика. Но… не сегодня. Не за этого! Эту. Или?

Воитель неспешно склонился к девчонке и замер, не решаясь прикоснуться к маленькому носу, а затем низко и едва слышно пробасил:
- Смелей
Но в голове гудел рой. Может, все же наворочался и заснул? Может, это мокрое касание окажется залетевшей в палатку снежинкой? Тогда она его прямо сейчас разбудит.

И впрямь разбудила.
Ткнулась в его носище так, словно заставили у всех на глазах сжевать тысячелистника: быстро, не пережевывая, едва не морщась. Такое нельзя не почувствовать, даже сквозь сон, к сожалению, превращающийся в действительность. Оскал выпрямился, окидывая ученицу трезвеющим взглядом. Она его смущается или боится? Непривычное чувство. Даже не очень приятное.

Пока она ловила свою минуту славы, светясь от счастья, а все племя пробовало ее новое имя на язык, полосатый воитель старался не жать уши к голове. Не ежиться. Ученическое имя ее сестры почему-то не касалось слуха, словно посвящение касалось только их двоих. А потом Серебринка повернула к нему свою мордочку, и весь блеск наивной, но совершенно искренней улыбки вдруг достался одному ему. Вот тут стало совершенно не по себе. Стыдно и отчего-то хорошо.
Кот прищурился, согласно кивнув ей в ответ и слабо, но честно улыбнулся. А потом безголосо произнес новое имя девочки последним.

Новоиспеченный наставник отошел чуть в сторону, позволяя сестрам поздравить друг друга, нырнуть в родительские объятия, показать языки бывшим соседям по детской - словом, вдохнуть свободы поглубже. ​ Все же думают, что взрослеть весело. Ни одна из них ещё не представляет, что уже завтра придется катать грязные подстилки через весь лагерь.

Зеленые глаза бегло прошлись по толпе, вцепившись в черную шерсть глашатая. Словно спрашивал младшего брата: «Твоих лап дело?» Но немой вопрос проскользнул мимо адресата, а потому остался без ответа. Надо чаще спрашивать то, что интересует, вслух. ​

Когда "последний вдох" стал затягиваться, Оскал поднялся на лапы и махнул ученице хвостом, подзывая. Юркая, подвижная, живая. Сколько же в ней энергии и, надо полагать, вопросов. Ох, звезды, это же теперь луны две точно придется трепаться не замолкая, объясняя все на свете. Аж простонать хотелось, но Серебринка была уже слишком близко.

- Далеко за лагерем бывала?
Исключая самовольные побеги, находится не мало королев, желающих размять лапы и выгулять детей. Правда, такие прогулки побеги потом и провоцируют. Кто ж захочет оставаться в ежевичных кустах, когда узнает, что вокруг целый мир?
Воитель кивнул на выход, проходя вперед и отводя сторону ветви. Обойти все границы будет слишком большой нагрузкой для первого дня, а вот преодолеть путь до оврага, обойти ближайший лес да в ручье лапы помочить – самое оно.
- Каким тебе видится хороший воитель?
Оскал шел неторопливо, впереди у них был целый день. Да что там, кажется, до самых Зеленых Листьев как минимум для одной кошки в этом племени он теперь совершенно свободен.

Слабоумие и отвага – заявляет ученица, - да чтобы был по-мощ-не-е! И вот он - идеальный воитель Грозового племени по мнению его новопосвященной. У полосатого чуть челюсть не отвалилась. Хотя, он мог и как-то не так интерпретировать. Мысленно фыркнув себе под нос что-то вроде «такая маленькая, а уже женщина», кот даже набрал больше воздуха в грудь, чтобы разочаровать юную особу. Планировал было нарисовать картинку идеала, к которому они в ближайшие луны двинутся семимильными шагами, как тут-то Серебринка набранный воздух и вышибла. И так мастерски, двух слов хватило.
«Как ты», говорит.
Оскал чуть не поперхнулся и в ту же секунду застопорился, позволяя благополучно в себя впечататься. Обернувшись на Серебринку, дабы узнать, это шутка такая или серьезно сказано, наставник снова встретился с этими глазищами. Чуток смущенный в этот раз. И что-то с ними точно нужно делать, а то пока не очень удается вытерпеть пересечение взглядов дольше пары секунд.
- То есть? ​ - не настаивает на продолжении, а с недоумением вторит кот, но разговора от все равно не случается. Она замечает лес. Глядя на зачарованную девочку, с восхищением познающую мир вокруг, становится ясно – нигде она не врет. И что не выходила не врет, и что правда так о нем думает. С одной стороны, такая предельная частность – это подарок. С другой – это пройдет.
Запрыгнув на ствол поваленного дерева, воитель ждет спада эмоций и терпеливо излагает, что вот так и выглядит береза, а он там возвышается дуб, а под лапой листья костянки. Во взрослом возрасте таким простым вещам перестаешь удивляться, как и всему, что встречаешь не в первые раз. Даже барсуку, наверное.
«Это она еще снега не видела» - по-доброму улыбается внутренний голос.
- Если закрыть глаза и втянуть воздух поглубже, лучше ртом, почувствуешь запахи ярче. Закрывай, ​ ​ - вот и способ борьбы с её взглядом, - Найди знакомый, например, запах чистого мха. Привычный, только влажный, потому что еще живой. ​ ​

Он дождался, когда чудо свершится и она найдет искомое. Тем более, что такой «магией» эта часть леса поросла будь здоров.
- А теперь, послушай, как шумит лес, - он помолчал, позволяя услышать мир, не изрезанный голосами соплеменников, но оттого лишь на первый взгляд тихий, - Что слышишь? ​ ​

И пока она делилась открытыми, воитель мягко спустился со своего места, обошел ученицу по кругу, остановившись за ее спиной, а потом довольно шумной толкнул камушек в сторону куста. Показалось ли ей, будто и он ушел в зелень или запах, доносимый порывом ветра, не давал себя обмануть?

- Серебринка, - мягко пробасил кот, словно призывая обернуться, - Хорош не воитель, у которого остры когти. А тот, чей ум острее. Воитель может бояться, потому что страх не знают только глупцы, но он не может струсить. ​ Ты больше не котенок, а будущий воитель. И каждый раз, покидая лагерь, помни - все те, кто остаются там, теперь нуждаются в тебе.
В горле запершило, а перед глазами снова встало Гнездо Двуногих, которое так его влекло Оскала сегодня утром, всю последнюю луну. Думал ли он тогда, такой важный, такой хороший, о своем племени? Смеет ли он в глазах девочки занимать столь значимое «как ты». Лапы становились шаткими от своих мыслей.

- В какой стороне ручей?

Он уже и забыл, каково иметь дело со вчерашними котятами. Тем более с еще "сегодняшними". Если бы помнил - не заставил бы невымотанную ученицу просто сидеть без движения, да еще и несколько минут к ряду. А ведь ей ведь пришлось выслушивать нотации. Молча (!). Конечно, наставник спровоцировал скопление юной энергии. И последовал неминуемый всплеск. Взрыв.
Полосатый метеор срывается с места. Не без радости стоит отметить, что в направлении верном, но видя цель Серебринка совершенно не замечает препятствий. Наставнику только и остается, что бежать следом и сдерживать шипение, видя как еще детские и некрепкие лапки скользят по камням и перемахивают через корни деревьев.
Честно говоря, такой тревожности за прошлого парня Оскал не испытывал. А если испытывал, то благополучно забыл. Наверное, потому что воителей шрамы красят, а вот кошки от природы прекрасны. Особенно, когда умеренно умны.

Ученица стремглав летит вперед, но в какой-то момент оборачивается. Что ей в голову взбрело? Что наставник мог не пойти следом или дать убежать слишком далеко? В этот раз магия взгляда не срабатывает - все внимание Оскала приковано к препятствию, от которого Серебринка, кажется, не намерена уворачиваться в последний момент. Кот даже пасти раскрыть не успел, как девочка влетела в цепкие объятия ежевики.
И вот тут шипения сдержать уже не удалось.

Даже довольно быстро оказавшись рядом, он не успел остановить её опрометчивого рывка. Прежде чем последовал второй, воитель твердо и спокойно скомандовал:
- Не шевелись.
Наверное, Оскал никогда не смог стать целителем, ведь чтобы пострадавшему стало легче, почти всегда сначала приходится делать больно. В такой момент не поддаваться эмоциям, лезущим под шкуру, не так просто. Особенно рядом с перепуганным котенком.
- Смотри перед собой, рассказывай, что видишь?
Перегрызть несколько плетей ежевики - дело не пары секунд. А переключить внимание на лес, чтобы хоть как-то отвлечь от шипов в боках - единственная идея, посетившая полосатую голову.
- Может, жук где-то рядом?
Он отгрыз стебли от куста так быстро, как мог. Затем снял с ученицы те, что еще не успели врезаться в кожу, а после - те, что припали к шерсти туже. При ближайшем рассмотрении оказалось, что впилась в бок и лапу только одна цельная плеть. Пришлось перекусить ее еще в одном месте, чтобы не стягивать, а только отнять. К этому времени у самого во рту неприятно щипало. Видимо, оцарапался о какой-нибудь шип.

- Готова?, - не дожидаясь согласия, Оскал быстро отцепляет от бока ветку. На светлой шерсти появляются маленькие багровые капли. Нависнув над ученицей, воитель быстро поочередно зализывает кровящие ранки. Выходит не то чтобы ласково, но и ему не каждый день приходится кого-то из ежевики вытаскивать.
- Скажем, что боролась с сумрачным воином? - попытка отшутиться выходит не очень, может, удастся приободрить, - Ты умница. Потерпи, последняя осталась...
Кот опускается рядом с передней лапой ученицы. И то ли потому что ее встревоженная мордочка теперь слишком близко, то ли взгляд на своей коцей шкуре почувствовав, но Оскал становится осторожнее, чем пару мгновений назад. Формальное "Готова?" больше не звучит вслух, но вежливо спрашивается у пары голубых глаз. И только когда он читает в ответ "давай" - быстро отнимает колкую ветку от лапки, высвобождая. Можно тут же выдохнуть и поскакать трехлапыми кроликами к целителю, рассыпаясь по дороге в едких шуточках, но Оскал склоняется к кровящей ранке, чтобы мягко и бережно пройтись по ней языком. Будто Серебринка сама не в силах вылизать переднюю лапу.